Не поражение: оценка потерь США в афганской кампании

Ночью 30 августа 2021 года последние американские военнослужащие покинули Кабул, завершилась самая длительная военная операция в истории США. Общество, политики и эксперты разделились в оценках результатов кампании.

Администрацию США и лично Джозефа Байдена обвиняют в политическом и военном поражении, безразличии по отношению к будущему Афганистана, а также колоссальных, по мнению многих комментаторов, расходах на операцию. Так ли это?

К настоящему моменту появилось больше обобщенных данных, что позволяет проанализировать события более взвешенно и выяснить справедливы ли негативные оценки действий руководства США в политическом, военном и экономическом аспектах.

При ближайшем рассмотрении оказывается, что критика часто базируется на неполных или искаженных данных, а масштабы проблем сознательно преувеличиваются. С политической точки зрения, нет оснований полагать, что США понесли репутационные потери и ухудшили свои позиции во взаимоотношениях с партнерами. Целью американской администрации было завершение затянувшегося конфликта, и эта цель достигнута.

Более того, сознательно или нет, но покинув Афганистан, американцы создали дополнительную точку давления на стратегического соперника — Россию, не приложив к этому никаких особенных усилий.

Финансовые потери США, разумеется, отрицать сложно, хотя они и не настолько серьезные, как пытаются представить некоторые эксперты.

Да, формально 2,313 трлн долл., потраченные на операцию за 20 лет, — это действительно расходы Министерства обороны и Государственного департамента США. Однако на практике большая часть этой суммы никогда не покидала пределов американской финансовой системы. Основной статьей расходов является оплата деятельности военнослужащих — зарплаты, страховки, медицинское обслуживание.

Не «ушли» из американской экономики и средства, затраченные на производство и обслуживание вооружений. В данном случае, американцы скорее выиграли, поддержав своих производителей. Потерянными можно считать только те относительно невеликие средства, которые были ассигнованы на восстановление афганской армии, государственных институтов и инфраструктуры. Однако и там часть работ выполняли американские компании.

«Горы современных вооружений», попавших в руки талибов также выглядят довольно скромно, даже если не учитывать, что за 20 лет эксплуатации только часть из них осталась в работоспособном состоянии.

Ни одна позиция из поставленных вооружений и военной техники не является «чувствительной технологией» и вряд ли представляет какой-либо интерес за пределами Афганистана. Более того, большинство вооружений уже было знакомо или имелось в руках боевиков движения «Талибан» еще до начала активных действий против них в 2001 г.

Стоит подчеркнуть, что в перспективе талибы столкнутся с вопросами обслуживания вооружений и эксплуатации техники. Новый режим будет испытывать недостаток квалифицированных специалистов, включая пилотов, водителей, механиков и инженеров. Ремонтные работы, которые полностью или частично выполнялись западными компаниями-контракторами, прекращены, как и поставки запчастей из-за рубежа. Вероятно, какое-то количество техники удастся поддерживать на ходу с помощью каннибализации, а примитивный ремонт выполнять в местных мастерских. Но, разумеется, о поддержке и массовом использовании авиа- или броне техники пока речи не идет.

Особенности структуры самого движения «Талибан» — это основная проблема, которая будет затруднять применение захваченных вооружений. Несмотря на кажущуюся монолитность, движение состоит из мелких фракций. Такая децентрализация ведет к тому, что каждая этническая или региональная фракция склонна накапливать ресурсы, но не объединять их в рамках и интересах всего движения. Именно по этой причине крайне низка вероятность того, что талибам удастся наладить централизованное обучение, создать общие парки военной техники или централизованную систему обеспечения.

Ночью 30 августа 2021 г. последние американские военнослужащие покинули Кабул. Так завершилась самая длительная военная операция в истории США.

Это, без преувеличения, ключевое событие последних десятилетий уже вызвало яростные споры среди политиков, экспертов и представителей американского гражданского общества. Согласно данным опроса, проведенного Pew Research Center, 54% взрослых американцев поддержали решение о выводе войск и прекращении военной операции. При этом 69% респондентов считают, что США не достигли поставленных целей. Негативно оценивается и руководство процессом вывода войск: 29% респондентов заявили, что американское правительство выполнило свою задачу «неплохо», а 42% оценили его действия как «плохие». Часть политиков и экспертов настроена более негативно. Администрацию США и лично Джозефа Байдена обвиняют в политическом и военном поражении, безразличии по отношению к будущему Афганистана, а также колоссальных, по мнению многих комментаторов, расходах на операцию. Особенно чувствительная тема — захват талибами значительного количества вооружений западного производства. В частности, высказываются опасения, что в руки боевиков попали «чувствительные» военные технологии, которые могут быть проданы или переданы противникам США, например, России или Китаю. Кроме того, захваченные вооружения и военная техника могут усилить боевые возможности Талибана [1], либо переданы другим террористическим группировкам как в самом Афганистане, так и за его пределами.

На первый взгляд критика выглядит справедливой. Действительно, правительство Афганистана пало за считанные недели, а сам президент Ашраф Гани бежал из страны 15 августа. В руки боевиков попало много вооружений и военной техники, а уход сил США и НАТО со стороны мог напоминать паническое отступление.

С другой стороны, оценки событий августа–сентября 2021 г. частично опирались на неполные или неточные данные, а зачастую и вовсе на «медиа-картинку» транслируемую самими же талибами. При этом, часть комментаторов намеренно преувеличивала масштабы проблем.

К настоящему моменту, ажиотаж вокруг ситуации в Афганистане снизился, а обобщенных данных стало больше. Появилась возможность проанализировать события более взвешенно и выяснить справедливы ли негативные оценки действий руководства США в политическом, военном и экономическом аспектах.

Политика

Петр Кортунов:
После победы Талибана мир вынужден пересмотреть свои взгляды на эффективность терроризма

Решения американской администрации не следует рассматривать в отрыве от текущей военно-политической обстановки и, соответственно, той системы угроз и вызовов, которой руководство США и НАТО руководствуется последние десять лет. В рамках этой системы, наиболее серьезной глобальной угрозой является Китай. Россия рассматривается как угроза европейской безопасности и стратегический соперник. На более низких уровнях находятся страны-угрожающие региональной безопасности — Иран и КНДР.

В контексте этой модели завершение афганской кампании выглядит более чем логичным: США высвобождает ресурсы, чтобы использовать их для решения более приоритетных на данный момент задач. Следует учитывать и то, что сама идея об окончании войны в Афганистане не является для Вашингтона новой или спонтанной. В мае 2015 г. президент США Барак Обама сообщал о намерении закончить военную операцию и прекратить военную помощь афганскому правительству к моменту, когда он покинет Белый дом, то есть к январю 2017 г. Реализовать этот план ему не удалось.

С 2015 г. к этой идее неоднократно возвращались, вопрос обсуждался военно-политическим руководством США, однако его выполнение откладывалось. От Б. Обамы проблема «по наследству» досталась Д. Трампу, а от него перешла к текущему президенту США Дж. Байдену.

В начале июля 2021 г. Дж. Байден выступил с комментариями, подтвердив намеченный ранее курс на завершение операции в Афганистане. Он заявил, что «США не могут оставаться привязанными к политическим решениям, которые принимались в мире двадцатилетней давности». Мы должны действовать соответственно угрозам, которые существуют сейчас». Обстановка за 20 лет действительно кардинально изменилась. Международный терроризм больше не лидирует в списке приоритетных угроз, а внимание западных военных и политиков сместилось на Азиатско-Тихоокеанский регион. С позиции нынешнего американского руководства конфликт в Афганистане выглядит откровенным артефактом былых времен, к тому же непопулярным и не имеющим быстрого решения. Руководство США уже много лет последовательно двигалось к окончательному выходу из афганского конфликта.

К моменту вступления Дж. Байдена в должность президента США, проблема уже несколько «перезрела» и потребовала быстрых и решительных действий, невзирая на сопротивление. Альтернативой стало бы продолжение «бесконечной войны», что никак не соответствует средне- и долгосрочным планам американского руководства. Примечательно, что именно Джозеф Байден оказался одной из наиболее подходящих кандидатур для выполнения этой задачи. Почему? Несомненно, сыграл роль его политический опыт и сформировавшаяся за десятилетия система взглядов. Дж. Байден уже был свидетелем выхода государства из затянувшегося конфликта, однако в намного более сложных условиях противостояния двух сверхдержав. Причем и детали, и последствия окончания Вьетнамской войны знакомы ему с позиции высшего должностного лица государства. К моменту окончательного вывода американских войск из Вьетнама в апреле 1975 г. он уже более двух лет заседал в Сенате США, куда был избран в ноябре 1972 г.

Тогда никаких серьезных политических или репутационных потерь Соединенные Штаты не понесли. Ухудшения взаимоотношений с союзниками не произошло, политический «вес» страны не изменился. Этот опыт давал все основания считать, что выход из конфликта, в куда более выгодных для США условиях, не вызовет глобальных негативных последствий и в 2021 г.

Назвать вывод войск США из Афганистана поражением очень сложно. Целью американской администрации было именно завершение конфликта, и эта цель достигнута. Более того, сознательно или нет, но покинув Афганистан, американцы создали дополнительную точку давления на своего стратегического соперника — Россию, не приложив к тому никаких особых усилий. Уже сейчас граница с Афганистаном из второстепенного и относительно спокойного направления превратилась в еще один центр напряженности и объект пристального внимания военно-политического руководства РФ. В этой связи Россия будет вынуждена в течение неопределенного времени поддерживать партнеров по ОДКБ, распыляя совсем не бесконечные (особенно по сравнению с США) ресурсы.

График изменения численности военного контингента США при разных президентах с 2001 по 2021 гг. Источник данных: Office of the Secretary of Defence, CNN Editorial Research.

Финансовая грамотность

Андрей Казанцев:
Перспективы и сценарии развития ситуации в Афганистане: интересы России и Китая

Большинство обсуждений по расходам на афганскую кампанию сосредоточены вокруг двух цифр — общих расходов на кампанию за 20 лет и суммы расходов на создание и оснащение силовых структур Афганистана за тот же период. Расходы на войну в Афганистане оцениваются в районе 2,3 трлн долл., расходы на афганские вооруженные силы и полицию — 85 млрд долл. При этом вторая сумма часто понимается как полностью потраченная на экипировку и вооружения, доставшиеся в итоге талибам. В качестве основных источников данных используются отчеты специального генерального инспектора США по реконструкции Афганистана (SIGAR), а также материалы Института Уотсона (Watson Institute for International And Public Affairs). Что интересно, цифры из этих источников зачастую неверно интерпретируются или вообще искажаются. Отчасти это вызвано тем, что уточненные данные появились только в сентябре, то есть после вывода американских войск из Афганистана. До этого момента эксперты, политики и пресса были вынуждены использовать неполные или приблизительные цифры.

Согласно подсчетам экспертов Института Уотсона, за период с 2001 по 2021 гг. на кампанию в Афганистане было потрачено 2,313 трлн долл. С учетом расходов на выплаты ветеранам на период с 2022 по 2050 гг. сумма увеличивается до 3,413 трлн долл. Из 2,313 трлн долл. расходы Министерства обороны и Госдепартамента составляют 1,05 трлн долл. и 60 млрд долл. соответственно. Оставшаяся часть включает: 233 млрд долл. уже истраченных на лечение и поддержку ветеранов; 532 млрд долл. — проценты, насчитанные на военные займы; 433 млрд долл. — увеличение военных расходов, связанных с военными действиями. Сюда, например, входит увеличение выплат на покрытие медицинских расходов для солдат действительной службы и увеличение зарплат для удержания и привлечения солдат на службу. Основной статьей расходов, таким образом, является оплата деятельности военнослужащих — зарплаты, страховки, медицинское обслуживание.

Финансовые потери США, разумеется, отрицать сложно, хотя они и не настолько серьезны, как пытаются представить некоторые эксперты. Да, формально, 2,313 трлн долл. — это действительно расходы Министерства Обороны и Государственного департамента США. Однако на практике большая часть этой суммы никогда не покидала пределов американской финансовой системы. Не «ушли» из американской экономики и средства, затраченные на производство и обслуживание вооружений. В данном случае американцы, скорее, выиграли, поддержав своих производителей. Потерянными можно считать только те, относительно невеликие средства, что ушли на восстановление афганской армии, государственных институтов и строительство инфраструктуры. Но и там часть работ выполняли американские компании.

В ряде случаев, искажения стали результатом эмоциональной подачи информации или сознательных политических манипуляций. Так, например, сумма в 85 млрд долл. впервые появилась в официальном заявлении Дональда Трампа от 30 августа 2021 г. Экс-президент США заявил: «Никогда в истории вывод войск не осуществлялся так плохо или некомпетентно, как при администрации Дж. Байдена. В дополнение к очевидному, все оснащение должно быть немедленно возвращено в США и это включает каждый пенни из 85 млрд долл.». Мотивы Д. Трампа вполне понятны: политический оппонент оступился, нельзя не воспользоваться удобным моментом и не заострить внимание на его ошибке.

Каковы расходы на самом деле и какие моменты зачастую игнорируются? Согласно отчетной документации, картина следующая. С 2001 г. на афганские силовые структуры было потрачено 82,9 млрд долл., при этом непосредственно на вооружения из этой суммы ушло менее одной трети. Так, например, отчет от 10 августа 2017 г. показывает, что в период между 2005 и 2016 гг. на вооружения, технику и транспортные расходы ушло всего 29% выделенных средств [2]. Схожая доля расходов сохранилась и в последующие годы. Таким образом, сумму, потраченную на оснащение силовых структур Афганистана можно грубо оценить в 24 млрд долл. за 20 лет или 1,2 млрд в год.

Виталий Совин:
Американское оружие в руках движения «Талибан»

Не менее важно учитывать тот факт, что за 20 лет кампании часть поставленных вооружений износилась, вышла из строя и была списана или устарела настолько, что не представляет ценности на данный момент. За все 20 лет самой весомой статьей расходов были зарплаты военнослужащим и полицейским. Причем, в эту же сумму попали и выплаты за афганский вариант «мертвых душ» (ghost soldiers). Коррумпированное афганское руководство на местах рапортовало о нанятых солдатах, которых в реальности не существовало. Предполагается, что на «солдат-призраков» уходило до 300 млн долл. в год.

Порядка 15% бюджета армии и полиции уходили на расходные материалы, такие как топливо, боеприпасы и т.д. Еще 14% тратились на обучение. И, наконец, следует помнить, что американцы не всегда успевали тратить все средства, выделенные на нужды афганских сил безопасности. Итоговая разница между ассигнованными, выделенными и потраченными суммами оказывается весьма заметной. В качестве яркого примера можно привести 2020 финансовый год, когда силам безопасности Афганистана было ассигновано 3,1 млрд долл., выделено 2,4 млрд долл., а истрачено 2,1 млрд долл. (по состоянию на 30 июня 2021 г.). Остаток никогда не будет истрачен просто в силу того, что афганское правительство перестало существовать.

Принимая во внимание все перечисленные факторы, можно заключить, что из 82,9 млрд долл., выделенных на афганские силовые структуры, за 20 лет менее одной трети было потрачено на вооружения и экипировку. При этом далеко не все оружие попало в руки боевиков движения «Талибан» или может быть использовано. Почему?

В чужих руках

С самого начала афганские силовые структуры обучались и оснащались под контртеррористические операции (COIN), что в значительной степени обусловило перечень вооружений, который им поставлялся.

Стоит отметить, что поставки зачастую включали устаревшие, по меркам западных армий, образцы, которые планировались к списанию или замене на технику и вооружения нового поколения. В некоторых случаях транспортировка этих вооружений в США или Европу и последующая утилизация обошлись бы дороже, чем они стоили на момент передачи вооруженным силам Афганистана.

Согласно отчетам SIGAR, с 2003 по 2016 гг. силам безопасности Афганистана было поставлено порядка 76 тыс. единиц техники. Цифра, без сомнения, солидная. Она включает: 56,1% поставленной техники — это пикапы Ford Ranger; еще 29,2% — легкие тактические автомобили Humvee (HMMWV), большая часть которых в небронированных вариантах; 11,9% — средние тактические грузовики; 1,3% — ремонтно-эвакуационные машины; 1,4% — МРАП MaxxPro и гусеничные бронетранспортеры M113A2 и М577А2. Первых поставили 928, а вторых — 189 единиц. Из них часть выполнена в «небоевых» вариантах медицинской бронемашины и командно-штабной машины. Из всего количества поставленной техники только 2% машин были оснащены противоминной защитой.

Кроме того, в Афганистан поставлялись бронемашины M1117 Armored Security Vehicle. На февраль 2016 г. силы безопасности Афганистана эксплуатировали 623 M1117 Commando Select в трех вариантах и ожидали поставку еще 55 машин. Точное число исправных бронемашин не известно.

Из 600 тыс. единиц стрелкового оружия 81% составили пистолеты и винтовки М16, карабины М4, а также автоматы АК-47 и снайперские винтовки СВД. Самым мощным из поставленных артиллерийских вооружений были 122-мм гаубицы Д-30.

Также афганская армия и полиция получили более 211 самолетов и вертолетов, а также значительное количество «хайтека», включая БЛА (8 единиц Scan Eagle), робототехнические комплексы для разминирования (1093 робота MMP-30) и приборы ночного видения. Правда, этот «хайтек» весьма условный. Так, например, из 16 тыс. приборов ночного видения львиная доля приходился на системы PVS-14 и PVS-7. Последний использовался с 1980-х гг. и к настоящему времени вытеснен более совершенными моделями.

Что касается авиации, то согласно отчету SIGAR от 30 июля 2021 г., из 211 единиц авиатехники только 167 находилось в исправном состоянии. В ходе июля-августа это количество снизилось за счет авиатехники, уничтоженной или повреждённой американцами при эвакуации или перелетевшей на территорию соседних государств. Как минимум 46 единиц оказалось на территории Таджикистана и Узбекистана.

Андрей Кортунов:
Решение проблемы Афганистана: необходимые условия и международные последствия

Как видно из приведенных данных, при ближайшем рассмотрении «горы современных вооружений», попавших в руки талибов выглядят довольно скромно, даже если не учитывать, что за 20 лет эксплуатации только часть из них осталась в работоспособном состоянии.

Ни одна позиция из поставленных вооружений и военной техники не является «чувствительной технологией» и вряд ли представляет какой-либо интерес за пределами Афганистана. Более того, большинство вооружений уже было знакомо или имелось в руках боевиков движения «Талибан» еще до начала активных действий против них в 2001 г.

Стоит подчеркнуть, что в перспективе талибы столкнутся с вопросами обслуживания и эксплуатации техники. Несмотря на то, что часть военнослужащих афганской армии согласились сотрудничать с талибами, новый режим будет испытывать недостаток квалифицированных специалистов, включая пилотов, водителей, механиков и инженеров. Долгое время эти специалисты были объектами атак движения «Талибан», а к настоящему моменту часть из них уже покинула страну.

Ремонтные работы, которые полностью или частично выполнялись западными компаниями-контракторами прекращены, как и поставки запасных частей из-за рубежа. Вероятно, какое-то количество техники удастся поддерживать на ходу с помощью каннибализации, а примитивный ремонт выполнять в местных мастерских. Однако, разумеется, о поддержке и массовом использовании авиа- или броне техники пока речи не идет.

Также сомнительно, что талибы смогут массово внедрить сложную технику. Известно, что американские военные сталкивались с проблемами при обучении афганских военных использовать современные средства зашифрованной связи. Вместо новых радиостанций афганцы предпочитали использовать телефоны с приложением WhatsApp. Собственно, как и их оппоненты из Талибана.

Пожалуй, главным препятствием для применения захваченных вооружений будут особенности структуры самого движения «Талибан». Несмотря на кажущуюся монолитность, движение состоит из мелких фракций. Такая децентрализация ведет к тому, что каждая этническая или региональная фракция склонна накапливать ресурсы, но не объединять их в рамках и интересах всего движения. Именно по этой причине крайне низка вероятность того, что талибам удастся наладить централизованное обучение, создать общие парки военной техники или централизованную систему обеспечения.

1. Движение «Талибан» — запрещенная в России террористическая организация.

2. Под транспортными расходами американцы понимают, например, перевозку военных руководителей и должностных лиц страны с помощью военной авиации.