Защитить небо: пойдут ли Россия и Ирак на сделку?

В Москве рассматривают возможность укрепления военно-технических связей с Ираком. 27 августа 2019 г. иракские СМИ распространили новость о встрече спикера парламента Мухаммада аль-Хальбуси с послом России в Ираке Максимом Максимовым. Согласно сообщениям, российский посол заявил о готовности Москвы поддержать Багдад в Совете Безопасности ООН с целью усиления возможностей противовоздушной обороны Ирака.

Если предположить, что Багдад действительно настроен на покупку российских систем, стоит отметить несколько моментов. Во-первых, политическая цена такого решения Москвы для Ирака будет крайне высока, поскольку оно не может даться легко ввиду необходимости для России соблюсти баланс в своих особых отношениях с Израилем. Во-вторых, Ирак может рассчитывать на то, что Москва серьезно отнесется к такой заявке, поскольку сама заинтересована в стабильности в Ираке и регионе и сохранении собственных интересов в этой стране.

Самим иракцам стоит отметить также и то, что на российские системы распространяются американские санкции. В случае заключения контракта по С-400 или даже С-300 (ввиду того, что это одна компания-производитель — концерн «Алмаз-Антей»), Ирак может попасть под санкции США.

Андрей Кортунов:
Россия на Ближнем Востоке: тактические победы и стратегические вызовы

В Москве рассматривают возможность укрепления военно-технических связей с Ираком. 27 августа 2019 г. иракские СМИ распространили новость о встрече спикера парламента Мухаммада аль-Хальбуси с послом России в Ираке Максимом Максимовым. Согласно сообщениям, российский посол заявил о готовности Москвы поддержать Багдад в Совете Безопасности ООН с целью усиления возможностей противовоздушной обороны Ирака.

Израильские, предположительно, атаки на позиции структур, составляющих ключевые элементы системы безопасности Ливана, Сирии и Ирака, вызвали серьезные последствия. Население государств Арабского Машрика и местные элиты стали чаще обсуждать необходимость защиты неба над территориями этих государств. Система их противовоздушной обороны традиционно испытывает не просто недостаток современных систем, но и невозможность их приобретения ввиду влияния внешних акторов и ограниченности суверенитета.

Так, после очередного израильского рейда госсекретарь США М. Помпео заявил, что «говорил сегодня с израильским премьер-министром об авиаударах по Сирии. Выразил полную поддержку». Считается, что удары по Ираку и позициям аль-Хашд аш-Шаабий тоже произошли не без участия США. Сами представители аль-Хашд аш-Шаабий обвинили и Израиль, и США, в то время как официальный Багдад воздерживается от радикальных оценок, но готовит обращение в Совет Безопасности ООН. Премьер-министр Ирака, верховный главнокомандующий ВС страны Адель Абдель Махди ранее подписал указ о введении ограничений на использование воздушного пространства Ирака при проведении боевых операций «для всех иракских и зарубежных сторон». Затем советник по национальной безопасности Ирака и глава аль-Хашд аш-Шаабий Фалех аль-Файяд заявил, что «последними бомбардировками руководили из-за рубежа».

Руслан Мамедов:
На фоне антииранских санкций Москва утверждается в Ираке

Эти события вызвали серьезную озабоченность в Ираке, а парламент вновь заговорил о необходимости вывода американских сил из страны. Парламентарии коалиции «Правовое государство» заявили о том, что именно американцы согласовали открытие воздушного пространства Ирака для израильских ударов и предложили сближение «с Россией и Китаем с целью предоставления международной защиты нашей страны». В то время как крупнейшие коалиции в парламенте — такие как аль-Фатх — выступили с заявлениями о том, что считают международную коалицию по борьбе с терроризмом и конкретно США ответственными за эти события, президент, премьер-министр и спикер Совета представителей Ирака выразили поддержку аль-Хашд аш-Шаабий на встрече с лидерами последней. Все это только усиливает не сколько проиранские силы, как считают многие эксперты, сколько националистические. И это недовольство непосредственно иракского общества и властей стоит принять во внимание всем участникам эскалации, часть которых стремится видеть в этом только борьбу Израиля или США с иранским влиянием в регионе. Ситуацию стоит рассматривать комплекснее — безусловно, сохраняются различия не только внутри иракских элит, которые все ещё испытывают зависимость от США и Ирана, но и внутри самих структур безопасности, включая Аль-Хашд аш-Шаабий.

Так, после взрывов на военных объектах аль-Хашд аш-Шаабий заместитель главы организации Абу Махди аль-Мухандис подписал документ о создании воздушных сил аль-Хашд аш-Шаабий. 6 сентября это решение было аннулировано главой организации и советником по национальной безопасности Ирака Фалехом аль-Файяда. В свою очередь сам Ф. аль-Файяд в тот же период прибыл с визитом в Россию, где встретился с лицами, принимающими решения. Визит был согласован представителями всех властных структур и стал результатом давления политических блоков и сил в парламенте.

Руслан Мамедов:
После «Халифата»: перспективы российско-иракских отношений

3 сентября в Москве Фалеха аль-Файяда принял секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев. Кроме того, состоялись встречи со спецпредставителем президента России по Сирии Александром Лаврентьевым и заместителем министра иностранных дел Сергеем Вершининым. Согласно официальным сообщениям, стороны обсудили взаимодействие по вопросам борьбы с терроризмом, пути достижения региональной стабильности и безопасности на основе уважения суверенитета и территориальной целостности государств без внешнего вмешательства. Действительной же причиной визита мог стать интерес иракцев к укреплению военно-технических связей в целом и конкретно к покупке российских систем ПВО. Аль-Файяд не раз приезжал в Москву и встречался с российскими ответственными лицами, включая Николая Патрушева. По итогам встречи в Совете Безопасности России Н. Патрушев подчеркнул, что «взаимодействие по линии советов безопасности и силовых ведомств двух стран [России и Ирака], безусловно, отвечает общим интересам». Военно-технические связи между Москвой и Багдадом находятся на высоком уровне, о чем говорят поставки российских самолетов, вертолетов и танков в Ирак. Укрепление отношений началось после 2014 г., когда именно реализация заключенных ранее контрактов стала значительно укреплять систему безопасности Ирака и помогать ему в борьбе с ИГ. Тогда же периодически вставали вопросы о том, что Багдад рассматривает возможность покупки российского зенитного ракетного комплекса С-400. Однако представители официального Багдада не раз отрицали эти сообщения. Стоит отметить, что и сейчас никаких официальных заявлений о подобных дискуссиях сделано не было.

Если предположить, что Багдад действительно настроен на покупку российских систем, стоит отметить несколько моментов. Во-первых, политическая цена такого решения Москвы для Ирака будет крайне высока, поскольку оно не может даться легко ввиду необходимости для России соблюсти баланс в своих особых отношениях с Израилем. Во-вторых, Ирак может рассчитывать на то, что Москва серьезно отнесется к такой заявке, поскольку сама заинтересована в стабильности в Ираке и регионе и сохранении собственных интересов в этой стране. Ключевыми среди них являются многомиллиардные инвестиции в нефтегазовую отрасль Ирака. В-третьих, даже если контракт будет реализован, эти системы будут поставлены армии Ирака, а не аль-Хашд аш-Шаабий. И это будет решением самих иракцев, поскольку правительство будет держать этот вопрос на особом контроле, что подтверждает ситуация с аннулированием решения о создании воздушных сил аль-Хашд аш-Шаабий.

Самим иракцам стоит отметить также и то, что на российские системы распространяются американские санкции. В случае заключения контракта по С-400 или даже С-300 (ввиду того, что это одна компания-производитель — концерн «Алмаз-Антей»), Ирак может попасть под санкции США. Тем не менее угроза американских санкций не испугала Китай (первый заказчик), Турцию и Индию. Таким образом, эти государства готовы обеспечивать безопасность своего неба, даже несмотря на высокие риски. При этом ситуация с поставками российских систем Ираку вопрос не только экономический, но и политический, требующий проработки и расчетов (со стороны Москвы) того, насколько это отвечает российским интересам и не наносит ли ущерба отношениям с другими региональными игроками.