Новые идеи для себя и мира

Российская внешняя и оборонная политика пока успешна. Страна добилась уверенной позиции в первой тройке мировых держав. Качественно выросла способность защищать и продвигать экономические и политические интересы. Начался экономический и ментальный поворот к Азии, а это направление наиболее перспективно со всех точек зрения. Преодолевается ставший давно невыгодным западоцентризм. Выдержана почти десятилетняя яростная атака Запада, попытавшегося остановить восстановление позиций России как суверенной великой державы. Теперь политика как минимум части ведущих игроков быстро становится более реалистичной, растёт готовность к сотрудничеству.

Эта победа не досталась даром. Но цена ничтожна по сравнению с той, которую приходилось платить в прошлые века за безопасность и суверенитет. Уже несколько лет, как появилась возможность заняться внутренним развитием, улучшением жизни людей. И такой курс был провозглашён. Назначено новое правительство.

Но внешний мир ставит другие задачи, бросает вызовы и создаёт возможности. Без обновления внешней политике угрожает стагнация, а то и откат. Тогда захлопнется и внутреннее «окно возможностей». Для мира, меняющегося коренным образом, нужна новая политика и точно – новые идеи.

В мире, которому навязывают «закон джунглей», игру без правил, существует запрос на право, лояльность, справедливость в отношениях между странами. России нужно думать о предложении идей, решений и в этих сферах.

Российская внешняя и оборонная политика пока успешна. Страна добилась уверенной позиции в первой тройке мировых держав. Качественно выросла способность защищать и продвигать экономические и политические интересы. Начался экономический и ментальный поворот к Азии, а это направление наиболее перспективно со всех точек зрения. Преодолевается ставший давно невыгодным западоцентризм. Выдержана почти десятилетняя яростная атака Запада, попытавшегося остановить восстановление позиций России как суверенной великой державы. Теперь политика как минимум части ведущих игроков быстро становится более реалистичной, растёт готовность к сотрудничеству.

Эта победа не досталась даром. Но цена ничтожна по сравнению с той, которую приходилось платить в прошлые века за безопасность и суверенитет. Уже несколько лет, как появилась возможность заняться внутренним развитием, улучшением жизни людей. И такой курс был провозглашён. Назначено новое правительство.

Но внешний мир ставит другие задачи, бросает вызовы и создаёт возможности. Без обновления внешней политике угрожает стагнация, а то и откат. Тогда захлопнется и внутреннее «окно возможностей». Для мира, меняющегося коренным образом, нужна новая политика и точно – новые идеи.

Предварительные замечания

В этой статье речь пойдёт не о внешнеполитической стратегии в целом, а о её идейном наполнении. Одной из несущих основ великой державы, а другой Россия быть, видимо, не может, является наличие больших идей. И для себя, и для мира. В последние десятилетия преобладали идеи для себя – «вхождение в Европу», «вставание с колен», возвращение великодержавного статуса. Все они либо отброшены, либо воплощены в жизнь. Теперь предлагаются консерватизм, патриотизм, антилиберализм. На статус больших, духоподъёмных и ведущих за собой они не тянут.

Мир усеян могилами и дряхлеющими телами великих держав, утративших миссии, которые вели их вперёд.

Из последних примеров – СССР, распавшийся после осыпания коммунистической идеи, на которую он был нанизан. На наших глазах происходит оседание Европы в формате Евросоюза. Ради установления мира на субконтиненте великие европейские державы, породившие две мировые войны, отказались от масштабных национальных целей. Мир достигнут. Но ничего нового, кроме чисто экономических проектов, а потом – для взбадривания – безразмерного расширения, не появилось. Гипотетическая возможность создания общеконтинентальной системы вместе с Россией упущена – на это не хватило духа и ума.

Россия – страна исторически очень идеологизированная. Для неё отсутствие больших идей, концентрация только на экономико-социальном развитии (хотя без него – никуда) особенно опасны. Естественно, думая о новых больших инициативах для себя и мира, надо помнить и опыт стран и элит, выдвигавших нереалистические или агрессивные доктрины, противоречившие интересам большинства государств и народов. Например, объединение Европы под пятой Наполеона, кайзера Вильгельма, Гитлера. Советский Коммунистический интернационал. Или Pax Americana из совсем недавнего прошлого.

Новых идей требует и кардинально меняющийся мир, где после ухода коммунизма, а теперь, видимо, и демократического либерализма образовался опасный, но многообещающий вакуум, заполнение которого во многом определит будущее человечества, позиции в нём стран. Ещё не до конца понятно соотношение факторов, которые определят в будущем совокупную мощь государств, их способность отстаивать свои интересы. Выявление такого баланса – важнейшая задача, стоящая перед наукой о международных отношениях. Но уже очевидно, что это не будет преимущественно экономическая мощь, как считалось ещё десятилетие – два тому назад. В гораздо большей степени – военная, а также и идеологическая. Качество политического руководства и элит неразрывно связано с последней.

Считается, что большие национальные идеи должны рождаться снизу, из общества. Это – прикрытие интеллектуальной лености или нежелания идти вперёд. Идеи всегда производились лидерами или элитами, иногда международными группами элит. Другое дело, что они должны соответствовать реальным потребностям и запросам обществ. Иначе не «взлетят», будут отвергнуты.

Попробую предложить некоторые идеи, способные позволить нашей стране и нашему обществу занимать выгодные и лидирующие позиции в будущем мире. Но сначала о том, каким он может быть.

Мир будущего

В мировом и российском аналитическом сообществе превалирует мнение о том, что международная политика, экономика, духовная среда вступили в эпоху непредсказуемости и хаоса. Оно справедливо лишь отчасти. Такой подход отражает не только нарастание тенденции к хаосу, но и неспособность разглядеть тенденции мирового развития, ведь для их анализа используется интеллектуальный аппарат прошлых лет. В прошедшие десятилетия (и даже столетия) интеллектуальную моду задавал Запад, и теперь большинство там просто не желает принять новые реалии. Ведь чаще всего они указывают на долгосрочное ослабление западных позиций в геополитике, экономике, идейной сфере.

Действительно труднопредсказуемый фактор – состояние интеллекта и настроений масс, когда в зрелый возраст войдёт поколение Z, «снежинок» (или «айфончиков») с его сверхсвязанностью, зависимостью от инфосреды, неспособностью отличать реальное от виртуального, а из-за этого – особенно подверженное смене мод и настроений. Серьёзным фактором, снижающим предсказуемость, является развитие информационных технологий, особенно элементов искусственного интеллекта (ИИ) на фоне вышеупомянутых морально-интеллектуальных изменений. Но если человечество в целом не утратит базовые ценности – стремление к жизни в обществе, созданию семьи, патриотизм, привязанность к культуре своего народа – господство ИИ не состоится или его воздействие будет ограничено.

Большинство остальных тенденций достаточно предсказуемо (при всех возможных случайностях, характерах лидеров, влияние которых в ситуации быстрых и мощных изменений парадоксально возрастает). В обозримый период продолжится мощнейшее и самое быстрое в истории перераспределение сил между «старыми» (в основном в Европе) и «новыми» (в основном в Азии). Возможное исключение из тенденции к ослаблению – США. Трамп делает Америку сильнее. Она же и наиболее опасный из крупных международных игроков на ближайшие годы. Из державы побеждавшего статус-кво Соединённые Штаты становятся страной-реваншистом, развёртывают одностороннюю гонку вооружений. К тому же на ближайшие годы страна останется глубоко расколотой.

Глубинная и главная причина сдвига – завершение почти пятисотлетнего военного превосходства Европы/Запада, на котором базировалось доминирование в мировой политике, экономике, идейно-культурной сфере. На новом витке, разумеется, в условиях глобализации, мир возвращается к традиционной для него полицентричности.

Теряют эффективность, а то и сознательно разрушаются большинство институтов и режимов международного регулирования. В геополитическом отношении наметилось формирование чего-то похожего даже не на вестфальскую, а на довестфальскую систему – без понятий и правил. Это – одна из главных, хотя и не единственная причина возрождения роли военной силы в международных отношениях.

Рассыпается глобальный экономический проект, созданный США после Второй мировой войны. Мировая экономика фрагментируется, регионализируется и, главное, политизируется. И это при слегка сокращающемся, но беспрецедентно высоком уровне экономической взаимозависимости. В таких условиях она из преимущественно позитивного фактора развития всё больше превращается в фактор уязвимости.

Изменение климата вкупе с другими тенденциями ведёт к нарастающему дефициту воды в Азии и Африке. Неизбежны новые волны, если не цунами, миграций с юга Средиземноморья и не только оттуда. Это создаёт для России и угрозы, и возможности.

Вероятно, человечество всё-таки достигает давно предрекавшихся «пределов роста». В любом случае загрязнение окружающей среды, изменение климата будут и дальше превращаться в первостепенные вопросы для большинства стран и регионов. «Зелёная» повестка становится одной из доминирующих международных тем. Она в значительной степени объединительная. Россия пока малоактивна или занимает оборонительные позиции в этой сфере. Но давление по экологическим вопросам изнутри и извне будет неизбежно нарастать.

Последствия загрязнения окружающей среды, цифровизация, усугубление неравенства – важнейшие экономические тенденции наступающего мира – обещают и рост социального напряжения внутри стран, и обострение соперничества между ними. У человечества пока нет ни интеллектуального, ни институционального ответа на эти вызовы. Потенциальные решения всё больше спускаются на национальный или региональный уровень, хотя вызовы имеют глобальный характер.

Такой разрыв предполагает повышение требований к национальным элитам. Как отмечалось, вопрос о лидерстве и даже персонализации политики и дипломатии возвращается в центр международных отношений. Хотя и на качественно ином уровне сложной глобальной взаимозависимости. Вместо «мирового правительства» или гегемонии под управлением США (Запада) развивается тенденция к ренационализации мировой политики и частично экономики, к возрождению роли и влияния национальных государств, стран-цивилизаций и их элит. Государства из-за процессов глобализации, информационной революции всё меньше способны контролировать ситуацию на своих территориях. Но в растущей степени стремятся к этому. Стремление к суверенитету, политической и культурной независимости – одна из главных черт развития мира.

Продолжится демократизация международных отношений. Многие средние страны, крупные региональные игроки не просто отказываются следовать в фарватере великих держав – без их участия уже невозможно разрешение ключевых международных конфликтов и проблем (наглядная ситуация – Ближний Восток), эффективное глобальное управление. Этому способствует «политическое пробуждение» масс в результате тотальной информатизации, распространения средств коммуникации. Население средних и даже малых стран претендует на политическую субъектность, предъявляет элитам требования к большей самостоятельности. При этом в условиях конфронтации на глобальном уровне средние страны, региональные центры силы не хотят делать выбор – условно между США и Китаем. Возникает объективный спрос на «новое неприсоединение».

Продолжается неровный процесс образования двух геоэкономических и геополитических центров – «Китай плюс» и «США плюс». Россия при поддержке Пекина предлагает трансконтинентальное «партнёрство Большой Евразии». Пока неясно, когда оно может состояться. Евросоюз, видимо, пропустил возможность стать (объединившись с Россией) третьим столпом нового миропорядка и будет, медленно расползаясь, скользить вниз. Полного распада, скорее всего, не случится. При этом центр и юг субконтинента станут склоняться к восточному полюсу. Запад и север – к американскому. У России пока сохраняются возможности для манёвра. Скорее всего, она останется независимым геополитическим центром, культурно тяготеющим к Европе, но восстановившим и азиатское в своей культуре. Экономически же и технологически – будет притягиваться к восточной платформе.

Продолжится реидеологизация международной среды. После ухода ультранационализма (фашизма), коммунизма, ослабления религий, особенно в западном мире, сворачивания демократического либерализма образуется идейный вакуум. Частично он заполняется лево-правым национализмом, социальным недовольством, «зелёным» радикализмом. Россия пытается заполнить возникающее пространство патриотизмом и консерватизмом. Китай – пока не очень ясной концепцией «сообщества единой судьбы». На этом фоне Запад ведёт отчаянную арьергардную политико-информационную войну против геополитических и геоэкономических конкурентов, пытаясь дискредитировать их с использованием остающихся преимуществ в информационном инструментарии.

Россия укрепила способность к эффективному стратегическому сдерживанию, но угроза возникновения крупных конфликтов будет нарастать, равно как и риск их эскалации на уровень глобальной войны.

Причин несколько. Это и обострение международной конкуренции и на глобальном, и на региональном уровнях. И моральная и интеллектуальная деградация элит во многих странах под влиянием информационных и политических процессов (всё чаще происходит отрицательный отбор, ответственные элиты вымываются). Традиционные элиты теряют влияние и власть из-за исчерпанности прошлой модели капитализма, климатического кризиса, роста неравенства и протестных настроений, всё более масштабных миграций. Исчезают традиционные инструменты контроля над массами. Социальные сети буквально ломают их. Растерянность элит толкает к «упрощению ситуации», в том числе через войну. Хотя вроде бы её никто не хочет.

Развитие ядерных, высокоточных неядерных, гиперзвуковых космических вооружений, киберсредств, военных роботов, беспилотников и так далее создаёт всё более дестабилизирующий «коктейль».

Субъективно и объективно разрушаются режимы ограничения вооружений, каналов взаимодействия между военно-политическим руководством ведущих стран, нарастает недоверие и стратегическая неопределённость, нагнетается политическая враждебность.

Продолжается распространение оружия массового уничтожения, в первую очередь ядерного. Появляется больше мощных в военном отношении игроков. Это не укрепляет эффект взаимного многостороннего сдерживания, а ведёт, как и вышеперечисленные факторы, к эрозии стратегической стабильности, нарастанию угрозы возникновения и эскалации вооружённых конфликтов.

Страх перед войной ушёл на второй план. Преобладает «стратегический паразитизм» – уверенность, что семидесятипятилетний относительный мир – навсегда. Ощущение обманчиво. Такая успокоенность характерна и для значительной части российского общества. В перспективе она чревата снижением общественной поддержки оборонных усилий.

Сквозь кажущуюся хаотичной мозаику будущего явственно проглядывают несколько запросов – на поддержание мира, на гарантии суверенитета, культурного многообразия, свободы выбора странами и народами пути развития, на отрицание унитаризма и гегемонии. И, разумеется, на сохранение природы, самой Земли. И Россия много делает на этих направлениях (или может предложить) для себя и мира. Но пока, выражаясь научно, не концептуализировала свои достижения и возможности. Не превратила их в ведущие вперёд идеи.

Идеи для будущего

Россия уже действует как важнейший поставщик безопасности, стратегической стабильности, свободы выбора моделей развития. Произведя успешную модернизацию вооружённых сил и восстановив волю к активной политике, в том числе в области стратегического сдерживания, не ввязываясь при этом в новую гонку вооружений, она возродила баланс сил в глобальном масштабе. И, как я не раз писал, окончательно выбила основу из-под базировавшегося во многом на военном превосходстве пятисотлетнего господства Запада в мировой политике, экономике, культуре. Положен конец и «моменту однополярности», когда Запад безнаказанно совершал агрессивные и дестабилизирующие действия (Югославия, Ирак, Ливия, расширение НАТО, поддержка или провоцирование «цветных революций», погружавших в хаос целые регионы).

У большинства стран мира расширилось поле цивилизационного, политического, культурного выбора. Они получили возможность использовать свои конкурентные преимущества в экономическом соревновании. Уменьшились возможности Запада перераспределять в свою пользу мировой ВНП, получать «военную ренту», опираясь на вооружённое превосходство и основанное на нём доминирование в мировой системе.

Остановив на Украине экспансию западных союзов, Россия затормозила скольжение к большой войне в Европе, которая, естественно, угрожала бы перерастанием на глобальный уровень. В Сирии не только нанесён мощный удар по террористическому интернационалу, предотвращено расползание его метастазов на территорию России, но и поставлен предел, по крайней мере в Евразии, практике «цветных революций». Страны имеют теперь больше возможностей строить политику без вмешательства извне.

Ослабление гегемонии США и Запада (можно её полушутливо назвать «западным игом») повышает демократичность международных отношений, создаёт условия для многообразия культур и свободы выбора странами своих моделей развития, для подъёма оттеснённых прежде цивилизаций.

Группой идей, которые России стоит предлагать себе и миру, может стать её триединая роль как 1) гаранта международного мира, экспортёра безопасности; 2) силы, поддерживающей суверенитет, свободу выбора моделей развития, противодействующей любому идейному, политическому, ценностному гегемонизму, гаранта «нового неприсоединения»; 3) защитника окружающей среды, сбережения природы, Земли.

Первые две составляющие – укрепление мира и свободы выбора соответствуют тому, что Россия уже де-факто делает в мировых делах, её важным внешнеполитическим достижениям последнего десятилетия. К тому же сохранение мира, обеспечение безопасности, суверенитета, культурной самобытности отвечает коренной идентичности большинства россиян, выкованной веками войн за территорию, почти не имеющую естественной защиты – гор, морей. Только в XIX и XX веках произошли нашествия под эгидой Наполеона и Гитлера, интервенции во время гражданской войны. Они были отражены, но чудовищной ценой. Поддержка культурного и цивилизационного многообразия также в крови русских, строивших свою империю, больше интегрируя, чем покоряя, смешиваясь с элитами присоединённых территорий. Такая идея соответствует и другой традиционной составляющей российской идентичности – стремлению сделать мир лучше. Перекликается эта идея-миссия и с лучшим в советской внешнеполитической традиции – поддержкой антиколониализма. Другое дело, что в отличие от Российской империи и СССР нынешняя Россия не собирается жертвовать интересами собственного народа ради других и уж тем более – за других воевать. Об этом нужно прямо заявить и своему обществу, и миру.

Третья составляющая предлагаемой миссии России – защита окружающей среды, сбережение природы, Земли (естественно, в диалектической взаимосвязи с провозглашённой, хотя ещё и неярко, идеей сохранения народа) тоже всецело отвечает как внешнему запросу, так и потребностям внутреннего развития страны и её конкурентным преимуществам.

Любовь к русской природе – важнейший фактор национальной идентичности. Россияне должны не просто гордиться природными богатствами, но и быть настроены на их защиту и приумножение ради блага страны, народа и планеты. Задача почти по определению нерешаема без совместных усилий, многостороннего сотрудничества. Она носит глобальный и объединительный характер, представляет собой мощную позитивную повестку дня, потенциал для объединения вокруг России многих влиятельных общественных движений и стран. Возможный лозунг: «Спасём планету вместе».

Немаловажно, что защита природы способна объединить почти всех внутри страны – и либералов-западников, и государственников, и современных славянофилов. Охрана окружающей среды – не всегда дешёвое занятие. Но этим всё равно придётся заниматься под давлением изнутри и извне. Человечество, как отмечалось, видимо, достигает предела развития за счёт природы. Изменение климата – тому явное свидетельство. Нужна новая философия развития, сопряжённая с сохранением природных богатств и природного многообразия. Лучше формулировать и реализовывать её по собственной инициативе, задавая темы и направления и извлекая из этого политические и экономические выгоды, нежели реагировать, плестись в хвосте. Необходимо не просто повторение лозунгов и требований «зелёного» движения, а выработка собственной концепции вместе с азиатскими, латиноамериканскими, африканскими странами (например, инициатива в рамках БРИКС) и, разумеется, с адекватными европейцами или американцами.

Уже сейчас видна возможность и необходимость закрепления лидерства в защите и сохранении хрупкой экологической ситуации в Арктике. Русский «восточный поворот» – это и возможность с выгодой производить и продавать экологически чистые и водоёмкие товары в загрязнённую и испытывающую растущий дефицит воды Азию.

Другая связанная задача – защита и сохранение русского леса, страдающего и от незаконных вырубок, и просто погибающего вокруг больших городов в результате изменения климата и загрязнения воздуха. Русский лес – опорная составляющая национальной идентичности.

Подобное обозначение идей-миссий России для себя и мира направлено в будущее. Вопросы мира, свободы выбора и защиты окружающей среды будут всё более актуальны и востребованы.

Эти три идеи, если и когда они будут приняты, не должны исчерпывать список необходимых посылов, которые Россия может и обязана предлагать себе и миру. В частности, продвижения требует признанная одним из величайших достижений человеческой цивилизации традиционная, но продолжающая развиваться, великая русская (и советская) многонациональная культура. Она объединяет нас и с народами бывшего СССР, и с миром, является ключевой, но несколько отодвинутой частью российской идентичности.

В мире, которому навязывают «закон джунглей», «игру без правил» существует и запрос на право, лояльность, справедливость в отношениях между странами. И России нужно думать о предложении идей и решений в этих сферах.

Глубокого анализа, осмысления и продвижения требует картина будущего мироустройства, созданию которого Россия намерена способствовать. Но говорить о реальных контурах его, видимо, рано. Я, по крайней мере, пока не готов. Преобладает тенденция к деконструкции старых международных порядков. Однако идея сохранения мира как высшей цели российской политики работает именно на будущее. Нужно дать истории шанс.

Преимуществом предлагаемых «национальных идей» России для себя и для мира является их относительная дешевизна. Они не предполагают качественного изменения внешней и внутренней политики России и не обязывают нести финансовые расходы на обеспечение развития иностранных государств. Помощь – только, если она отвечает интересам российского государства. Многие виды помощи экономически выгодны. Речь идёт по большей части об идейном оформлении политики, которая во многом проводится Россией уже сейчас и о формулировании смыслов, которые отражают российские исторические традиции и конкурентные преимущества, привлекательны для большинства стран и народов мира и подчёркивают позитивный вклад в мировые дела. Они призваны укреплять гордость россиян за свою страну, готовность работать ради её блага.

Эти идеи – среди прочих – призваны сделать национальную жизнь устремлённой вперёд, более осмысленной, содействовать росту просвещённого патриотизма. Они не имеют ничего общего с абстрактным идеализмом или маниловской мечтательностью «нового политического мышления». Они зиждутся, как представляется, на достаточно жёсткой и реалистической оценке предстоящего мира и нацелены прежде всего на служение интересам российского государства и общества.

Идейное наполнение внешней политики должно быть направлено в первую очередь на российское общество. Если эти идеи не будут восприняты его активной частью, не приходится рассчитывать и на эффективность внешнего посыла. Во вторую очередь – на страны и общества не-Запада, ищущие своё место в новой миросистеме. И в третью очередь – на Запад, пока мало готовый к восприятию идущих из России идей. Но готовность будет возрастать.

Такие идеи должны быть рассчитаны на перспективу 10–15 лет, их нужно продвигать и развивать в обсуждениях внутри России и с партнёрами. Удобный момент их выдвижения – предстоящее празднование 75-летия Победы в Великой Отечественной войне и завершения Второй мировой войны.

Выдвижение новых идей должно помочь и самоопределению России в изменившемся мире. Кто мы? Просто вторая или третья по могуществу страна? Просто наследница сверхдержавы – СССР? Просто продолжение Российской империи? Или всё это и ещё что-то новое для себя и мира?

Источник: Россия в глобальной политике