Саудовская Аравия и США: возможна ли перезагрузка отношений

Украинский кризис привел к новым трениям между КСА и США — последним пока не удалось добиться от Эр-Рияда увеличения добычи, чтобы вытеснить с рынка российскую нефть. Новая волна критики вызвала резкую реакцию в королевстве, а наблюдатели заговорили о серьезных проблемах в саудовско-американских отношениях. Впрочем, для тех, кто давно следит за ними, нынешние события — лишь часть длительного процесса, который тянется уже не первое десятилетие.

Можно предположить, что на политику КСА в настоящее время очень сильно влияет личное недовольство, если не сказать обида, де-факто правителя страны Мухаммеда бин Сальмана. Наследный принц с момента своего прихода к власти прилагал значительные усилия, чтобы создать себе имидж реформатора и даже либерала (разумеется, в саудовских реалиях). Однако Дж. Байден даже не стал принимать его в Белом доме. Для относительно молодого, волевого и честолюбивого человека, воспитанного в племенных традициях, это чувствительный удар по самолюбию.

Помимо личных (субъективных) мотивов для недовольства есть и мотивы вполне объективные. Во-первых, саудовское руководство раздражает критика американцами военной кампании в Йемене. Во-вторых, Саудовская Аравия не может уступить американским требованиям об увеличении добычи нефти взамен российской, поскольку это обрушит рынок, а Мухаммеду бин Сальману нужны средства для реализации амбициозной и крайне дорогостоящей программы «Видение-2030» по модернизации саудовской экономики и общества.

В ответ на американское давление саудовцы прощупывают почву, чтобы попытаться диверсифицировать пул гарантов безопасности за счет развития сотрудничества с Россией и Китаем. Но тут возникают сложности. С одной стороны, Москва и Пекин готовы сотрудничать и не вмешиваться во внутренние дела королевства, а с другой — они по разным причинам не готовы пока взять на себя ту роль, которую играли США. Таким образом, в настоящее время у КСА нет стратегической альтернативы. В Вашингтоне это, судя по всему, понимают и не выказывают особого беспокойства по поводу саудовских маневров.

Нет у КСА и возможности использовать нефтяной козырь. США открыто ведут переговоры с альтернативными поставщиками — Ираном и Венесуэлой, демонстрируя, что энергетическая безопасность и возможность надавить на Россию для них важнее интересов Саудовской Аравии и ее соседей по Аравийскому полуострову.

При условии должного уважения, подтверждением которого станет сворачивание антисаудовской пиар-кампании, можно будет обсуждать перезагрузку саудовско-американских отношений. Основным содержанием этой перезагрузки должно стать заключение формальных, обязывающих соглашений о сотрудничестве во всех ключевых сферах — военной, политической и экономической. Это серьезный сдвиг в саудовском внешнеполитическом мышлении. Если прежде Эр-Рияд демонстрировал свою самостоятельность и полагался на гибкие, неформальные договоренности с Вашингтоном, то теперь он готов от этой политики отказаться. КСА хочет твердой привязки с четко прописанными обязанностями сторон — договора, наподобие тех, которые имеются у США со странами НАТО, с Японией и Южной Кореей.

Такой подход отражает трезвое, реалистичное понимание сложившейся ситуации саудовским истеблишментом. В Эр-Рияде понимают, что мир меняется и стратегических альтернатив партнерству с США пока нет, как нет и рычагов давления на Вашингтон, поэтому готовы сотрудничать в обмен на невмешательство во внутренние дела и четко прописанные гарантии безопасности. Это стоит учитывать России, поскольку «нефтяная карта» остается на столе и в саудовских публикациях можно встретить достаточно прозрачные намеки, что в обмен на «рациональное» отношение, Эр-Рияд может поддержать Вашингтон в конфронтации с Москвой.

Украинский кризис привел к новым трениям между КСА и США — последним пока не удалось добиться от Эр-Рияда увеличения добычи, чтобы вытеснить с рынка российскую нефть. Новая волна критики вызвала резкую реакцию в королевстве, а наблюдатели заговорили о серьезных проблемах в саудовско-американских отношениях. Впрочем, для тех, кто давно следит за ними, нынешние события — лишь часть длительного процесса, который тянется уже не первое десятилетие.

В основе саудовско-американского партнерства изначально были две составляющие — нефть и безопасность. США предоставляли Саудовской Аравии гарантии безопасности, а взамен получали де-факто контроль над нефтью. Это было выгодно обеим сторонам. Во время холодной войны Америка могла использовать нефтяное оружие против СССР, сбивая цены. Саудовская Аравия, в свою очередь, могла не тратиться на развитие вооруженных сил, а инвестировать в развитие своей экономики. Кроме того, как показал Кувейтский кризис 1990–1991 гг., США были готовы оперативно прислать на помощь королевству мощный контингент хорошо оснащенных и обученных войск.

Иван Тимофеев:
Выгодообретатели

Все вышесказанное не означает, что саудовско-американские отношения всегда были безоблачными. Поводы для трений возникали и раньше. Например, в 1973 г. КСА приняло участие в нефтяном эмбарго, введенном арабами в отношении стран, помогавших Израилю. В конце 1970-х гг. Эр-Рияд, несмотря на давление из Вашингтона, присоединился к арабскому бойкоту Египта, заключившего сепаратный мир с Израилем. Наконец, в 2000-е гг., особенно после вторжения в Ирак в 2003 г., представители королевства стали все чаще высказывать мысль, что американская политика ведет к дестабилизации региона.

В самих США тем временем зрели антисаудовские настроения: кто-то напоминал, что среди террористов 11 сентября 2001 г. было много саудовцев, а кто-то говорил о коррупции и ущемлении прав женщин в королевстве. Большое влияние на американское общественное мнение и политический истеблишмент оказали затяжные и бесперспективные войны в Ираке и Афганистане. Все это совпало с наметившимся энергетическим переходом, борьбой с изменением климата и призывами к декарбонизации экономики развитых стран.

Приблизительно после мирового финансового кризиса 2007–2009 гг. США начали постепенно терять интерес к арабской нефти и к Ближнему Востоку в целом. Барак Обама взял курс на уход из Ирака и Афганистана, а параллельно с этим он начал переговоры с Ираном и даже заключил с ним ядерную сделку — СВПД. Дональд Трамп вышел из СВПД, но в целом продолжил политику сокращения американского присутствия на Ближнем Востоке. При Джозефе Байдене климатическая повестка вышла на первый план, стало понятно, что нефтяная эра заканчивается, и, хотя переход на новые источники энергии займет еще несколько десятилетий, зависимость от углеводородов постепенно снизится. Одновременно с этим Вашингтон вернулся к диалогу с Тегераном, что было воспринято в Эр-Рияде практически как предательство со стороны союзника, которому за защиту были выплачены значительные суммы в виде оружейных контрактов.

Таким образом, очевиден долгосрочный тренд: экономическое и геополитическое значение Ближнего Востока снижается, США сокращают там свою активность. Поэтому арабам настойчиво рекомендовали договориться с Ираном о разделе сфер влияния и создать для обеспечения безопасности региональный военный блок. Последний уже фактически существует, пусть и неофициально, — в так называемую «ось умеренности» вошли Саудовская Аравия, ОАЭ и Израиль. Попытки переговоров с Ираном тоже были, правда, особых результатов они пока не дали.

Виталий Наумкин:
Арабский тыл Путина: Кремль нейтрализовал геополитическое супероружие США

Если долгосрочные тренды в целом ясны, то остается вопрос о текущих саудовско-американских трениях. Можно предположить, что на политику КСА в настоящее время очень сильно влияет личное недовольство, если не сказать обида, де-факто правителя страны Мухаммеда бин Сальмана. Наследный принц с момента своего прихода к власти прилагал значительные усилия, чтобы создать себе имидж реформатора и даже либерала (разумеется, в саудовских реалиях). Однако Дж. Байден даже не стал принимать его в Белом доме. Для относительно молодого, волевого и честолюбивого человека, воспитанного в племенных традициях, это чувствительный удар по самолюбию.

Помимо личных (субъективных) мотивов для недовольства есть и мотивы вполне объективные. Во-первых, саудовское руководство раздражает критика американцами военной кампании в Йемене. Во-вторых, Саудовская Аравия не может уступить американским требованиям об увеличении добычи нефти взамен российской, поскольку это обрушит рынок, а Мухаммеду бин Сальману нужны средства для реализации амбициозной и крайне дорогостоящей программы «Видение-2030» по модернизации саудовской экономики и общества.

В ответ на американское давление саудовцы прощупывают почву, чтобы попытаться диверсифицировать пул гарантов безопасности за счет развития сотрудничества с Россией и Китаем. Но тут возникают сложности. С одной стороны, Москва и Пекин готовы сотрудничать и не вмешиваться во внутренние дела королевства, а с другой — они по разным причинам не готовы пока взять на себя ту роль, которую играли США. Таким образом, в настоящее время у КСА нет стратегической альтернативы. В Вашингтоне это, судя по всему, понимают и не выказывают особого беспокойства по поводу саудовских маневров.

Нет у КСА и возможности использовать нефтяной козырь. США открыто ведут переговоры с альтернативными поставщиками — Ираном и Венесуэлой, демонстрируя, что энергетическая безопасность и возможность надавить на Россию для них важнее интересов Саудовской Аравии и ее соседей по Аравийскому полуострову.

В сложившейся ситуации представители саудовского истеблишмента говорят и пишут о том, что в США ведется масштабная пропагандистская кампания по демонизации КСА в глазах американской публики и мирового сообщества. Причем эта кампания носит долгосрочный характер, и стартовала она еще при Б. Обаме. Основных обвинений несколько — критика внутренней политики Мухаммеда бин Сальмана и поддержка королевством исламских фундаменталистов.

В Эр-Рияде настаивают, что с приходом к власти Мухаммеда бин Сальмана ситуация в королевстве значительно изменилась. Были взяты под контроль все мусульманские благотворительные фонды и прекращена беспорядочная раздача денег. Началась демонстративная борьба с коррупцией. Произошла беспрецедентная либерализация общественной жизни, а женщины получили невиданные доселе права. Таким образом, американские претензии вроде бы несостоятельны, однако, отношение со стороны администрации Дж. Байдена не меняется.

Ольга Малик:
Безопасность в Персидском заливе: курс на региональную независимость?

Особое недовольство связано с критикой йеменской политики Эр-Рияда. В КСА считают, что США попросту не замечают саудовских усилий по урегулированию этого конфликта, а также не дают королевству защищать свою безопасность от иранских поползновений. По мнению представителей саудовского истеблишмента, движение «Ансар Аллах» (хуситы), с которым борется королевство, отвергает все мирные инициативы Эр-Рияда и игнорирует усилия ООН. Однако в США все происходящее преподносится совсем иначе — подчеркивают саудовские спикеры.

По поводу нефти саудовцы вполне резонно возражают, что резкое наращивание добычи и увеличение предложения не отвечает долгосрочным интересам КСА. Иран получит средства для реализации своих ядерной и ракетной программ, а также для продолжения региональной экспансии. Произойдет дестабилизация мировых рынков, будет нарушено функционирование ключевых форматов сотрудничества нефтеэкспортеров — ОПЕК и ОПЕК+ (куда как раз входит Россия). Все это поставит под вопрос планы модернизации КСА, а возможно, создаст и угрозу правящему дому.

Все чаще в саудовских СМИ можно встретить мнение, что за нападками на КСА в Америке стоит новая леволиберальная политическая элита, которая сделала американскую внешнюю политику чересчур идеологизированной в ущерб стратегическим интересам. Работа по подрыву американо-саудовского партнерства ведется не только в СМИ и социальных сетях, но даже в Конгрессе. Впрочем, положение еще можно спасти, если принять ряд решительных мер.

В Эр-Рияде дают понять, что готовы напрямую обсуждать возникшие проблемы. Но для начала хотят, чтобы Вашингтон вернулся к рациональной политике, основанной на уважении к национальному суверенитету. Надо отметить, что слово «уважение» встречается в саудовском дискурсе применительно к отношениям с США все чаще. Посыл всех высказываний примерно таков: дружба и партнерство двух стран строились на уважении, а своим вмешательством во внутренние дела США не просто демонстрируют неуважение, но фактически ставят под сомнение легитимность правящего режима в КСА. Последнее очень серьезно, ведь несмотря на кажущуюся прочность, Саудовская Аравия сталкивается с множеством внешних и внутренних угроз ее стабильности.

При условии должного уважения, подтверждением которого станет сворачивание антисаудовской пиар-кампании, можно будет обсуждать перезагрузку саудовско-американских отношений. Основным содержанием этой перезагрузки должно стать заключение формальных, обязывающих соглашений о сотрудничестве во всех ключевых сферах — военной, политической и экономической. Это серьезный сдвиг в саудовском внешнеполитическом мышлении. Если прежде Эр-Рияд демонстрировал свою самостоятельность и полагался на гибкие, неформальные договоренности с Вашингтоном, то теперь он готов от этой политики отказаться. КСА хочет твердой привязки с четко прописанными обязанностями сторон — договора, наподобие тех, которые имеются у США со странами НАТО, с Японией и Южной Кореей.

Такой подход отражает трезвое, реалистичное понимание сложившейся ситуации саудовским истеблишментом. В Эр-Рияде понимают, что мир меняется и стратегических альтернатив партнерству с США пока нет, как нет и рычагов давления на Вашингтон, поэтому готовы сотрудничать в обмен на невмешательство во внутренние дела и четко прописанные гарантии безопасности. Это стоит учитывать России, поскольку «нефтяная карта» остается на столе и в саудовских публикациях можно встретить достаточно прозрачные намеки, что в обмен на «рациональное» отношение, Эр-Рияд может поддержать Вашингтон в конфронтации с Москвой.