Read in English
Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей
Ирина Болгова

К.и.н., н.с. Центра постсоветских исследований МГИМО МИД России

Состоявшееся 16 октября 2015 г. в Казахстане заседание совета глав государств СНГ привлёкло пристальное внимание к многостороннему формату, о котором довольно давно было принято говорить «или хорошо, или ничего».

Состоявшееся 16 октября 2015 г. в Казахстане заседание совета глав государств СНГ привлёкло пристальное внимание к многостороннему формату, о котором довольно давно было принято говорить «или хорошо, или ничего».

К Содружеству сформировалось устойчивое отношение – как в России, так и в других постсоветских государствах – как к инструменту мягкой адаптации к постепенной, но последовательной и неизбежной дифференциации внешнеполитических и внешнеэкономических приоритетов стран на пространстве распавшегося СССР. Саммиты СНГ оставались площадкой для встреч политических лидеров государств-участников, носивших преимущественно межличностный характер. Традиционно обсуждались вопросы протокольного характера: какой уровень представительства будет у той или иной страны участника СНГ, на основании чего делались выводы о степени желания политического режима сохранить традиционные преференциальные связи не только с Россией, но и с партнёрами по общему прошлому.

Однако кардинальные изменения, произошедшие в сфере безопасности по внешнему периметру СНГ с неизбежными последствиями для внутренней стабильности стран-участников, вернули государства Содружества к необходимости активного обсуждения как можно более широкого военно-технического сотрудничества [1]. О недостаточности форматов двусторонних связей с Россией и даже ОДКБ в этой области свидетельствуют принятые на нынешнем саммите в Бурабае заявления о совместной борьбе против международного терроризма, новая Концепция военного сотрудничества государств-участников СНГ и программа сотрудничества государств-участников СНГ в укреплении пограничной безопасности на внешних границах на 2016-2020 гг.

Саммиты СНГ оставались площадкой для встреч политических лидеров государств-участников, носивших преимущественно межличностный характер.

Центральноазиатские государства снова, как и в начале 1990-х гг., обеспокоены растущей угрозой проникновения на их территорию исламизма из северного Афганистана. Эта тема стала основной для обсуждения в ходе последних саммитов Организации коллективной безопасности и в двусторонних отношениях России с Таджикистаном, Киргизией и Узбекистаном. В связи с началом российской военной операции в Сирии и одновременным наступлением ИГ в северных провинциях Афганистана в непосредственной близости от внешней границы Содружества восприятие угрозы обострилось и сделало насущным поиск новых механизмов и инструментов борьбы с ней. Для российской внешней политики как на региональном, так и на глобальном уровне остро встала задача максимально широкого вовлечения государств постсоветского пространства в общее многостороннее военное сотрудничество. Ни Узбекистан, ни Туркменистан не входят в ОДКБ, имеют неоднозначные отношения с Москвой, поэтому укрепление формата безопасности СНГ открывает новые возможности для усиления военно-политического влияния России в регионе.



Кардинальные изменения, произошедшие в сфере безопасности по внешнему периметру СНГ с неизбежными последствиями для внутренней стабильности стран-участников, вернули государства Содружества к необходимости активного обсуждения как можно более широкого военно-технического сотрудничества.

Итоги саммита СНГ показывают, что сами государства Центральной Азии скорее склоняются к уменьшению сопротивления растущему присутствию России, даже несмотря на то, что оно неизбежно приведет к усилению влияния Москвы на внутриполитические процессы в государствах региона, рассматривая его прежде всего как гарантию стабильности существующих политических режимов. Таким образом, Россия последовательно реализует курс на консолидацию и координирование процессов военно-политического и оборонного сотрудничества на постсоветском пространстве, рассматривая на данном этапе центральноазиатское направление в качестве приоритетного. Одной из тем для обсуждения на саммите стало возвращение российских военных для охраны таджикско-афганской границы, которая была передана Душанбе в 2005 г.

Главной неопределенностью для внешней политики России на этом направлении остаётся степень готовности государств СНГ принять российское видение коллективной безопасности Содружества. Попытки найти противовес российскому военно-политическому влиянию по прежнему заметны в национальных внешнеполитических стратегиях центрально-азиатских государств. Так, Туркменистан ограничился минимальным уровнем участия в прошедшем саммите, сосредоточив свои внешнеполитические ресурсы на поиске поддержки в США. Президент Узбекистана И.Каримов достаточно резко высказался о повестке саммита, «оторванной от реальной действительности». И Киргизия, и Таджикистан пытаются сочетать идею сохранения самостоятельной роли в охране своих границ и поддержании национальной безопасности с просьбами усиления военно-технической и финансовой помощи от России.



В связи с началом российской военной операции в Сирии и одновременным наступлением ИГ в северных провинциях Афганистана в непосредственной близости от внешней границы Содружества восприятие угрозы обострилось и сделало насущным поиск новых механизмов и инструментов борьбы с ней.

Не удаётся России вовлечь западный фланг СНГ в систему коллективной безопасности Содружества. Ни Молдова, ни – что закономерно – Украина не были представлены на должном уровне на саммите СНГ. Президент Белоруссии после успешно проведенных выборов снова начал активно разыгрывать карту многовекторности внешней политики, самой яркой иллюстрацией которой в контексте военно-политического сотрудничества стали противоречивые заявления по вопросу об открытии российской базы ВВС на территории республики.

Таким образом, несмотря на существующий внешний контекст и общую активизацию политики России по выстраиванию всеобъемлющей системы безопасности в СНГ, Москве придётся снова столкнуться с необходимостью нахождения тяжёлых компромиссов с задействованными сторонами.

Острый контекст обсуждения вопросов безопасности на саммите СНГ оставил в тени прошедшее параллельно заседание Высшего евразийского экономического совета, управляющего органа крупнейшего экономического интеграционного проекта на постсоветском пространстве. Тем не менее результаты ВЕЭС также неоднозначны: в ходе саммита было принято решение о кадровых изменениях в Евразийской экономической комиссии. Председателем Комиссии вместо Виктора Христенко с февраля 2016 г. станет бывший премьер-министр Армении Тигран Саркисян. Главная интрига будущего председательства состоит не столько в потере Москвой одной из руководящих позиций в Союзе, сколько в кандидатуре самого армянского представителя, который известен как жесткий противник вступления Армении в ЕАЭС и сторонник усиления сближения республики с ЕС. Значит, и в формате Евразийского экономического союза Россию ждут новые вызовы эффективности деятельности самой организации и отстаивания в ней российских позиций.

1. Подробнее о формировании военно-политического сотрудничества в СНГ см. напр.: Никитин А.И. Конфликты, терроризм, миротворчество. – М.: Навона, 2009. – 232 с.

Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
 
Социальная сеть запрещена в РФ
Социальная сеть запрещена в РФ
Бизнесу
Исследователям
Учащимся