28 сентября текущего года состоялись очередные президентские выборы в Афганистане, сопровождавшиеся многомесячной интригой и отразившие нынешнее весьма запутанное положение дел в этой стране на всех направлениях ее внутренней политики, в том числе (если не прежде всего) с точки зрения налаживания межафганского переговорного процесса.
28 сентября текущего года состоялись очередные президентские выборы в Афганистане, сопровождавшиеся многомесячной интригой и отразившие нынешнее весьма запутанное положение дел в этой стране на всех направлениях ее внутренней политики, в том числе (если не прежде всего) с точки зрения налаживания межафганского переговорного процесса.
Практически до последнего момента не было до конца ясным, состоятся ли они вообще. Среди афганских элит, связанных с нынешним правительством, наибольший интерес они, по существу, представляли лишь для президента Ашрафа Гани. Его полномочия истекли несколько месяцев назад, и главе государства с трудом и под большим давлением удалось добиться решения Верховного суда страны об их техническом продлении. Выходя на второй президентский срок, Гани рассчитывал на подтверждение своей легитимности, что, как он полагает, может серьезно укрепить его позиции как внутри Афганистана перед его влиятельными политическими оппонентами, так и перед «Талибан» (запрещено в РФ – прим. «Афганистан.Ру»), а также США. Ведь в последнее время отношения нынешнего афганского лидера с Вашингтоном и особенно со специальным представителем по переговорам с талибами Залмаем Халильзадом существенно подпортились. Главная причина этого — недовольство Ашарфа Гани якобы утаиванием американцами от Кабула некоторых элементов их переговоров с политическими представителям талибов в Дохе.
Внутренняя оппозиция в Афганистане, прежде всего из числа сторонников или близких к бывшему президенту Хамиду Карзаю лиц и представителей партий национальных меньшинств, насколько можно понять, не смогла выставить единого сильного кандидата, но в последний момент поддержала наиболее сильного оппонента Гани, т.н. Главного исполнительного лица в Правительстве национального единства Афганистана Абдулле Абдуллу. Проведенные выборы, которые характеризовались рекордно низкой явкой избирателей – лишь четвертая часть зарегистрированных избирателей появилась перед урнами для голосования, и целым рядом процедурных нарушений. Вопрос касался как такого современного аспекта организации выборов, как внедрение биометрической системы голосования, так и самого простого и хорошо известного приема – многие избиратели просто не нашли своих имен в составленных Избиркомом списках. Негативно сказались и запугивания талибов населения и призывы к бойкотированию выборного процесса.
Следует также отметить, что и в целом, как в контексте недавних выборов, так и вне его, последнее развитие ситуации на афганской политической сцене и вокруг нее никак не прибавляет оптимизма. В сентябре президент Дональд Трамп неожиданно для многих прервал американо-талибские переговоры в Дохе, в качестве предлога использовав гибель военнослужащего США в результате очередного теракта в Кабуле. А в самом Афганистане, в том числе в его северных регионах, интенсифицировались боевые операции талибов.
Окончательные итоги голосования по выборам нового президента страны, как было объявлено, будут подведены только в ноябре, однако уже сейчас очевидно, что они будут, скорее всего, оспариваться оппозицией и не признаваться талибами. В конечном итоге, может повториться и ситуация с выборами 2014 года, когда ни один из кандидатов в президенты (а ими, по иронии политической судьбы, были те же А.Гани и А. Абдулла) не смог одержать убедительной победы. Потребовалось вмешательство Вашингтона для окончательного определения того, кто же займет президентский дворец – Арг. Теперь, скорее всего, это сделать Вашингтону будет уже не так просто. В том же контексте выборы, вряд ли, будут иметь принципиально важное значение для того, как-таки принципиально сдвинуть с мертвой точки нынешние афганские тупики.
Исходя из нынешнего положения дел существенно возрастает региональная составляющая решения афганской проблемы, в том числе, роль России, а также Китая, без содействия которых, вряд ли, сможет быть распутан этот сложнейший политический узел. Москва и Пекин уже выразили серьезную озабоченность ситуацией и призвали Вашингтон и талибов к возобновлению диалога. К ним присоединился и ряд других государств, включая западных союзников США. Немалые надежды в этой же связи возлагаются и на консультативный формат 3+1 (США, Россия, КНР и Пакистан), который может быть расширен и за счет других заинтересованных участников.
Источник: Афганистан.Ру
