Распечатать
Оценить статью
(Голосов: 12, Рейтинг: 2)
 (12 голосов)
Поделиться статьей
Александр Крамаренко

Чрезвычайный и Полномочный Посол России, член СВОП

США и Запад в качестве основания своего отказа рассматривать требования России о гарантиях ее безопасности ссылаются на принципы — «открытых дверей» в НАТО, право суверенных государств выбирать пути обеспечения своей безопасности etc. Но в отличие от «Саги», где речь идёт о намерении Соумса засудить возлюбленного своей жены (и где, заметим, есть свои Каренины, Вронский и Китти, да и конец по-своему трагичен; блестяще поставлена англичанами в 2002–2003 гг. с Дамианом Льюисом и Джиной Макки), нынешний кризис связан с продолжающимся нежеланием западных столиц интегрировать Россию в единую/коллективную систему безопасности в Европе.

Более того, никто особенно не скрывает мотивы такого упорства: нельзя-де ставить под сомнение «победу в холодной войне», а Том Грэм просто писал, что все дело в том, что Москва «не признаёт своё поражение в холодной войне», вследствие чего «победа» Запада не может быть полной. То есть к фундаментальному вопросу современных международных отношений американцы подходят с меркой своей политической традиции, которая, кстати, рушится и в самой Америке, если взять беспрецедентное решение Трампа не признавать своё поражение на выборах прошлого года.

Цена такого подхода оказалась предсказуемо высокой, как явствует из приводимых слов С. Сестановича в рамках дискуссии о расширении НАТО до того, как такое решение было принято в Вашингтоне в 1994 году. Именно оно привело к нынешнему кризису в Европе, которой был навязан «мир победителей» в форме натоцентричной системы региональной безопасности. Вместо принципа ее неделимости европейские страны были поделены на те, на которые распространяются гарантии Статьи 5 Вашингтонского договора, и те, которые вынуждены сами беспокоиться о своей безопасности, то есть перебиваться как могут. Последнее относится и к России — отсюда и нынешний кризис. Сохранение старых институтов, воплощавших политику сдерживания, неизбежно привело к консервации и самой этой политики в новых условиях. Она была заряжена на конфронтацию — конфронтацию она и воспроизвела. Чему тогда удивляться?

Международные отношения и геополитика — не магазин, где покупают готовый товар внятного качества с фиксированной ценой. Здесь цену определяют обстоятельства, которые эволюционируют, и партнеры, потенциал которых тоже меняется. В данном случае речь идёт о России, которую оставили «за бортом» и которая обладает — в рамках изменившегося баланса сил — способностью назначить цену тогдашнего решения Запада, а заодно и определить качество его товара. И нельзя не признать, что эта цена — весьма умеренная.

— Когда человек цепляется за принципы,

считай, что он дошёл до ручки.

Сага о Форсайтах, Джон Голсуорси

Эти сомнения (относительно альтернатив

расширению НАТО в плане сотрудничества с Россией) —

ничто по сравнению с разочарованием и беспомощностью,

которые мы будем испытывать,

когда демократия в России потерпит поражение.

Стивен Сестанович (комментарий в «Нью-Йорк Таймс», 1993 год)

США и Запад в качестве основания своего отказа рассматривать требования России о гарантиях ее безопасности ссылаются на принципы — «открытых дверей» в НАТО, право суверенных государств выбирать пути обеспечения своей безопасности etc. Но в отличие от «Саги», где речь идёт о намерении Соумса засудить возлюбленного своей жены (и где, заметим, есть свои Каренины, Вронский и Китти, да и конец по-своему трагичен; блестяще поставлена англичанами в 2002–2003 гг. с Дамианом Льюисом и Джиной Макки), нынешний кризис связан с продолжающимся нежеланием западных столиц интегрировать Россию в единую/коллективную систему безопасности в Европе. 

Более того, никто особенно не скрывает мотивы такого упорства: нельзя-де ставить под сомнение «победу в холодной войне», а Том Грэм просто писал, что все дело в том, что Москва «не признаёт своё поражение в холодной войне», вследствие чего «победа» Запада не может быть полной. То есть к фундаментальному вопросу современных международных отношений американцы подходят с меркой своей политической традиции, которая, кстати, рушится и в самой Америке, если взять беспрецедентное решение Трампа не признавать своё поражение на выборах прошлого года.

Цена такого подхода оказалась предсказуемо высокой, как явствует из приводимых слов С. Сестановича в рамках дискуссии о расширении НАТО до того, как такое решение было принято в Вашингтоне в 1994 году. Именно оно привело к нынешнему кризису в Европе, которой был навязан «мир победителей» в форме натоцентричной системы региональной безопасности. Вместо принципа ее неделимости европейские страны были поделены на те, на которые распространяются гарантии Статьи 5 Вашингтонского договора, и те, которые вынуждены сами беспокоиться о своей безопасности, то есть перебиваться как могут. Последнее относится и к России — отсюда и нынешний кризис. Сохранение старых институтов, воплощавших политику сдерживания, неизбежно привело к консервации и самой этой политики в новых условиях. Она была заряжена на конфронтацию — конфронтацию она и воспроизвела. Чему тогда удивляться? 

Международные отношения и геополитика — не магазин, где покупают готовый товар внятного качества с фиксированной ценой. Здесь цену определяют обстоятельства, которые эволюционируют, и партнеры, потенциал которых тоже меняется. В данном случае речь идёт о России, которую оставили «за бортом» и которая обладает — в рамках изменившегося баланса сил — способностью назначить цену тогдашнего решения Запада, а заодно и определить качество его товара. И нельзя не признать, что эта цена — весьма умеренная. Никто не требует роспуска НАТО — только отказа от явного перебора с расширением и продвижением военной инфраструктуры блока к российской границе. Как отмечает в своей уже нашумевшей книге «Ни на один дюйм. Америка, Россия и создание тупика в эпоху после окончания холодной войны» / Not One Inch. America, Russia and the Making of post-Cold War Stalemate (названа «Книгой года» престижным нью-йоркским Советом по международным отношениям) М.Э. Саротте, в итоге Альянс приблизился от 1200 миль до менее ста миль к Санкт-Петербургу.

Вышедшая до последнего развития событий, запущенного высказываниями президента В. Путина на расширенной Коллегии МИД России 18 ноября (дата ее публикации — 30 ноября), эта работа, основанная на рассекреченных и впервые вводящихся в оборот американских материалах, целиком посвящена исследованию вопроса об альтернативах российской политике США последних 30 лет, которая и завела наши отношения с Западом в тупик. Собственно, из него мы предлагаем выбираться сообща (дипломатия) или будем решать проблему обеспечения своей безопасности в одностороннем порядке — как сочтём нужным.

Саротте приводит указанную цитату Сестановича, который стал правой рукой Строуба Тэлботта, отвечавшего в Госдепартаменте при Клинтоне за политику в отношении Новых независимых государств (то есть постсоветских), включая Россию. Американку можно отнести к новой генерации американских политологов-международников (в их ряду и советник президента Байдена по национальной безопасности Дж. Салливан), которые считают, что их старшие «собратья по перу» бездарно упустили шанс интегрировать Россию в западные институты и, тем самым, создали для Америки неподъемную ситуацию «войны на два фронта» — с Россией и Китаем. Другими словами, проиграли мир после окончания холодной войны. 

Ключевое слово у Сестановича — «беспомощность»: даже к войне не готовились, полагаясь на авось (вот уж по-русски!). Поэтому анализ Саротте и представляет интерес. А теперь он ещё дополнен журналом «Шпигель», который раскопал архивный документ, относящийся к встрече представителей США, ФРГ, Великобритании и Франции, состоявшейся 6 марта 1991 г. в рамках формата «2 плюс 4» (две Германии и державы-победительницы), где признаётся наличие данных Москве в связи с повторным объединением Германии обязательств по нерасширению НАТО.

Американская исследовательница приходит к заключению, что, решая частные вопросы ситуации в Восточной Европе, США упустили главную цель, каковой была интеграция России в западную архитектуру. Ее упрощение за счёт ускоренного приема в НАТО, вследствие чего Партнёрство ради мира было воспринято Москвой как «хитрая уловка», привело к натоцентричной кристаллизации. Но даже расширенческий процесс можно было модулировать по скорости, созданию на севере Европы ассоциации безопасности с участием Балтийских стран и в части ограничений на размещение иностранных войск и ядерного оружия. Наконец, можно же было изменить название Альянса! Но присущий англосаксам формализм/догматизм не дал сделать даже этого.

Вашингтон должен был предвидеть, что «Россия останется крупным игроком» и действовать в духе максимы Черчилля «В победе — великодушие!». В 1997 году бывший посол в Москве Дж. Мэтлок на слушаниях в Сенате предупреждал, что расширение «могло бы даже подорвать усилия по сдерживанию угрозы со стороны России», а Клинтон в то время наивно полагал, что успех расширения высвободит ресурсы для сдерживания Китая. Катастрофический итог такой недальновидности и пренебрежения уроками истории налицо. «Мир после окончания холодной войны весьма похож на своего предшественника», а слова Дж. Буша-ст. о «новом мировом порядке» оказались пустышкой — миропорядок остался прежним. Бухарестский саммит НАТО (апрель 2008 г.) стал «переломным моментом» (точка невозврата?).

Что предлагается делать (это до того, как мы форсировали эндшпиль 30-летней эпохи после холодной войны)? Все-де «отсылает назад к НАТО», надо крепить трансатлантическое единство, прежде всего с Берлином и Парижем, и «по максимуму использовать возможности статус-кво» (to make the best of the status quo). Искать пути политического урегулирования на Украине и ждать возможности для разрядки, благо такой опыт у США уже есть. Это все, что нам предлагает на деле администрация Байдена, который, к тому же, лично завязан на украинский проект, где США пока не готовы уступить «ни на дюйм». Причём в качественно новых условиях нашего демарша от 15 декабря. 

К воссозданию контроля над вооружениями и мер укрепления доверия, которые разрушил Запад, призывает Группа высокопоставленных экспертов по снижению рисков между Россией и НАТО, включая Тэлботта, который лично проводил несостоятельную российскую политику демократов, который в своей книге Russia Hand с исключительным презрением отзывался о своих российских партнерах, включая президента Б. Ельцина, и который занимал ястребиную позицию в Брукингском институте после Крыма. Сами по себе эти семь рекомендаций не вызывают вопросов. Проблема с ними одна — они практически означают правила конфронтации, из которой мы предлагаем выйти в рамках своего пакетного решения. Назад в будущее? Но, как убеждает Саротте, мы и так там находимся! И если для движения к разрядке нужен Карибский кризис, то мы его уже имеем, только на этот раз у наших границ.

Поэтому трудно спорить с С. Карагановым, когда он предлагает в своём эссе «конструктивное разрушение» и «управление нестабильностью» из «крепости России». Видимо, это и есть наиболее вероятное на данный момент будущее. Если, конечно, Запад не проявит благоразумия и не пойдёт на уступки или не сделает выбор в пользу «большой войны» в Европе, несмотря на свою неготовность к ней. Длительность сосредоточения наземных американских сил на территории Западной Европы — вдали от наших крепостей с «системами, препятствующими доступу к ТВД», а это Кольский п-в, Калининград, Крым и базы в Сирии — и наше географическое преимущество будут испытывать на прочность западный электорат (и критическую инфраструктуру ряда стран?), как и его доверие к своим элитам. Скорее, там хотят, чтобы кто-то, пусть даже Кремль, раз больше некому, give hell (по-русски звучит грубо) этим элитам. Так, по скромным оценкам, 40% республиканцев в США поддерживают В. Путина. А число подписчиков твиттер-аккаунта нашего посольства в Лондоне за последние 3 месяца возросло на 5 тысяч, превысив планку в 100 тысяч человек.

Проблема ещё будет в том, что в армии западных стран записывались не для того, чтобы воевать с русскими в реальной войне. Об этом не предупреждали, поэтому будет отток желающих, в том числе в армии ФРГ (разве что неонацисты будут рады — их проблему Берлин собирается разрешить за счёт восстановления призыва). Если напрячь воображение, то можно представить, как Северный флот встретит натовцев на их манёврах в Арктике в апреле — создаст им «условия, близкие к боевым»? Поэтому вся эта «грубая материя» будет медленно, но верно форматировать происходящее в головах натовских элит.

Можно только сожалеть, что западные столицы готовы рисковать войной или ее симуляцией, лишь бы «не поступиться принципами». Нам не предлагают никаких компромиссов, будь то вариант «европейской оборонной идентичности», завершение институционализации ОБСЕ или стандартные варианты финляндизации/австрийского Госдоговора 1955 года. Да и что антиевропейского в Минских соглашениях, особенно если учесть асимметрию боснийских энтитетов? Невольно на ум приходят слова Пьера Безухова: «Подлая, бессердечная порода!» (Джуна вполне могла бы это сказать Соумсу). Но, как справедливо пишет Вирджиния Вульф в своём эссе «Русская точка зрения», Толстой «как никто из великих русских писателей восхищает нас (англосаксов) и отталкивает». И это не обещает «плавного» пути к мирной конференции в Европе, без которой, уверен, нам не обойтись, как бы ни развивались события в дальнейшем и как бы ни пытались западные лидеры (тот же Б. Джонсон) делать вид, что Москва де-факто объявила войну Украине, а не НАТО.

Закончить поможет Голсуорси: «Должен же быть какой-то способ оставить прошлое позади!». Или мы обречены жить в прошлом? Или проблема в том, что «мы, Форсайты, никогда ничего не выпускаем из рук»? Даже эту изжившую себя натоцентричную систему, которая уже работает в минус и только создаёт иллюзию контроля, генерируя войну вместо того, чтобы поддерживать мир в Европе?

XХX

Сообщение об инициативе Э. Макрона по созыву саммита Россия — США и затем более широкой встречи не может не вдохновлять. Это явно делается с подачи Вашингтона, где, надо полагать, переоценили ситуацию на вчерашнем СНБ в Белом доме. В конце концов, интеллектуальная подкладка такого политического решения, как показывает книга Саротте, уже имеется. Так что будут говорить обо всем нашем «пакете», а не только об Украине. А Киеву надо будет подготовиться внести свой вклад в дело мира в Европе, то есть ускоренно реализовать Минск-2, отвести войска от линии разграничения на Донбасса и провести демобилизацию. Гарантией, в том числе восстановления административных границ Донецкой и Луганской областей, мог бы стать стать ввод российских войск в ДНР/ЛНР. Платить за все будет Запад, который, похоже, не столько «моргнул первым», сколько доигрался в «победу в холодной войне».

(Голосов: 12, Рейтинг: 2)
 (12 голосов)

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся