Постсоциалистическая Болгария: два десятилетия преобразований

Из всех государств бывшего социалистического блока Болгария сильнее всего пострадала в результате его распада и во многом вынужденной переориентации политики и экономики на Запад. Однако сейчас целый комплекс объективных причин диктует восстановление отношений с прежним союзником теперь уже в лице России.

Из всех государств бывшего социалистического блока Болгария сильнее всего пострадала в результате его распада и во многом вынужденной переориентации политики и экономики на Запад. Однако сейчас целый комплекс объективных причин диктует восстановление отношений с прежним союзником теперь уже в лице России.

Произошедший двадцать лет назад распад СССР и социалистического лагеря стал одним из наиболее значительных и драматических событий конца ХХ в. Радикальная ломка всей системы идеологии, внутренней и внешней политики, экономики и даже мироощущения людей тяжело сказалась на всех участниках тех событий. Одной из самых пострадавших соцстран стала Болгария, поскольку экономически и политически она в наибольшей степени была ориентирована на СССР. Что же приобрела и что потеряла Болгария в результате разрыва с прежним партнером, каковы нынешнее состояние и перспективы болгарско-российских отношений?

Распад социалистического блока и выбор нового курса

В отличие от Венгрии, Чехословакии и Польши, пробовавших «модернизировать» навязанную Москвой модель социализма, или Румынии, активно «диссидентствовавшей» в рамках социалистического содружества, Болгария с самого момента создания СЭВ и ОВД считалась самым верным союзником СССР. Сотрудничество в рамках этих и других организаций дополнялось культурно-языковой близостью и давними историческими связями двух стран. Недаром в советские годы Болгарию называли «шестнадцатой республикой СССР».

Помощь Советского Союза значила для страны очень много: в послевоенный период здесь было построено более 300 промышленных предприятий; на долю СССР приходилось до 60 % болгарского экспорта; Советский Союз стимулировал развитие сельского хозяйства и поставлял Болгарии сырье и энергоносители по чрезвычайно льготным ценам. Поэтому доминировавшая в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) после победы «бархатных революций» установка на скорейшую переориентацию на Запад и решительное «избавление от социалистического прошлого» в Болгарии значительной частью населения не поддерживалась.

Да и сама «бархатная революция» прошла здесь по наиболее спокойному сценарию «верхушечного переворота»: на ноябрьском (1989 г.) пленуме ЦК БКП Т. Живков был отстранен от власти его же коллегами по руководству Болгарской коммунистической партии. Они же и начали реформировать политическую и экономическую системы, а сама БКП была переименована в «социалистическую», став одной из ведущих политических сил страны. Ее лидеры явно не стремились к резким шагам в отношениях со своим восточным партнером. Шла даже дискуссия о трансформации СЭВ в новую организацию и о модернизации Варшавского договора.

Но в болгарском обществе были и силы, настроенные на радикальные рыночные реформы и немедленную интеграцию в европейские и евроатлантические структуры, а также скорейший разрыв со «старшим братом». Они объединились в правоцентристский Союз демократических сил (СДС), надолго ставший главным оппонентом БСП. Нынешняя правящая партия – «Граждане за европейское развитие Болгарии» (ГЕРБ) – его прямой идеологический преемник. Дуализм болгарской политики в отношении России стал во многом определяться тем, какая политическая сила – социалисты или правоцентристы – находилась у власти. Но и самим политикам всегда приходилось считаться с существованием двух позиций в общественном мнении – и «прозападной», и «русофильской». Так, даже самым рьяным болгарским атлантистам постоянно приходилось делать заявления, что курс их страны на вступление в НАТО никоим образом не направлен против России.

Выбор нового союзника: была ли альтернатива?

Отдавая «дань моде», как и большинство постсоциалистических государств ЦВЕ, Болгария еще до официального роспуска СЭВ и ОВД весной 1991 г. поспешила заявить о стремлении интегрироваться в западные экономические и политические структуры. Уже в ноябре 1989 г. она выразила желание стать членом Совета Европы, а год спустя попросилась в ЕС, хотя официальная заявка на полноправное членство была подана в декабре 1995 г. Во многом это было формальностью, поскольку болгары не спешили выполнять все требования, необходимые для вступления, и проводить радикальные экономические реформы. Некоторые политики из БСП даже заговорили о своем собственном, «болгарском пути» развития.

По вопросу о вступлении в НАТО в обществе развернулась острая дискуссия. Присоединившись к программе «Партнерство ради мира», социалисты не спешили оформлять заявку на полноправное членство в альянсе, ссылаясь на достаточность механизмов ОБСЕ для обеспечения безопасности в Европе. Критикуя этот курс социалистов, президент страны П. Стоянов ссылался на опыт других бывших соцстран, изначально ориентировавшихся на Европу, которые теперь пожинают плоды такой политики. «Для нас, – заявлял он, – возможность преодоления кризиса связана со вступлением в Европейский союз, а путь в ЕС проходит через НАТО».

Решающее влияние на окончательный выбор оказал экономический кризис в стране 1996–1997 гг. Хотя и запоздало, по сравнению с другими государствами ЦВЕ, но этот выбор был сделан. Лояльность блоку НАТО Болгарии пришлось доказывать в период Косовского кризиса, а Евросоюзу – проведением «шоковой терапии» в 1997 г. Кстати, похожий путь пришлось проделать и Словении, чтобы, пусть и с запозданием, но все же попасть в обе организации.

Естественно, возникает вопрос: была ли альтернатива у Болгарии в тех условиях? Пожалуй, нет. И дело не в иллюзиях быстрого вхождения в «процветающее западное общество». В условиях экономического кризиса в России 1990-х годов и лавинообразного развала прежних интеграционных связей средства для давно назревшей модернизации экономики Болгария могла найти только на Западе. Да и как ориентироваться на государство, которое в то время обращалось туда же за кредитами и гуманитарной помощью? Один из балканских политологов тех лет заметил: «Мы выбираем не между Западом и Россией, а между Западом и ничем». США с союзниками оставалось только постараться, чтобы постсоциалистические страны сначала попали в НАТО, а затем уже в ЕС, пресекая все попытки выстраивания ими многовекторной дипломатии.

Достижения и издержки

Несмотря на пережитые трудности, Болгария к концу первого десятилетия ХХI в. все-таки добилась положительных результатов в реформировании экономики, нашла свою экспортную нишу на зарубежных рынках, создала условия для притока иностранных инвестиций.

Однако борьба за западные рынки привела только за десятилетие реформ к сокращению товарооборота Болгарии почти в 3 раза, а экспорта – в 3,4 раза. Если в 1992 г. на страны ЕС приходилось 30,3 % товарооборота Болгарии, а доля России составляла 20 %, то в 1999 г. доля стран ЕС выросла до 51,5 %, а доля России сократилась до 14,2 % [1]. В абсолютных цифрах взаимный товарооборот между нашими странами упал с 15 млрд долл. до 1,2–1,5 млрд долл. Сильнее всего пострадали отрасли, «завязанные» на советский рынок, – электроника, нефтехимия, нефтепереработка, ВПК, сельское хозяйство. Характерной чертой экономики страны стало отрицательное сальдо внешнеторгового баланса. Все это привело к спаду ВВП на 44 % и снижению реальных доходов населения более чем на 50 %.

По уровню жизни Болгария оказалась отброшенной на пятнадцать лет назад, и только в 2004 г. ей удалось достигнуть показателей 1989 г. До сих пор она все еще остается на последнем месте в Евросоюзе по такому показателю, как объем ВВП на душу населения (40 % от среднего по ЕС уровня). Неполное выполнение требований Брюсселя стало причиной отсрочки планов Болгарии по вступлению в Шенгенскую зону и вхождению в еврозону.

Высокую цену пришлось заплатить и за получение от НАТО иллюзии безопасности. Только присоединение к санкциям против бывшей Югославии нанесло болгарской экономике ущерб, по разным оценкам, до 2 млрд евро, не говоря уже о затратах на перевооружение армии по натовским стандартам и участие в операциях НАТО.

Восстановление связей

Курс на восстановление отношений с Россией был взят в середине 1990-х годов правительством социалистов. Но только после окончательной стабилизации экономик двух стран стал заметен рост объема российско-болгарского товарооборота (см. табл. 1). Наивысшие показатели были достигнуты в 2008 г. (4,4 млрд евро), впоследствии они несколько снизились в связи с началом мирового финансового кризиса и за первые три квартала 2011 г. составили 3,44 млрд евро. Внешнеторговый баланс, однако, не в пользу Болгарии (см. табл. 2). В 2010 г. по объему инвестиций в Болгарию Россия вышла на второе место, основными инвесторами стали российские сырьевые компании «Лукойл» и «Мечел».

В 2007 г. были намечены три грандиозных проекта, способных вывести российско-болгарские отношения на качественно новый уровень: прокладка через территорию Болгарии газопровода «Южный поток» и нефтепровода Бургас – Александруполис, а также сооружение АЭС «Белене». Однако правительство Б. Борисова, вынужденное постоянно оглядываться на Брюссель и Вашингтон, стало затягивать со сроками их реализации. 30 ноября 2011 г. было, наконец, принято решение о предоставлении болгарской части газопровода «Южный поток» статуса объекта национального значения, но буквально через неделю было объявлено о выходе из проекта строительства нефтепровода Бургас – Александруполис (впрочем, ряд отечественных аналитиков считает этот шаг лишь элементом торга). Очевидно, что положительное решение Болгарии по этим проектам станет своего рода проверкой готовности расширять сотрудничество с Россией.

Перспективы российско-болгарских отношений

Несомненно, потенциал развития двусторонних связей между Россией и Болгарией задействован далеко не полностью. Их «локомотивом» будут выступать, в первую очередь, торгово-экономические отношения, основанные на взаимном интересе. Для России Болгария важна, прежде всего, с точки зрения маршрутов транспортировки российских углеводородов и осуществления региональных транспортных проектов. Кроме того, до 300 тыс. россиян ежегодно посещают курорты Болгарии, многие проявляют интерес к недвижимости в этой стране.

Интерес Болгарии, в свою очередь, концентрируется вокруг российских энергоносителей и сырья, реализации проектов в области энергетики, притока инвестиций в разные сферы экономики. Российский рынок очень привлекателен для целого ряда традиционных товаров болгарской промышленности. Существенный резерв развития торгово-экономического сотрудничества – межрегиональные связи, особенно в сфере деятельности малого и среднего бизнеса.

Сферой особого интереса болгар, несомненно, являются и проекты в области культуры, науки и образования. Однако этот интерес тоже переоценивать нельзя. Конечно, в Болгарии существуют многочисленные группы дружбы с Россией, ведущие культурно-просветительскую работу, но в целом знание русского языка болгарами утрачивается. В средних школах в качестве обязательного он давно отменен, а число русистов-выпускников вузов не превышает 400 человек в год.

Уже выросло целое поколение болгар, которое видит свое будущее в Евроатлантическом сообществе, хотя взаимные симпатии наших народов по-прежнему сохраняются. Показательны результаты недавнего исследования Фонда Communitas, согласно которым Болгария – наиболее «русофильская» страна в Евросоюзе: положительно к России относятся 88% ее жителей, отрицательно – только 10%. Россияне, в свою очередь, симпатизируют Болгарии заметно больше, чем другим странам ЦВЕ: по данным Фонда «Общественное мнение», 67% респондентов называют ее «дружественным государством».

Тем не менее главным стимулом развития российско-болгарских отношений в перспективе будет все же не пресловутая «культурно-языковая близость», а экономический интерес, основанный на здоровом прагматизме.

1. Центрально-Восточная Европа во второй половине ХХ века. В 3-х т. Т. 3: Трансформации 90-х годов. Ч. 2. М.: Наука, 2002. C. 62