Катаклизмы на Украине и вокруг нее оттеснили на второй план тему, которая еще несколько месяцев назад была в центре внимания - перспективы Евразии как целостного политического и экономического пространства. Между тем, как бы ни разрешилась украинская коллизия, а до этого еще очень далеко, фундаментальная тенденция мирового развития не изменится - сдвиг с запада на восток. Но события года, конечно, окажут зримое влияние на этот процесс.
Решительные действия Москвы в украинском кризисе заставили по-новому воспринимать "геометрию силы" в международных отношениях. Именно поэтому, а не из-за какой-то особой значимости Украины - эта часть мира привлекла всеобщее внимание. Ярко проступил главный "треугольник" - Россия - США - Китай. Только эти три державы ведут серьезный разговор о глобальной стратегии, равных собеседников у них нет. Ни Европа, лишенная воли и стратегии, ни тем более другие игроки требованиям высшей лиги не соответствуют. И в Евразии этот "разговор на троих" будет определяющим.
Анонсированный на конец года вывод войск западной коалиции из Афганистана - тест на способность согласования интересов. Пока ситуация крайне неопределенна. Нет ясности, каковы реальные планы Соединенных Штатов в Центральной Евразии - кто, насколько, зачем и где останется? В начале нулевых Россия и КНР согласились с военно-политическим присутствием США в их совместном соседстве во имя борьбы с терроризмом, теперь же они рассчитывают, что натовские силы завершат свое пребывание. Тем более что успешным его не назовешь. На фоне противостояния из-за Украины легко предположить, что Вашингтон постарается сохранить военное присутствие с другого фланга России.
Туманно будущее самого Афганистана. Центральная Азия опасается неконтролируемого выплеска нестабильности, хотя иногда кажется, что собственно страны региона опасаются меньше, чем внешние силы. Региональные державы, включая Индию, Иран и даже Пакистан, только определяются с ролью, которую готовы играть в постамериканском Афганистане. КНР присматривается к ситуации, традиционно избегая лишней ответственности.
В новой обстановке Москве необходимо качественно усилить работу по укреплению региональных организаций в Центральной Евразии - ОДКБ и ШОС.
Этот год - решающий для будущего Тегерана. Иран шаг за шагом выходит на позиции очень влиятельного участника не только локальной, но и мировой политики. Хасан Роухани ведет тонкую игру, стремясь к разрядке с США и Западом, но одновременно укрепляя отношения с Россией и Китаем и противостоя Америке в Сирии. Иранский фактор - несомненно ключевой. В нем переплелись тема ядерного нераспространения, будущего устройства всего региона от Магриба до Среднего Востока и безопасности Каспийского и Центральноазиатского региона (включая Афганистан). Тегеран явно претендует на особую, если не сказать уникальную, роль в мире, не ограничиваясь сиюминутным престижем. Поэтому всем крупным игрокам, включая Россию, придется четко определять свои позиции.
Наконец, 2014-й - решающий год для будущего интеграционных проектов в Евразии. Россия и ее партнеры Белоруссия и Казахстан на всех парах движутся к созданию Евразийского экономического союза, договор должен быть готов в мае, а организация заработает с 1 января следующего года. Проблем достаточно - и с охватом, и с глубиной интеграции. Украинская коллизия создала немало новых обстоятельств, в чем-то благоприятствующих проекту, а в чем-то наоборот. Как бы то ни было, от судьбы этого начинания зависит, продолжатся ли вообще интеграционные процессы, либо этот тренд сменится линией на новую фрагментацию.
Российская инициатива встречает сопротивление с обеих сторон. Китай предлагает собственную концепцию "Экономического пояса нового Шелкового пути", а Европа и США просто всячески противодействуют любым российским попыткам. России необходимо, не отвлекая чрезмерные силы на украинское направление, резко активизировать усилия по продвижению евразийской интеграции. Это вопрос национального престижа, но помимо прочего и способность доказать, что Москва умеет оперировать не только жесткой силой, в чем сейчас никто не сомневается, но и более современными и взаимовыгодными формами влияния.
"Развод" России с Западом, прекращение попыток во что бы то ни стало сохранить иллюзию партнерства, когда его нет, - вероятный итог последних событий. Это продемонстрировали и переговоры в Женеве на прошлой неделе, удивившие многих кажущимся миролюбием. Но стороны (опять Россия и Америка) не сближают позиции. Они фиксируют кардинально разные представления о происходящем и ищут способ снизить риск столкновения. Отсюда и словоупотребление - говорят не об урегулировании конфликта, а о "деэскалации". Термин, между прочим, из военного лексикона.
Все это ускоряет поворот Москвы на восток, и так уже объявленный на высшем уровне. Главное, не сбиться с общего курса, замкнувшись на эмоционально важном, но стратегически не магистральном ответвлении. До конца ХХ века иерархия великих держав определялась прежде всего на пространстве Атлантики, сегодня же она зависит от расстановки сил на Тихом, Индийском и Северном Ледовитом океане, то есть по контуру Евразии.
Источник: Российская Газета
