Европейским элитам мешает слон в комнате

Выборы в Тюрингии и Саксонии подтверждают интересную европейскую тенденцию. Успехи крайне правых и крайне левых (пользуемся принятыми там терминами) не приводят к власти ни тех, ни других. (См. пример Франции, где Макрон после всех своих конфузов вот-вот назначит нужного ему премьера). Однако бесследно такие результаты не проходят. Политический процесс превращается во всё более изощренные политтехнологические манипуляции, чтобы полностью обойти или хотя бы максимально нейтрализовать несистемные партии с растущей поддержкой.

Чем выше цифры у тех, кто «не комильфо», тем сложнее формировать коалиции без их участия. Это требует от остальных идеологического нивелирования, что обессмысливает процесс выборов. Ведь в ходе кампании партии подчеркивают свои различия, а после нее вынуждены делать акцент на сходствах.

В принципе, это нормально, такова суть любой многопартийной демократии, где основных игроков больше двух и объединяются они по итогам выборов на основании встречных компромиссов. Но появление «слона в комнате» – политических сил, влияние которых явно увеличивается, но участие в управлении считается недопустимым, деформирует прежде естественный процесс.

Выборы в Тюрингии и Саксонии подтверждают интересную европейскую тенденцию. Успехи крайне правых и крайне левых (пользуемся принятыми там терминами) не приводят к власти ни тех, ни других. (См. пример Франции, где Макрон после всех своих конфузов вот-вот назначит нужного ему премьера). Однако бесследно такие результаты не проходят. Политический процесс превращается во всё более изощренные политтехнологические манипуляции, чтобы полностью обойти или хотя бы максимально нейтрализовать несистемные партии с растущей поддержкой.

Чем выше цифры у тех, кто «не комильфо», тем сложнее формировать коалиции без их участия. Это требует от остальных идеологического нивелирования, что обессмысливает процесс выборов. Ведь в ходе кампании партии подчеркивают свои различия, а после нее вынуждены делать акцент на сходствах.

В принципе, это нормально, такова суть любой многопартийной демократии, где основных игроков больше двух и объединяются они по итогам выборов на основании встречных компромиссов. Но появление «слона в комнате» – политических сил, влияние которых явно увеличивается, но участие в управлении считается недопустимым, деформирует прежде естественный процесс.

Скрещение ежей и ужей происходит не на основании интересов и разумных уступок, а в слегка панической атмосфере «только не это!». В итоге воспроизводится ровно то, что и повышает привлекательность крайних, но идеологически маркированных движений: слияние респектабельных сил в некую общую центристскую массу неопределенных, а теперь чаще всего еще и резиновых взглядов.

Так и получается дихотомия не по взглядам, а по кошерности: «чистые – нечистые». Она раздражает избирателей, растет доля тех, кто считает, что их водят за нос. И они тянутся к «нечистым», которые кажутся им честнее. Замкнутый круг.

Пока что повсеместно (кроме Италии) «крайние» не обладают достаточным мастерством и хитростью, чтобы переиграть оппонентов в этой уже поствыборной игре. А итальянский казус свидетельствует, что «переигравший дракона» сам становится его подобием. Тем не менее прибавление недовольных, голосующих «неправильно», происходит стабильно. Что добавляет перепуга истеблишменту. Хотя до сих пор ему удается удерживать руль, уверенности в будущем нет.