«Санкционный шторм» 2022 г. и его последствия для российской экономики

Наступивший после сильнейшей санкционной волны, обрушившейся на Россию весной 2022 г., период стабилизации и правительственным структурам, и бизнесу, необходимо использовать для разработки инфраструктуры взаимодействия и налаживания B2B связей с ключевыми перспективными партнерами на Востоке и Юге. Если на правительственном уровне увенчается успехом создание новой архитектуры финансового и логистического взаимодействия в условиях санкций, в первую очередь, с Индией и Китаем, это позволит бизнесу наращивать горизонтальное сотрудничество в своих секторах.

«Санкционный шторм», обрушившийся на Россию в контексте военной операции на Украине, произвел ошеломляющий информационный эффект. Средства массовой информации активно подогревали тревожные настроения: против России за пару месяцев было введено больше санкций, чем против Ирана за несколько десятилетий.

Действительно, один за другим были применены почти все инструменты «санкционного арсенала»: приостановлен товарообмен в некоторых сегментах, введен экспортный и импортный контроль, ограничения на воздушные и морские перевозки. Санкции распространились на инвестиционный и финансовый сектора, парализовав многие транзакции с Западом и усложнив — с Востоком. Имиджевое воздействие оказал массовый уход иностранного бизнеса с российского рынка, непосредственно не связанный с санкциями, но демонстрирующий «оверкомплайенс» — избыточное подчинение им.

В общественном сознании дестабилизационная волна создала впечатление конечности истории рыночной экономики в России и надвигающейся катастрофы. Однако катастрофы не случилось. Наступил этап стабилизации, который важно использовать правильно — как и во время продолжительных болезней, преодоление кризиса означает, что пациент будет жить, но не гарантирует высокого качества жизни. Последнее зависит уже от того, как будет проходить восстановление после болезни.

Последствия санкционной волны 2022 г. для российской экономики

Иван Тимофеев:
Возможна ли отмена санкций против России?

Смягчение кризиса стало возможным благодаря действиям по суверенизации российской экономики, предпринятым в течение последних 10 лет и экстренным мерам финансовых властей России.

Курс на укрепление автономности российской экономики был взят после неудачи «перезагрузки» российско-американских отношений, когда американский закон Магнитского в 2012 г. разрешил введение санкций против российских физических и юридических лиц с негативной репутацией в правозащитной области. События 2014 г. спровоцировали новую волну санкций против ключевых областей российской экономики — ВПК, энергетического и финансового сектора. Принятие закона CAATSA в 2017 г. заложило фундамент последующей политики США, усложнив процедуру снятия санкций и введя механизм вторичных ограничений на компании третьих стран, сотрудничающих с Россией, в отдельных областях. Все эти действия способствовали параллельному выстраиванию национальной платежной системы РФ и Системы передачи финансовых сообщений (СПФС), позволив в 2022 г. обеспечить поддержание транзакций после отключения от SWIFT. Работа ЦБ с процентной ставкой и другие меры дали возможность поддержать курс рубля и удержать сбережения населения на банковских счетах, стабилизировав банковскую систему. Резкое изменение структуры и логистики рынка энергоносителей привело к их подорожанию, поддержав российскую экономику. Схожий эффект могут оказать доходы и от продовольственного экспорта.

Тем не менее, если реальный ущерб российской экономики от санкций в 2012–2021 гг. был незначительным, нынешняя волна дестабилизации принесла количественные и качественные убытки. Уже сегодня для населения заметны инфляция и подорожание продовольственных товаров, повышение стоимости перелетов и отпусков ввиду сокращения рынка предложения, отсутствие привычных брендов, но это только верхушка айсберга. По-настоящему заметными последствия кризиса станут, когда производства пойдут на новый цикл без иностранных компонентов, а те российские компании, которые ранее занимали небольшую долю рынка, столкнутся с необходимостью существенно расширять свои сегменты для замещения ниш западных компаний.

По прогнозам Всемирного банка, в 2022 г. российский ВВП может сократиться на 8,9%. Российские прогнозы предполагают спад на 7,8%. Рецессия ударит по доходам населения, которые могут существенно сократиться к концу года, что будет создавать и социальные вызовы. Разработка новых социальных пакетов в этих условиях будет приоритетом правительства, заставляя перераспределять средства бюджета на социальные нужды. Третью статью потерь составят разрывы привычных логистических каналов. С качественной точки зрения безусловным вызовом является невозможность функционирования целых секторов российской экономики — в первую очередь высокотехнологичного и цифрового — без иностранных компонентов. Включенность в международное разделение труда России на этих рынках была предельной, и процесс создания собственных компонентов будет длительным и болезненным.

Что делать дальше?

В ближайшее время российским властям и бизнесу предстоит решать три группы взаимосвязанных задач. Во-первых, обеспечить внутренний рынок необходимыми товарами, восстановив цепочки добавленной стоимости за счет альтернативных партнеров. Во-вторых, создать надежные финансовые механизмы работы с этими партнерами. В-третьих, искать новые точки роста на перспективу, отрасли, в которых зависимость от Запада была критичной. Важно проработать возможности выхода на рынки новых партнеров и привлечения инвесторов из дружественных стран, а также попытаться встроиться в новые цепочки добавленной стоимости.

К партнерам будущего, в первую очередь, относятся Китай и Индия. Южное направление также не бесперспективно — в первую очередь это Иран и Турция как торговые партнеры, поиск инвесторов в арабском мире и развитие логистических маршрутов через Ближний Восток. Тем не менее на всех направлениях ключевым препятствием является угроза вторичных санкций США и ЕС, а значит основной становится вторая задача — выстраивание безопасной инфраструктуры финансового взаимодействия.

Иван Тимофеев:
«Российский бунт»: локальные и глобальные последствия

Китай остается первым торговым партнером России, но, несмотря на стратегическое партнерство на политическом уровне, крупные китайские компании и банки, которые активно работают на международном рынке, приостанавливают сотрудничество с ней, опасаясь вторичных санкций США. В этих условиях важна работа по разъяснению нюансов санкционной политики для китайского бизнеса, создание безопасных каналов расчетов, не зависящих от иностранных банков, а также доллара и евро, и разработка выгодных пакетных предложений. Пекин стремится использовать открывающиеся на российском рынке возможности для занятия освободившихся ниш и укрепления юаня в международных расчетах, а значит, его интерес к нахождению общего решения высок. Полноценное налаживание механизма торговли с Китаем предполагает переход на торговлю в рублях и юанях. На практике это означает, что необходимо, в первую очередь, продуманное выстраивание взаимодействия между платежными системами «МИР» и UnionPay, координация российской Системы передачей финансовых сообщений и китайской Сhina Interbank Payments System.

Аналогичная ситуация складывается и на индийском рынке с тем отличием, что индийский бизнес сильнее связан с американским, чем китайский, а его осведомленность о ведении бизнеса в России — ниже. Как следствие, индийские компании и банки, встроенные в глобальную экономику, будут еще более тщательно соблюдать санкционные ограничения, несмотря на заинтересованность в развитии связей с Россией. Соответственно, необходима еще более активная информационная работа по налаживанию российско-индийских бизнес-связей и также создание безопасного механизма расчетов. У Индии есть опыт организации групп компаний и банков, которые бы не имели интересов за пределами Индии, для ведения дел с Ираном. В частности, для осуществления торговли в рупиях с ним был создан UCO Bank. Подобные структуры могут быть созданы и на российском направлении, но ввиду того, что ни рубль, ни рупия не являются свободно конвертируемыми валютами, в условиях кризиса в отношениях России с Западом доллар и евро не могут использоваться как бенчмарк, что создает повод обратить внимание на китайский юань. Для КНР этот шаг также небезынтересен, поскольку укрепит влияние юаня в международных расчетах.

В случае создания необходимых каналов и Китай, и Индия могут не только заместить некоторые западные товары на российских рынках и обеспечить закупку российских энергоносителей, продукции сельского хозяйства и ВПК, что сохраняет их перспективность для бизнеса, но и стать зоной качественного роста экономики. Китайские партнеры могут стать опорой в развитии двусторонней кооперации в области электроники, больших данных, цифровых технологий, в том числе 5G, а индийские – в фармакологии, высокотехнологичном сельском хозяйстве. Для бизнеса имеет смысл также присмотреться к этим странам с точки зрения развития зеленых технологий в энергетике и сельском хозяйстве, внедрении ESG-практик, т.к. страны также заинтересованы в этом.

***

Таким образом, наступивший после сильнейшей санкционной волны, обрушившейся на Россию весной 2022 г., период стабилизации и правительственным структурам, и бизнесу, необходимо использовать для разработки инфраструктуры взаимодействия и налаживания B2B связей с ключевыми перспективными партнерами на Востоке и Юге. Если на правительственном уровне увенчается успехом создание новой архитектуры финансового и логистического взаимодействия в условиях санкций, в первую очередь, с Индией и Китаем, это позволит бизнесу наращивать горизонтальное сотрудничество в своих секторах.

Впервые опубликовано в Capital Ideas.