О налоговых изменениях для бизнеса и о ситуации с миноритарными акционерами

Для бизнеса есть более важные сюжеты в налоговых изменениях, это прежде всего корпоративные налоги, и там налог на прибыль. Как известно, ставка повышается с 20% до 25%, бизнес был готов к такому повышению, и мы с осени вели дискуссии внутри РСПП, встречались с президентом РФ Владимиром Путиным 15 ноября 2023 года и предложили схему: в случае повышения налогов, которое мы считали неизбежным, сделать серьезный федеральный инвестиционный вычет, который был в случае активно инвестирующих компаний, а это те компании, которые большую часть своей чистой прибыли инвестируют в основные фонды, в основной капитал, территории присутствия. Мы считали, что это задачка для нас с правительством, определить, какие инвестиции засчитываются. Вот инвестиции в основной капитал — безусловно, тем более президент поставил задачу к 2030 году на 60% увеличить инвестиции в основной капитал. Но есть и другие виды инвестиций, в территории присутствия, когда компании строят не только для себя, но и для жителей города, региона: ремонтируют больницы, дороги, школы и так далее. Мы считаем, что тут тоже нужно было бы поощрять компании к такого рода инвестированию, которое замещает государственные инвестиции, которых не хватает, как мы видим во многих случаях, та же коммунальная инфраструктура — это не только трубы, водоснабжение, но и водоотведение, канализация. У нас миллионы людей пользуются выгребными ямами в качестве туалета. Естественно, в НИОКР инвестиции тоже должны быть, коль мы хотим технологического рывка. Правительство правильно прислушалось к нашим голосам — сохранить те механизмы поддержки инвестиций, которые уже сложились: это соглашение о защите и поощрениях капиталовложений, специнвестконтракты, региональные инвестиционные вычеты и так далее. Мы считаем, что суммарно активно инвестирующие компании, которые пользуются всеми формами такого рода вычетов, должны иметь ставку на уровне примерно 20%, может быть, чуть больше, чуть меньше, это счетный вопрос, и вопрос, связанный с тем, что инвестиции позволяют нам расширить налоговую базу к концу того шестилетнего периода, на который ориентируются Минфин и правительство, по которому будут выстраиваться ключевые показатели национальных проектов. И эту тему мы и с Минфином обсуждали, в том числе и на парламентских слушаниях, мы эту логику пытались отстоять на экспертном совете комитета по бюджету и налогам. Частично отстояли, поправка в Налоговый кодекс введена — глава «Федеральный инвестиционный вычет». Но есть развилка, по которой нам надо ко второму чтению договориться с правительством, чтобы было общее понимание. Есть два варианта налогового вычета. Первый — вычет на все те инвестиции, о которых я сказал, определить его размер.

На ПМЭФ-2024 главный редактор Business FM Илья Копелевич побеседовал с президентом РСПП Александром Шохиным о важных сюжетах в налоговых изменениях для бизнеса и о ситуации с миноритарными акционерами Соликамского магниевого завода.

Александр Шохин, президент Российского союза промышленников и предпринимателей, у нас в гостях. Обсудим несколько главных тем, которые обсуждались на ПМЭФ. Начнем с налогов.

Александр Шохин: Для бизнеса есть более важные сюжеты в налоговых изменениях, это прежде всего корпоративные налоги, и там налог на прибыль. Как известно, ставка повышается с 20% до 25%, бизнес был готов к такому повышению, и мы с осени вели дискуссии внутри РСПП, встречались с президентом РФ Владимиром Путиным 15 ноября 2023 года и предложили схему: в случае повышения налогов, которое мы считали неизбежным, сделать серьезный федеральный инвестиционный вычет, который был в случае активно инвестирующих компаний, а это те компании, которые большую часть своей чистой прибыли инвестируют в основные фонды, в основной капитал, территории присутствия. Мы считали, что это задачка для нас с правительством, определить, какие инвестиции засчитываются. Вот инвестиции в основной капитал — безусловно, тем более президент поставил задачу к 2030 году на 60% увеличить инвестиции в основной капитал. Но есть и другие виды инвестиций, в территории присутствия, когда компании строят не только для себя, но и для жителей города, региона: ремонтируют больницы, дороги, школы и так далее. Мы считаем, что тут тоже нужно было бы поощрять компании к такого рода инвестированию, которое замещает государственные инвестиции, которых не хватает, как мы видим во многих случаях, та же коммунальная инфраструктура — это не только трубы, водоснабжение, но и водоотведение, канализация. У нас миллионы людей пользуются выгребными ямами в качестве туалета. Естественно, в НИОКР инвестиции тоже должны быть, коль мы хотим технологического рывка. Правительство правильно прислушалось к нашим голосам — сохранить те механизмы поддержки инвестиций, которые уже сложились: это соглашение о защите и поощрениях капиталовложений, специнвестконтракты, региональные инвестиционные вычеты и так далее. Мы считаем, что суммарно активно инвестирующие компании, которые пользуются всеми формами такого рода вычетов, должны иметь ставку на уровне примерно 20%, может быть, чуть больше, чуть меньше, это счетный вопрос, и вопрос, связанный с тем, что инвестиции позволяют нам расширить налоговую базу к концу того шестилетнего периода, на который ориентируются Минфин и правительство, по которому будут выстраиваться ключевые показатели национальных проектов. И эту тему мы и с Минфином обсуждали, в том числе и на парламентских слушаниях, мы эту логику пытались отстоять на экспертном совете комитета по бюджету и налогам. Частично отстояли, поправка в Налоговый кодекс введена — глава «Федеральный инвестиционный вычет». Но есть развилка, по которой нам надо ко второму чтению договориться с правительством, чтобы было общее понимание. Есть два варианта налогового вычета. Первый — вычет на все те инвестиции, о которых я сказал, определить его размер.

Это значит, что из прибыли изымают эти суммы?

Александр Шохин: Это та часть прибыли, которая направляется на эти цели, облагается по другой ставке.

По другой, не по нулевой?

Александр Шохин: Нет, по другой ставке, так, что федеральная часть налога на прибыль будет 17% у регионов, 8% — у федералов. Эти 8%, условно, 50 на 50: половина — на стимулирование инвестиций, половина пойдет в бюджет для даже активно инвестирующих компаний.

То есть речь идет о 4%?

Александр Шохин: Нет, а те компании, которые ведут пассивный образ жизни, то есть не инвестируют, они будут платить 8%. Там тоже есть свои особенности, потому что неинвестирующие компании тоже разные: одни проедают капитал, другие только что закончили инвестиционный цикл и возвращают кредиты.

Возврат кредитов не считается?

Александр Шохин: Это тоже тема, которую мы ставили в Госдуме в том числе, считать возврат кредитов, которые потрачены на инвестиционные цели.

Возврат кредитов считается до прибыли, то есть возврат кредитов автоматически уменьшает прибыль?

Александр Шохин: Есть разные бухгалтерские категории: EBITDA, до уплаты процентов налогов, чистая прибыль и так далее.

Есть операционная, а есть фактическая, которая учитывает погашение долгов.

Александр Шохин: Одним словом, счетные вещи и бухгалтерские в некотором смысле, но наша задача была убедить правительство, что надо стимулировать инвестиционный процесс. Договорившись о том, что такое инвестиции, потому что очевидным тут только являются инвестиции в основной капитал, но мы считаем, тут можно расширить круг инвестиций. Что такое активно инвестирующая компания; какая — любая часть прибыли освобождается от этого или только компании, которые инвестируют больше половины чистой прибыли, их рассматривать как объект. Эту тему мы начали обсуждать с Минфином и правительством осенью 2021 года, Минфин даже предложил формулу — дифференцированные ставки налога прибыль, что если у компании инвестиции и распределение прибыли среди акционеров один к одному, то ставка, условно говоря, 20%, если инвестиции меньше 50%, ставка — 22%, а если совсем меньше, то 25%, то есть были подходы по дифференцированной ставке налогов. Тогда мы из-за 2022 года отложили эту тему на потом, сейчас к ней в той или иной форме можно вернуться, тем более была инициатива правительства, с которой мы согласились.

Я заметил, что на первой панели, на которой шла речь об этом, министр экономического развития Максим Решетников сказал, что эта тема остается.

Александр Шохин: Нет, в том числе по дискуссии на этой панели. Мы чувствуем, что правительство — Минфин, в частности, Минэк — выделит некую сумму для федерального инвестиционного налогового вычета, явно не меньше 100 млрд рублей и не больше 500 млрд рублей, это я тоже так чувствую. И будет распределять это по своим приоритетам. Есть национальные проекты, есть технологические приоритеты, если отрасли — авиастроение, станкостроение, дизелестроение. Будем давать федеральный инвестиционный налоговый вычет на проекты в этих отраслях и в этих видах деятельности. Если логика будет такая, то не скажу, что нас это устроит на 100%, кто-то получит серьезный инвестиционный вычет, но как он будет определяться, будут ли универсальные критерии или это бюрократическая история, будут ли реестры, списки, лоббизм тех или иных компаний, которые добегут первыми, и если эта сумма будет не очень большой, например, 100 млрд рублей, то пара крупных компаний — одна государственная, одна частная, не буду называть их по имени, но знаем, что у них мощный лоббистский ресурс, — съедят это все очень быстро.

Налоговая тема всегда острая, но в то же время вы сейчас рассказываете, что цифра 25% обсуждалась давно, она в том числе обсуждалась, когда вводили или предлагали ввести windfall tax?

Александр Шохин: Вы абсолютно верно ставите вопрос...

Ввели курсовую пошлину, то есть все-таки тут есть разбалансированность.

Александр Шохин: Мы на самом деле хотели обменять частичные, точечные меры типа windfall tax или курсовых пошлин и так далее на более высокую ставку налога на прибыли.

Что и произошло.

Александр Шохин: Да, но видите, временные меры, которые волновали бизнес как точечные, не учитывающие финансовое положение компании, ориентирующиеся на мировую конъюнктуру, например, мы добились своего в некотором смысле, но где гарантия того, что налоги не будут появляться, те же пошлины не будут появляться, они не будут курсовыми, но они будут заградительными или снимающими конъюнктуру. Например, НДПИ появился же для некоторых компаний, видов деятельности, тех же производителей минеральных удобрений.

Высокомаржинальных, как сейчас учитывается.

Александр Шохин: Мы же говорим, маржинальность снимайте налогом на прибыль, мы этого добивались, введите даже в случае высокой маржинальности дополнительную ставку, прогрессию. Поэтому у нас не так много времени для дискуссий перед вторым чтением, потому что в рамках весенней сессии будут приняты соответствующие законы. Кстати, мы на этом тоже настаивали, спасибо правительству, что оно согласилось с этой логикой, что налоговые изменения надо принимать в весеннюю сессию по двум причинам. Во-первых, именно налоговые изменения должны лежать в основе бюджета, принятые уже, а не так, как это часто бывало в прошлом, когда есть бюджет, а потом под него подверстывались изменения в налогах, чтобы был баланс. И часто налоговые поправки вносились вместе с бюджетом или даже чуть позже. Вторая причина, особенно в период серьезных изменений надо поменять учетную политику, автоматизацию бухгалтерских расчетов и так далее, поэтому несколько месяцев до начала финансового года, когда понятна ситуация, — это все-таки предсказуемость какая-то.

Давайте вторую тему, тоже важную и острую. Она была затронута и на большой экономической панели, и звучала раньше, имеются в виду конфискационные решения, которые проводятся по искам прокуратуры, и в особенности решения в отношении миноритарных акционеров Соликамского магниевого завода, по поводу которого неоднократно выступала Набиуллина, выступал РСПП, в общем, экономический блок правительства хоть не столь ярко, но тоже занимал позицию. Вы об этом говорили, затем была встреча РСПП с президентом.

Александр Шохин: Президент на съезде сказал очень важные для нас слова о том, что если ошибки в приватизации были связаны с неправильными решениями региональных, муниципальных и федеральных властей, то приобретатель не несет за них ответственности, этого было достаточно, чтобы соликамское дело, я условно его так назову, рассматривать в контексте Гражданского кодекса, не то чтобы по поручению президента, это хозяйственный спор. Если приобретатель не знал или не мог знать о том, что он должен был получить, условно говоря...

Давайте подчеркнем, что речь идет сейчас именно о миноритарных акционерах.

Александр Шохин: Нет, я в данном случае говорю, что все приобретатели. Но те акционеры, которые купили на публичных торгах, на бирже, те пресловутые 10%, они ведь дважды, получается, прошли фильтр. Во-первых, была приватизация, правильная или неправильная. Ее осудили. Во-вторых, государство, выпустив на IPO или на публичную площадку, это могли быть и облигации, бумаги Соликамского магниевого завода, подтвердило законность происхождения этих бумаг, акций, долговых расписок и так далее, тем самым это уже ошибка, почему Центробанк вполне обоснованно выступает в защиту миноритариев. Это публичная, освещенная законом «О рынке ценных бумаг» процедура, и по закону, и по Гражданскому кодексу, и по Уголовному, и по закону «О рынке ценных бумаг» их нельзя изымать, то есть там несколько ступеней защиты прав миноритарных акционеров. Я думаю, что на примере Соликамского магниевого завода и миноритарных акционеров мы можем начать все-таки восстанавливать нормальную правоприменительную практику, и Генеральная прокуратура будет аккуратнее обращаться с исками об обращении в государственную собственность тех или иных активов.

Судебные апелляционные решения еще впереди, так что будем ждать.

Александр Шохин: Да, было бы правильно. Во-первых, есть апелляция, есть кассация, еще есть Верховный суд, который может рассмотреть это дело даже после кассации.

 

---

Источник: BFM.ru