Сдвиг парадигмы безопасности в Персидском заливе: утрата США роли верховного гаранта

На протяжении десятилетий стратегия безопасности арабских государств Персидского залива основывалась убеждении о том, что Соединенные Штаты выступают в роли главного гаранта их безопасности. Военное присутствие США считалось важным инструментом для сдерживания внешней агрессии и поддержания стабильности режимов, особенно после войны в Персидском заливе 1990–1991 гг. Однако недавние атаки на Катар со стороны Ирана и Израиля продемонстрировали крах этой доктрины. Неспособность или нежелание США защитить ключевого партнера была воспринята в регионе не как случайная ошибка, а как акт молчаливого соучастия, ставящий под сомнение саму основу альянса.

Арабские государства Персидского залива в настоящее время находятся между двумя ревизионистскими державами — Израилем и Ираном. Оба государства выразили намерение осуществить нападения на страны региона. Соединенные Штаты больше не могут считаться надежной защитой. Поэтому крайне важно создать третий столп стабильности через архитектуру безопасности, инициированную самими государствами Персидского залива. Самодостаточность этих стран, коллективная оборона и стратегические альянсы, выходящие за рамки влияния Вашингтона, должны стать основой данного соглашения. Только таким образом арабские страны Персидского залива смогут сохранить свой статус перекрестка Востока и Запада, защитить свой суверенитет и удерживать позиции важнейшего мирового энергетического центра.

Персидский залив, выступающий геостратегическим перекрестком и расположенный на пересечении ключевых энергетических маршрутов, всегда играл значимую роль в мировых политических процессах. Однако последние события могут стать предпосылками трансформации регионального порядка. Атаки на Катар, последовательно осуществленные Ираном в июне и Израилем в сентябре, знаменуют собой перемены в области безопасности, ставя под сомнение основные стратегические принципы, существующие уже более 50 лет. Эти инциденты в условиях обострения ирано-израильского противостояния требуют переосмысления региональной расстановки сил.

Американский фактор в безопасности стран Персидского залива

Внерегиональные акторы на Ближнем Востоке. Доклад РСМД

На протяжении десятилетий стратегия безопасности арабских государств Персидского залива основывалась убеждении о том, что Соединенные Штаты выступают в роли главного гаранта их безопасности. Военное присутствие США считалось важным инструментом для сдерживания внешней агрессии и поддержания стабильности режимов, особенно после войны в Персидском заливе 1990–1991 гг. Однако недавние атаки на Катар со стороны Ирана и Израиля продемонстрировали крах этой доктрины. Неспособность или нежелание США защитить ключевого партнера была воспринята в регионе не как случайная ошибка, а как акт молчаливого соучастия, ставящий под сомнение саму основу альянса.

Арабские государства Персидского залива также полагали, что смогут сохранить свою значимость и уменьшить зависимость в области безопасности, углубив интеграцию в западные, в частности американские, системы управления. Ранее основным инструментом такой интеграции служили рынки нефти и газа, однако в 2000-х гг. такие страны, как Саудовская Аравия, Катар и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), все активнее начали позиционировать себя в качестве посредников для проекции американской силы.

Страны Персидского залива эволюционировали из простых получателей безопасности от США в надежный инструмент, способствующий реализации американской мощи в таких сферах, как борьба с терроризмом и региональная дипломатия. Важным элементом этой взаимосвязи стали Соглашения Авраама 2020 г., в результате которых ОАЭ и Бахрейн первыми среди арабских стран официально установили отношения с Израилем. В Абу-Даби и Манаме нормализация этих отношений рассматривалась как способ увеличения влияния на Вашингтон. Однако эта логика оказалась ошибочной, что подтвердил инцидент в Дохе: данная взаимосвязь не обеспечила безопасность и не обеспечила сдерживание Израиля.

Эволюция восприятия угроз в регионе

Более десяти лет стратегия безопасности арабских государств Персидского залива включала два ключевых элемента. Первый — сдерживание Ирана как главной угрозы через интеграцию в оборонную архитектуру под эгидой США. Второй — осторожное взаимодействие с Израилем, чтобы контролировать его враждебность. Однако в настоящее время этот баланс, похоже, претерпевает изменения.

Фархад Ахмад Тараки:
Ближневосточная эскалация. Второй катарский кризис

Сдвиг произошел в результате двух взаимосвязанных тенденций. Ранее Израиль рассматривался как потенциальный партнер в условиях американского контроля, однако в настоящее время он стал независимым игроком, способным проецировать свою силу в Персидском заливе, не опасаясь последствий. Сегодня еврейское государство пользуется стратегической безнаказанностью, не сталкиваясь с препятствиями даже со стороны своего главного союзника. В то же время снижение американского военного присутствия, которое когда-то считалось временной мерой, теперь воспринимается как необратимый процесс. Лидеры арабских государств Персидского залива полагали, что роль Вашингтона в качестве гаранта безопасности будет восстановлена с изменением руководства или стратегической реорганизацией, однако это мнение оказалось ошибочным. В настоящее время вывод американских войск из Персидского залива рассматривается как постоянный.

Крах прежней модели на примере транзакционной политики Вашингтона, где сегодня доминируют эфемерные интересы, а не устойчивые партнерские связи, отсутствуют какие-либо гарантии. Несмотря на обещания арабских государств вложить до 3,6 трлн долл. в экономику США, администрация Д. Трампа не обеспечила защиту ключевого регионального партнера — Катара. Этот эпизод показал, что в новой реальности Персидский залив, оставаясь основой американского влияния, лишается гарантий безопасности со стороны Вашингтона.

Стратегическая независимость и разнообразие союзов

Атаки Израиля и Ирана на территорию Катара в текущем году представляют собой значимые события, а не простые случайности. Они усиливают травму, вызванную нападением на Абкайк в 2019 г., которое было расценено как агрессия Ирана против ключевой нефтяной инфраструктуры Саудовской Аравии. Реакция США на это нападение была довольно сдержанной, несмотря на то, что ответственность за него взяло на себя йеменское движение «Ансаруллах». Королевство пережило непростое пробуждение.

Подобный опыт Катара имел место в июне 2025 г., когда Вашингтон оказался не в состоянии сдержать Иран. Аналогичным образом администрация Д. Трампа не смогла ограничить действия Израиля в сентябре. Эти инциденты служат для арабских государств Персидского залива дополнительным свидетельством того, что Соединенные Штаты больше не способны предоставить надежные гарантии безопасности. Более того, страны региона теперь полагают, что бездействие Вашингтона фактически поддерживает новый стратегический курс Израиля, который выходит за рамки «стрижки газона» в Газе и затрагивает весь регион, включая союзные арабские страны, ради реализации краткосрочных планов в области безопасности.

Фахил Абдулкарим:
Новая идентичность Ирана: патриотизм vs исламизм

С точки зрения государств Персидского залива, Израиль стал новым государством-преступником, чьи действия в рамках американской системы безопасности воспринимаются как более угрожающие, чем политика Ирана. Двойные стандарты — безнаказанность еврейского государства при тотальном давлении на Тегеран — вызывают острое чувство предательства. США приобрели репутацию «нахлебника», использующего ресурсы региона, но не несущего ответственности за его безопасность.

В результате данных событий страны Персидского залива, в первую очередь Катар, были вынуждены переосмыслить свою стратегию. На протяжении многих лет Доха проводила политику активного нейтралитета, не только размещая американские военные базы и поддерживая диалог с Ираном, но и играя роль посредника между Израилем и ХАМАС. Однако эта стратегия подверглась серьезному испытанию. Основной урок заключается в том, что нейтралитет сам по себе не обеспечивает защиту.

Таким образом, арабским государствам Персидского залива требуется повысить свою стратегическую автономию. Чтобы агрессия не оставалась безнаказанной, необходимо разработать внутренние механизмы сдерживания, включая системы противоракетной обороны и средства для ответного удара. Кроме того, Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) следует активизировать, превратив его в реальный механизм коллективной обороны, а не в форум для обсуждений, что позволит улучшить безопасность в регионе. Чтобы избежать образовавшегося вакуума вследствие ухода США, важно также разнообразить внешние связи, привлекая Россию, Китай и Индию. Наконец, нельзя полагаться исключительно на добрую волю США в вопросах посредничества в Персидском заливе. Концепция нейтралитета должна быть основана на многосторонних принципах, что обеспечит поддержку международных организаций и более широкого круга мировых акторов.

Создание третьего столпа стабильности

Несмотря на то, что посредническая роль Катара остается значимой, ее следует встроить в более обширную систему безопасности. В отличие от обсуждений, касающихся Ближневосточного стратегического альянса (MESA), который Д. Трамп лишь вскользь упоминал в ходе своего первого президентского срока, новая ситуация должна быть более устойчивой и стратегически автономной.

Арабские государства Персидского залива в настоящее время находятся между двумя ревизионистскими державами — Израилем и Ираном. Оба государства выразили намерение осуществить нападения на страны региона. Соединенные Штаты больше не могут считаться надежной защитой. Поэтому крайне важно создать третий столп стабильности через архитектуру безопасности, инициированную самими государствами Персидского залива. Самодостаточность этих стран, коллективная оборона и стратегические альянсы, выходящие за рамки влияния Вашингтона, должны стать основой данного соглашения. Только таким образом арабские страны Персидского залива смогут сохранить свой статус перекрестка Востока и Запада, защитить свой суверенитет и удерживать позиции важнейшего мирового энергетического центра.