В марте 2022 года Пхеньян успешно испытал «ракету-монстра» – межконтинентальную баллистическую ракету «Хвасон-17» весом до 110 тонн и диаметром 2,5 метра. До этого в январе того же года была испытана гиперзвуковая ракета. С запуском этих ракет КНДР вышла из объявленного ею же самой весной 2018 года моратория на запуск баллистических ракет с дальностью более 5 тысяч километров, а также на ядерные испытания.
Запуски наглядно продемонстрировали: КНДР окончательно стала ядерной державой и превращается, или уже превратилась, в третью в мире страну – после России и Китая, – которая способна нанести ядерный удар по территории США.
КНДР также приступила к восстановлению ядерного полигона Пунгери. В Вашингтоне и Сеуле полагают, что Пхеньян может в любой момент провести там своё седьмое – и первое с 2017 года – ядерное испытание, например, для отработки боеголовки, которую можно установить на тактические ракеты, то есть создать ядерное оружие поля боя. В апреле этого года Ким Чен Ын и его сестра Ким Ё Чжон уже объявили, что Пхеньян применит ядерное оружие против Южной Кореи, если та «пойдёт на военную конфронтацию». Прежде северокорейские руководители никогда не заявляли о возможности применения ядерного оружия против Южной Кореи. Пхеньян изначально разрабатывал свою ракетно-ядерную программу не против южного соседа, а для защиты от потенциального удара США в возможной новой межкорейской войне.
Воинственные заявления, которые направляют в последнее время в адрес друг друга США, КНДР и Южная Корея, и предпринятые ими шаги по мобилизации имеющихся арсеналов позволяют говорить о том, что в ближайшее время в регионе может произойти резкое обострение напряжённости, полагает Глеб Ивашенцов, дипломат, Чрезвычайный и полномочный посол России в Республике Корея (2005–2009).
В марте 2022 года Пхеньян успешно испытал «ракету-монстра» – межконтинентальную баллистическую ракету «Хвасон-17» весом до 110 тонн и диаметром 2,5 метра. До этого в январе того же года была испытана гиперзвуковая ракета. С запуском этих ракет КНДР вышла из объявленного ею же самой весной 2018 года моратория на запуск баллистических ракет с дальностью более 5 тысяч километров, а также на ядерные испытания.
Запуски наглядно продемонстрировали: КНДР окончательно стала ядерной державой и превращается, или уже превратилась, в третью в мире страну – после России и Китая, – которая способна нанести ядерный удар по территории США.
КНДР также приступила к восстановлению ядерного полигона Пунгери. В Вашингтоне и Сеуле полагают, что Пхеньян может в любой момент провести там своё седьмое – и первое с 2017 года – ядерное испытание, например, для отработки боеголовки, которую можно установить на тактические ракеты, то есть создать ядерное оружие поля боя. В апреле этого года Ким Чен Ын и его сестра Ким Ё Чжон уже объявили, что Пхеньян применит ядерное оружие против Южной Кореи, если та «пойдёт на военную конфронтацию». Прежде северокорейские руководители никогда не заявляли о возможности применения ядерного оружия против Южной Кореи. Пхеньян изначально разрабатывал свою ракетно-ядерную программу не против южного соседа, а для защиты от потенциального удара США в возможной новой межкорейской войне.
Специальная военная операция России на Украине добавила ядерной проблеме Корейского полуострова целый ряд существенных новых нюансов и акцентов. В Южной Корее уверенно утвердилась мысль, что теперь уж Северная Корея точно не откажется от ядерного оружия. Дескать, раньше аргументами в пользу необходимости Пхеньяну иметь такое оружие служили примеры Ирака и Ливии, теперь в этот ряд добавилась Украина, расставшаяся по Будапештскому меморандуму 1994 года с 1700 ядерными боеголовками, размещёнными в советское время на её территории. События на Украине также придали импульс дискуссии о безъядерном статусе Южной Кореи.
Как правые, так и левые в Сеуле считают, что США и Запад отказались всерьёз защищать Украину. Поэтому задаётся вопрос: что будет с Южной Кореей в случае новой межкорейской войны.
Согласно опросам, 70 процентов граждан считают, что их стране надо срочно обзавестись собственной ядерной бомбой. Хотя у южнокорейцев вряд ли это получится – американцы не позволят, как это уже было в 1970-х, когда Сеул пытался предпринять свой первый проект создания ядерного оружия.
Видится ли решение проблемы северокорейских ракетно-ядерных приготовлений и разрядка напряженности на Корейском полуострове в нынешней обстановке? Российская Федерация выступает за создание условий для возобновления переговоров по ядерной проблеме Корейского полуострова. Но этому препятствует прежде всего позиция США. Если прежний президент Трамп, пусть из соображений собственного пиара, пошёл на диалог с Пхеньяном, то нынешний президент Байден готов разговаривать с КНДР только языком санкций и ультиматумов. Свою отрицательную роль играет и победа на президентских выборах в Южной Корее в марте этого года представителя правоконсервативных сил Юн Сок Ёля, который нацелен на полный отказ от политики своего предшественника на северокорейском направлении и однозначную поддержку линии США в корейских ядерных делах.
На обстановке вокруг Корейского полуострова в нынешних условиях не может не сказываться и обострение отношений Китая с США и России – с США и Южной Кореей. Китай рассматривает расстановку сил в Северо-Восточной Азии прежде всего через призму своего противостояния с США. В этих условиях поддержание на плаву КНДР имеет для Китая стратегическую ценность. Кроме того, Китай не видит в ядерной программе КНДР непосредственной угрозы для себя. Северокорейское ядерное оружие воспринимается Пекином в первую очередь как проблема США и их союзников. Вот почему Китай, с одной стороны, пресекает попытки северокорейцев получить доступ к материалам и комплектующим для ракетно-ядерной программы, а с другой, продолжает торговать с КНДР, в том числе в обход санкций.
Что касается России, то её подход к корейским делам не может быть оторван от её отношений с двумя корейскими государствами. Ответ Южной Кореи на специальную военную операцию России на Украине – в одном ключе с США. Сеул применил против Москвы целый набор санкций, хотя пока и не поставлял оружия Киеву. В свою очередь КНДР – одна из немногих стран, которая однозначно поддержала Россию в её действиях на Украине и признала Донецкую и Луганскую народные республики. А это обязывает Москву в известной мере поддерживать Пхеньян в международных делах, скажем, в том, чтобы противодействовать принятию против КНДР дополнительных санкций.
В силу этих обстоятельств в настоящее время не только решение, но просто многостороннее обсуждение северокорейского ядерного вопроса более затруднено, чем когда-либо прежде. Свидетельство тому – наложение Москвой и Пекином 26 мая этого года вето на американский проект резолюции Совбеза ООН по ракетным испытаниям КНДР в нарушение объявленного в 2018 году моратория. Оно показало, что разногласия в российско-американских и китайско-американских отношениях для Москвы и Пекина оказались более приоритетными, чем совместное осуждение КНДР. И если КНДР проведёт новое ядерное испытание, реакция России и Китая вряд ли будет иной.
Следует, вероятно, признать, что никакие угрозы, равно как и никакие обещания экономических благ, не заставят северокорейскую политическую элиту напрочь отказаться от ядерного оружия, которое она считает залогом собственного политического, а возможно, и физического выживания. В Пхеньяне хорошо знают пример Германии, где капиталистический Запад грубо подмял под себя социалистический Восток, сделав бывших граждан ГДР «людьми второго сорта» и подвергнув членов прежней восточногерманской властной элиты всякого рода преследованиям, вплоть до тюремного заключения.
Ядерный статус Пхеньяна не только делает практически невозможным внешнее вторжение по типу Ирака или Афганистана, но и радикально снижает шансы на открытое иностранное вмешательство во внутриполитические дела в КНДР.
Даже если в стране начнутся серьёзные беспорядки, северокорейские власти смогут подавлять их без особой оглядки на мировое общественное мнение.
Речь могла бы идти, наверное, лишь о снижении остроты северокорейской ядерной проблемы, скажем, путём заключения компромиссного соглашения, по которому КНДР сохранила бы некоторое число ядерных зарядов, но пошла бы на замораживание ядерной программы и, возможно, физическую ликвидацию части оборудования, которое играет в этой программе ключевую роль. Но такое соглашение, по сути, означало бы признание КНДР ядерной державой.
На Корейском полуострове сегодня сложилась откровенно тупиковая ситуация. Но до прямого военного конфликта дело не дойдёт. В военном конфликте не заинтересован ни один из участников нынешнего противостояния. КНДР не начнёт военного конфликта, потому что знает, что в таком случае она будет подвергнута ядерному удару США, связанных союзническими обязательствами с Южной Кореей. Но конфликта не начнут и США, поскольку сегодня северокорейские ракеты способны ударить по Сан-Франциско и Лос-Анжелесу. Войну не начнёт и Южная Корея, ибо в Сеуле сознают, что война полностью уничтожит страну с её атомными реакторами и химическими заводами.
Возможно, через какое-то время и соседи КНДР, и мир в целом, примирятся с ядерным Пхеньяном подобно тому, как мир примирился сегодня с ядерным Нью-Дели и ядерным Исламабадом, и на Корейский полуостров придёт новая, пусть и иллюзорная, стабильность, как она, например, пришла на Индостан.
Источник: Международный дискуссионный клуб «Валдай»
