«МОДИфикация» индо-пакистанского диалога

25 мая 2014 г. премьер-министром Индии стал Нарендра Моди, кандидат от националистической партии БДП. С первого дня пребывания на новом посту индийский лидер дал понять, что он заинтересован в нормализации отношений с Исламабадом. Хватит ли политической воли нового премьер-министра для того, чтобы преодолеть груз накопившихся противоречий в двусторонних отношениях Индии и Пакистана?

В апреле 2014 г. Индия замерла в ожидании результатов главного события пятилетнего политического цикла – всеобщих выборов в Локх Сабху, нижнюю палату индийского парламента. Это событие действительно грандиозное во всех отношениях, и сравниться с ним по накалу страстей и продолжительности (процесс голосования длится пять недель) могут, пожалуй, только болливудские фильмы.

Исход голосования можно назвать беспрецедентным в современной истории Индии. Находящаяся у власти с 2004 г. партия «Индийский национальный конгресс» потерпела сокрушительное поражение, показав худший результат (8,1%) с момента основания независимой индийской республики. Верх одержала националистическая партия БДП во главе с бывшим губернатором штата Гуджарат Нарендрой Моди. Более того, БДП завоевала абсолютное большинство, что для индийского парламентаризма весьма редкое явление (последний раз победившая на выборах партия получала больше половины голосов в 1984 г.). Ошеломляющая победа сторонников Н. Моди, безусловно, имеет судьбоносное значение для «самой большой в мире демократии». На протяжении последних нескольких лет работа коалиционного правительства Манмохана Сингха была парализована многочисленными коррупционными скандалами, разногласиями между участниками коалиции и непреклонной позицией оппозиционных фракций.

Похоже, убедительная победа на выборах позволит Н. Моди записать в свой актив преодоление внутриполитического кризиса в стране. Но сможет ли новый премьер-министр вывести Индию из другого тупика – внешнеполитического – и наладить отношения с соседним Пакистаном?

Кризис в индо-пакистанских отношениях

Последний срок правления Конгресса был отмечен очередным обострением в отношениях между Дели и Исламабадом. Политический диалог между двумя странами был свернут после терактов в Мумбаи в ноябре 2008 г. Выяснилось, что боевики «Лашкар-э-Тайба», виновные в нападении, проникли в Индию с территории Пакистана. С тех пор отношения двух государств были насыщены событиями, никак не способствующими потеплению: от открытого военного противостояния и ужасающих по жестокости убийств индийских пограничников до личных оскорблений первых лиц в адрес друг друга.

Официальный Дели отказывается возобновлять полноценный политический диалог с Исламабадом, выдвигая три основных условия нормализации отношений. Во-первых, пакистанская сторона должна наказать виновных в совершении терактов 26 ноября 2008 г. в Мумбаи, во-вторых, положить конец деятельности террористических группировок на своей территории и, в-третьих, прекратить нарушать линию контроля в Кашмире.

Внешнеполитическая повестка Н. Моди

20twentytwo.blogspot.ru
Состояние индийской экономики

С 2001 г. три срока подряд Н. Моди занимал пост губернатора Гуджарата. Ему удалось совершить «экономическое чудо», превратив свой штат в один из самых динамично развивающихся в Индии. Вся предвыборная кампания Н. Моди строилась вокруг тезиса о том, что он знает, как распространить гуджаратскую модель на всю Индию и вновь оживить ее экономику. Однако если способности Н. Моди как администратора ни для кого не являются секретом, то о нем как о дипломате известно не так уж и много.

Центральное место в программе будущего премьера занимала экономика. В ходе своих поездок по штатам кандидат от БДП предпочитал воздерживаться от программных внешнеполитических заявлений, изредка критикуя правительство М. Сингха за нерешительность в отношении территориальных споров с Китаем и Пакистаном. Пожалуй, единственная предвыборная речь, по которой можно судить о внешнеполитической повестке нового премьер-министра, прозвучала 18 октября 2013 г. в Мадрасском университете.

В своей речи премьер дал понять, что примером для подражания для него является внешнеполитический курс его предшественника Атала Бихари Ваджпаи (1998–2004), который возглавлял предыдущее правительство, сформированное БДП. Н. Моди назвал внешнюю политику, проводившуюся кабинетом А. Ваджпаи, оптимальным сочетанием «силы и мирных устремлений». Прошлое правое правительство произвело серию ядерных испытаний в мае 1998 г. и тем самым навлекло на Индию международные санкции. В то же время оно выступило с мирной инициативой в отношении Пакистана, подписав Лахорскую декларацию, призванную способствовать мирному разрешению конфликта в Кашмире и свести к минимуму вероятность применения противоборствующими сторонами ядерного оружия друг против друга. Кандидат на премьерский пост раскритиковал недостаточную реакцию Конгресса на действия террористов. Хотя Н. Моди не конкретизировал, о каких террористах идет речь, не вызывает сомнений тот факт, что это был выпад в сторону Пакистана, с территории которого действуют такие группировки, как «Лашкар-э-Тайба» и движение «Талибан».

В целом внешняя политика для кабинета Н. Моди имеет второстепенное значение. По его мнению, международные отношения в современном мире развиваются под воздействием экономических интересов. Поэтому новый премьер-министр Индии рассматривает дипломатию в основном как инструмент создания благоприятных внешних условий для проведения структурных реформ в индийской экономике.

«Инаугурационная» дипломатия

REUTERS/Adnan Abidi
Встреча премьер-министра Моди со своим
пакистанским коллегой Навазом Шарифом

Н. Моди, не сходящий с авансцены индийской политики уже на протяжении почти 15 лет, никогда не был чужд популизму. В то же время он всегда действовал достаточно рационально. Поэтому его желание нормализовать отношения с недружественным соседом было вполне ожидаемым.

Тем не менее из всех основных претендентов на премьерское кресло Н. Моди был, пожалуй, самой неудачной кандидатурой для возобновления диалога с Исламабадом. Причиной тому служит имидж индийского националиста, которым Н. Моди дорожит всю свою политическую карьеру. Новый премьер-министр замечательно владеет хинди и использует его не только на митингах, но и в ходе зарубежных визитов, что до него практиковалось редко. На публике он появляется в традиционных индийских одеждах и регулярно посещает культовые для индусов места, где совершает религиозные обряды под прицелом телевизионных камер.

Но наиболее серьезным психологическим барьером для налаживания конструктивных отношений между Дели и Исламабадом является скандальное прошлое новоизбранного премьера Индии. Мусульмане осуждают Н. Моди за то, что он допустил массовые убийства их единоверцев во время погромов в Гуджарате в 2002 г. После этих печальных событий он стал персоной нон грата в некоторых государствах, включая США и ряд стран Евросоюза, и заслужил ненависть индийских и зарубежных мусульман. Поэтому многие в Пакистане считают нового премьер-министра Индии нерукопожатной персоной.

Тем не менее, вступив в должность, Н. Моди сразу же продемонстрировал свою готовность начать диалог с Пакистаном. Премьер-министр Пакистана Наваз Шариф был приглашен на инаугурацию своего индийского коллеги, которая состоялась 25 мая 2014 г. в Дели. Поведение Н. Шарифа, прибывшего в Дели, внушает оптимизм: накануне визита он не делал никаких резких выпадов в адрес южного соседа, похвалил индийскую столицу, сказав, что она похожа на Лахор, и даже подарил сари пожилой матери Н. Моди. На следующий день после инаугурации премьер провел переговоры со своим пакистанским коллегой. Во время встречи обсуждалась угроза терроризма, вновь был поднят вопрос о суде над обвиняемыми в нападении на Мумбаи, а также рассматривались вопросы двусторонней торговли. Главным итогом встречи стала договоренность двух лидеров о возобновлении мирного диалога по проблеме Кашмира в духе Лахорской декларации.

Этот визит можно было бы отнести к категории обычных протокольных мероприятий, не говорящих ни о чем, кроме элементарного уважения к лидеру соседнего государства, если бы не одно обстоятельство: подобная дипломатическая вежливость стала крайне редкой в отношениях двух стран. Поэтому, учитывая градус напряженности, характерный для индо-пакистанских отношений последних лет, даже такого рода переговоры можно расценивать как ощутимый прогресс.

Перспективы налаживания двустороннего диалога

www.fletcherforum.org
Индийско-пакистанская граница

Н. Моди и Н. Шариф демонстрируют заинтересованность в возобновлении политического диалога. Для индийского премьера нормализация отношений с Исламабадом будет означать возможность сфокусироваться на экономических проблемах, решение которых он ставит во главу угла, а для пакистанского – возможность сосредоточить все силы на мирных переговорах с талибами и возвращении Пакистана к мирной жизни. Однако ни тот, ни другой лидер не может позволить себе идти на серьезные уступки. Н. Моди, долгие годы культивировавший имидж националиста, рискует потерять поддержку однопартийцев и большей части электората. Н. Шарифу это может стоить не только политической карьеры, но и жизни. Могущественный пакистанский генералитет и межведомственная разведка по-прежнему оказывают колоссальное влияние на внешнеполитический курс Исламабада.

Конфликт с военными в 1999 г. уже один раз стоил Н. Шарифу премьерского кресла. Тогда он был отстранен от власти генералом Первезом Мушаррафом, которого Н. Шариф обвинил в односторонних действиях, приведших к открытому военному противостоянию с Индией в Каргиле. Следующая гражданская администрация президента Асифа Али Зардари была вынуждена исполнять свои государственные обязанности под постоянным страхом быть свергнутой военными, о чем стало известно из скандальной телеграммы пакистанского посла в Вашингтоне. Н. Шариф вернулся к власти в 2013 г. и стал первым в истории страны гражданским лидером, получившим власть демократическим путем от другого гражданского лидера. Это стало возможным благодаря карт-бланшу, выданному ему пакистанскими военными. Поэтому Н. Шарифу придется считаться с их мнением при выработке своего внешнеполитического курса.

Пакистанские военные обязаны своим политическим влиянием образу внешнего врага в лице Индии, который культивировался силовиками с момента образования независимого Пакистана. Маловероятно, что военное командование позволит лишить себя столь важного рычага влияния на гражданские власти и перераспределение бюджетных средств в пользу военных ведомств. (Почти одна пятая часть бюджета Пакистана расходуется на военные нужды; в 2014–2015 гг. планируется увеличить военные расходы на 11%.) Так, попытка Н. Шарифа возобновить диалог с Индией во время его встречи с М. Сингхом в Нью-Йорке в сентябре 2013 г. была фактически сорвана командующим сухопутными войсками генералом Ашфаком Кайани. Из-за участившихся военных провокаций со стороны пакистанских военных на линии контроля переговоры заранее были обречены на провал. Таким образом, позиция Пакистана в отношении Индии во многом будет зависеть от воли пакистанских военных. Оптимизм внушает то, что генерал Рахил Шариф, в начале 2014 г. сменивший принципиально настроенного против любого сближения с Индией А. Кайани на посту начальника штаба сухопутных войск, судя по его заявлениям, считает, что талибы представляют для Пакистана намного более серьезную угрозу, чем Индия.

Курс Н. Моди в отношении Пакистана вряд ли будет существенно отличаться от политики, проводимой Конгрессом. Основное отличие будет заключаться не только в большей склонности к диалогу с Исламабадом, но и в более острой реакции на действия Пакистана. Например, в отношении Кашмира правительство БДП всерьез обсуждает возможность отмены статьи 370 Конституции Индии, предоставляющей автономию штату Джамму и Кашмир. Если такое решение будет принято, то подобное одностороннее изменение административного статуса части Кашмира, видимо, приведет к крайне негативной реакции со стороны Пакистана и к эскалации конфликта.

Существенного прогресса в диалоге Дели и Исламабада по вопросам безопасности ожидать трудно. Электорат не позволит Н. Моди отказаться от выдвинутых правительством Конгресса условий возобновления двустороннего диалога. Уступки со стороны Исламабада, например, выдача индийскому правосудию пакистанских граждан, обвиняемых в организации терактов в Мумбаи, будут восприняты пакистанскими силовиками как проявление слабости и c большой вероятностью спровоцируют новый военный переворот.

Тем не менее принципиальная позиция по проблемам безопасности не мешает сторонам двигаться вперед по второстепенным вопросам. Исламабаду стоит всерьез задуматься об извлечении экономической выгоды из региональной торговли, так как предстоящий вывод войск из Афганистана может снизить объемы поступающей в Пакистан иностранной помощи. Возобновление диалога с Дели может стать подходящим моментом для предоставления Индии статуса наибольшего благоприятствования в торговле с Пакистаном. С 2012 г. это решение неоднократно отклонялось пакистанскими властями. Последний раз Н. Шариф заявил об отказе предоставить индийским товарам недискриминационный доступ на пакистанский рынок в марте 2014 г. Заинтересованность Н. Моди, занятого больше экономикой, чем внешней политикой, в развитии сотрудничества с государствами региона также не вызывает сомнений. Вероятнее всего, если тенденция к сближению двух стран не ограничится формальным обменом визитами, наибольший прогресс следует ожидать не в военно-политической, а в экономической и гуманитарной сферах.