Поле битвы - экология

Алексей Георгиевич Арбатов, академик РАН, доктор исторических наук, руководитель Центра международной безопасности «Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова» Российской Академии Наук» (ИМЭМО РАН): о Грете Тунберг как буревестнике экологической революции, об усилении России в Арктике и тревожном восприятии этого в мире, о Большой арктической игре, об авианосцах США на Северном Морском пути, об экологии как о «новых правах человека» и о том, почему мусор гораздо страшнее, чем глобальное потепление - в эксклюзивном интервью главному редактору информационно-аналитического портала "Barents News" Василию Борисову.

Алексей Георгиевич Арбатов, академик РАН, доктор исторических наук, руководитель Центра международной безопасности «Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова» Российской Академии Наук» (ИМЭМО РАН): о Грете Тунберг как буревестнике экологической революции, об усилении России в Арктике и тревожном восприятии этого в мире, о Большой арктической игре, об авианосцах США на Северном Морском пути, об экологии как о «новых правах человека» и о том, почему мусор гораздо страшнее, чем глобальное потепление - в эксклюзивном интервью главному редактору информационно-аналитического портала "Barents News" Василию Борисову.

- Алексей Георгиевич, начнем с актуального. Выступление Греты Тунберг на трибуне ООН и ее эффектный «активизм» по своему накалу можно сравнить разве что с ранним Савонаролы. И это, на мой взгляд, лишь верхушка нового тренда, или айсберга под названием «новый мировой экологический уклад»: борьба со всемирным потеплением, похолоданием, обледенением или затемнением становится сегодня Новым Правом маленького Человека, или непререкаемым правом любого меньшинства. Эдак мы доиграемся до того, что какой-нибудь очередной региональный экологический кризис станет поводом для ракетного удара - по аналогии с ракетными ударами в Югославии, Ираке или нашим ударом по сирийским террористам.

- Мне трудно представить себе ракетные удары, даже неядерные, связанные с экологическими разногласиями, но жесточайшие экономические санкции, безусловно, грядут. Очевидно, что ситуация будет обостряться и дальше, даже если процесс потепления климата будет тормозиться, о чем учёные, кстати, продолжают спорить. Все равно - борьба за экологию станет одним из важнейших направлений политики государств и одним из главных предметов озабоченности общественности - во всяком случае, в развитых странах.

Подтверждением стало недавнее выступление в ООН шведской школьницы Греты Тунберг. Она, несомненно, искренний борец с климатической угрозой, хотя на мой субъективный вкус ее речь на Генассамблее была излишне театрализована. Но угроза вполне реальна, как и недостаточность внимания и средств, выделяемых ведущими государствами на решение проблемы. Я не поверю, что за активностью Греты стоят какие-то корыстные злобные силы, пока это не подтверждено фактами. Почему обязательно подозревать, что ее хотят использовать, чтобы повредить российской экономике, экспорту и бюджетным доходам, зависящим от добычи и продажи, а значит и использования углеводородного сырья? С таким же успехом можно предположить, что она лоббирует атомную энергетику, которая не влечет потепления, пока реакторы не взрываются. Некоторым кажется, что за любой деятельностью людей должна стоять та или иная организация – выступающая либо за, либо против России. Будто немыслимо, что обычный человек способен просто взять и озаботиться какой-то большой проблемой, посвятить ей свои силы и время, увлекая за собой других. А между прочим, именно в этом состоит позиция активного гражданина, а не обывателя или конформиста. К счастью, таких граждан в мире много, в том числе все больше становится и в нашей стране.

Помимо потепления климата растёт чудовищное загрязнение окружающей среды, которое может в конечном итоге погубить человечество и привести к таким изменениям, которые просто уничтожат генофонд нашей цивилизации.

Я помню, один из немногих наших нобелевских лауреатов, физик, академик Николай Николаевич Семёнов много лет назад сказал, что человечество по всем стандартам живой и неживой природы Земли ещё очень-очень молодо. И у него, в принципе, есть все шансы развиваться и взрослеть, но только два момента могут прервать его жизнь.
Первый - это ядерная война, второй - экологическая катастрофа. Нам какое-то время назад казалось, что мы ушли от первой угрозы, но сейчас к ней вернулись. А вторая угроза нарастает, и мы видим её каждый день за окном. Это изменение климата, природные катаклизмы, ураганы, наводнения, таяние айсбергов и ледников, засухи, пожары... Ядерная война всех пугает, но это нечто достаточно абстрактное, а экологические вопросы - это то, что происходит у нас под носом.

- То есть использование, или разыгрывание экологической карты как инструмента международной политики - суровая реальность?

- Это такой сложный, многослойный вопрос, как пирог "Наполеон": слой за слоем, понимаете? Нельзя сказать - да или нет, в чистом виде – то ли это честное беспокойство, то ли зловредная деятельность, которая под предлогом защиты окружающей среды пытается нанести кому-то экономический ущерб.

Конечно, есть беспокойство совершенно искреннее и у нас, и за рубежом, и я скажу, что мы для этого беспокойства дали много резонов. Я помню, ещё в бытность депутатом Государственной Думы, я всё время ездил на Северный флот от Комитета по обороне - в ужасающем состоянии была ситуация с выведенными в отстой атомными подводными лодками, с хранилищами радиоактивных материалов, которые протекали и загрязняли акваторию. Слава Богу, эту проблему с помощью денег и технологий США и Норвегии на западе и с помощью США и Японии на востоке, удалось тогда разрешить. И мы, кстати, на высоком уровне "спасибо" им почему-то не сказали, когда программа помощи была завершена.

Понятно, что они это делали в своих интересах, прежде всего, заботясь о том, чтобы избежать масштабного радиоактивного заражения морей и океанов, которое дошло бы и до них. Но это было еще больше в наших интересах, потому что мы первые были под угрозой радиоактивной катастрофы и это они давали деньги и технику нам, а не мы им. У нас были разговоры, что, якобы, они под этим соусом вели разведдеятельность, тратили деньги на контракты своим заводам и на командировки инспекторов и всё такое. Ну раз так, почему мы гордо не отказались от их помощи и со своей стороны не предложили им деньги на похожие нужды, раз это так выгодно для разведки? На деле любое государство действует преимущественно в своих национальных интересах, все дело в том, как эти интересы понимаются. Нам была оказана большая помощь по линии программы Нанна-Лугара, я видел поставленные нам огромные гильотины для разделки атомных подводных лодок. Вывозили радиоактивные отходы на комбинат "Маяк" в их контейнерах и спецвагонах.

Поводов для беспокойства об окружающей среде мы давали довольно много, включая и последний эпизод около Архангельска в августе со взрывом ракетного двигателя и радиоактивным заражением местности. Наша официальная позиция крайне неудачно выступила - то открывали данные, то закрывали данные, то отключали станции мониторинга, то придумывали какие-то невероятные объяснения (вроде заражения радиоактивной рыбой с другого океана). Почему было сразу не сказать всю правду, включая тип ракеты? Что тут секретного? Аварии при испытаниях бывают везде, американцы, например, их не скрывают. Было бы меньше паники, слухов, недоверия и ущерба для российского национального престижа.

Но сказав "А", надо сказать "Б": конечно, нередко бывает, что к благородному делу, в том числе к защите среды, примешиваются другие интересы - и политические, и экономические. Трудно было бы ожидать, что Запад будет нас хвалить и поддерживать в условиях новой холодной войны, гонки вооружений и режима санкций. У нас костерят США и НАТО на каждом углу, но горько обижаются, когда слышат что-то плохое про Россию. Это не патриотизм, а двойные стандарты, которые в обиходе обеих сторон, не знаю – у кого больше.

- Вы знаете, интересно, что в основном экологические активисты России занимаются нашими проблемами, но в какой-то момент они стали обращать внимание и на Баренцево море. Оно считается сейчас помойкой Европы, потому что Гольфстрим заносит практически со всей Европы пластик, органически отходы. Худшего состояния моря - это подтверждено как нашими, так и норвежскими учёными - сейчас просто представить невозможно. С другой стороны, огромное количество нефтяных и газовых платформ, которые находятся в Северном и Баренцевом морях, тоже далеко не стерильны. У людей, занимающихся рыбным хозяйством и рыбными ресурсами, вызывают опасение большие рудные разработки, при которых "хвосты" переработки, остатки солей, кислот, которыми обрабатывают руду, чтобы её обогатить, утилизируются прямо в океан, в море, в заливы, во фьорды. Особенно это связано с фьордами, где нерестится дикий лосось. То есть, имеются проблемы и с той стороны, просто мы этого не знаем. Почему мы не проявляем активность вовне, ведь экология не знает границ?

- Ну, возможно потому что наша власть и лояльные ей СМИ, к сожалению, пока это мало беспокоит. Вообще, российское общество в первую очередь волнуют проблемы экономического спада, безработицы, бедности, чиновничьего произвола, вопиющего невыполнения президентских указов и прямых поручений (когда речь не идет о новых вооружениях). Но в последнее время и у нас начали бить тревогу по положению и в России, и за рубежом. Я считаю, что это положительное явление. Что и Запад загрязняет окружающую среду - общеизвестный факт. Но как только мы начинаем об этом говорить, нам тут же отвечают "а вы на себя-то посмотрите". Если бы мы открыто признавали свои проблемы, экологические ЧП и эффективно справлялись с ними, то у нас было бы больше оснований требовать от них заботиться об окружающей среде, которая действительно не признаёт национальных границ.

- Алексей Георгиевич, какое будущее ждёт европейский арктический регион: по тому, что сейчас мы видим, ситуация только накаляется, практически нет никаких точек пересечения и взаимодействия между странами региона, за исключением разве что изучения и регулирования вылова морских биоресурсов. Растёт количество военных в регионе, количество учений, идут информационные войны. Чего ждать? Насколько остра ситуация и насколько она может ухудшиться?

- Ситуация в Арктике - это часть общей ситуации: она характеризуется возобновлением в последние годы холодной войны и гонки вооружений, развалом всей системы контроля над вооружениями, которая создавалась в последние 50 лет общими усилиями. И, конечно, Арктика, при всей специфике этого региона, не может быть заповедником - все эти процессы переносятся на Арктику и в чём-то даже заостряются, поскольку Арктика была зоной интенсивного военного соперничества во время холодной войны, а сейчас это военное соперничество возобновляется.

Пока гонка вооружений в Арктике не идёт, пока это, скорее, процесс односторонний: Россия восстанавливает свои военные арктические рубежи, ведёт большое строительство баз, аэродромов, позиций радиолокационных станций, размещает там сухопутные войска, авиацию, береговые силы, не говоря уже про Северный флот, который является одним из самых сильных флотов в мире в части его ударной ядерной мощи. Эта деятельность охватило все арктическое побережье от Мурманска до Чукотки и все архипелаги от Франца-Иосифа до Врангеля.

На Западе долгое время следили за этим процессом, не понимая, к чему он идёт, но в последнее время начали отвечать. И уже США и другие страны НАТО начинают наращивать своё военное присутствие в Арктике: в Норвегии, Исландии, Гренландии. Если так дальше пойдёт, то Арктика вернётся к тому состоянию, которое у неё было в годы холодной войны, то есть станет зоной интенсивного военного соперничества. Ни какого сотрудничества в разработке шельфа, природных ресурсов, финансовых выгод использования Северного Морского пути тогда не будет, во всяком случае, между Россией и Западом.

Это очень плохая перспектива, и её в принципе можно переломить, но для этого нужны глубокие изменения нынешней политики всех сторон.

- Командующий ВМС США Ричард Спенсер пообещал этим летом отправить в Арктику корабли, чтобы проверить, способны ли они действовать в северных водах. В отсутствие ледоколов флагманом может стать авианосец "Гарри Трумэн". Насколько реально можно представить проход ударной авианосной корабельной группы ВМФ США по Северному Морскому Пути? На фоне заявлений госсекретаря США Майкла Помпео о том, что СМП не является только российской собственностью. Мне страшно подумать, какие последствия могут наступить, если АУКГ войдет в Баренцево море!

- Я не думаю, что это произойдёт. У США хватает и других конфликтов, чтобы направлять корабли по Северному Морскому пути и нарываться на вооруженное столкновение с Россией, тем более что там они будут всегда в очень невыгодном военном положении. Они, насколько я знаю, вообще дальше Карского моря никогда не ходили. Достаточно сказать, что у американцев есть всего два ледокола, и то старой конструкции, и это не атомные ледоколы. У нас мощный ледокольный и боевой флот, поэтому я не думаю, что они пойдут на такую авантюру. Что касается использования Арктики в гражданском судоходстве, то, во-первых, у них есть Западный проход - США со своего восточного берега и Европа могут идти в Азию и без нашего Северного Морского пути. А с западного берега США – напрямую через Тихий океан.

- Использовав проход между Гренландией и Канадой?

- Да, между Гренландией и Канадой, это очень короткий путь, отступление льдов идёт везде, ведь так? Во-вторых, они могут попробовать идти севернее Северного Морского пути, потому что Россия остаётся участником Конвенции по морскому праву от 1982 года и не может претендовать на суверенитет над всей Арктикой, как это делал Советский Союз.

Советский Союз исповедовал секторальный принцип, то есть от крайних точек на западе и востоке своей территории проводились прямые линии к Северному Полюсу, и весь этот треугольник объявлялся советской юрисдикцией. Это никто не признавал, и плавали там и корабли и подводные лодки иностранных держав, но такова была позиция Советского Союза.

Россия сейчас такую позицию не занимает, хотя есть частные голоса, которые высказываются по этому поводу и в печати, и в Государственной Думе. У нас есть много профессиональных патриотов, которые говорят, что надо вернуться к тем принципам. Раз уж мы возрождаем советскую мощь, престиж и статус, нужно, мол, снова объявить весь этот сектор Арктики зоной нашего суверенитета. Тем самым, мы бросили бы вызов всему миру, кстати, в том числе и Китаю, который считаем Арктику "общечеловеческим достоянием".

Но пока этого не сделано, и поэтому в рамках Конвенции по морскому праву с дальнейшим потеплением можно будет пройти и севернее Северного Морского пути, не спрашивая разрешения у России. Это будет вне российских территориальных вод и даже вне ее исключительной экономической зоны.

- Вы думаете, горячие головы этого не сделают?

- Горячих голов везде много, но государственный курс, я думаю, всё-таки определяется не горячими головами. Надеюсь, и там, и здесь, хотя текущая политика иногда заставляет в этом сомневаться.

- На фоне усиления противостояния с США в регионе, на фоне размещения дополнительных войск США в Норвегии, мы наблюдаем серьёзные усиления противоречий с этим нашим арктическим соседом, динамика последних лет крайне негативная. Каковы перспективы? Насколько возможен конструктивный диалог с Норвегией?

-У нас с Норвегией традиционно были хорошие отношения. Даже во времена холодной войны, несмотря на конфронтацию между военными альянсами (капиталистическими и социалистическими странами - прим. ред.). Народы Норвегии и России по-доброму относились друг к другу. Норвежцы помнят, как Советская армия освобождала их в 45-м году от фашистской оккупации!

Но сейчас, опять-таки, это часть общей картины, о которой я сказал: в Норвегии начинает наращиваться военное присутствие США, американцы уговаривают Норвегию, чтобы та разместила на своих кораблях противоракетные системы, как сделала Япония. Норвежцы пока не поддаются, но наращивание военного противостояния, мощные военные учения Норвегию пугают. Она чувствует себя уязвимой, американские гарантии безопасности ставятся под сомнение. Там не понимают, чем вызвана бурная деятельность России по восстановлению своей военной мощи в Арктике.

Россия говорит, что это её законное право - да, законное право, никто это не оспаривает, но зачем это делается в таких масштабах и за такие деньги, когда никаких реальных угроз нашей Арктике нет? Вообще, у нас нет традиции задумываться о том, как наши мероприятия выглядят со стороны. Мы-то знаем, что мы мирные люди, но другие могут бояться нашего «бронепоезда на запасном пути».

Конечно, как и раньше, стратегические ракеты России и США направлены друг на друга по траекториям, пролегающим над Арктикой. Но это основа взаимного сдерживания и стратегической стабильности, а не военная угроза. Если, конечно, не рухнет Договор СНВ-3. Самолеты и подлодки играют в свою любимую игру «кошки-мышки». А в остальном никто не зарится на нашу Арктику, северные острова, территориальные воды, исключительную экономическую зону или углеводороды арктического шельфа. Отдельные спорные вопросы по протяженности шельфа должны решаться дипломатическим путем в структурах и по правилам морской конвенции. Кстати, не могу не упомянуть, что в отношении морской конвенции, как и по многим другим темам, США подают нам дурной пример – они до сих пор к ней не присоединились.

- Сейчас в Арктику заходит Китай: у него есть планы создания ледоколов, у него есть планы развития своей инфраструктуры в Арктике, вплоть до арктических баз. Как вы оцениваете эту тенденцию, насколько она будет развиваться, продвигаться, и нужно ли нам бояться Китая в Арктике больше, чем Америки?

- Ну, бояться не стоит, но проявлять осторожность и осмотрительность нужно. Так же, как и вообще в наших отношениях с Китаем. Похоже, что в своём противостоянии с Западом мы потеряли какие-то разумные точки отсчёта и как будто готовы создать с Китаем военный союз, все вооружения и ресурсы ему поставлять и его везде пускать. Мне кажется, это большой перебор.

Не нужно забывать, что у нас с Китаем долгая история отношений, не всегда они были гладкими, и каждые 20-30 лет они меняются от братства и дружбы до вооруженных столкновений. Китайцы в этом смысле – люди гораздо более замкнутые, трезвые, себе на уме. Они всегда свой интерес помнят и никогда не впадают в какой-то восторженный оптимизм.

Китай - это древнейшая нация, которая за тысячелетия своей истории много чего пережила и помнит всё. Причем это не только об элите, но и о генетической памяти всего огромного народа. В отличие от русских, которые помнят только то, что было недавно, а всё остальное у нас – мифы о прошлом и мечты о будущем.

Нам не нужно впадать в эйфорию. Китай - огромная развивающаяся экономика. И она будет развиваться дальше, у них колоссальная потребность в природных ресурсах. Вскоре придёт потребность и в территориях. Хотя население и не растёт, но оно становится более богатым и ему нужно больше пространства, больше ресурсов.
По-моему, они рассматривают Россию, при всех красивых речах на разных саммитах и форумах, не как азиатско-тихоокеанскую державу, а скорее как источник поставок некоторых видов военной техники и атомной энергетики и как прилегающую территорию, богатую ресурсами и бедную людьми, Наше население в Сибири и на Дальнем Востоке продолжает уходить, значит, вакуум рано или поздно будет заполняться. Так же, между прочим, как и в Арктике. Конфронтация России с Западом мешает нам сотрудничать с самыми передовыми странами – и по части технологий, и по части инвестиций, и это мешает нам развиваться и использовать Арктику в целях экономики. Приоритет отдается военному и политическому престижу и величию.

А между тем китайцы объявляют Арктику общечеловеческим достоянием, в отличие от нашей позиции. Они слов на ветер не бросают, все их позиции следует воспринимать очень серьезно – рано или поздно они будут их воплощать в жизнь и при этом в максимальной мере пользоваться нашей враждой с Западом и возросшей зависимостью от дружбы с Китаем.

- И Китай, и Норвегия, и Дания, и Канада, и США начинают претендовать на арктический шельф - сможем ли мы эффективно конкурировать с ними здесь, в Арктике? Ведь та же Норвегия в год выдает до 90 лицензий на бурение, а мы только-только начинаем говорить о допуске на наш шельф частных компаний, в том числе иностранных?

- Нет, что значит «претендовать»? У нас есть исключительная экономическая зона, а почти все природные ресурсы углеводородов залегают на нашем шельфе. И всё это по морской конвенции принадлежит нам. Они на это не имеют прав, но сможем ли мы сами это разрабатывать? Денег нет, технологии недостаточно продвинуты, надежды на сотрудничество с Западом сейчас нет. Значит, придёт Китай со своими атомными ледоколами, буровыми технологиями, которые у него развиваются очень быстро.

Если они России будут ставить условия и требования, то я боюсь, что в конечном итоге мы будем уступать. Потому что мы будем за это получать деньги, а они нам будут помогать развивать инфраструктуру, делать капиталовложения, а вслед за этим придёт и военное присутствие Китая в регионе. Китай не лезет со своими вооруженными силами туда, где у него нет экономических интересов. Посмотрите на Африканский Рог. Кто десять лет назад мог подумать, что Китай создаст там военную базу, запирающую вход-выход из Красного моря и Суэцкого канала? То есть главный реально действующий, а не виртуальный, путь из Европы в Азию.

- А здесь экономический интерес есть!

- В Арктике есть, а там, где он есть, сначала капиталовложения, гражданская инфраструктура, разработка природных ресурсов, а потом туда подгребают и военные, чтобы все это охранять. Раз есть большие капиталовложения, значит, их надо охранять. Это картина совершенно явная и в Африке, и в Юго-Восточной Азии, и в Индийском океане.

Тот же Северный Морской путь, китайцы будут активно использовать, они в этом смысле видят своё преимущество. Плохие отношения России и Запада и наши угрозы, что мы не позволим США своевольно ходить по Северному Морскому пути, естественно, выдвигают Китай, как главное государство, которое будет пользоваться Северным Морским путём. Они строят один пояс, один путь на юге, через Азию и с удовольствием прибавят к этому поясу Северный Морской путь, чтобы укороченным путём ходить в Европу. С ней они, между прочим, не портят, а всемерно развивают отношения, несмотря на ее противоречия и конфронтацию с Россией.

Мы долго продвигали идею многополярного мира, а играть по его правилам еще не научились. В такой международной системе в выигрыше тот, кто не дает другим державам извлекать выгоду из собственных противоречий с ближними и дальними соседями. Это в полной мере относится и к Арктике.

Источник: gosrf.ru