В густом потоке саммитов конца весны – начала лета несколько затерялся документ с громким названием – обновлённая Атлантическая хартия, подписанная президентом Соединённых Штатов и премьер-министром Великобритании.
Одноимённая декларация, которую в августе 1941-го скрепили подписями их дальние предшественники Рузвельт и Черчилль, стала идейной базой антигитлеровской коалиции. К хартии вскоре присоединились Советский Союз и правительства в изгнании оккупированных европейских стран. С опорой на провозглашённые в ней принципы пошло строительство послевоенного мирового порядка.
Пока мы не наблюдаем ни (слава богу) реальной войны, ни столь же серьёзной коалиции. Никто не рискует говорить с однозначностью, зачем Байдену и Джонсону понадобилось тревожить великие тени.
В густом потоке саммитов конца весны – начала лета несколько затерялся документ с громким названием – обновлённая Атлантическая хартия, подписанная президентом Соединённых Штатов и премьер-министром Великобритании.
Одноимённая декларация, которую в августе 1941-го скрепили подписями их дальние предшественники Рузвельт и Черчилль, стала идейной базой антигитлеровской коалиции. К хартии вскоре присоединились Советский Союз и правительства в изгнании оккупированных европейских стран. С опорой на провозглашённые в ней принципы пошло строительство послевоенного мирового порядка.
Пока мы не наблюдаем ни (слава богу) реальной войны, ни столь же серьёзной коалиции. Никто не рискует говорить с однозначностью, зачем Байдену и Джонсону понадобилось тревожить великие тени.
И всё-таки документ этот очень интересен и показателен. Лидеры США и Великобритании предложили миру своё видение отправных точек для обновления мирового порядка, для перезагрузки глобализации. Видение, которое, по их мнению, могло бы объединить Большой Запад.
Первая часть Хартии отражает приверженность сторон традиционным западным ценностям, так или иначе перекликаясь с текстом 1941 года. С поправкой на то, что ни НАТО, ни ядерного оружия, ни киберугроз, ни многих иных реалий современных международных отношений тогда просто не существовало. Но и «принципы демократии», и «открытая и честная торговля», и «поддержка территориальной целостности и мирного разрешения споров», и «укрепление международного сотрудничества» были вполне понятны и близки составителям прежней хартии.
Финальные же три пункта невозможно представить себе в декларации восьмидесятилетней давности. Они целиком относятся к сфере «устойчивого развития», которая и к концу прошлого века оставалась, в общем, на периферии межгосударственного взаимодействия. Но теперь, когда эта тема стала доминантой и для Объединённых Наций, и для «семёрки», и для «двадцатки», очевидно, что никакая программа обновления мирового порядка не может её игнорировать.
Во всяком случае, уже очевидно для Вашингтона и Лондона. Они обещают делать всё, чтобы справиться с климатическим кризисом, защитить биоразнообразие и сохранить природу, продолжать создание инклюзивной, справедливой и основанной на общих правилах глобальной экономики, внедрять инновации и обеспечивать конкурентоспособность за счёт высоких трудовых и экологических стандартов, укреплять финансовую стабильность и прозрачность, бороться с коррупцией и незаконным финансированием. Наконец, развивать взаимодействие в целях усиления коллективной защиты от угроз здоровью.
Приверженность принципам устойчивого развития становится своего рода билетом в будущее для любой державы, для любой коалиции, претендующей на серьёзную роль в мировом «концерте». Идеи устойчивого развития дают возможность для синтеза идеологий, без которого невозможна общая работа в полицентричном мире. Каково бы ни было происхождение ваших ценностей, сколь бы «западными» либо «восточными» ни были они по своей природе, к соучастию в глобальном управлении вы сможете приступить, лишь встроив их в контекст устойчивого развития.
Насколько успешной станет попытка Вашингтона и Лондона, покажет время. Но и любые иные будущие попытки такого рода, откуда бы они ни исходили – из Брюсселя, Пекина или, может, из Москвы, – с неизбежностью должны будут иметь тот же характер.
Источник: «Литературная газета»
