Распечатать
Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей
Игорь Иванов

Президент РСМД, министр иностранных дел России (1998–2004 гг.), профессор МГИМО МИД России, член-корреспондент РАН, член РСМД

Иран всегда занимал особое место во внешней политике нашей страны. Так должно быть и дальше. Главная задача сейчас заключается в том, чтобы наполнить двусторонние отношения реальным содержанием в интересах обеих стран и их взаимодействия на международной арене.

Текст выступления президента РСМД Игоря Иванова на конференции «Развитие стратегического партнерства между Россией и Ираном». Соорганизаторами мероприятия выступили Российский совет по международным делам (РСМД), Центр энергетики и безопасности, Посольство Исламской Республики Иран и Центр по изучению Ирана и Евразии (г. Тегеран), при финансовой поддержке ОАО «Лукойл».

Сессия 1. Стратегическое партнерство России и Ирана: глобальный уровень

24 ноября 2014 г.

Уважаемые коллеги!

Так получилось, что время проведения нашей конференции совпало с завершением очередного раунда международных переговоров по иранскому «ядерному досье». Откровенно признаюсь – это не более чем совпадение. Однако полагаю, что все присутствующие согласятся, что успешное решение «ядерного вопроса» - которое, будем надеяться, произойдет в самое ближайшее время, - позволит в наибольшей степени раскрыть те немалые возможности, которыми располагает Иран на региональном и глобальном уровнях. Нераспространение оружия массового поражения, противодействие терроризму и религиозному экстремизму, кризисы в Сирии, Ираке, Афганистане, Ливане, в зоне Персидского залива, на Ближнем Востоке — по всем этим и многим другим проблемам современной международной жизни Иран имеет свою позицию, свой голос, свои возможности влияния.

На протяжении многих лет мне довелось не только наблюдать за развитием событий в Иране и вокруг этой страны, но и непосредственно участвовать в развитии российско-иранских отношений. Иран всегда занимал особое место во внешней политике нашей страны. Так должно быть и дальше. Главная задача сейчас заключается в том, чтобы наполнить двусторонние отношения реальным содержанием в интересах обеих стран и их взаимодействия на международной арене.

Разумеется, самым острым вопросом, касающимся Ирана, остается вопрос о судьбе иранской ядерной программы. Усилия по развитию ядерной энергетики Иран предпринимает как минимум уже четыре десятилетия; они пережили смену политического режима, продолжались в годы ожесточенной войны с Ираком, сохранились в период жестких экономических санкций со стороны Запада. Нет никаких оснований полагать, что в обозримом будущем что-то может вынудить Тегеран кардинально пересмотреть свою позицию. Но можно ли ставить знак равенства между иранским мирным атомом и распространением ядерного оружия? Мне кажется, что нельзя. И последние раунды переговоров в формате «5+1» демонстрируют значительную степень гибкости иранской позиции. Что это — тактический ход Тегерана? Тонкая дипломатическая игра? Уверен, что это не так. И дело тут не в степени искренности или коварства иранских лидеров, а в долгосрочных интересах и в потенциале иранского государства. Ирану есть что предъявить и своим соседям, и мировому сообществу в целом помимо ядерной программы.

Более того, по-настоящему реализовать свой потенциал Иран сможет только в благоприятном внешнем окружении. Сегодня режим санкций, отсутствие нормальных отношений с внешним миром существенно мешают не только развитию иранской экономики, но и укреплению международных позиций Ирана. Это обстоятельство прекрасно понимают нынешние лидеры в Тегеране. А потому они в последние месяцы настойчиво ищут точки соприкосновения со своими оппонентами и даже явными противниками.

Могут спросить: а где гарантия того, что нынешние лидеры в Тегеране не уступят свое место другой, более консервативной и антизападной группировке? Таких гарантий, действительно, нет. Но поражение нынешнего иранского руководства было бы и поражением его партнеров по переговорам, поражением тех политических сил на Западе, которые вольно или невольно подыгрывают консервативным критикам президента Роухани. Политическая неудача президента Роухани стала бы нашей общей неудачей. Она, несомненно, отбросила бы далеко назад переговоры «5+1», в огромной степени затруднила бы урегулирование в Сирии, породила бы новые сложности в арабо-израильских отношениях, создала бы дополнительные риски в Ираке и т.д. Тем политикам, которые сегодня призывают к возобновлению «жесткой линии» Запада в отношении Тегерана, не мешало бы задуматься о возможных издержках такой линии.

Что же касается России, то у нас порой можно услышать такую точку зрения, что «жесткая линия» Запада якобы в какой-то степени соответствует российским интересам, поскольку создает дополнительную основу для развития «особых отношений» между Москвой и Тегераном. Дескать, в условиях изоляции от Запада Иран будет просто вынужден расширять сотрудничество с Россией. Такая позиция представляется крайне близорукой и даже опасной. Нельзя строить стратегическое партнерство с таким государством, как Иран, на основе политической конъюнктуры. Это слишком шаткое и ненадежное основание, которое может рухнуть в любой момент.

Следует признать: наши отношения с Ираном пока лишены того фундамента, который позволил бы говорить о реальном, а не декларативном стратегическом партнерстве. И такой фундамент надо закладывать, не теряя времени. И в экономических связях, уровень которых сегодня не выдерживает никакой критики. И во взаимодействии по региональным проблемам, которое можно было бы расширить и активизировать. И в научно-техническом и образовательном сотрудничестве, где пока сделано непростительно мало. И в контактах по линии гражданского общества, которые на данный момент носят в лучшем случае эмбриональный характер.

Иран — это страна не только с великим прошлым, но и с большим будущим. В интересах России не просто сохранить нынешние дружеские отношения с нашим южным соседом, но и перевести их на качественно иной уровень, соответствующий как потенциальным возможностям наших государств, так и новым реальностям XXI века. Все объективные предпосылки для этого у нас имеются, дело за политической волей.

Наверное, говоря о будущем российско-иранского взаимодействия, мы должны задать себе вопрос – кто мы друг другу в быстро меняющемся мире XXI века? Стратегические партнеры, связанные глубокими общими интересами, тактические союзники, объединенные противостоянием общим противникам, или потенциальные конкуренты, соперничающие за место в будущей системе мировой политики? Эти вопросы, надеюсь, будут предметом содержательной дискуссии на нашей сегодняшней конференции. Ни в коей мере не предвосхищая этой дискуссии, хочу, тем не менее, поделиться некоторыми своими соображениями на этот счет.

Наверное, никто не станет оспаривать того очевидного факта, что современный мир вступил в процесс радикальных перемен. От биполярной структуры, унаследованной из эпохи «холодной войны», через неудавшийся американский проект однополярного мира начала нашего века – к новой модели организации международных отношений, которую принято называть «многополярностью». При этом все мы находимся еще в самом начале этого сложного и противоречивого процесса, результаты которого пока остаются во многом неясными. Тем не менее, все основные игроки мировой политики уже сегодня стремятся закрепить за собой наиболее значимые роли в грядущем мировом порядке, принять активное участие в формировании новых правил игры на мировой арене. Этими стремлениями и предопределяется хроническая нервозность, нестабильность, неустойчивость текущей мировой политики.

Естественно, Россия и Иран не могут стоять в стороне от этого процесса. Обе державы по праву претендуют на роли не статистов, но активных участников формирования нового мирового порядка. Именно поэтому и у России, и у Ирана возникают сложности и проблемы в отношениях с Соединенными Штатами Америки и другими странами Запада. Именно поэтому Россия и Иран нередко становятся объектами жесткой критики со стороны наших западных коллег и партнеров.

Стратегическое партнерство Москвы и Тегерана, как я уже отмечал, не может строиться на базе их совместного противостояния Западу. Это партнерство должно быть основано на общем видении решений глобальных проблем современности, на проработанных «дорожных картах» стабилизации положения в соседних обеим странам регионах, на детальных предложениях по созданию международных режимов управления ресурсами, на реалистических инициативах, касающихся совершенствования фундаментальных норм международного права и пр. Надеюсь, что все эти вопрос будут находиться в центре нашей сегодняшней дискуссии.

Спасибо за внимание.

Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся