Думаю, стамбульские соглашения, которые снова обсуждаются - как они были написаны, уже не актуальны сейчас, и вряд ли будут актуальны в будущем. Реалии очень серьёзно изменились и на земле, и в головах, и в сердцах очень многих людей.
Но не случайно, что разговоры о переговорах в Швейцарии начались в тот момент, когда стало ясно, что украинцы не в состоянии добиться успехов. Я уж не говорю о победе, а о каких-либо значимых успехах на поле боя. И тогда стало необходимо каким-то образом ограничить успех России, не дать ей победить. Не саму Украину, но противника, с которым мы сейчас реально воюем. Стремление не допустить российской победы лежит за всеми этими дипломатическими махинациями.
На самом деле речь сейчас идет о пропагандистской кампании. Никто там, конечно, не настроен сейчас на ведение каких-либо серьезных переговоров. Что значит серьезные переговоры? Серьезные переговоры - это с нашей точки зрения переговоры, которые устранили бы ту проблему, которая привела к спецоперации. Если ее не устраним, то в будущем всех ждет новая война и, возможно, более страшная, с более тяжелыми последствиями. Поэтому, как говорится, если взялись за гуж, то надо идти до конца, до решения той проблемы, которая заставила взяться за оружие.
Думаю, стамбульские соглашения, которые снова обсуждаются - как они были написаны, уже не актуальны сейчас, и вряд ли будут актуальны в будущем. Реалии очень серьёзно изменились и на земле, и в головах, и в сердцах очень многих людей.
Но не случайно, что разговоры о переговорах в Швейцарии начались в тот момент, когда стало ясно, что украинцы не в состоянии добиться успехов. Я уж не говорю о победе, а о каких-либо значимых успехах на поле боя. И тогда стало необходимо каким-то образом ограничить успех России, не дать ей победить. Не саму Украину, но противника, с которым мы сейчас реально воюем. Стремление не допустить российской победы лежит за всеми этими дипломатическими махинациями.
На самом деле речь сейчас идет о пропагандистской кампании. Никто там, конечно, не настроен сейчас на ведение каких-либо серьезных переговоров. Что значит серьезные переговоры? Серьезные переговоры - это с нашей точки зрения переговоры, которые устранили бы ту проблему, которая привела к спецоперации. Если ее не устраним, то в будущем всех ждет новая война и, возможно, более страшная, с более тяжелыми последствиями. Поэтому, как говорится, если взялись за гуж, то надо идти до конца, до решения той проблемы, которая заставила взяться за оружие.
Запад, соответственно, стремится, и они об этом говорят совершенно открыто, не допустить российской победы. И пытаются добиться этого двумя путями. Один - это накачивая Украину оружием и деньгами. И другой путь - дипломатический, создание видимости каких-то переговоров. Это дипломатическая пропаганда, собрать сотню-полторы стран, сделать какое-то групповое фото и таким образом психологически давить на российское руководство. А оно, я убежден, очень хорошо понимает, что без достижения заявленных целей СВО все в значительной степени теряет значение.
Соответственно, и те жертвы, которые Россия принесла, самые разные - от жертв на поле боя до многочисленных других ограничений - они будут напрасны.
При этом заметно вообще некое отползание США от линии фронта. Они еще продолжают командовать, но уже у Обамы было такое выражение "backseat driver", то есть водитель, который сидит на заднем сидении. Так и они делают все, чтобы в случае какого-либо столкновения они не пострадали. Пусть страдают те, кто сидят на передних сиденьях. И, конечно, у американцев появляется не столько усталость от Украины, сколько необходимость вынужденно распределять свои ресурсы, которые не безграничны, на разные направления. Да, они огромны, но, повторюсь, уже не безграничны. Сегодня ближневосточное направление куда как более важное стратегически, чем украинское.
Я уж не говорю про китайское направление, которое американцами считается вообще экзистенциальным с точки зрения их роли в мировых делах. Будут ли они продолжать оставаться номером один, или же станут вторыми, и так далее. Для многих там это смерти подобно.
Сейчас у нас есть возможность играть "в долгую", спокойно наблюдать за движениями на Западе, и правильно их оценивать. Поэтому интересно, что и как сегодня говорится о переговорах, а не дежурная трескотня о поражении России на поле боя. Сами эти разговоры - это плюс для нас.
Мы понимаем, что и они понимают, что победить нас не могут и пытаются перейти на следующий для них рубеж в отступлении. Этот их рубеж формулируется как невозможность нашей победы. Но и для нас "недопобеда" будет в какой-то степени сродни поражению, и Запад будет всячески раскачивать ситуацию внутри нашей страны, если нам не удастся добиться заявленных целей СВО.
Время, на мой взгляд, работает на нас. Посмотрим, что будет в США перед самими выборами, что будет на выборах, что будет после них. Но в то же самое время, пока наш противник занят внутренними проблемами, когда у него раздвоилось или даже растроилось стратегическое зрение на Ближний Восток, Восточную Азию и Украину, нам самим нужно добиваться успехов. Реальных, серьёзных успехов на поле боя, чем, я так понимаю, российская армия сейчас занята.
Источник: Российская газета
