На днях Илон Маск заявил, что именно энергия станет валютой будущего. Так это или нет и каково будущее криптовалюты, не столь важно. Очевидно другое, а именно: энергообеспеченность становится критическим условием экономического и социального развития, причем в куда большей мере, чем в прошлом. Более того, развитые страны, включая США, форсируют расширение своего доступа к энергии уже в рамках нового технологического уклада, который будет определяться искусственным интеллектом и робототехникой, что, в свою очередь, заметно увеличит спрос на электрогенерацию и ее устойчивость.
Таким образом, энергетический разрыв в мире обещает нарастать, хотя он и так огромен. Например, вся электрогенерация Африки составляет 253 ГВт, то есть меньше, чем в России. Но наша страна потребляет собственные ресурсы, какого бы сегмента электрогенерации это ни касалось, и еще является одним из ведущих поставщиков нефти, газа и угля на мировые рынки, то есть относится к категории стран — поставщиков глобальной энергетической безопасности. Если брать нефтедобычу, то к 2030 году планируется ее нарастить до 540 миллионов тонн, притом что порядка 60 процентов — это трудноизвлекаемые запасы, что говорит о наличии у нас соответствующих собственных технологий и производства необходимого оборудования. Сюда же следует добавить ведущую роль России в строительстве АЭС за рубежом — преимущественно в странах Глобального Юга и Востока — и поставках топлива для АЭС.
Иначе обстоит дело с ведущими западными странами, прежде всего Евросоюзом и Японией, которые составляют реальную конкуренцию развивающимся странам за доступ к энергетическим ресурсам.
На днях Илон Маск заявил, что именно энергия станет валютой будущего. Так это или нет и каково будущее криптовалюты, не столь важно. Очевидно другое, а именно: энергообеспеченность становится критическим условием экономического и социального развития, причем в куда большей мере, чем в прошлом. Более того, развитые страны, включая США, форсируют расширение своего доступа к энергии уже в рамках нового технологического уклада, который будет определяться искусственным интеллектом и робототехникой, что, в свою очередь, заметно увеличит спрос на электрогенерацию и ее устойчивость.
Таким образом, энергетический разрыв в мире обещает нарастать, хотя он и так огромен. Например, вся электрогенерация Африки составляет 253 ГВт, то есть меньше, чем в России. Но наша страна потребляет собственные ресурсы, какого бы сегмента электрогенерации это ни касалось, и еще является одним из ведущих поставщиков нефти, газа и угля на мировые рынки, то есть относится к категории стран — поставщиков глобальной энергетической безопасности. Если брать нефтедобычу, то к 2030 году планируется ее нарастить до 540 миллионов тонн, притом что порядка 60 процентов — это трудноизвлекаемые запасы, что говорит о наличии у нас соответствующих собственных технологий и производства необходимого оборудования. Сюда же следует добавить ведущую роль России в строительстве АЭС за рубежом — преимущественно в странах Глобального Юга и Востока — и поставках топлива для АЭС.
Иначе обстоит дело с ведущими западными странами, прежде всего Евросоюзом и Японией, которые составляют реальную конкуренцию развивающимся странам за доступ к энергетическим ресурсам.
Эта "гонка за ресурсы" пока происходит по правилам, заданным Западом в рамках его глобальной гегемонии, и называются они неоколониализмом, который практически лишает развивающиеся страны суверенитета над их природными ресурсами вообще и энергетическими в частности. Навязанный миру "энергопереход" с преимущественным развитием зеленой экономики, уже доказавший свою несостоятельность на примере самой Европы, грозит только усилить технологическую зависимость развивающихся стран от Запада, всерьез и надолго законсервировать их отсталость. Поэтому сейчас, как никогда прежде, перед мировым сообществом стоит задача обеспечения всем равного доступа к энергоресурсам.
Тема эта поднималась и на недавней Российской энергетической неделе.
Министр энергетики Сергей Цивилев, обрисовав планы развития российской электрогенерации (ввести в строй 88 ГВт до 2042 года), справедливо отметил, что "мы не имеем права передать нашим детям и внукам дорогую электрогенерацию". Он также отметил важность энергетического диалога в рамках БРИКС, которому исполняется десять лет и для укрепления которого Россия последовательно прикладывает немалые усилия. При этом Москва совместно с единомышленниками продвигает на международной арене свое видение справедливого и равноправного энергетического сотрудничества. Россия словом и делом способствует развитию энергетики на Африканском континенте, где эта проблема стоит наиболее остро и где к 2050 году будет проживать более четверти населения мира. Сотрудничество в области ТЭК уже распространяется на страны Сахеля. Ставится более широкая задача — содействие сбалансированному и эффективному развитию этих стран, включая реализацию общих для них проектов. Все это из области нашего "возвращения в Африку", где мы реализуем позитивное наследие Советского Союза, включая высокий уровень доверия к нашей стране на континенте.
Сейчас уже трудно отрицать, что в мировой энергетике назрел глобальный системный кризис, вызванный однополярной моделью мира, которая формально (в том числе в документах ООН) и практически заказывала музыку в мировом развитии. Преодолеть это негативное наследие будет непросто — настолько оно велико и разрушительно. Наверное, не обойтись без того, что можно было бы назвать принуждением Запада активно участвовать в этом процессе, отставив представление о себе как о "цветущем саде" (цветущем, добавлю, за счет всего остального мира). Без этого не выйти на сбалансированное мировое развитие, и тут от западных элит понадобятся политическая воля и готовность делиться с другими — по аналогии с тем, как им пришлось по итогам двух мировых войн(!) делиться с широкими слоями собственного населения в рамках создания социально ориентированной экономики. Тогда от этого выиграло все общество. Теперь выиграет весь мир, включая сами западные государства, страдающие от наплыва иммиграции с Юга, так как эта проблема будет решаться у ее источника — на путях развития этих стран.
Кризис, о котором речь, проявляется, как считает генеральный директор Агентства стратегических инициатив (АСИ) Светлана Чупшева, в трех ключевых и взаимосвязанных проблемах. Первая — это энергетическая бедность, которая является уделом четверти населения мира. Более 660 миллионов человек вообще не имеют доступа к электричеству. Вторая — двойные стандарты западных стран. Так, Евросоюз запрещает у себя фрэкинг (гидроразрыв пластов при добыче сланцевых нефти и газа, когда используется много воды и химических реагентов), но активно импортирует сырье, полученное с применением этого метода в США. ЕС также блокирует инвестиции в газовую инфраструктуру Африки под предлогом экологии.
При этом, несмотря на активное продвижение внешне привлекательной ESG-повестки (учет факторов экологии, социальных последствий и госуправления), сами западные страны сталкиваются с трудностями при реализации зеленых проектов. По данным британской Financial Times, к концу 2024 года в США было приостановлено или прекращено 40 процентов таких проектов. Сейчас Катар, один из ведущих поставщиков СПГ на европейский рынок, готов отказаться от этих поставок, если Брюссель не снимет своих требований по углеродному следу производимого им СПГ. Тот случай, когда Западу неплохо было бы "на себя оборотиться" и осознать, что проблемы развития развивающихся стран — прямой результат колониализма и неоколониальной эксплуатации их природных ресурсов, которая продолжается до сих пор.
И третья проблема — ESG-повестка намеренно используется Западом как инструмент сдерживания развития Глобального Юга и Востока. Там прекрасно понимают, что на планете нет ресурсов, чтобы обеспечить для всех уровень их потребления западными странами (да и там имеются значительные различия между различными слоями населения). Притом что стандарты этой повестки, вплоть до заявленных демократических, не выдерживаются в самих западных странах, вновь встающих на путь милитаризации, сопровождаемой зажимом свободы слова и всякого инакомыслия, что отсылает к опыту веймаризации в Германии и большей части Европы в межвоенный период. Ясно, что эти инстинкты западных элит находятся в абсолютном противоречии с коренными интересами мирового развития.
И поскольку энергетическая справедливость — это право на развитие, позитивной альтернативой западной повестке могли бы стать со-обеспечение (взаимная интеграция традиционных и возобновляемых источников энергии для обеспечения стабильности энергоснабжения), со-организация (согласованное управление распределенной генерацией на основе цифровых платформ) и со-соразвитие (постоянная адаптация энергетических технологий и рынков, обеспечение синергии между энергетикой, промышленностью и транспортом). Уже есть примеры практической реализации такого подхода. Российские АЭС за рубежом — это не только энергия, но и развитие местной науки и образования. "Росатом" возводит образовательный центр в Бангладеш на базе строящейся АЭС "Руппур".
Другой момент — опыт России в области децентрализованного электроснабжения с внедрением гибридных систем с ВИЭ и накопителей. Такой подход поможет выравнивать условия доступа к энергии жителей изолированных и труднодоступных территорий, что тоже имеет отношение к энергетической справедливости.
Все это на уровне техники и методов, но ключевым здесь становится понятие со-развития, которое надо трактовать в его самом широком смысле взаимозависимости всех членов мирового сообщества, отказа от фактически раздельного существования различных групп стран, более того — их бытия в различных измерениях и временных эпохах. И энергетика — тот ключевой сектор, который приведет развитие всех к общему знаменателю. И кому, как не России, пробивать путь в выработке концепции энергетической справедливости и модели технологического суверенитета, без которых и право на развитие, и суверенитет теряют всякий смысл. Возможно, в этом состоит главный вызов человечеству в XXI веке и конкретно — Западу, которому после 500 лет глобального доминирования и претензий на исключительность предстоит доказать свою цивилизационную совместимость, умение и способность неимперского существования на равных со всем остальным миром.
Источник: РИА Новости
