Распечатать
Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей
Холл Гарднер

Профессор, декан факультета международной и сравнительной политологии Американского университета в Париже

Как развить принципы Киссинджера для Украины, России и НАТО. Один из величайших парадоксов человеческого опыта заключается в том, что одни и те же суждения воспринимаются как мудрость в устах людей почтенного возраста и как утопия или несбыточная мечта, если они исходят от менее бывалой молодежи. Именно это произошло с Генри Киссинджером, который призвал противоборствующие украинские стороны к примирению после того, как Россия совершила свое вторжение в Крым.

Как развить принципы Киссинджера для Украины, России и НАТО.

Один из величайших парадоксов человеческого опыта заключается в том, что одни и те же суждения воспринимаются как мудрость в устах людей почтенного возраста и как утопия или несбыточная мечта, если они исходят от менее бывалой молодежи. Именно это произошло с Генри Киссинджером, который призвал противоборствующие украинские стороны к примирению после того, как Россия совершила свое вторжение в Крым. Кроме того, Г. Киссинджер высказался против полного членства Украины в НАТО и призвал Киев официально провозгласить «нейтралитет» и занять позицию неприсоединения к блокам по примеру Финляндии. По сути, Г. Киссинджер побуждает нынешнее украинское правительство к сохранению внеблокового статуса, принятого при президенте Викторе Януковиче.

Вместе с тем взгляды Г. Киссинджера в отношении России, Украины и НАТО, судя по всему, разделяет меньшая часть американской политической элиты. Большинство же считает, что его почтенная «мудрость» далека от «реальности». Как только Г. Киссинджер выступил с предостережениями по поводу непозволительности аннексии Крыма, Москва сразу же его аннексировала. После того, как в дополнение к российским войскам, размещенным в Приднестровье и Крыму, новые контингенты в конце марта 2014 г. были переброшены к восточной украинской границе, Вашингтон начал опасаться, что Москва может силой расколоть Украину на части, чтобы в конечном итоге получить наземный коридор в Крым через считающиеся пророссийскими восточные регионы [1]. Причем эти опасения появились как раз тогда, когда российские вооруженные силы проводят масштабные учения ядерных сил, заявляя, что они были запланированы несколько месяцев назад.

Взгляды Г. Киссинджера в отношении России, Украины и НАТО, судя по всему, разделяет меньшая часть американской политической элиты. Большинство же считает, что его почтенная «мудрость» далека от «реальности».

Стремясь выработать свой вариант доктрины Монро в отношении земель, примыкающих к северному побережью Черного моря, и российского Кавказа, президент Владимир Путин, судя по всему, последовательно применяет силовые стратегические рычаги для создания имплицитной угрозы обеспечить интересы России в Приднестровье, а, возможно, и на востоке Украины, если дипломатических средств окажется недостаточно [2]. Таким образом, давление со стороны России, как представляется, направлено на то, чтобы легитимизировать аннексию Крыма и утвердить свою гегемонию над Украиной (отчасти через федерализацию страны) посредством «дипломатии иными средствами», по терминологии К. фон Клаузевица. Президент Барак Обама требует отвода российских войск от восточной границы Украины, а Москва, со своей стороны, выражает озабоченность по поводу социально-политической нестабильности, насилия и роста антироссийских и правоэкстремистских движений в Киеве и некоторых других регионах страны.

В целях разрешения кризиса президенты России и США приступили к обсуждению, как выразился В. Путин, «путей, по которым могло бы пойти международное сообщество, чтобы стабилизировать ситуацию». Предупредив Москву о необходимости вплотную заняться дипломатией во избежание углубления ее международной изоляции, а то и полной потери доверия со стороны мирового сообщества, Б. Обама одновременно призвал союзников по НАТО увеличить свои оборонные расходы.

Б. Обама находится под мощным давлением сторонников жесткого курса в Сенате и Палате представителей США, которые требуют наращивания санкций в дополнение к уже введенным Соединенными Штатами и Евросоюзом (например, таким как приостановка членства России в «Большой восьмерке»). «Ястребы» хотели бы показать Москве, что сиюминутные внутриполитические дивиденды от присоединения Крыма скоро померкнут на фоне гораздо более ощутимых издержек от международных санкций, которые могут, к примеру, нанести значительный ущерб российскому финансовому рынку. К таким мерам можно было бы отнести увеличение добычи сланцевого газа в США и нефти в Саудовской Аравии, что привело бы к снижению финансовых поступлений «Газпрома». Ряд американских сенаторов требует от администрации начать поставки в Украину военного снаряжения, разорвать контракты с российскими оборонными компаниями и возобновить практику НАТО по подготовке планов действий в особой обстановке.

RIAC / Anna Maslova
Генри Киссинджер

Москва, в свою очередь, выдвигает следующие аргументы. «Нелегитимная» интервенция НАТО во время войны за Косово 1999 г. против российского союзника Сербии без санкции ООН и без учета российских интересов - одна из основополагающих причин ссоры между Москвой и Вашингтоном (об этом президент В. Путин заявил в своем выступлении 18 марта 2014 г.). Поддержка американцами независимости Косово в 2008 г. (против чего выступила, например, входящая в НАТО Испания) подтолкнула Москву к обеспечению независимости Южной Осетии и Абхазии в ответ на поддержку Вашингтоном Грузии. Чтобы сдержать НАТО, а теперь еще и расширение ЕС, Москва встала на путь «оборонительного экспансионизма», который проявляется в присоединении Крыма и, по крайней мере, в создании угрозы проникновения в восточные регионы Украины [3].

Москва оправдывает необходимость интервенции в Крым и проведения там референдума с последующей аннексией интересами защиты пророссийского населения полуострова от «неофашистов» и антироссийских элементов в движении Евромайдана, отстранившего президента В. Януковича от власти в феврале 2014 г. Однако первостепенная стратегическая задача заключалась в защите базирующегося в Севастополе российского Черноморского флота и в предотвращении его вероятного вытеснения новым украинским правительством. Посредством аннексии Крыма, о чем речь пойдет ниже, Москва также рассчитывает помешать окончательно обанкротившейся Украине заключить соглашение с ЕС о тесном политическом и экономическом сотрудничестве, а в конечном итоге – блокировать устремления Киева в НАТО.

Даже если весомые исторические, социальные, культурные и экономические аргументы Москвы в пользу аннексии Крыма и против «нелегитимных» военных интервенций США и НАТО в некоторой степени правомерны, два (или более) прегрешения с обеих сторон не дают права на новые проступки. Дело в том, что гораздо более обширные, если не гораздо более разрушительные интервенции США и НАТО (пусть даже без санкции СБ ООН) в Косово, Афганистане, Ираке, Ливии и других местах, равно как и российские после окончания холодной войны, совершались в абсолютно другой геополитической обстановке и в другом социально-политическом контексте. К тому же они породили совершенно иные действия и контрдействия со стороны всех заинтересованных государств и социально-политических акторов. Суть в том, что и американские, и российские военные интервенции давали толчок дестабилизации все более крупных регионов – от Большого Ближнего Востока к Балканам, Кавказу и Черноморскому бассейну и, возможно, даже за пределы Черного моря в случае Крыма, по мере того как правительства все большего числа стран начинают осознавать потенциально опасные последствия российских действий.

Чтобы сдержать НАТО, а теперь еще и расширение ЕС, Москва встала на путь «оборонительного экспансионизма», который проявляется в присоединении Крыма и, по крайней мере, в создании угрозы проникновения в восточные регионы Украины.

В связи с этим возникают следующие вопросы: смогут ли США, Европа и Россия в конечном итоге найти дипломатическую формулу, которая позволит всем сторонам отойти от края пропасти? Приведет ли аннексия Крыма (а, возможно, и территорий на востоке Украины) к созданию постоянной напряженности между Россией и ее соседями? Неизбежны ли гражданская война в Украине и новая гонка вооружений (или что-нибудь похуже) между Россией и НАТО? Или еще есть возможность запустить процесс примирения между противоборствующими украинскими силами, а также между США, Европой и Россией по поводу Украины? Судя по всему, главная проблема в дипломатической плоскости сводится к тому, смогут ли США и Европа смириться с аннексией Крыма как со свершившимся фактом в обмен на более масштабную договоренность, некий широкий геостратегический компромисс по Украине и евро-атлантической безопасности в целом.

Европейский союз, Украина и Россия

Настаивая на проведении курса, ориентированного на результат, а не на борьбу амбиций, Г. Киссинджер сообщил нам, что предлагает не рецепты, а принципы. Однако проблема в том, что он сбивается с курса уже на первом принципе: «1. Украина должна иметь право свободно выбирать, в какие экономические и политические ассоциации вступать, включая европейские». Он говорит это, несмотря на то, что раньше заявлял следующее: «Европейскому союзу следует признать, что его бюрократические проволочки и подчинение стратегического элемента внутренней политике в ходе переговоров о взаимоотношениях Украины и Европы привели к кризису переговорного процесса».

В данном случае поднимается вопрос о том, что украинское «право выбора» лежит в основании текущего кризиса, который, как Г. Киссинджер прекрасно понимает, возник из-за соперничества между ЕС и инициированным Россией Евразийским союзом, когда в конце ноября 2013 г. правительство В. Януковича отказалось подписывать соглашение об ассоциации с ЕС. Это вызвало волну протеста Евромайдана, которая в конечном итоге смела В. Януковича в конце февраля 2014 г. Дело в том, что украинское «право выбора» необходимо сбалансировать с соответствующими экономическими подходами к взаимодействию как с ЕС, так и с Таможенным союзом (Евразийским союзом), а также с требованиями МВФ и нормами и правилами ВТО. По сути, если бы Евросоюз сначала согласовал все вопросы с Россией (а такая необходимость стала очевидной еще в 1994 г.), а затем начал бы работу с Украиной (или одновременно с обеими сторонами), то текущий кризис не разросся бы до таких ужасающих размеров. Иными словами, параллельно с соглашением об ассоциации Украины с ЕС надо было бы заключить соглашение об экономическом сотрудничестве между ЕС, Россией и Украиной [4].

Reuters / Sergeu Karpukhin
Голосование на референдуме в Крыму

Одна из основополагающих причин текущего кризиса кроется в опасениях Москвы по поводу того, что соглашение об ассоциации между ЕС и обанкротившейся Украиной нанесет ущерб торговым интересам России. Москва обеспокоена также тем, что европейские товары будут беспошлинно ввозиться в Украину, а затем реэкспортироваться в Россию, создавая конкуренцию продукции российского производства. Европейские и американские транснациональные компании также могли бы потеснить связанные с Россией украинские фирмы, прежде всего в военно-промышленном комплексе и высокотехнологичных отраслях, которые базируются преимущественно на востоке Украины.

Имея на то основания или нет, но Москва стала рассматривать принятую в 2009 г. программу ЕС «Восточное партнерство», направленную на вовлечение шести восточных соседей (Армении, Азербайджана, Белоруссии, Грузии, Молдавии и Украины) в соглашения об ассоциации, как попытку новой Европы вытеснить бывшие республики СССР из сферы влияния и системы безопасности России, повернув тем самым их политико-экономические предпочтения в сторону Европы. На ум сразу же приходит эпизод из прошлого, когда Москва опасалась, что американский «план Маршалла» 1948 г. выведет восточноевропейские страны из-под советского влияния, особенно если включение Советского Союза в это соглашение не предусматривалось.

Протестное движение Евромайдана стало набирать силу из-за опасений, что правительство В. Януковича откажется от изначально ограниченных предложений ЕС по оказанию финансовой помощи Украине в пользу более основательного пакета российской помощи. Однако украинский финансовый кризис настолько глубок, что Киеву нужна помощь и ЕС, и России, равно как и США, Китая и Японии, не говоря уже о МВФ. Фундаментальная проблема кроется в грядущем долговом кризисе, который в одиночку не разрешить ни России, ни ЕС, поскольку совокупная внешняя задолженность Украины достигает 140 млрд долл.

Согласно расчетам, только для оплаты импорта и обслуживания долга в 2014 г. Украине потребуется 12–13 млрд долл. В эту сумму входят 1 млрд долл. на погашение займа в июне и задолженности по импорту российского газа. По прогнозам экспертов, летом 2014 г. Украине понадобятся 60 млрд долл. для оплаты коммунальных услуг, частичного погашения задолженности МВФ, обслуживания частных займов и выплаты процентов по другим заимствованиям. Эта огромная сумма может еще больше вырасти с учетом издержек от социально-политической нестабильности, начавшейся в ноябре 2013 г.

Главная проблема в дипломатической плоскости сводится к тому, смогут ли США и Европа смириться с аннексией Крыма как со свершившимся фактом в обмен на более масштабную договоренность, широкий геостратегический компромисс по Украине и евро-атлантической безопасности в целом.

На сегодня ЕС выделяет Украине 15 млрд долл. на два года в виде займов, грантов, инвестиций и торговых преференций. Соединенные Штаты также обещали 1 млрд долл. в виде кредитных гарантий, а Всемирный банк предложил инфраструктурные и социальные проекты на 3 млрд долл. В конце марта 2014 г. переходное правительство в Киеве получило как минимум 18 млрд долл. от МВФ, спровоцировав скандал в Конгрессе США по вопросам спонсирования Вашингтоном политики МВФ. Проблема заключается в том, что ни одна страна не хочет выбрасывать бюджетные деньги или поступления от налогов в бездонную бочку. Украине необходимо положить конец коррупции и провести глубокие структурные реформы, а также получить доступ к рынкам, средствам на развитие и просто помощь от максимально возможного количества стран.

Одним из вариантов могло бы стать создание трехсторонней комиссии в составе представителей Украины, Евросоюза и России, которая оказала бы содействие решению торгово-финансовых вопросов и приступила бы к гармонизации норм и правил сторон [5]. В связи с этим бывший министр обороны Франции Жан-Пьер Шевенман, почтенный глас «мудрости» (буквально восставший из мертвых в результате медицинской ошибки, связанной с передозировкой анестезирующих препаратов), утверждает, что в перспективе можно было бы увязать евро и рубль [6]. Для решения этих вопросов, несомненно, потребуются комплексные переговоры. Однако ни в коем случае не следует считать «нереалистичным» или «утопичным» поиск путей превращения новой Украины (даже без Крыма) в мост, соединяющий ЕС и Россию, если только эта страна в скором времени не начнет распадаться на части.

После аннексии Крыма

В тактическом плане проблема заключается в том, что ЕС сам загнал себя в угол своими санкциями в отношении Москвы, а эти санкции предусматривают отмену саммита Россия–ЕС, который мог бы рассмотреть все эти сложные политико-экономические вопросы. В ответ на аннексию Крыма Россией Евросоюз в срочном порядке подписал с переходным украинским правительством политические разделы соглашения об ассоциации. При этом было заявлено о готовности ЕС подписать экономические и торговые статьи данного соглашения сразу же после президентских выборов в Украине, намеченных на 25 мая 2014 г.

Wikipedia / Nick Macdonald
Солдаты КСОР патрулируют южный
Косово, 1999

Политическое соглашение между Брюсселем и Киевом призвано активизировать сотрудничество в сфере обороны и безопасности, а также учредить совместный орган для принятия решений в части ускорения демократических и экономических реформ. Заключительный вариант соглашения об ассоциации должен затронуть массу вопросов – от судебной реформы, энергетики, прав потребителей и охраны окружающей среды до экономической интеграции в ЕС. Положительным аспектом политической части соглашения представляется ее способность содействовать роспуску ряда украинских крайне правых и экстремистских националистических организаций, которые Москва называет «неофашистскими».

В то же время остаются без ответа следующие вопросы: каким образом и до какой степени новые политические договоренности между ЕС и Украиной могут повлиять на интересы пророссийского населения в самой Украине? Приведут ли предстоящие в Украине выборы к появлению новых лидеров, которые действительно будут выражать интересы как западных, так и восточных районов? Или же, как ожидается, позиции ультранационалистической партии «Свобода» еще больше усилятся?

Существует также опасность, что политико-экономические аспекты курса ЕС углубят раскол между восточными и западными регионами Украины, если соответствующие соглашения не будут отражать интересы пророссийских граждан. С этой точки зрения, чтобы держать двери для связи с Москвой открытыми, Брюсселю необходимо отложить заключение с Киевом тех разделов соглашения об ассоциации, которые прямо или косвенно не учитывают интересы русскоязычных украинцев, например, представителей «Партии регионов», отрекшихся от коррумпированного В. Януковича [7]. Именно поэтому Москве предпочтительна более «федерализованная» система управления, позволяющая защитить пророссийские движения и собственные интересы на востоке Украины.

Геополитические последствия

По мере накопления взаимных угроз и обвинений российская аннексия Крыма способна стать постоянным раздражителем в отношениях Украины, США и Европы с Россией. Г. Киссинджер утверждает: «Аннексия Россией Крыма несовместима с нормами и правилами существующего миропорядка. Однако взаимоотношения Крыма с Украиной можно было бы перевести на менее рискованную основу. Для этого России следовало бы признать украинский суверенитет над полуостровом». Однако Москва не желает следовать рекомендациям Г. Киссинджера и не собирается отменять свое решение об аннексии полуострова, даже если США и Европа будут по-прежнему подвергать сомнению легитимность поспешно проведенного народного референдума с его ограниченной двумя вопросами альтернативой.

В тактическом плане проблема заключается в том, что ЕС сам загнал себя в угол своими санкциями в отношении Москвы.

Присоединение Крыма к России создает новые геополитические дилеммы – в Восточной Европе, испытывающей опасения из-за исторического опыта, связанного с царским и советским империализмом, а также в Турции и странах Южного Кавказа. Ниже мы подробно остановимся на том, как много еще предстоит сделать, чтобы Черное море и Кавказ не стали вновь очагом напряженности, вызванной соперничеством держав. Судя по всему, Москва хотела бы отделить крымский вопрос от других сфер своего сотрудничества с США и Европой. Однако американцы и европейцы не готовы пойти на это, учитывая геостратегическое и экономическое значение полуострова. Поэтому для установления мира и стабилизации опасной ситуации потребуется «широкий компромисс».

Претензии в отношении Крыма и российского Черноморского флота

В своем принципе под номером четыре Г. Киссинджер считает необходимым устранить «все двусмысленности по поводу статуса базирующегося в Севастополе российского Черноморского флота». Как заявил президент В. Путин в своем выступлении 18 марта 2014 г., Москва имеет легитимные основания для защиты своих «жизненно важных» интересов в Черном море от посягательств «моряков НАТО».

Продвижение вперед невозможно до тех пор, пока украинцы не договорятся между собой.

Упреждающие действия Москвы в Крыму базировались, по крайней мере, в значительной части, на том, что почти все члены нового украинского правительства Евромайдана, особенно премьер-министр Арсений Яценюк, выступали за пересмотр и даже отмену Харьковских соглашений. В свое время они были подписаны президентом Украины В. Януковичем, который согласился на продление срока аренды Севастополя Черноморским флотом РФ с 2017 г. еще на 25 лет, т.е. до 2042 г., с правом дальнейшей пролонгации на пять лет (до 2047 г.). Присоединив Крым и наделив Севастополь особым статусом, Москва в конечном итоге отняла у Киева рычаги контроля над всем регионом. Этот шаг призван оградить Черноморский флот от посягательств и обеспечить защиту российских интересов в сфере безопасности и энергетики применительно к Азовскому морю и Новороссийску, а также по другим спорным вопросам во взаимоотношениях с Киевом.

Как превратить Львов и Харьков в центры мира и развития

Г. Киссинджер утверждает, что «Украина должна иметь право свободно формировать любое правительство, исходя из волеизъявления народа, однако впоследствии мудрым украинским лидерам необходимо взять курс на примирение различных частей страны». Будущее руководство Украины должно быть максимально представительным и включить в свой состав членов «Партии регионов», которые отреклись от коррумпированного режима В. Януковича. Правительству также следует пересмотреть конституцию страны и ограничить президентские полномочия по согласованной 21 февраля 2014 г., но неожиданно отмененной схеме. Однако никакое продвижение вперед невозможно до тех пор, пока украинцы не договорятся между собой.

www.greanvillepost.com

Кроме того, Киеву и Москве необходимы внушающие доверие переговорщики. В противном случае потребуется контактная группа посредников. Чтобы подвигнуть Москву на признание нового правительства (президент В. Путин публично заявил, что у В. Януковича нет политического будущего), США и Евросоюзу нужно заставить украинское руководство вытеснить с ключевых постов ярых националистов, которые прямо или косвенно влияют на решение политических вопросов, затрагивающих интересы Москвы [8]. Россиянам и украинцам также следует обсудить вопросы, связанные с использованием русского языка и защитой русского православного наследия, в соответствии с нормами Совета Европы, ОБСЕ и Устава ООН. Евросоюз должен оказать давление на Киев, чтобы вынудить его принять жесткие законы, защищающие права всех меньшинств.

Для достижения этих целей в Львове и Харькове, а также в других подходящих местах целесообразно открыть Международные центры мира и развития (при условии, что Харьков не будет захвачен Россией). Такие центры могли бы способствовать примирению восточных и западных регионов Украины и созданию федерализма нового типа, параллельно содействуя координации усилий Европы, России и Украины в торгово-финансовой и энергетической областях (по аналогии с Европейским объединением угля и стали, которое помогло Германии и Франции наладить политико-экономическое сотрудничество после Второй мировой войны). Эти центры могли бы координировать, но не подменять, политическую и иную деятельность различных международных и неправительственных организаций, содействуя социальному и экономическому развитию Украины. Таким образом, они могли бы взять на себя функцию моста, соединяющего Россию, Украину и Европу. В более отдаленной перспективе Украина и Россия могли бы быть вовлечены в новую форму ассоциации с ЕС с ограниченным правом голоса, хотя, конечно, для этого потребовалось бы пересмотреть весь европейский проект [9].

Короче говоря, Вашингтон, Брюссель, Москва и Киев должны сделать все возможное, чтобы не допустить ухудшения ситуации в Украине, а также предотвратить угрозу политических чисток и преследования меньшинств по всей стране, не говоря уже о реальной возможности гражданской войны. На Украине сохраняется опасность того, что влияние экстремистских пророссийских или антироссийских движений с обеих сторон в сочетании с повсеместной коррупцией, финансовым кризисом и мерами жесткой экономии будет усугублять социально-политический конфликт и подрывать позиции любого нового правительства в Киеве.

О центре мира, развития и урегулирования конфликтов в Севастополе

Вашингтон, Брюссель, Москва и Киев должны сделать все возможное, чтобы не допустить ухудшения ситуации в Украине, а также предотвратить угрозу политических чисток и преследования меньшинств по всей стране, не говоря уже о реальной возможности гражданской войны.

Эта проблема имеет не только внутреннее, но и внешнее измерение. В результате острого геостратегического и политико-экономического противостояния страна разделилась на условно проевропейские и пророссийские регионы в полном соответствии с теорией «столкновения цивилизаций», а именно со стереотипной политической картографией С. Хантингтона. Для смягчения текущего кризиса необходимо положить конец этому геостратегическому противоборству посредством согласованных действий США, Европы и России и налаживания сотрудничества между ними по ключевым вопросам политики, экономики и безопасности, затрагивающим Украину, регион Черного моря и Кавказ. В современном взаимозависимом мире такое сотрудничество пойдет на пользу всем заинтересованным сторонам и, прежде всего, России. Для этого нужно, чтобы США, Европа и Россия кардинально пересмотрели вопросы о российской аннексии Крыма и российском контроле над Черноморским флотом в Севастополе, а также о взаимоотношениях Москвы с регионом Черного моря и Кавказом.

Аннексия Россией Крыма не обязательно означает, что через какое-то время Севастополь (или даже весь Крым) не смогут вступить в новые «интернационализированные» отношения с Украиной, Европой и Соединенными Штатами, а также с Турцией и Кавказом – при условии, что США, Европа и Россия смогут достичь компромисса. Такой подход мог бы стать шагом к имплементации схемы, аналогичной новому Договору о европейской безопасности, предложенному Дмитрием Медведевым в июне 2008 г. (еще до августовской российско-грузинской войны), но предусматривающей создание новой системы евро-атлантической безопасности.

Чтобы предотвратить российско-украинский конфликт в будущем и снизить уровень напряженности в Черноморско-Кавказском регионе, целесообразно открыть в Севастополе Международный центр мира, развития и урегулирования конфликтов, который содействовал бы обеспечению безопасности черноморской торговли, трубопроводов, судоходства и т.п. Такое предложение идет дальше принципов Г. Киссинджера: США и НАТО придется скорректировать политику «бесконечного» расширения НАТО, по крайней мере, в отношении Черноморско-Кавказского региона. Столь значимое изменение натовской политики открытых дверей могло бы состояться только при условии создания новой интернационализированной кооперативной системы коллективной безопасности для всего Черноморского бассейна и Кавказа, которая была бы нацелена на вовлечение России в более масштабное евро-атлантическое пространство.

«Интернационализация» Севастополя позволит России улучшить свой имидж, открыв город и превратив Крым в «особую экономическую зону», привлекательную для иностранных инвесторов. В конечном итоге такой подход.

Вместо того, чтобы подталкивать Украину, Грузию и другие государства Кавказа к полному членству в НАТО, а затем пытаться интегрировать их в командные структуры альянса с прицелом на потенциальное столкновение с российскими интересами, США, Европе и России следует предоставить друг другу гарантии безопасности в отношении всего Черноморско-Кавказского региона под общим мандатом ОБСЕ или ООН. Такой подход основывается на «Платформе стабильности и сотрудничества на Кавказе», предложенной Турцией в 2008 г. (1, 2). Конечной целью этой инициативы представляется превращение всего региона в нейтральную конфедерацию или региональное сообщество мира и развития, связанное с Россией, Украиной и ЕС, а также с другими заинтересованными странами при поддержке США. В свою очередь, реализация такого сценария позволила бы России и Украине выработать новые формы членства в реформированных (и переименованных) НАТО и Евросоюзе на базе углубленного сотрудничества в области безопасности, обороны, политики и экономики [10].

Такой компромиссный подход выглядит как легитимизация российского контроля над Крымом, но с одним весомым нюансом. С одной стороны, он не требует проведения нового крымского референдума [11]Москва вряд ли на него согласится после столь затратных мер по аннексии полуострова. С другой стороны, при сохранении контроля России над Крымом [12] Севастополь будет постепенно открываться международному влиянию. Иными словами, Москва будет по-прежнему играть ключевую роль в защите своих жизненно важных интересов из Севастополя (например, защищая основной транзит энергоресурсов и торговый порт в Новороссийске), тогда как многие другие виды деятельности в сфере безопасности и обороны в регионе смогут осуществляться совместными международными усилиями.

Вместо того, чтобы втягиваться в новую дорогостоящую гонку вооружений, в том числе морских, Москва сможет рассмотреть вопрос о сокращении своего стареющего флота и при этом содействовать восстановлению доверия в отношениях с Украиной и черноморскими соседями, равно как с Европой и США. «Интернационализация» Севастополя позволит России улучшить свой имидж, открыв город и превратив Крым в «особую экономическую зону», привлекательную для иностранных инвесторов. В конечном итоге такой подход может открыть весь Черноморский регион для международного сотрудничества в сфере безопасности и тем самым смягчить для всех сторон ощущение угрозы и предотвратить новую гонку военно-морских и других вооружений.

The Moscow Times
Игорь Иванов:
А об Украине подумали?

Более того, такой подход мог бы ослабить очевидную потребность в исключительной российской сфере влияния и безопасности в Кавказском регионе или в том, что можно было бы назвать российской версией американской доктрины Монро. Вместо того чтобы делить Черное море на сферы влияния и безопасности России и НАТО–ЕС, можно было бы создать новую кооперативную/коллективную систему безопасности и развития в Черноморско-Кавказском регионе. Взяв за основу боснийский сценарий после Дейтонского соглашения 1995 г. и международную программу «Партнерство во имя мира», миротворцев вместе с российскими контингентами можно было бы разместить в так называемых зонах замороженных конфликтов – в Приднестровье, Южной Осетии, Абхазии и Нагорном Карабахе.

Поскольку внимание (после Украины) будет сфокусировано на Южном Кавказе, совместные миротворческие усилия могут быть в конечном итоге предприняты в отношении нестабильного Северного Кавказа, конечно, с согласия России. Цель заключается в обеспечении безопасности для Украины, Черноморского региона и в конечном итоге для Кавказа снизу вверх, а не наоборот, через налаживание сотрудничества между НАТО, ОДКБ и Евросоюзом. Нейтральная и неприсоединившаяся Украина (с глубокими демилитаризованными зонами по обе стороны российско-украинской границы) могла бы также участвовать в миротворчестве и совместных операциях по обеспечению безопасности вместе с силами России, Европы и «Партнерства во имя мира» США/НАТО, равно как и с миротворцами кавказских государств. Такая работа пошла бы на пользу делу стабилизации и развития всего региона.

На пути к широкому компромиссу?

Иногда, но не всегда, возможности возникают даже в разгар большого кризиса. Однако они требуют масштабного компромисса, в том числе затрагивающего так называемые жизненно важные интересы. В данном случае Украине, России, США и Европе нужно будет четко определить для себя эти интересы и решить, готовы ли они к взаимным уступкам. При этом необходимо иметь полную уверенность в достижимости такого компромисса в результате сложного процесса преодоления глубокого чувства негодования, вызванного прошлыми обидами и несправедливостью.

Мы предлагаем широкий компромисс, выходящий далеко за рамки предложений Г. Киссинджера: отказ от расширения НАТО за счет Украины и государств Кавказа в обмен на отказ России от претензий на господство в Украине и на Кавказе.

Мы предлагаем широкий компромисс, выходящий далеко за рамки предложений Г. Киссинджера: отказ от расширения НАТО за счет Украины и государств Кавказа в обмен на отказ России от претензий на господство в Украине и на Кавказе. Такой сценарий может быть реализован посредством формирования нейтральной системы региональной безопасности для всего Черного моря и Кавказа на базе Международного координационного центра мира, развития и урегулирования конфликтов в Севастополе. Этот центр мог бы открыть находящийся под российским контролем Севастополь для военно-морских флотов и миротворческих контингентов всех стран-участниц предлагаемого регионального сообщества мира и безопасности. В свою очередь, такая схема в конечном итоге подвела бы Россию и Украину к новым формам членства в НАТО и Евросоюзе, предусматривающим углубленное сотрудничество в сферах безопасности, обороны, политики и экономики [10].

Имеет ли это предложение шансы на реализацию? Или же оно оторвано от реалий бескомпромиссной геополитики? Готовы ли США, ЕС и Россия увидеть для себя пользу в том, чтобы поделиться тем, что ранее считалось их «исключительными» сферами влияния и безопасности? Возможно ли воспринять голос благоразумия и примириться – украинцам на национальном уровне, а США, ЕС и России на международном? Или же НАТО, ЕС и Россия продолжат обмениваться уколами в своем бесконечном споре, чреватом дестабилизацией значительной части Европы на радость Китаю, который на словах призывает к нормализации ситуации [13]?

Реальная политика – это искусство возможного, но если все стороны будут твердо стоять на своем, компромисса не получится, и будут одни конфликты, если не прямая конфронтация. Сохраняющаяся в Украине социально-политическая и финансовая нестабильность, грозящая в скором времени перерасти в гражданскую войну, не нужна никому. И уж точно никому не нужна новая гонка вооружений между НАТО и Россией, да еще в период глубокого финансового кризиса в сочетании с политико-экономическим соперничеством и санкциями (1, 2). Чем сильнее украинский кризис мешает России сотрудничать с ЕС и США, тем сторонам сложнее (если вообще возможно) совместно отвечать на возникающие угрозы и взаимодействовать по вопросам, представляющим общий интерес.

Широкий компромисс между США, Европой и Россией, который позволит вовлечь Москву в новую систему геостратегических и политико-экономических отношений отвечает интересам всех сторон. Однако обеспечить реализацию этой инициативы под силу только поистине серьезной дипломатии.

Со своей стороны, Москва заявила, что не намерена выходить из Договора СНВ и отказываться от других обязательств в области контроля над вооружениями. В частности, она разрешила Киеву совершить несколько полетов 11 марта 2014 г. в рамках Договора об открытом небе, а также удовлетворила просьбу Украины об инспектировании «незаявленной военной деятельности» в приграничном районе. Главную озабоченность дипломатов вызывает то, что Москва, судя по всему, стремится отделить крымский вопрос от других сфер сотрудничества в треугольнике США–Европа–Россия. Американцы и европейцы выступают против этого, учитывая геостратегическое значение Крыма, несмотря на то, что полноценное сотрудничество с Россией абсолютно необходимо по проблемам Афганистана (после вывода сил НАТО), Сирии, Ирана, Северной Кореи, а также контроля/сокращения ядерных и обычных вооружений (включая тактическое ядерное оружие), терроризма и распространения ядерного оружия. Кроме того, сотрудничество США, Европы и России может потребоваться в деле предотвращения возможной войны в Азии между Японией и Китаем из-за островов и ресурсов Азиатско-Тихоокеанского региона [14].

Очевидно, что для восстановления высокой степени доверия и создания новой системы евро-атлантической безопасности – после того, как осядет пыль (и если она осядет), – потребуется некоторое время. Широкий компромисс между США, Европой и Россией, который позволит вовлечь Москву в новую систему геостратегических и политико-экономических отношений посредством формирования региональной системы мира и развития для всего Черноморско-Кавказского региона, отвечает интересам всех сторон. Однако обеспечить реализацию этой инициативы под силу только поистине серьезной дипломатии, поскольку США, Европе и Украине в диалоге с Россией нужно будет пересмотреть свои «жизненно важные» интересы и пойти на уступки. А это предложение (как отправная точка для дискуссии) вполне может быть одним из немногих оставшихся вариантов, если, конечно, США, Европа и Россия не намереваются вступить в новый период жесткого геополитического и военного противостояния, которое в скором времени может оказаться намного опаснее противоборства времен холодной войны.

1. По мнению американской разведки, части и подразделения вооруженных сил России, развернутые в районе Ростова, Курска и Белгорода, в ближайшее время могут выступить в направлении украинских городов – Харькова, Луганска и Донецка, чтобы обеспечить доступ к Крыму по суше.

2. В. Путин в телефонном разговоре с Б. Обамой 29 марта 2014 г. подчеркнул, что Россия выступает за справедливое и всеобъемлющее урегулирование приднестровского конфликта и рассчитывает на эффективную работу в действующем переговорном формате «5+2». При этом он привлек внимание Б. Обамы к «продолжающемуся разгулу экстремистов, безнаказанно совершающих акты устрашения в отношении мирных жителей, властных структур, органов правопорядка в различных регионах и в Киеве» (1, 2).

3. Аннексия Крыма Россией в марте 2014 г. произошла почти ровно через 60 лет после того, как Никита Хрущев совершил свой «жест доброй воли» 19 февраля 1954 г. Решение Н. Хрущева было продиктовано стремлением компенсировать Украине ущерб от сталинских преступлений в период советской коллективизации, приведшей к «голодомору». В период существования СССР его решение практически не имело геостратегического значения.

4. Hoffmann H. Russia, NATO and the EU: A Plea for a True Partnership. Berlin: World Security Network, March 26, 2014.

5. Поистине пророческий прогноз развития кризиса см.: Dragneva R., Wolczuk K. Russia, the Eurasian Customs Union and the EU: Cooperation, Stagnation or Rivalry? Chatham House. Russia and Eurasia Programme (August 2012).

6. Chevènement J.-P. Sans la Russie il manque quelque chose à l’Europe // Le Figaro, 08.03.2014.

7. В своей статье «Мирный план для Украины» Анатоль Ливен предлагает установить «пятилетний мораторий на предложения Украине заключить соглашения о вступлении или партнерстве с Евразийским союзом, ЕС или НАТО». С моей точки зрения, такой подход затрудняет решение вопросов платежеспособности и безопасности Украины. И дело здесь не в продвижении неких эксклюзивных соглашений, а в выполнении договоренностей между ЕС и Евразийским союзом, между НАТО и ОДКБ сразу после того, как осядет пыль (если она, конечно, осядет).

8. А. Ливен считает, что Россия должна признать «новое правительство в Киеве на временной основе в обмен на назначение нейтральных профессионалов на руководящие посты в министерствах обороны, безопасности и внутренних дел». См. также: Weller M. Analysis: Why Russia’s Crimea Move Fails Legal Test // BBC, 07.03.2014. О роли крайне правых сил в плоскости Майдана см.: Shekhovtsov A., A Response to Cas Mudde’s «A new (order) Ukraine» // Open Democracy, 03.03.2014. Группировки типа «Свобода» и «Правый сектор», называющие себя «национал-демократами», не имеющими прозападной ориентации, считают свою роль ключевой в смещении В. Януковича и в противодействии попыткам России подчинить себе Украину. Более умеренные члены переходного правительства полагают необходимым «кооптировать» эти воинствующие партии. По утверждению критиков, экстремистские правые партии Украины имеют мощное закулисное влияние, несмотря на формально небольшую численность.

9. Gardner H. NATO Expansion and US Strategy in Asia. Chapter 7. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2013.

10. Ibid. Chapter 8.

11. Хубертус Хоффман [4] призывает к новому крымскому референдуму, тогда как интернационализация Севастополя, возможно, станет более реальным вариантом.

12. Еще одна сомнительная, но не совсем утопическая возможность после столь явного акта превентивного империализма просматривается в возврате полуострова через какое-то время. В 1903 г. США инициировали революцию в Панаме и отделили ее от Колумбии, когда Богота отказалась от щедрого пакета американской помощи, после чего и был сооружен Панамский канал. С 1903 по 1979 гг. зона канала контролировалась Соединенными Штатами, а в 1979–1999 гг. находилась под совместным управлением США и Панамы. По соглашению между президентами Дж. Картером и О. Торрихосом от 1979 г. канал должен был быть возвращен Панаме к 1 января 2000 г. В декабре 1989 г. Дж. Буш-старший осуществил военное вторжение в Панаму якобы для защиты проживавших там американских граждан, но истинная цель заключалась в обеспечении безопасности канала до его передачи Панаме.

13. Как и другие страны БРИКС (Бразилия, Россия, Индия и Южная Африка), Китай заявил, что агрессивная риторика, санкции и силовые меры «не способствуют долгосрочному мирному разрешению ситуации». Пекин воздержался при голосовании по проекту резолюции СБ ООН, призывающей не признавать результаты крымского референдума 16 марта 2014 г. Уж не рассматривает ли Китай российскую интервенцию в Крым как прецедент в контексте его споров с Японией из-за островов и претензий в отношении Тайваня?

14. Gardner H. NATO Expansion and US Strategy in Asia. Chapters 6, 8. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2013.

Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся