Кроме того, Украина должна немедленно войти в европейскую систему коллективной безопасности, хотя бы на правах ассоциированного членства, уверен Зорян Шкиряк.
— Такое радикальное развитие событий — ведение войск НАТО — насколько это вообще вероятно?
— Это практически невероятно. НАТО не вводит свои войска ни на какую территорию, кроме как территории государств-членов НАТО, перед которыми есть обязательства по статье "О коллективной защите безопасности". Украина не является членом НАТО, и НАТО неоднократно заявляло, что никого военного вмешательства не предусматривает.
Другой вариант использования войск НАТО — по решению Совбеза ООН в качестве миротворческих сил, как было в Косово и в ряде других районов. Но тогда нужно решение Совбеза ООН, нужно, чтобы за него проголосовала Россия, поэтому вряд ли Россия поддержит такого рода решение, это тоже маловероятно.
Еще один вариант достаточно отдаленный, если НАТО примет решение о нанесении воздушных ударов, авиационно-ракетных ударов по позициям ополчения. Но для этого, во-первых, нужно предварительно, чтобы было точно установлено, что малайзийский Boeing был сбит ракетой ополченцев. Без твердого свидетельства на этот счет, только исходя из каких-то предположений, такое радикальное решение не принимается. Во-вторых, для этого нужно единодушное согласие 28 государств-членов НАТО.
Когда в 1999 году принималось решение об ударах по Югославии, это заняло длительное время, и пока время на обсуждение будет идти, ополчение сумеет передислоцироваться, попрятаться, замаскироваться, очень трудно будет наносить по ним какие-то удары с воздуха. В отличие от этого в 1999 году наносились удары по регулярным вооруженным силам Югославии, и по их промышленной и административной инфраструктуре, им некуда было прятаться. Здесь ситуация совсем иная, поэтому я думаю, что это импульсивное предложение, блеф, но я не вижу возможностей его практической реализации.
— Как вы считаете, каких политических последствий стоит ждать в ближайшее время?
— Прежде всего, следует ожидать созыва Совбеза ООН, это чрезвычайная ситуация, не просто крушение самолета — самолет сбит, сбит в районе боевых действий. Международная комиссия с включением туда экспертов и из России, и из Украины должна расследовать причины прецедента и точно выяснить, кто виновен в этом варварском акте, почему он произошел. Тем временем, я надеюсь, что Россия самым активным образом потребует возобновить соглашение о прекращении огня, разместить наблюдателей ОБСЕ и в зоне боевых действий, и в зоне вдоль границы. Чтобы никто не обвинял Россию в том, что она продолжает вести необъявленную войну против Украины, переправляя через границу личный состав и вооружение. Это перемирие должно обеспечить прекращение боевых действий и начало какого-то мирного процесса. Я бы именно так действовал, и очень надеюсь, что в итоге, скорее, раньше, чем позже, это произойдет.
— Сегодня многие эксперты высказывали мнение, что эта страшная трагедия выгодна Украине, выгодна киевским силовикам, поскольку они сдают свои позиции. Вы как к такому мнению относитесь?
— В политическом плане, если можно так цинично говорить о таких чудовищных трагедиях, объективно, это на руку Украине, но прежде нужно доказать, что сбили боевики. Я имею в виду вооруженных повстанцев. Если это сбили вооруженные повстанцы, то надо выяснить, откуда у них такие зенитно-ракетные комплексы, это же не переносной ракетный комплекс, которым до этого сбивались украинские вертолеты или низколетящие самолеты — это более серьезное оружие. Может быть, это Украине на руку, но делать из этого заключение, что это все подстроено Украиной, так же безосновательно, как и делать заключение, что это подстроено Россией, чтобы свалить вину на Украину и дискредитировать ее в глазах западного сообщества. И то, и другое — это версии очень слабые, уязвимые, я не думаю, что до окончания расследования следует пускаться в такие фантазии.
