Будущее национальных валют БРИКС. (Не)возможности дедолларизации

По итогам XV саммита БРИКС, который прошел с 22 по 24 августа 2023 г., пятеркой лидеров была принята «Йоханнесбургская декларация-II», согласно которой Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия и Эфиопия получат статус полноформатных участников объединения с 1 января 2024 г. Одна из ключевых задач, стоящая перед странами БРИКС в ближайшее время, состоит в расширении инвестиционных потоков и усилении роли национальных валют.

Анализируя степень зависимости от доллара и возможность отказа от него, необходимо отметить договоренность Бразилии и Китая по созданию совместной клиринговой палаты, позволяющей странам совершать трансграничные операции без конвертации юаня и реала в валюту США и тем самым приоритизировать собственные валюты. В России в 2023 г. также практически прекратились долларовые операции, в особенности между Россией и Китаем. Индия, в свою очередь, наравне с другими лидерами «пятерки» также поддерживает дедолларизацию и постепенно расширяет использование рупии в международных транзакциях с ОАЭ. В то же время структура торговли ЮАР в значительной степени зависит от сотрудничества с западными странами, поэтому дедолларизация в ближайшей перспективе не является для страны приоритетной задачей.

С некоторыми новоприглашенными членами БРИКС дело обстоит сложнее. Даже в случае присоединения к формату Аргентины, что стало маловероятно после прихода к власти ультраправого политика Хавьера Милея в ноябре 2023 г., отказ Буэнос-Айреса от доллара возможен с небольшой вероятностью, поскольку сделки по сырьевым товарам заключаются преимущественно в долларах. Эфиопия находится в тяжелой экономической ситуации с уровнем инфляции в 30%, падающим объемом международной торговли и параллельным накоплением внешнего долга, что осложняет процесс дедолларизации и сокращает возможности для приоритизации эфиопского быра. Египет, напротив, в настоящее время уже ведет торговлю в своей национальной валюте с Россией, Китаем и Индией, намереваясь со временем полностью отказаться от доллара. К 2026 г. Центробанк ОАЭ намерен выпустить цифровую национальную валюту и цифровой дирхам для внутреннего и трансграничного пользования, что позволит стране укрепить свои позиции среди мировых финансовых центров. Иран также расширяет практику отказа от американской валюты в транзакциях с Россией и планирует постепенно расширить торговлю в альтернативных валютах с другими странами. Саудовская Аравия, будучи ключевым игроком в нефтяной промышленности, также заявляет об отказе от доллара в торговле нефтью.

По мере того, как все больше стран последуют примеру БРИКС и станут активнее использовать собственные валюты для международных транзакций, произойдет либо их укрепление, либо смена мирового финансового монополиста. Потенциально подобный ход событий может привести к усилению роли альянса БРИКС и изменению баланса сил в мировой экономике, однако степень изменения, как и его результат, будет варьироваться в зависимости от региона и его торговой интеграции. В частности, в дальнейшем страны могут столкнуться уже не с доминированием доллара, а с растущей мощью юаня, что по-прежнему не гарантирует качественного изменения условий участия незападных государств в мировой торговле.

Очевидно, что полный отказ от доллара на данный момент маловероятен, а перспектива смены доминирующей валюты остается предметом дискуссий в рамках БРИКС. Более того, дедолларизация идет параллельно с перестройкой мировой финансовой системы, что позволяет США и странам, в значительной степени зависящим от американской валюты, адаптироваться к происходящим изменениям. Однако само стремление активнее использовать национальные валюты во внешней торговле уже вызвало значительные изменения в традиционных механизмах международного финансового обмена, и расширение БРИКС окажет ключевое влияние на динамику данного процесса.

По итогам XV саммита БРИКС пятеркой лидеров была принята «Йоханнесбургская декларация-II», согласно которой Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия и Эфиопия получат статус полноформатных участников объединения с 1 января 2024 г. Первый масштабный этап расширения примечателен как своим региональным охватом, включающим на данный момент Африку и Ближний Восток, так и количеством государств, которые выразили желание стать частью БРИКС, — официальные заявки поступили со стороны 23 стран. Все это свидетельствует о качественном изменении положения БРИКС в глобальной политике.

Иван Тимофеев:
Мир не рухнет: что будет с Россией, Китаем, США и Евросоюзом в 2024 году

До оглашения результатов президентских выборов в Аргентине ожидалось, что страна также присоединится к объединению в январе 2024 г. Однако после прихода к власти ультраправого политика Хавьера Милея в ноябре 2023 г. первоначальная позиция Буэнос-Айреса относительно БРИКС значительно изменилась. Новый президент еще до начала своего срока был настроен против поддержания отношений с Китаем и Бразилией. Нежелание сотрудничать с Лулой да Силвой проявляется не только в намерении отказаться от вступления в БРИКС, но и в возможном выходе Аргентины из МЕРКОСУР. В качестве основных приоритетов нового политико-экономического курса страны был определены долларизация и развитие отношений с Западом, что подтверждает ослабление песо более чем на 50% в сравнении с валютой США. В то же время власти аргентинской провинции Огненная Земля выражают несогласие с позицией главы страны и настаивают на вступлении Аргентины в объединение в качестве участника БРИКС+. Уникальность подобного формата заключается в геополитическом усилении и расширении сети взаимодействия с незападными странами. Так, рост внутренних противоречий, связанных со сменой курса, повлияет на время и формат вступления Аргентины в БРИКС, однако в долгосрочной перспективе сотрудничество с участниками объединения предполагает больше возможностей для развития страны.

Учитывая, что решения в БРИКС принимаются на консенсусной основе, реформирование состава проводилось лишь единожды, в 2011 г., при присоединении к объединению ЮАР. В этой связи потенциальное включение шести новых членов разделяет страны объединения на две группы — традиционное «ядро», представленное Бразилией, Россией, Индией, Китаем и Южной Африкой, и новых участников. В то же время, несмотря на трудности, связанные с их интеграцией в деятельность объединения, количественное изменение состава БРИКС открывает дополнительные возможности влияния на торговые потоки и мировой рынок в целом.

Одна из ключевых задач, стоящая перед странами БРИКС в ближайшее время, состоит в расширении инвестиционных потоков и усилении роли национальных валют. Для этого планируют подключить Новый банк развития (НБР), создать Фонд облигаций в национальных валютах и активизировать Партнерство стран БРИКС по Новой промышленной революции (ПартНИР). Также идет речь о дополнении пула условных валютных резервов недолларовыми валютами. В долгосрочной перспективе до 2050 г. возможно создание новой платежной системы и даже собственной валюты БРИКС.

В первую очередь за счет расширения членства объединение увеличивает бюджет НБР для экономической интеграции и защиты торговых интересов стран Глобального юга. В новой пятилетней Генеральной стратегии НБР на 2022–2026 гг. данный финансовый институт рассматривается в качестве ключевого среди многосторонних банков развития. Роль НБР заключается в его функционировании в качестве полноценной практической платформы по трансферу технологий, финансированию инфраструктурных проектов, решению проблем продовольственной безопасности и созданию инвестиционного потенциала на территории стран-акционеров.

Алексей Кузнецов:
БРИКС в мировой финансовой системе: необходимость выравнивания правил игры

Перспективы полной дедолларизации, вероятнее всего, на данный момент существенно ограничены даже при активизации работы НБР и укреплении роли национальных валют стран-участниц. Полная замена американского доллара, если и может быть осуществима, то не в ближайшей перспективе, поскольку США по-прежнему сохраняют доминирующее положение на мировых финансовых рынках.

Анализируя степень зависимости от доллара и возможность отказа от него членами БРИКС, необходимо отметить договоренность Бразилии и Китая по созданию совместной клиринговой палаты, позволяющей странам совершать трансграничные операции без конвертации юаня и реала в валюту США и тем самым приоритизировать собственные валюты. В России в 2023 г. также практически прекратились долларовые операции, в особенности между Россией и Китаем — торговля на Мосбирже парами рубль/юань давно превысила показатели торговых сделок в долларах. Индия, в свою очередь, наравне с другими лидерами «пятерки» БРИКС также поддерживает дедолларизацию и постепенно расширяет использование рупии в международных транзакциях с ОАЭ, и этот переходный процесс, скорее всего, продолжится в долгосрочной перспективе. Напротив, структура торговли ЮАР в значительной степени зависит от сотрудничества с западными странами — США занимают второе место в экспорте и импорте страны после Китая, поэтому дедолларизация в ближайшей перспективе не является для страны приоритетной задачей.

С некоторыми новоприглашенными членами БРИКС дело обстоит сложнее. Так, на Аргентину, помимо изменений в структуре власти, влияет высокий уровень внутренней инфляции и неустойчивость обменного курса. Отказ Буэнос-Айреса от доллара возможен с небольшой вероятностью, поскольку сделки по сырьевым товарам заключаются преимущественно в долларах. Эфиопия находится в тяжелой экономической ситуации с уровнем инфляции в 30%, падающим объемом международной торговли и параллельным накоплением внешнего долга, что осложняет процесс дедолларизации и сокращает возможности для приоритизации эфиопского быра. Египет, напротив, в настоящее время уже ведет торговлю в своей национальной валюте с Россией, Китаем и Индией, намереваясь со временем полностью отказаться от доллара. Так, Центральный банк Египта находится в процессе разработки индекса египетского фунта, чтобы сократить зависимость национальной валюты от доллара. Для Объединенных Арабских Эмиратов на данном этапе в рамках дедолларизации ключевое значение имеет торговля с Индией. К 2026 г. Центробанк ОАЭ намерен выпустить цифровую национальную валюту и цифровой дирхам для внутреннего и трансграничного пользования, что позволит стране укрепить свои позиции среди мировых финансовых центров. Иран также расширяет практику отказа от американской валюты в транзакциях с Россией и планирует постепенно расширить торговлю в альтернативных валютах с другими странами. Саудовская Аравия, будучи ключевым игроком в нефтяной промышленности, также заявляет об отказе от доллара в торговле нефтью. Подобные планы являются нарушением давней договоренности с Вашингтоном, в результате чего в США вернутся триллионы долларов. В Соединенных Штатах подобная ситуация может привести к увеличению давления на ФРС, которая на данный момент уже реализует пакет мер по борьбе с инфляцией. Более того, резкий приток валюты в страну может оказать влияние на рост государственного долга и привести к кризису мировой финансовой системы.

Максим Харкевич:
Глобальное управление в эпоху обострения конкуренции между великими державами

По мере того, как все больше стран последуют примеру БРИКС и станут активнее использовать собственные валюты для международных транзакций, произойдет либо их укрепление, либо смена мирового финансового монополиста. Потенциально подобный ход событий может привести к усилению роли альянса БРИКС и изменению баланса сил в мировой экономике, однако степень изменения, как и его результат, будет варьироваться в зависимости от региона и его торговой интеграции. В частности, в дальнейшем страны могут столкнуться уже не с доминированием доллара, а с растущей мощью юаня, что по-прежнему не гарантирует качественного изменения условий участия незападных государств в мировой торговле.

Очевидно, что полный отказ от доллара на данный момент маловероятен, а перспектива смены доминирующей валюты остается предметом дискуссий в рамках БРИКС. Более того, дедолларизация идет параллельно с перестройкой мировой финансовой системы, что позволяет США и странам, в значительной степени зависящим от американской валюты, адаптироваться к происходящим изменениям. Однако само стремление активнее использовать национальные валюты во внешней торговле уже вызвало значительные изменения в традиционных механизмах международного финансового обмена, и расширение БРИКС окажет ключевое влияние на динамику данного процесса.