Мал, да удал: галисийский регионализм в многопартийной Испании

Сохраняющаяся в Испании проблема регионализма вписывается в общеевропейскую тенденцию стремления экономически успешных регионов, обладающих богатым культурным наследием, к расширенной автономии. Галисия — одно из 17 автономных сообществ Королевства Испания и наряду с Каталонией и Страной Басков входит в число трех «исторических автономий», получивших этот статус еще в начале 1930-х гг. Галисия расположена на северо-западе Испании и граничит с Португалией, что наделяет ее важной логистической ролью в экономических связях Мадрида и Лиссабона.

Удаленность от испанской столицы оказала влияние на формирование культурной самобытности и стала одной из причин развития националистических движений в регионе. Галисийский регионализм концентрируется на языковой и культурной составляющих, на защите самобытности региона при незначительном политическом участии. Это отличает галисийцев от басков и каталонцев, которые активно используют политические каналы для реализации своих интересов. Автономия не имеет столь популярных политических объединений, которые существуют в Стране Басков и Каталонии, где они играют доминирующую роль в местных политических ландшафтах, формируя правительственные коалиции.

Сочетание догоняющего экономического развития и сильного влияния духа франкизма сформировало такую политическую карту региона, где лидером является правоконсервативное движение. Народная партия (НП) была и остается доминирующей силой в галисийском политическом процессе со времен демократической трансформации, что существенно ограничивает потенциал националистических движений, которые не получили столь серьезного развития, как в Стране Басков и Каталонии. Более того, Галисийский националистический блок (БНГ) не может сравниться с каталонскими и баскскими движениями по влиянию в испанском Конгрессе депутатов — нижней палате парламента страны, имея лишь один мандат.

Популярность Народной партии в Галисии обусловлена рядом факторов. Во-первых, НП позиционирует себя как центристское движение, которое охватывает широкие слои галисийского населения, не делая акценты ни на национализме, ни на отказе от расширения полномочий региона. Во-вторых, она демонстрирует внутреннюю надежность — избирательный список партии с 2006 по 2020 гг. неизменно возглавлял А. Нуньес Фейхоо, в то время как левые силы на каждый новый цикл вел новый лидер. В-третьих, представленные в Галисии левые движения не могут сформировать единый фронт. В частности, Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) не удается объединить вокруг себя небольшие местные движения, а БНГ рассчитывает добиться результата самостоятельно, избегая коалиции с ИСРП. Также НП обладает сильной поддержкой среди многочисленного сельского населения региона.

После формирования в 2023 г. в Испании коалиционного правительства меньшинства роль региональных сил возросла. Очевидно, что рост внимания к интересам «исторических автономий» со стороны правительства Педро Санчеса будет сохраняться, поскольку их голоса становятся залогом эффективного функционирования кабинета. В таких условиях каталонские, баскские и галисийские силы получили новые рычаги для продвижения своих интересов в парламенте и влияния на процесс принятия решений. Гибкость Санчеса в переговорах с Каталонией и готовность пойти на уступки может стать сигналом и для галисийского БНГ, чтобы поддерживать правящую коалицию только в обмен на учет своих интересов.

Сохраняющаяся в Испании проблема регионализма вписывается в общеевропейскую тенденцию стремления экономически успешных регионов, обладающих богатым культурным наследием, к расширенной автономии. Деятельность регионалистов может варьироваться от борьбы за увеличение полномочий в самоуправлении до требования права на референдум о статусе области. Регионалистские движения существуют как в других странах южной Европы, так и в центральной части Старого Света. Наиболее известными примерами являются расположенная на севере Италии автономная провинция Больцано — Альто-Адидже, Бавария в Германии, Шотландия в Великобритании, а также Фландрия и Валлония в Бельгии.

Тем не менее в современных условиях потенциал регионалистских движений крайне ограничен из-за ряда факторов. Во-первых, приоритетное внимание правительств европейских государств уделено украинскому конфликту и борьбе с его социально-экономическими последствиями. В этих условиях решение внутренних территориальных вопросов отодвинуто на второй план. Дополнительным бременем для экономик многих государств является негативное наследие COVID-19. Во-вторых, наличие у регионалистских партий возможностей для представления своих интересов в законодательных органах как местного, так и государственного уровня удовлетворяет запросы многих умеренных течений. Помимо этого, неудача каталонского референдума 2017 г. оказала сдерживающее влияние на подобные односторонние устремления в других странах Европы. В-третьих, в Европейском союзе продолжает развиваться формат еврорегионов, позволяющий осуществлять экономическое и культурное взаимодействие на уровне региональных правительств. Это дает областям возможность самостоятельно реализовать свои интересы в гуманитарной и деловой плоскостях.

Таким образом, расширение межрегионального сотрудничества позволяет удовлетворить интересы регионалистов. Более того, этот формат может стать эффективным механизмом гибкого взаимодействия отдельных областей для решения локальных задач без вовлечения центральных властей. Очевидно, однако, что в Испании рост внимания к интересам «исторических автономий» со стороны правительства Педро Санчеса будет сохраняться, поскольку их голоса становятся залогом эффективного функционирования кабинета. Галисийский националистический блок (БНГ), являясь подписантом Декларации Льотья-де-Мар, имеет инструменты для продвижения своих интересов на площадке крупных националистических сил испанских регионов, что позволяет ему быть услышанным среди идеологически близких движений, которые в перспективе могут оказать достаточно серьезное влияние на сформированное социалистами правительство в Конгрессе депутатов.

Специфика галисийского регионализма

Сергей Хенкин:
Политическая ничья как очередной вызов испанской демократии

После смерти Ф. Франко в 1975 г. и старта демократической трансформации в Испании в 1978 г. была принята новая Конституция. Основной закон закрепил два варианта получения статуса автономии: «быстрый», согласно статье 151, и «медленный», обозначенный в статье 143. Первым вариантом смогли воспользоваться три «исторические автономии» — Страна Басков и Каталония в 1979 г., а также Галисия в 1981 г. Этим механизмом воспользовалась и Андалусия в 1980 г. Согласно Конституции, в Испании утверждался принцип «государства автономий», где стал развиваться регионализм.

Галисия — одно из 17 автономных сообществ Королевства Испания и наряду с Каталонией и Страной Басков входит в число трех «исторических автономий». Эти регионы получили такое название, поскольку в начале 1930-х гг. там были разработаны статуты об автономии, утверждение которых было прервано начавшейся в 1936 г. гражданской войной.

Галисия расположена на северо-западе Испании и граничит с Португалией, что наделяет ее важной логистической ролью в экономических связях Мадрида и Лиссабона. Удаленность от испанской столицы оказала влияние на формирование культурной самобытности и стала одной из причин развития националистических движений в регионе.

При этом автономия не имеет столь популярных политических объединений, которые существуют в Стране Басков и Каталонии, где соответственно Баскский националистический блок (БНП) и партия «Бильду», а также Левые республиканцы Каталонии (ЛРК) и движение «Вместе за Каталонию» играют доминирующую роль в местных политических ландшафтах, формируя правительственные коалиции. Галисийский националистический блок (БНГ) остается ведущей оппозиционной силой в регионе, уступая по популярности только Народной партии (НП). Более того, БНГ не может сравниться с каталонскими и баскскими движениями по влиянию в испанском Конгрессе депутатов — нижней палате парламента страны, имея лишь один мандат.

После формирования в 2023 г. в Испании коалиционного правительства меньшинства роль региональных сил возросла. Помимо этого, в условиях усилившейся межпартийной конкуренции правых и левых движений в Конгрессе депутатов, а также роста популярности в Галисии БНГ представляется актуальным определение специфики современного галисийского регионализма и его отличий от баскского и каталонского.

Важным фактором развития галисийского регионализма на рубеже веков стал языковой фактор. После прихода к власти Франсиско Франко в 1939 г. вплоть до его смерти в 1975 г. Испания следовала курсу централизации, а любые проявления культурной самобытности регионов были запрещены. Галисийский язык получил статус официального в Галисии, согласно статье 3 Конституции 1978 г. и статье 5 Статута об автономии 1981 г. Несмотря на это, внутри региона появились споры относительно его статуса. Сторонники реинтеграции считают, что галисийский должен войти в единое языковое пространство с португальским. В свою очередь, автономисты выступают за самостоятельный статус галисийского языка в романской группе наравне с испанским и португальским. Опора на языковой фактор сближает галисийский регионализм с баскским и каталонским. В то же время важно отметить, что доля людей, владеющих галисийским языком, в регионе составляет 91% и превышает уровень знающих каталанский (85%) и баскский (53%) в Каталонии и Стране Басков соответственно.

Политическое оформление галисийского регионализма характеризуется двойственностью. Последователи первого течения выступают за преобразование Испании в федеративное или конфедеративное государство республиканского характера, куда галисийский народ будет интегрирован добровольно. В частности, представителем этого направления считается партия «Анова», которую образовал бывший лидер БНГ Хосе Мануэль Бейраш в 2012 г. Она придерживается левой идеологии и выступает за отделение Галисии. Во второе течение входят как радикальные, так и умеренные силы, выступающие за расширение политических полномочий региона в составе Испании. Наиболее крупным представителем выступает Галисийский националистический блок, придерживающийся умеренных левоцентристских позиций. Эти два течения объединяет стремление к защите галисийского языка и культуры, а также к признанию галисийцев нацией.

Сочетание догоняющего экономического развития и сильного влияния духа франкизма сформировало такую политическую карту региона, где лидером является правоконсервативное движение. Народная партия была и остается доминирующей силой в галисийском политическом процессе со времен демократической трансформации после смерти Франко. Подобная ситуация существенно ограничивает потенциал националистических движений в регионе, которые не получили столь серьезного развития, как в Стране Басков и Каталонии.

Тем не менее галисийские националисты взаимодействуют с более крупными националистическими силами других регионов, что позволяет им участвовать в координации позиций с партиями, обладающими близкой идеологией. Так, в 2019 г. БНГ вошел в число подписантов Декларации Льотья-де-Мар 2019 г., закрепившей «коллективную приверженность националистических сил Галисии, Каталонии, Страны Басков, Валенсии и Балеарских островов защите права на самоопределение и борьбе за освобождение политических заключенных».

Проблема расширения автономных полномочий Галисии

Сергей Хенкин:
Есть ли шансы у каталонского сепаратизма?

Вступивший в силу в 1981 г. Статут об автономии наделил правительство Галисии компетенциями в целом ряде сфер, включая вопросы туризма, культуры, местного самоуправления, сельского хозяйства, внутреннего рыболовства и промышленности, транспорта и градостроительства. В течение 1982 г. региону было передано 20 полномочий по управлению образованием, социальными услугами, сельским хозяйством, рыболовством, торговлей и дорогами. В целом фундамент автономной системы был заложен в период 1982–1985 гг., когда центральное правительство делегировало Галисии 68 полномочий из 154, которые были переданы в совокупности с 1982 по 2022 гг. Стоит обратить внимание и на некоторые различия в полномочиях испанских исторических автономий.

Во-первых, в налоговой сфере Галисия обладает наименьшими компетенциями. Они крайне ограничены, и автономия должна действовать в рамках установленных государством законов. Страна Басков имеет собственную налоговую систему, которая не входит в испанскую, взаимодействие между центром и регионом основывается на двусторонних соглашениях. Полномочия Каталонии меньше, чем у басков, но больше, чем у галисийцев. Каталонская налоговая система вписана в общеиспанскую, однако автономные власти могут самостоятельно определять размер процентных ставок.

Во-вторых, у Галисии наименее развитый механизм двустороннего взаимодействия с Мадридом. В обновленной редакции каталонского статута, утвержденной в 2010 г., зафиксировано, что переговоры с центром о передаче компетенций и совместных предметов ведения проходят в рамках двусторонних форматов. Это позволяет региону претендовать на получение новых полномочий. Аналогичный институт есть и у Страны Басков, однако комиссии охватывают меньше сфер, чем каталонские. Галисия подобного формата не создала, что крайне затруднило работу с центральными властями. Так, с 2008 по 2022 гг. региону не делегировались широкие полномочия. В 2008 г. автономия получила новые компетенции в сфере охраны природы в национальных парках. Бывший глава правительства региона, представитель Народной партии Альберто Нуньес Фейхоо в 2019 г. подчеркнул, что автономия не должна подвергаться «дискриминации со стороны центрального правительства по отношению к двум другим в плане передачи полномочий».

Важно отметить, что в Галисии существует межпартийный консенсус относительно необходимости получения дополнительных автономных полномочий. В 2019 г. после сообщений об утверждении центральным правительством графика передачи Стране Басков 33 новых компетенций, галисийский парламент единогласно принял проект петиции в адрес Мадрида с просьбой также делегировать региону дополнительные компетенции. В документе есть призыв «созвать Смешанную комиссию по передаче полномочий с целью дальнейшего расширения самоуправления и получения новых компетенций, о передаче которых ведутся переговоры с другими автономными сообществами», то есть Каталонией и Страной Басков.

Практическая реализация выдвинутых галисийским парламентом требований выглядит затруднительной. Во-первых, в отношениях между центром и регионом отсутствует институт смешанных комиссий, которые есть у Каталонии и Страны Басков. Во-вторых, после антиконституционного референдума в Каталонии в 2017 г. центр стал уделять приоритетное внимание нормализации отношений именно с этим регионом. В-третьих, из-за ограниченной представленности галисийских сил в Конгрессе депутатов регион лишен возможностей по давлению на испанское правительство.

Отсутствие механизма смешанных комиссий с центральными властями и правовая ограниченность статута, не позволяющая региону получить новые компетенции, приводит к возникновению споров с государственными органами в Конституционном суде Испании. Так, по данным на 2021 г. Галисия занимает третье место по количеству споров с государством по компетенциям. Всего за 1981–2021 гг. было зарегистрировано 77 судебных споров автономии с Мадридом по вопросам полномочий. Возглавляет список Каталония (367 случаев), за ней следует Страна Басков (183). В феврале 2023 г. испанское правительство заявило, что «в рамках нынешнего статута об автономии Галисии от 1981 г. осуществлять дальнейшую передачу компетенций практически невозможно».

Партийная система Галисии и причины низкой популярности местных националистических сил

В отличие от Каталонии и Страны Басков, где местные националистические партии занимают доминирующие позиции в регионе и стабильно формируют правительственные коалиции, в Галисии наибольшей популярностью пользуется общеиспанская Народная партия. С 1989 по 2020 гг. она лишь однажды оказалась в оппозиции (после выборов 2005 г.), а по итогам всех остальных автономных выборов формировала правительство большинства. Успехов партии позволяют добиваться следующие факторы.

Во-первых, НП позиционирует себя как центристское движение, которое охватывает широкие слои галисийского населения, не делая акценты ни на национализме, ни на отказе от расширения полномочий региона. Это формирует нужное общественное восприятие партии. Во-вторых, НП демонстрирует внутреннюю надежность — избирательный список партии с 2006 по 2020 гг. неизменно возглавлял А. Нуньес Фейхоо, в то время как левые силы на каждый новый цикл вел новый лидер. В-третьих, представленные в Галисии левые движения не могут сформировать единый фронт. В частности, Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) не удается объединить вокруг себя небольшие местные движения, а БНГ рассчитывает добиться результата самостоятельно, избегая коалиции с ИСРП, аналогичной той, которая была сформирована после выборов 2005 г. Также НП обладает сильной поддержкой среди многочисленного сельского населения региона [1].

Более низкая популярность националистических сил в Галисии относительно Каталонии и Страны Басков обусловлена рядом факторов. Во-первых, экономический потенциал Галисии значительно ниже: по итогам 2021 г. регион занял десятое место среди 17 автономий Испании по уровню ВВП на душу населения, в то время как Страна Басков и Каталония расположились на второй и четвертой позициях соответственно. Важность экономического фактора подчеркивается тем, что каталонские националисты зачастую апеллируют к несправедливой системе регионального перераспределения доходов, заявляя, что промышленно развитая Каталония вынуждена помогать аграрным южным регионам. У галисийцев такая риторика отсутствует.

Во-вторых, в Галисии уровень безработицы по итогам 2022 г. составил 11%, что вынуждает молодое население эмигрировать в более экономически развитые районы страны. При этом в регионе достаточно высокий приток иммигрантов: за первое полугодие 2022 г. он составил более 12 тыс. чел., а отток — около 5 тыс. Таким образом, осложняется консолидация населения вокруг регионалистской повестки, поскольку прибывшие из других регионов не имеют к ней интерес.

В-третьих, в трех автономиях есть различия в понимании самой идеи регионализма и национализма. Баскские националисты хотят перестроить систему отношений по линии «центр — регион» на новых условиях, где автономия получит дополнительные права [2]. Страна Басков придерживается стратегии переговоров и последовательных небольших шагов. Каталония воспринимает национализм как стремление к проведению референдума о статусе региона. Местные националисты настроены более прямолинейно по отношению к центру и зачастую придерживаются жесткой линии на переговорах. Галисийский регионализм концентрируется на языковой и культурной составляющих, на защите самобытности региона при незначительном политическом участии. Это отличает галисийцев от басков и каталонцев, которые активно используют политические каналы для реализации своих интересов [3]. Галисия в силу ограниченной представленности на национальном уровне не имеет таких ресурсов.

Позиции галисийских регионалистов после всеобщих выборов 2023 г.

Кристина Козлова:
Маленькие да удаленькие: влияние регионалистских партий на итоги парламентских выборов в Испании 2023 г.

По итогам всеобщих выборов в Испании, прошедших в июле 2023 г., ИСРП и движение «Сумар» сформировали коалиционное правительство меньшинства. Социалисты получили 121 кресло в 350-местном парламенте, в то время как партнеру по блоку достался 31 мандат. Первое место на выборах заняла НП (137 мест), однако испанские законодатели не утвердили кандидатуру лидера правоцентристов А. Нуньеса Фейхоо на пост премьер-министра.

В свою очередь, Педро Санчес сумел заручиться необходимым количеством голосов парламентариев прежде всего благодаря успешным переговорам с националистическими силами Каталонии, Страны Басков и Галисии. Поддержка депутатов ИСРП (121 голос), «Сумар» (31), каталонских ЛРК (7) и «Вместе за Каталонию» (7), баскских БНП (5) и «Бильду» (6), галисийского БНГ (1), а также Канарской Коалиции (1) дала Санчесу 179 голосов, что на три голоса превысило необходимый для успеха порог.

Тем не менее для получения поддержки от националистов коалиции левых сил было необходимо пойти на определенные уступки, прежде всего двум каталонским силам, которые в совокупности занимают 14 кресел в Конгрессе депутатов. Так, за несколько дней до голосования по кандидатуре Санчеса ИСРП зарегистрировала в парламенте проект закона об амнистии причастных к организации процессов, связанных с борьбой Каталонии за отделение, начиная с 2012 г. Документ предполагает снятие «уголовной, финансовой и административной ответственности» с каталонцев, совершивших данные преступления. Внесение такого законопроекта спровоцировало ряд крупных протестов в Мадриде, которые проходили при поддержке в том числе центристских и правых сил.

Несмотря на негативную реакцию части населения Испании, Санчес сумел избежать внеочередных выборов и сохранил для ИСРП доминирующие позиции в правительственной коалиции. При этом стратегия главы социалистов открыла новые возможности для националистических сил регионов. Для продвижения каждой законодательной инициативы правящему блоку будет необходимо вести переговоры с националистами и учитывать их позиции по вопросам общеиспанской повестки.

В таких условиях каталонские, баскские и галисийские силы получили новые рычаги для продвижения своих интересов в парламенте и влияния на процесс принятия решений. Гибкость Санчеса в переговорах с Каталонией и готовность пойти на подрывающие общественное доверие уступки может стать сигналом для баскских БНП и «Бильду», а также и для галисийского БНГ, которые будут отдавать свои голоса в пользу правящей коалиции только в обмен на учет своих интересов.

1. Gómez Cebey R. Votando al Partido Popular de Galicia: análisis de los componentes del voto a la formación en las elecciones autonómicas (1993–2016). RIPS: Revista De Investigaciones Políticas y Sociológicas. 2020. Vol. 19. Issue 2. P. 85–106.

2. Rodríguez Polo X.R. Ramón Piñeiro e a estratexia do galeguismo, 1939–1982. Edicións Xerais De Galicia, Vigo, Spain. 2010. P. 205–208.

3. Филатов Г.А. Формирование региональной идентичности в Галисии в ХХ в. История. 2018. №8 (72). С. 35–46.