Для Москвы долгое правление Меркель было временем относительной – пусть и не всегда приятной – предсказуемости. Путин часто не соглашался с немецким канцлером, но, несомненно, уважал ее. Отношения Москвы с крупными державами всегда сильно зависели от того, как складываются личные контакты с их лидерами. Поэтому и будущее российско-немецких отношений во многом предопределит то, кто станет преемником Меркель.
Те 16 лет, что Ангела Меркель провела во главе немецкого правительства, определили, какое место занимает Германия в Европе и мире в XXI веке. Ее наследие еще долго будет влиять на немецкую политику – даже после того, как она уйдет со своего поста.
При Меркель Германия стала не просто неотъемлемой частью Европейского союза, а превратилась в его единственного, хотя и не абсолютного лидера. Берлин теперь – сторонник мирной и мягкой версии европейского либерализма. Он готов активно отстаивать свои ценности, но не доходит в этом до интервенционизма и не забывает о собственных деловых интересах. И все это – в рамках тех ограничений, которые накладывает участие в НАТО и ЕС.
Курс Меркель всегда был надежным и предсказуемым. Разумеется, под ее руководством ни Германия в рамках ЕС, ни ЕС в рамках ведомого США Запада не достигли стратегической автономии, но вряд ли она к этому стремилась.
Из Москвы наследие Меркель выглядит так: она подтвердила атлантический выбор Германии, добилась для страны положения первой среди равных в Евросоюзе и дистанцировалась от России, но не утратила с ней контакта.
Для Москвы долгое правление Меркель было временем относительной – пусть и не всегда приятной – предсказуемости. Путин часто не соглашался с немецким канцлером, но, несомненно, уважал ее. Отношения Москвы с крупными державами всегда сильно зависели от того, как складываются личные контакты с их лидерами. Поэтому и будущее российско-немецких отношений во многом предопределит то, кто станет преемником Меркель.
Те 16 лет, что Ангела Меркель провела во главе немецкого правительства, определили, какое место занимает Германия в Европе и мире в XXI веке. Ее наследие еще долго будет влиять на немецкую политику – даже после того, как она уйдет со своего поста.
При Меркель Германия стала не просто неотъемлемой частью Европейского союза, а превратилась в его единственного, хотя и не абсолютного лидера. Берлин теперь – сторонник мирной и мягкой версии европейского либерализма. Он готов активно отстаивать свои ценности, но не доходит в этом до интервенционизма и не забывает о собственных деловых интересах. И все это – в рамках тех ограничений, которые накладывает участие в НАТО и ЕС.
Курс Меркель всегда был надежным и предсказуемым. Разумеется, под ее руководством ни Германия в рамках ЕС, ни ЕС в рамках ведомого США Запада не достигли стратегической автономии, но вряд ли она к этому стремилась.
Из Москвы наследие Меркель выглядит так: она подтвердила атлантический выбор Германии, добилась для страны положения первой среди равных в Евросоюзе и дистанцировалась от России, но не утратила с ней контакта.
Перезагрузка атлантизма
В 2005 году Меркель сменила на посту канцлера социал-демократа Герхарда Шредера, который пришел к власти в 1998 году на волне успешной предвыборной кампании под лозунгом «Im deutschen Interesse». При Шредере стремление вновь объединившейся Германии к большей самостоятельности в мировых делах достигло пика.
В 2003 году Берлин, Париж и Москва даже образовали новую «Антанту», как ее назвал тогдашний министр иностранных дел России Игорь Иванов. Это объединение должно было противодействовать американскому вторжению в Ирак, а в дальнейшем выступать в качестве противовеса Вашингтону. Тогда же стала набирать популярность концепция большой Европы от Атлантики до Тихого океана, в основу которой легло бы соединение немецкой/европейской промышленности и российских ресурсов.
После прихода к власти выросшей в ГДР Меркель нужно было добиться признания как со стороны немецкой элиты, по большей части проатлантической, так и от Вашингтона, основного союзника Берлина. Поэтому главным приоритетом для нее стало снижение напряженности в отношениях с США. Она посвятила этому немало усилий и преуспела, получив взамен американскую поддержку лидирующей роли Германии в Европе, хотя и в рамках глобального лидерства США.
Это не означало, что Германия с тех пор стала слепо следовать за США во всех вопросах. В 2008 году Меркель не согласилась с предложением Джорджа Буша принять Украину и Грузию в НАТО. А в 2011 году Берлин отказался участвовать в военной операции НАТО в Ливии и даже воздержался при соответствующем голосовании в Совете Безопасности ООН – вместе с Китаем, Индией и Россией. В то же время Меркель не стала давать ход громкому скандалу, когда выяснилось, что ее мобильный прослушивала американская разведка.
В годы президентства Трампа, с которым у Меркель не сложились отношения, она фактически превратилась во временного лидера либерального Запада. Этот единодушный и казавшийся естественным выбор большей части европейских и американских элит подтвердил безупречную репутацию как самой Меркель, так и Германии – их приверженность демократическим либеральным ценностям.
Избрание Джо Байдена положило конец временному лидерству Меркель, но статус Германии как основного союзника Вашингтона в ЕС только укрепился, особенно после выхода из союза Великобритании. И в этом – одно из главных достижений Меркель.
Первая среди равных
Когда Меркель впервые стала канцлером, в Евросоюзе Германия, как правило, действовала в тандеме с Францией. Но со временем Берлин вышел на первый план, а Париж, по сути, превратился в младшего партнера.
За время своего канцлерства Меркель успела поработать с четырьмя французскими президентами: Шираком, Саркози, Олландом и Макроном. И казалось, что с каждой сменой французского лидера ее влияние только возрастало. Очередным подтверждением этого стало назначение Урсулы фон дер Ляйен на должность главы Еврокомиссии.
На пути к европейскому лидерству Германии пришлось руководить самым масштабным расширением ЕС, разбираться с долговым кризисом и решать проблему брекзита. Меркель справилась со всеми этими вызовами. Ее единственной крупной неудачей был миграционный кризис 2015 года, но, когда отрицательные последствия массового притока мигрантов стали очевидны, она многое сделала, чтобы его остановить и ограничить ущерб.
Правда, ведущую роль Германии в ЕС еще должны были признать другие европейские страны, в том числе те, кто исторически опасался немецкого доминирования. Особую роль тут играли восточные соседи – Польша и страны Прибалтики, которые очень настороженно воспринимали все, что могло напоминать возрождение германского Рейха или российско-немецкий сговор. Чтобы заручиться поддержкой этих стран, Берлину пришлось учитывать их особые интересы. В то же время немецкий бизнес немало выиграл от интеграции в ЕС восточноевропейских стран.
Дистанцируясь от России
Ангела Меркель стала первым канцлером Германии, кто свободно говорил по-русски. Однако это не привело к укреплению связей с Москвой. Наоборот, отношения стали гораздо более холодными – по многим причинам. Одна из них – проамериканская позиция Германии в тот период, когда отношения между Россией и США быстро ухудшались. В 2007 году Меркель была в мюнхенском зале, где Владимир Путин произнес свою знаменитую речь с критикой мировой гегемонии США.
Другая причина – это расширение ЕС, к которому с 2004 года присоединился десяток бывших соцстран. Это изменило структуру Евросоюза, сместило баланс внутри него. У многих новых стран ЕС были непростые отношения с СССР и Российской империей, а некоторые даже побывали частью российского государства и никак не могли об этом забыть.
Берлин, стремившийся возглавить увеличившийся ЕС, не мог позволить себе игнорировать запросы новых стран-участниц. Кроме того, после расширения государства Восточной Европы стали для Германии важными торговыми и инвестиционными партнерами – куда более значимыми, чем Россия, которая раньше лидировала в немецкой торговле на восточном направлении.
Наконец, после окончания холодной войны и объединения Германии немецкое общество почувствовало себя в гораздо большей безопасности, а потому стало интересоваться другими вопросами, вроде экологии, изменения климата и прав меньшинств. Для поколения немецких политиков, пришедших к власти после холодной войны, Россия уже не была страной, которая держала в своих руках ключи к объединению Германии и войска в ГДР. Не рассматривалась она и как территория новых экономических возможностей на востоке. Скорее, постсоветская Россия воспринималась как пример неудавшейся демократизации, неэффективная и примитивная олигархическая экономика, костенеющая в своем авторитаризме во главе с бывшим офицером КГБ, работавшим когда-то в ГДР.
Отношения Меркель и Путина были приличными лишь на публику – оставались корректными, но не близкими. Теплоты между ними не было, в отличие от отношений Путина и Шредера или даже Ельцина и Коля. Тем не менее, в первые годы канцлерства Меркель связи России и Германии укреплялись – в них хватало и новых совместных проектов в экономике, и политических консультаций, и форумов на высшем уровне вроде Петербургского диалога. В середине 2011 года Меркель публично дала понять, что Медведев ей нравится куда больше, чем Путин. Как и Обама, она сочла его модернизатором и более удобным партнером для Запада.
В те времена Меркель и тогдашний министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер ратовали за модернизационное партнерство с Россией. Расчет был на то, что модернизация не ограничится только технологиями и экономикой, как интерпретировал идею «Большой Европы» Путин, например, на встрече с немецкими бизнесменами в 2010 году. Но надежды Берлина на преобразование российской политической системы и общества по западному образцу не оправдались. Решение Путина снова баллотироваться в президенты вызвало большое разочарование.
Последние семь лет в отношениях Меркель с Кремлем прошли на непростом фоне украинского кризиса, крымской проблемы и боев в Донбассе. Сложившееся после холодной войны партнерство двух стран деградировало до транзакционных отношений, где взаимной критики было все больше, а доверия – все меньше.
С точки зрения Путина, доверие разрушило то, что Берлин вместе с Парижем и Варшавой потворствовал свержению избранного украинского президента, которое Кремль расценивал как государственный переворот. В свою очередь Меркель и ее коллег ошеломила силовая реакция России на события на Украине.
Путин напрасно взывал к чувству благодарности за воссоединение Германии. Выражая мнение не только немецкой политической элиты, но и значительной части общества, Меркель оценила действия России как насильственное перекраивание границ, а значит – нарушение порядка, установившегося в Европе после холодной войны. Именно Меркель стала инициатором введения европейских санкций против России.
Тем не менее, в отличие от других западных лидеров, Меркель не стала обрывать все связи с Москвой в попытке «изолировать» и «наказать» Россию. Резко критикуя российскую политику, она сохранила каналы коммуникации с Кремлем. В феврале 2015 года Меркель оказалась готова рискнуть своей репутацией, отправившись в Минск на переговоры о прекращении огня в Донбассе.
С тех пор в разговорах с Путиным Меркель многократно обсуждала конфликт на юго-востоке Украины. Ее подход можно охарактеризовать как критический диалог: обе стороны обмениваются критическими замечаниями, но при этом пытаются найти способы удержать противостояние под контролем.
Немецкая критика России не ограничилась украинской темой. В Германии начали подчеркивать «расхождение в ценностях» с Россией, а выражение Putin-Versteher стало почти ругательным. Обвинения во вмешательстве в немецкую политику, в хакерских атаках на Бундестаг, в убийстве чеченского боевика в Тиргартене – отношения шли от одного кризиса к другому, порождая все более жесткую критику.
В 2020 году Меркель публично поддержала лабораторию Бундесвера, заявившую, что Алексей Навальный был отравлен нервно-паралитическим веществом, и лично посетила оппозиционера в больнице. Инцидент с Навальным окончательно покончил с тем, что оставалось от российско-немецкого партнерства в последние три десятилетия.
Партнерство двух стран, возможно, осталось в прошлом, но отношения продолжаются. В 2021 году Меркель выдержала очередное испытание, защитив интересы Германии от американского давления. Несмотря на натянутые отношения с Россией и резкую критику со стороны Польши, Прибалтики и особенно Украины, немецкий канцлер сумела договориться с президентом Байденом о завершении строительства «Северного потока – 2». Последовательность и упорство Меркель, обеспечившие положительный исход дела для Германии, не могли не вызвать уважения в Кремле. Также там по достоинству оценили то, что перед отставкой канцлер нанесла прощальный визит в Россию.
Для Москвы долгое правление Меркель было временем относительной – пусть и не всегда приятной – предсказуемости в российско-немецких отношениях. Путин часто не соглашался с немецким канцлером, но, несомненно, уважал ее. Для российского руководства Германия остается ключевой страной Евросоюза. Отношения Москвы с крупными державами всегда сильно зависели от того, как складываются личные контакты с их лидерами. Поэтому и будущее российско-немецких отношений во многом предопределит то, кто именно станет преемником Меркель на посту канцлера. Хотя в любом случае тягаться с Меркель будет очень непросто.
