Черноморский регион: военная активность НАТО и фактор Турции

Черноморский регион приобретает дополнительное значения для Североатлантического альянса. Можно ожидать, что присутствие военно-морских и военно-воздушных сил стран НАТО будет расширяться. Не исключено, что альянс инициирует запуск патрульных миссий в воздушном пространстве и морской акватории Черного моря, тем более, что де-факто такая деятельность уже проводится.

Однако для полноценного использования имеющихся военно-морских возможностей блока необходимо будет изменить некоторые принципы доктрины Монтрё, что невозможно без учета турецких интересов. Учитывая противоречия внутри альянса, а также самостоятельность турецкой внешней политики, ожидать таких изменений в ближайшей перспективе вряд ли возможно.

Таким образом, текущий уровень военной активности в регионе демонстрирует намерение западных партнеров ближе познакомиться с особенностями потенциального ТВД, а также протестировать инфраструктуру черноморских союзников по блоку в части ее готовности для размещения соответствующей военной техники, прежде всего самолетов и кораблей.

При этом не исключен дальнейший рост провокаций в отношении российских территориальных вод и воздушного пространства, а также проведение незапланированных учений, что в совокупности дает богатые результаты для анализа возможностей российских вооруженных сил в части противодействия авиационным и морским угрозам.

По всей видимости, именно оценка этих возможностей — ключевая цель увеличения военной активности Североатлантического альянса в регионе.

В середине ноября в акватории Черного моря прошли очередные военно-морские учения с участием боевых кораблей ВМС США, Турции и Румынии.

Американский флот был представлен такими вымпелами, как корабль управления (и по совместительству флагман 6-го флота) Mount Whitney LCC20, эсминец Porter DDG78, оснащенный крылатыми ракетами большой дальности, а также танкер John Lenthall T-AO-189. От Турции и Румынии в маневрах приняли участие фрегаты Yavuz F240 и Mărășești F111 соответственно.

Несмотря на сравнительно небольшой состав группировки, Министерство обороны РФ в своем пресс-релизе подчеркнуло, что «истинная цель неспровоцированных Россией действий США в Черноморском регионе — изучение театра военных действий на случай силового решения Киевом конфликта на юго-востоке страны».

Диана Айвазян:
Причерноморье в условиях противоречий

Такая оценка, по всей видимости, связана в том числе и с полетами разведывательной авиации стран НАТО, которые были синхронизированы с маневрами военных кораблей.

В частности, российскими средствами контроля воздушного пространства в зоне проведения учений 9–10 ноября были зафиксированы и отслежены полеты самолета разведки наземных целей и управления нанесением ударов ВВС США Е-8С, самолета базовой патрульной авиации ВМС США Р-8А Poseidon (вылетел с авиабазы на о. Сицилия), самолета-разведчика ВВС Франции С-160G Gabriel (вылетел с авиабазы на территории Румыния), самолетов-разведчиков ВВС США RC-135 (вылетел с авиабазы на о. Крит) и U-2S (вылетел с авиабазы на о. Кипр).

С учетом такой активности разведывательной авиации можно предположить, что среди основных задач многонациональных учений были в том числе вопросы организации взаимодействия между кораблями и авиацией в части сбора, обработки и анализа информации.

Глава Пентагона Ллойд Остин следующим образом прокомментировал завершившиеся маневры: «Один из ключевых компонентов действительно интегрированной стратегии сдерживания — тесное сотрудничество с союзниками и партнерами по всему миру посредством совместных наземных, воздушных и морских учений».

Что характерно, помимо разведчиков, над Черным морем летали и стратегические бомбардировщики ВВС США В-1В Lancer. Однако эти полеты были осуществлены еще 20 октября 2021 г. На идентификацию и сопровождение двух американских «стратегов» и их воздушных танкеров KC-135 были подняты истребители Су-30.

Как сообщило Командование ВВС США в Европе и Африке, В-1В Lancer вылетели с авиабазы Фэрфорд (Великобритания) для выполнения противокорабельной миссии в регионе Черного моря.

В ходе полета американские самолеты взаимодействовали с румынскими, польскими и канадскими истребителями, которые были задействованы в миссии НАТО по патрулированию воздушного пространства Румынии.

Следует отметить, что ноябрьские военно-морские учения — далеко не первые, которые прошли в Черном море в 2021 г.

Так, с 28 июня по 10 июля проводились маневры Sea Breeze-2021, в которых приняли участие 32 боевых корабля, 40 самолетов и 5 тыс. военнослужащих из 17 государств — членов НАТО, а также партнеров альянса. Эти учения стали крупнейшими с 1997 г.

Ранее, 23 июня 2021 г., произошел резонансный инцидент с британским эсминцем Defender D36, который вошел в 12-мильную зону вблизи побережья Крыма и был остановлен российским пограничным кораблем, после чего ретировался. Для пресечения действий английских моряков российские военные произвели предупредительную стрельбу по курсу судна. Кроме того, самолетом Су-24М было выполнено бомбометание на расстоянии менее, чем 1 км от британского корабля.

А 10 мая 2021 г. российские самолеты поднимались для идентификации и сопровождения над водами Черного моря редких гостей — двух самолетов тактической авиации ВВС Франции Mirage 2000 и их самолета-заправщика KC-135.

Таким образом, даже простое перечисление учений и разведывательных полетов в Черноморском регионе за последние месяцы демонстрирует, что повышенная военная активность — это, скорее, правило, а не исключение.

Игорь Шкробтак:
Военное судостроение в Черноморском регионе: проблемы и перспективы

При этом, безусловно, значительную роль в усилении военной напряженности играют в том числе и регулярные (с некоторого времени) полеты самолетов стран НАТО в рамках так называемого патрулирования воздушного пространства Румынии.

С 2004 г. НАТО проводит постоянную миссию Baltic Air Policing, в рамках которой на ротационной основе воздушное пространство стран Балтики (Латвия, Литва, Эстонии) патрулируют самолеты стран Альянса, тем самым «восполняя» отсутствие у прибалтийских государств своей авиации. Что характерно, у Румынии свои ВВС есть, и развертывание на румынской авиабазе контингентов из Канады и Франции в этой связи, безусловно, приобретает новый смысл.

Действительно, наличие на северном и южном «флангах» Североатлантического альянса подготовленных контингентов военных летчиков, знающих не на картах, а на практике потенциальные ТВД, становится важным преимуществом, поскольку значительно сокращает время на обучение личного состава в случае возникновения кризисных ситуаций.

В настоящее время пока нет информации о полноценном запуске над Черным морем миссии, аналогичной Baltic Air Policing, однако можно отметить наличие определенных тенденций, демонстрирующих складывание предпосылок для старта подобного сценария.

Не менее серьезный вопрос — экспертные мнения со стороны западных аналитических центров о необходимости инициирования в Черном море постоянного морского патрулирования. Так, в частности, специалисты Heritage Foundation и European Affairs in the Margaret Thatcher Center for Freedom в июне 2021 г. заявили: «США должны занять лидирующие позиции в Североатлантическом союзе в разработке стратегии региональной безопасности и эффективных способов работы с государствами, имеющими выход к Черному морю. Интерес НАТО к безопасности Черного моря возрастает, но общее присутствие военных кораблей альянса в регионе сокращается. НАТО должна создать черноморское морское патрулирование по образцу успешной миссии воздушной полиции в странах Балтии, чтобы поддерживать активное присутствие в соответствии с Конвенцией Монтрё 1936 г.».

Прообразом такого «морского патрулирования» можно назвать деятельность группы американских эсминцев (из 4 кораблей, место базирования ВМБ Рота, Испания), объединенных в рамках миссии FDNF-E (forward-deployed Naval Forces-Europe), в задачи которых входит в том числе и посещение региона Черного моря (по планам NATO Integrated Air and Missile Defence, IAMD). При этом данные «визиты» сопровождаются посещением американскими эсминцами портов стран — участниц Североатлантического альянса, а также его союзников.

Объединенная противовоздушная и противоракетная оборона НАТО (IAMD), инициированная в том числе для противодействия «иранской ракетной угрозе», к настоящему времени фактически позволяет разнородным соединениям стран НАТО (корабли, самолеты, БПЛА, наземные комплексы ПВО) отрабатывать широкий комплекс задач, направленных не столько на «сдерживание» Ирана, сколько на подготовку к более широким сценариям противостояния, в том числе в Черноморском регионе.

События 2014 года, а также действия «сирийского экспресса» продемонстрировали потенциал российских вооруженных сил как с точки зрения логистических возможностей, так и управления разнородными группировками «на земле, в воздухе и на море».

Среди ключевых угроз безопасности НАТО в Черноморском регионе в 2018 г. были объявлены:

• наращивание российской военной мощи;

• российское «злонамеренное влияние»;

• затяжные (постсоветские) конфликты в регионе;

• обеспечение энергетической безопасности;

• обеспечение безопасности морских путей.

Активные действия авиации стран НАТО над акваторией Черного моря, проведение многонациональных военно-морских учений, провокационные действия отдельных кораблей стран-членов Североатлантического альянса вблизи российских территориальных вод — все это демонстрирует, что руководство НАТО наращивает свои военные возможности в регионе.

В то же время при анализе геополитической ситуации в Черноморском регионе нельзя не учитывать интересы Турции, которые не всегда совпадают с целями НАТО.

Располагая внушительным флотом (165 кораблей и катеров), Анкара активно использует национальные ВМС для отстаивания своих интересов как в территориальных спорах с Грецией (в частности, по вопросу определения границ в Эгейском море), так и в рамках проведения операций в Средиземном море, у побережья Ливии, а также в Черном море.

Андрей Кортунов:
Хотят ли русские войны?

Реализуя собственную морскую программу, Турция последовательно наращивает свой военно-морской потенциал. Так, в частности, в январе
2021 г. прошла церемония спуска на воду головного фрегата Istanbul F515 в серии из четырех кораблей, строящихся по проекту TF-100 программы MİLGEM (Millî Gemi — национальный корабль).

Новые фрегаты, по сути, — модификация корветов типа Ada, построенных в Турции в 2007–2019 гг. В дальнейшем планируется перейти к строительству еще более крупных кораблей — фрегатов проекта TF-2000.

Кроме того, Анкара располагает и универсальными десантными кораблями собственной постройки — в частности, в 2019 г. состоялся спуск на воду УДК (TCG) Anadolu L408, а его ввод в эксплуатацию ожидается до конца 2021 г. Этот корабль может классифицироваться как легкий авианосец, поскольку в рамках его строительства предполагалось размещение на борту самолетов F-35B (однако после скандала с приобретением российской системы ПВО С-400 Турции было отказано в поставках американских самолетов).

Таким образом, к настоящему времени турецкие ВМС располагают кораблями различных классов, в том числе национальной постройки. Все это дает возможности Анкаре использовать свой оборонный потенциал для проецирования морской мощи и достижения целей и интересов.

Вместе с тем обострение территориальных споров с Грецией, в том числе в рамках проведения геологоразведочных работ на морском шельфе к югу от Кипра, а также проведение операций по поддержке Правительства национального согласия Ливии в обход санкций ООН в 2020 г., способствовали накоплению противоречий между Турцией и союзниками по блоку НАТО (прежде всего Грецией и Францией). Не способствовало расширению партнерских связей и санкционное давление США.

Все это объективно свидетельствует о том, что Турция в Черноморском регионе может действовать самостоятельно, без оглядки на действия западных партнеров. Тем не менее участие турецкого фрегата в ноябрьских учениях, а также привлечение турецких самолетов к работе по планам воздушного патрулирования демонстрирует совпадение интересов между западными партнерами и Анкарой.

При этом Турция располагает и мощным дипломатическим рычагом для оказания давления на черноморские страны через реализацию принципов доктрины Монтрё. Ограничение транзита военных и гражданских судов через проливы является одним из инструментов для демонстрации своей позиции и используется Анкарой при необходимости. Так, в 2015–2016 гг. на фоне обострения отношений с Россией отмечались факты задержки российских гражданских судов в турецких портах и проливах под различными формальными поводами.

Резюмируя, следует отметить, что в настоящее время Черноморский регион приобретает дополнительное значения для Североатлантического альянса. Можно ожидать, что присутствие военно-морских и военно-воздушных сил стран НАТО будет расширяться. Не исключено, что альянс инициирует запуск патрульных миссий в воздушном пространстве и морской акватории Черного моря, тем более, что де-факто такая деятельность уже проводится.

Однако для полноценного использования имеющихся военно-морских возможностей блока необходимо будет изменить некоторые принципы доктрины Монтрё, что невозможно без учета турецких интересов. Учитывая противоречия внутри альянса, а также самостоятельность турецкой внешней политики, ожидать таких изменений в ближайшей перспективе вряд ли возможно.

Таким образом, текущий уровень военной активности в регионе демонстрирует намерение западных партнеров ближе познакомиться с особенностями потенциального ТВД, а также протестировать инфраструктуру черноморских союзников по блоку в части ее готовности для размещения соответствующей военной техники, прежде всего самолетов и кораблей.

При этом не исключен дальнейший рост провокаций в отношении российских территориальных вод и воздушного пространства, а также проведение незапланированных учений, что в совокупности дает богатые результаты для анализа возможностей российских вооруженных сил в части противодействия авиационным и морским угрозам.

По всей видимости, именно оценка этих возможностей — ключевая цель увеличения военной активности Североатлантического альянса в регионе.