В будущем нам предстоит жить в сложном взаимозависимом мире, и поэтому нужно выработать новый язык дипломатии, в котором логика холодной войны не имеет места, а важна логика компромиссов и коммуникации, заявил директор ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Федор Войтоловский на сессии «Новая биполярность – миф или реальность?», прошедшей в рамках форума «Примаковские чтения».
В будущем нам предстоит жить в сложном взаимозависимом мире, и поэтому нужно выработать новый язык дипломатии, в котором логика холодной войны не имеет места, а важна логика компромиссов и коммуникации, заявил директор ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Федор Войтоловский на сессии «Новая биполярность – миф или реальность?», прошедшей в рамках форума «Примаковские чтения».
Рассуждая о биполярности, Федор Войтоловский напомнил, что реальная современная формирующаяся система полицентрична, иерархична и нестабильна.
«Иерархия этого мира находится в процессе выстраивания. Она до сих пор нестабильна, поэтому и миропорядок нестабилен. В этой системе каждый игрок – великая держава – определяет свое место, и список этих игроков пока еще не полон», – отметил Войтоловский.
Как полагает Федор Войтоловский, новая, формирующаяся система базируется на двух тенденциях: с одной стороны, есть растущая взаимозависимость, с другой – огромный рост конкуренции, причем эти тенденции не противоречат друг другу, а глобализация становится одним из инструментов конкуренции. Оба явления связаны между собой, и каждая из сторон использует взаимозависимость в своих интересах. Взаимозависимость основывается на росте экономических связей, и это, как полагает эксперт, качественно отличает нынешнюю ситуацию от периода холодной войны. В новой, формирующейся системе взаимозависимость охватывает ведущих конкурентов, между которыми часто возникают и конфликтные ситуации, и конкуренция. В этом взаимозависимом мире наблюдается рост военных расходов, а конфликты заставляют задумываться не только об экономических выгодах, но и о геополитических интересах.
«В этом сложном, взаимопереплетенном мире нам предстоит жить, и нам предстоит вырабатывать совершенно новый язык дипломатии», – заключил Федор Войтоловский.
После окончания сессии директор ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Федор Войтоловский ответил на вопросы журнала «Редкие земли».
РЗ: На выступлениях говорили о том, что у России должно быть какое-то свое место, и она должна выстраивать отношения со всеми вокруг? Что это за место?
Федор Войтоловский: Россия старается выстраивать сбалансированную внешнюю политику. Мы весьма трудно, но все-таки решили одну из важнейших проблем. Мы урегулировали все территориальные споры с Китаем. Мы развиваем отношения и с Китаем, и с Индией. И Россия может, и ей это удается, выстраивать диверсифицированную политику в Азиатско-Тихоокеанском регионе. У нас набирают обороты и торгово-экономические, и политические контакты с Японией. Несмотря на нерешенную, с точки зрения японской стороны, территориальную проблему. Несмотря на то, что у нас нет до сих пор пока мирного договора с Японией, мы тоже стараемся развивать интенсивный диалог. Я хотел бы обратить внимание на то, что санкции, например, с японской стороны носили символический характер. Они не были серьезными санкциями, сопоставимыми с США или с ЕС.
РЗ: В своем выступлении представитель Китая затрагивал тему договора в области территориальных споров с Вьетнамом. Как вы полагаете, что именно не устраивает Китай в отношениях России и Вьетнама?
Федор Войтоловский: Россия основывается на принципах международного права. И, прежде всего, на конвенции ООН по вопросам международного права в обсуждении и урегулировании всех территориальных споров. Мы настаиваем на соблюдении норм международного права, и именно Конвенции ООН по морскому праву. Конвенция ООН по морскому праву дает правовой инструментарий для урегулирования любого территориального спора. И на его основе могут быть выработаны политические принципы.
Китайская сторона, несмотря на то, что Китай является членом Конвенции ООН по морскому праву, к сожалению, предпочитает так называемые двусторонние договоры. США настаивают на неком соблюдения норм международного права, но при этом они не являются даже членами Конвенции ООН по морскому праву. Они стремятся взять на себя роль модератора территориальных споров в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Но для этого у них нет правовых оснований. У них есть только политические амбиции.
О роли Америки: она по-прежнему имеет большое значение. Но, кстати, обратите внимание, ни Южная Корея, которая вообще не ввела против России санкций в связи с кризисом на Украине и решениями России по Крыму, ни Япония, которая ввела символические санкции, не только не собираются снижать обороты в развитие торгово-экономических, политических, научно-технологических связей с Россией, но готовы, хотят и могут развивать и торговую, и инвестиционную активность с Россией. И готовы к научно-технологическому развитию. И Россия стремится выстраивать диверсифицированную политику в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
РЗ: Вы согласны с тем, что Россия должна занять какую-то свою особую нишу?
Федор Войтоловский: А мы ее занимаем. У нас есть своя позиция, своя ниша. У нас свой взгляд на мир. Он отличается и от западного, и от китайского.
РЗ.: Как именно?
Федор Войтоловский: Все цели России в области внешней политики и политики безопасности сформулированы в стратегии национальной безопасности, в концепции внешней политики. В двух документах, которые, по-сути, судьбоносные. Это документы президентского уровня. Но цель России – это сохранение и поддержание устойчивости миропорядка. Мы ищем пути стабилизации мира. Мы ориентированы на то, чтобы создавать условия для успешного, поступательного социально-экономического развития. Для развития человеческого капитала. Цель внешней политики России – это обеспечить внешние условия для поступательного социально-экономического развития страны. Так сформулировано в концепции.
РЗ: Есть ли возможность изменить ситуацию в мире сейчас, отсюда, из Москвы?
Федор Войтоловский:Наша задача менять не повестку, не ситуацию. Наша задача - задача Примаковских чтений - сформировать нарратив. Формировать то, что будет, и уже является предметом обсуждений не только на экспертном, но и на политическом уровне. Мне кажется, мы вносим этот вклад. Мы предлагаем какие-то идеи. Они, естественно, возникают не на конференциях, мы их здесь представляем. Но они возникают в результате коммуникаций между экспертами, и в том числе по очень по трудным вопросам, по тем, по которым подчас дипломаты не могут открыто разговаривать, но эксперты, как люди менее ответственные, могут позволить себе говорить.
Сейчас во всем мире сейчас растет внимание к международно-политическим, научно-политическим площадкам. Примаковские чтения стоят в ряду такого рода экспертно-аналитических и научно-политических мероприятий, которые направлены на то, чтобы поддерживать диалог между представителями экспертного сообщества разных стран. И мы активно здесь работаем с нашими партнерами и не только западными, но и индийскими, китайскими и такого рода мероприятия, они проводятся сейчас не только в США и ЕС. Мы все знаем Мюнхенскую конференцию по безопасности, мы все знаем «Шангри-Ла Диалог», которую проводят в Сингапуре. Но сейчас есть и сеульский диалог по вопросам безопасности, есть китайские площадки, которые проводит Академия общественных наук КНР, Шанхайская академия общественных наук. Есть индийский форум – диалог, и я бы ему придал особое значение, потому что, на мой взгляд, это крупнейшая сейчас площадка дискуссионная в Азии. Ее индийские коллеги создали специально, чтобы привлечь экспертов со всего мира к обсуждению проблем Индо-Тихоокеанского региона. И мы активно работаем с главными организаторами этой конференции и индийским исследовательским фондом наблюдений и исследований.
РЗ: Какие идеи, которые могли бы соединить людей разных культур и ценностей, показались для вас наиболее значимыми? Что вас впечатлило за последнее время?
Федор Войтоловский: Меня в высшей степени занимают перспективы систем контроля над вооружением. Вот сейчас мы видим, что американская сторона в меньше степени заинтересована в диалоге по этому вопросу. Россия тоже не сильно заинтересована. Но у нас есть объективная необходимость: нам нужно подумать о том, что мы будем делать в 2021 году, когда закончится Договор о стратегических наступательных вооружениях. Есть опция его продления на пять лет, и есть возможность подписать новый договор. Но по новому договору работы пока нет. Значит, скорее всего, нового договора не будет. Но очень важно, что в обзоре ядерной политики, которая недавно была опубликована в США менее чем полгода назад, говорится, что американское руководство готово обсуждать с Россией перспективу продления договора о стратегических наступательных вооружениях, ныне действующего, подписанного в 2009-м году президентом Обамой и Медведевым. Это маленький шаг, но шаг в верном направлении. Мы не можем построить на глобальном уровне режима контроля над вооружениями, который вовлек бы другие ядерные державы, не только Великобританию и Францию, но Индию, Китай, Пакистан, Израиль, страны, которые не вовлечены ни в какие-то форматы взаимодействия по контролю над вооружениями вообще. И мы не сможем этого сделать, если у нас не будет российско-американского договора, если у нас не будет российско-американского режима. Это то, что мы можем сделать с американцами вместе. Вот, на мой взгляд, это самое важное.
Источник: Редкие земли.
