Интересы Китая в Африке

Реализация инициативы «Один пояс, один путь» в соответствии с общими трендами развития вступила в свою новую фазу и в странах Африки. В 10-летнюю годовщину реализации ОПОП председатель КНР Си Цзиньпин в своем программном выступлении на церемонии открытия III Форума высокого уровня по международному сотрудничеству отметил, что создание «эскиза» «Пояса и пути» уже завершено, настал этап «тщательного выписывания деталей», подчеркнув переход от этапа создания «жесткой» связанности к разработке «мягкой». Если первый этап предполагал практические проекты транспортной, энергетической, информационной и водной инфраструктуры, то «мягкая связанность» относится к институциональной составляющей сотрудничества, выработке общих норм и стандартов, развитию деловой среды. В связи с этим постепенно происходит не только процесс качественного расширения сферы реализации проектов — от инфраструктурного и энергетического секторов к развитию сфер обрабатывающей промышленности, высоких технологий, — вместе с этим изменяется политика их финансирования. Появляются такие ЗСТ, как в провинции Хунань, предназначенные для выработки общих торговых и промышленных стандартов, повышения связности финансовых операций.

Принято считать, что Пекин в своей политике полагается на прагматичный подход. Военные базы, передел сфер влияния и усиление роли на «черном континенте» — все это вторично, когда во главу угла поставлена прибыль. Однако начиная с 2016 г. валовой годовой доход строительных проектов китайских компаний в Африке снижается, постепенно уменьшаются также и объемы кредитования в рамках ОПОП. Присутствие Китая в Африке изменяется, замедляются темпы его роста, происходит качественное переосмысление сфер реализации инициативы.

Однако данные тенденции вовсе не свидетельствуют о снижении интереса КНР к Африке. Китай, действуя в соответствии с национальными экономическими и политическими интересами, учитывает запросы стран-партнеров по реализации глобальной инициативы. Большинство проектов предназначены не только для получения прибыли и открытия новых рынков, но и для установления прочных связей между африканскими странами и Китаем с долгосрочными политическими и экономическими обязательствами. В условиях, когда государства Африки стремятся развивать производство и продвигать местную индустриализацию, сотрудничество с КНР открывает для них широкие возможности, доступ к технологиям и финансированию.

Это значит, что в ближайшие годы Пекин продолжит вкладываться как в крупные, так и в более локальные инициативы, но в несколько ином масштабе, так как ему будет нужно время, чтобы закрыть потребности внутреннего финансирования, оценить ликвидность стран-реципиентов и функциональность проектов. Вероятно, количество крупномасштабных контрактов временно уменьшится, зато у африканских стран появится возможность получить кредиты на инициативы с более выгодными социальными и экологическими последствиями. И хотя на сегодняшний день спектр проектов в новых интересующих Африку областях сравнительно небольшой, первые шаги по расширению взаимодействия уже сделаны: создаются новые форматы углубленного сотрудничества, происходит разработка инновационных форм коммуникации и расчетов.

Китай непрерывно наращивает свое присутствие в Африке. Все более тесными становятся дипломатические и деловые отношения со странами региона. В 2022 г. КНР 14-й год подряд возглавила рейтинг крупнейших торговых партнеров континента. За первые пять месяцев 2023 г. общий объем импорта и экспорта Китая в Африку достиг 113,5 млрд долл., что на 16,4% больше, чем за аналогичный период 2022 г. Расширяется взаимовыгодное инвестиционное взаимодействие, происходит процесс определения наиболее эффективной формы реализации договоренностей, создаются многосторонние диалоговые площадки, зоны углубленного китайско-африканского экономического и торгового сотрудничества.

Александр Королёв:
План Маршалла для глобального Юга: итоги III форума ОПОП

Зарубежные инвестиции КНР в Африку сохраняют явное политическое измерение. Практически все дорогостоящие инфраструктурные проекты на континенте финансируются китайскими кредиторами в рамках знаменитой инициативы Си Цзиньпина «Один пояс, один путь», которая сейчас, вероятно, находится в режиме перекалибровки. Согласно Базе данных китайских кредитов в Африке (CLA), как в 2021, так и в 2022 г. африканские правительственные заемщики получили от КНР менее 2 млрд долл. в год. Для сравнения — в 2016 г. эта сумма достигала 28,5 млрд долл. Начинается второе десятилетие реализации ОПОП — момент, сопряженный с появлением новых трендов китайских инвестиций в развивающиеся страны. Подходит к концу эра низких процентных ставок и «дешевых денег» из Китая, постепенно превращающегося в крупнейшего в мире сборщика долгов, что снижает количество крупномасштабных проектов. Осмысляя опыт экологических инцидентов и коррупционных скандалов, КНР начинает уделять больше внимания вопросам окружающей среды и социальной защиты, что подтверждают «Руководство по продвижению зеленого Пояса и пути» 2017 г. и заявление Си Цзиньпина, сделанное в 2021 г., согласно которому Китай не будет строить новых угольных электростанций за рубежом. Параллельно активизируется работа по реализации в Африке так называемых «маленьких, но красивых» проектов в области технологий [1], образования молодежи, помощи с трудоустройством, медицины и т.д. в противовес финансированию жесткой инфраструктуры. Ожидается, что они будут тепло встречены местными жителями и тем самым превратятся в один из инструментов «мягкой силы» КНР в Африке.

Сотрудничество в области ПИИ

Несмотря на то, что данное направление далеко не ключевое в списке получателей китайских инвестиций, на сегодняшний день Китай остается четвертым по величине инвестором в Африке — более 3 тыс. китайских компаний инвестируют в африканские страны. В 2022 г. новые китайские ПИИ на Африканский континент составили 3,4 млрд долл. [2] За первые четыре месяца 2023 г. они увеличились на 24% в годовом исчислении, достигнув 1,38 млрд долл.

За 2021–2023 гг. китайские инвестиции в Африке суммарно практически достигли отметки в 20 млрд долл. Все ПИИ КНР были распределена на 41 проект в 18 странах континента в рамках инициативы «Один пояс, один путь». При этом как в количественном, так и в стоимостном выражении проектов наблюдалась явная асимметрия: более 50% объема инвестиций сосредоточены в трех странах Африки — Конго, Гвинее и Зимбабве, в число лидеров по китайским ПИИ также входят Египет и Эритрея (Рис. 1).

Рисунок 1. Китайские ПИИ в странах Африки в 2021–2023 гг.: распределение по странам (млн долл.). Составлено авторами по данным: China Global Investment Tracker

В число приоритетных направлений для инвестирования вошли не только традиционные сферы интересов КНР в регионе — металлургия, энергетика и транспорт, но и агропромышленность (Рис. 2). Абсолютным лидером по китайским инвестициям в Африке стал металлургический сектор с 67% от общей стоимости ПИИ КНР в регионе в 2021–2023 гг., что связано в первую очередь с необходимостью добычи руды и редкоземельных элементов для полупроводниковой промышленности. Данный тренд соответствует стратегии КНР по инвестированию в добычу редкоземельных металлов, которые нужны для инновационной энергетики и транспорта, производства полупроводников, военной отрасли и т.п. По оценкам инвестбанка Goldman Sachs, западным странам нужно инвестировать в добычу редкоземельных элементов по меньшей мере 25 млрд долл., чтобы догнать в этом отношении Китай.

Рисунок 2. Китайские ПИИ в странах Африки в 2021–2023 гг.: распределение по секторам (%). Составлено авторами по данным: China Global Investment Tracker

Таким образом, китайские ПИИ в странах Африки по-прежнему сосредоточены в областях традиционных интересов — ресурсы для обеспечения развития сферы высоких технологий и «зеленой» энергетики. КНР инвестировала значительные суммы в инфраструктуру в странах, богатых полезными ископаемыми, таких как Конго (70% мирового производства кобальта, необходимого для производства аккумуляторных батарей и электромобилей), Гвинея (24% мировых запасов боксита, необходимого для производства компонентов фотоэлектрических станций), Зимбабве (обладает крупнейшими в Африке запасами лития, использующегося для производства аккумуляторов, потенциально может удовлетворить 20% мирового спроса). Тем самым Китай обеспечивает доступ к основным ресурсам, необходимым для экономического и технологического развития.

Проектные контракты Китая в Африке

Существенная часть инвестиционного сотрудничества Китая и Африки приходится на формат проектных контрактов, закладывающих основу для создания и эксплуатации объекта для проектной компании. К ним относятся инфраструктурные проекты, реализуемые китайскими компаниями при финансировании за счет китайских кредитов. Преимущественно они реализуются через инициативу ОПОП, позволяющую партнерам получать займы от банков КНР под проценты, тратить которые можно на наем китайских подрядчиков и оборудование. Учитывая глубокую болезненную потребность африканского континента в инфраструктуре — дорогах, мостах, портах, электростанциях — данный вариант экономической дипломатии китайских инвестиций оказывается исключительно привлекательным для стран-получателей. Поддерживаемые государством китайские фирмы способны построить необходимую инфраструктуру быстрее, чем их международные, в первую очередь западные, конкуренты. К тому же их затраты на рабочую силу все еще существенно ниже, чем у компаний из стран с высоким уровнем дохода. Даже в рамках проектов, финансируемых Всемирным банком, на КНР приходится все большая доля от общего числа выигранных контрактов, особенно в области строительных работ.

Никита Панин:
Африканские стратегии: сопоставление подходов ключевых игроков на континенте на современном этапе

За последние годы Китай реализовал на континенте десятки крупных инфраструктурных проектов, включая порт Багамойо в Танзании, гидроэлектростанцию Мфанда — Нкува в Мозамбике, прибрежную железную дорогу в Нигерии, новый «город небоскребов» Моддерфонтейн в ЮАР и т.д. Суммарно при участии КНР в Африке было построено 100 тыс. км дорог, 10 тыс. км железных дорог, около 1000 мостов и практически 100 портов. Влияние вложенных средств ощущается по всему континенту — жители на ежедневной основе пользуются профинансированной китайскими кредиторами инфраструктурой.

Дело не только в скорости, хотя она, безусловно, важна для африканских лидеров, стремящихся продемонстрировать гражданам итоги крупного строительства до окончания своего избирательного цикла. Китайские кредиторы ведут смелую инвестиционную политику, охотнее других идут на риски, используют дипломатические хитрости. Они готовы мириться с коррупционной практикой, которая устоялась в африканских странах; не тратят крупные суммы на непопулярные гуманитарные направления; соглашаются на проекты, изначально бесперспективные по мнению Всемирного банка (например, железная дорога Момбаса — Найроби в Кении); делают акцент на межличностных связях с элитами, строя для них парламентские комплексы и президентские дворцы.

Жесткие условия контрактов помогают сохранить баланс и гарантировать возвращение долгов. Так, некоторые китайские компании заключают «сделки в обмен на ресурсы». В 2018 г. Пекин договорился предоставить правительству Ганы средства на строительство дорог и мостов, грант в размере 42,7 млн долл. и списание долга в 35,7 млн долл. в обмен на бокситовую руду, жизненно важную для производства алюминия. Соглашение вызвало волну недовольства со стороны защитников природы и прав человека, так как по планам руда должна была добываться на территории уникальный экосистемы, недалеко от истоков трех крупных рек, которые обеспечивают водой 5 млн чел. Аналогичные договоренности были заключены Китаем с Гвинеей, Демократической Республикой Конго и Анголой.

В постковидный период позиции Китая в Африке по-прежнему остаются сильными. КНР продолжает выделять крупные средства на государственно-частное партнерство и кредитование в области инфраструктуры. По данным консалтинговой компании Deloitte, в 2022 г. на Китай пришелся 31% всех инфраструктурных проектов в Африке. Согласно China Global Investment Tracker, за 2021–2023 гг. Пекин заключил 66 проектных контрактов с правительствами африканских стран: 9 — в государствах Северной Африки, 57 — в государствах Африки южнее Сахары. Из 66 контрактов только два подписаны не в рамках инициативы «Один пояс, один путь» [3]. Абсолютным лидером по числу соглашений стала Эфиопия — с ней за три года заключили семь контрактов. Эта 116-миллионная страна давно представляет собой для КНР объект особого интереса — Пекин, вероятно, даже лоббировал ее вступление в БРИКС. В последние годы почти все капиталоемкие и технологически трудоемкие строительные проекты в Эфиопии — автомагистрали, железные дороги, аэропорты, плотины, промышленные парки, крупные здания — реализуются китайскими подрядчиками.

По пять проектов из списка пришлось на Алжир, Египет, Гану, Нигерию и Танзанию. До 2021 г. в топ-5 стран — партнеров по проектным контрактам входили Нигерия, Алжир, Кения, Ангола и Демократическая Республика Конго. Распределение интересов Китая несколько изменилось, а вот отраслевой срез остался прежним. Активность в 2021–2023 гг. была равномерно распределена между двумя традиционно наиболее популярными секторами — энергетикой (21 контракт) и транспортом (18 контрактов). До девяти контрактов приходилось на такие области, как недвижимость, логистика, финансы, химическая промышленность, сельское хозяйство, здравоохранение, технологии, металлы, коммунальные услуги, индустрия развлечений.

Средняя стоимость проектного контракта Китая с африканскими правительствами в постковидный период составила 350 млн долл., а их общая сумма превысила 23 млрд долл. Самый дорогой контракт стоимостью свыше 2,2 млрд долл. был подписан в январе 2023 г. между правительством Танзании и China Railway Construction Corporation Limited на строительство железнодорожной линии Табора — Кигома длиной 506 км, последнего участка железнодорожной магистрали Дар‑эс‑Салам — Мванза. Железная дорога, ввод в эксплуатацию которой запланирован на 2026 г., свяжет Танзанию с Руандой, Угандой, Бурунди, Демократической Республикой Конго и позволит снизить стоимость перевозок между Дар-эс-Саламом и ДРК с 6000 до 4000 долл. за т, а сроки — с 30 дней до 30 часов. Примечательно, что на этапе торгов по проекту China Railway Construction обогнала известную датскую инженерную компанию COWI. Ранее строительством магистрали Дар‑эс‑Салам — Мванза занимались также турецкие и португальские подрядчики. Но и они в итоге остались не у дел. Отметку в миллиард долларов превышают еще два контракта и оба они также принадлежат China Railway Construction. Первый — строительство предыдущего этапа вышеупомянутой железнодорожной магистрали в 2021 г. в Танзании за 1,3 млрд долл., второй — продолжение работы над прибрежными железнодорожными проектами в Нигерии, в которых Китай доминирует последние годы и в которые на этот раз выразил готовность вложить еще 1,7 млрд долл.

Активность китайских компаний и кредиторов в Африке давно беспокоит западных лидеров. В геополитическом измерении они опасаются, что посредством инфраструктурного строительства Китай добьется контроля над стратегически важными минералами, такими как кобальт и литий, получит возможности для создания новых военных баз, корпоративного доминирования над африканскими энергетическими компаниями и снижения цен на экспорт нефти из Африки в КНР. В «Стратегии США в отношении стран Африки южнее Сахары» 2022 г. резко осуждаются действия Китая и подчеркивается, что Пекин рассматривает Африку как «важную арену для того, чтобы бросить вызов международному порядку, основанному на правилах, продвигать свои коммерческие и геополитические интересы … и ослаблять отношения США с африканскими народами и правительствами». Влияние Китая на Африканский континент негласно стало главной темой Саммита лидеров США и Африки 2022 г., в ходе которого Вашингтон выразил свою чрезвычайную озабоченность, назвав действия КНР «экспансией».

Уверенность западных стран в возможности сдерживания Китая уже не такая сильная, как прежде. Так, в 2016 г. США выступили против строительства военной базы для боевых кораблей КНР в Джибути, но предотвратить его не смогли [4]. В противопоставление ОПОП страны коллективного Запада пытаются предложить свои финансовые альтернативы. В 2021 г. ЕС представил международному сообществу экономический проект «Глобальный портал». В 2022 г. США совместно с союзниками по Группе семи обещали мобилизовать 600 млрд долл. через Партнерство для глобальной инфраструктуры и инвестиций (PGII) на нужды развивающихся стран, включая государства Африки. Несмотря на эти старания, на данный момент цифры говорят о том, что в гонке за Африку лидирующие позиции занимает именно Китай. За последние десять лет Пекин если не вытеснил, то существенно ослабил позиции американских и европейских подрядчиков на Африканском континенте. Для сравнения, в 2013 г. на западные страны приходилось 37% от всех проектных контрактов Африки. В 2022 г. этот показатель упал до 12%.

Расширение сотрудничества и перспективы местной индустриализации

Наталья Филиппова:
Нефтяная гонка в Африке

К 2023 г. спектр проектов «Одного пояса, одного пути» существенно расширился. Инициатива, сфера деятельности которой на начальном этапе реализации включала главным образом сотрудничество в сфере энергетики и инфраструктурного строительства, расширилась на здравоохранение, а также космическую и цифровую сферы, о чем свидетельствует продвижение проектов «Цифрового Шелкового пути», «Шелкового пути здоровья» в период пандемии COVID-19, «Зеленого Шелкового пути».

Сферы реализации ОПОП расширяются в ответ на запросы стран, проекты которых включены в инициативу. Еще несколько лет назад, согласно Пекинской декларации и Пекинскому плану действий на 2019–2021 гг., акцент в сотрудничестве в рамках инициативы с африканскими странами был сделан в основном на улучшении сотрудничества в областях торговли, инвестиций, финансирования и инфраструктуры. К 2023 г. запрос государств Африки начал меняться: так, директор Департамента Африки МИД КНР У Пэн подчеркнул, что африканские страны хотят, чтобы Китай переключил свое внимание со строительства инфраструктуры на континенте на местную индустриализацию. Во время встречи с лидерами и министрами Африканского союза и 11 африканских стран после завершения саммита БРИКС в 2023 г. Си Цзиньпин заявил, что Китай выступит с инициативами по поддержке индустриализации Африки и модернизации сельского хозяйства.

Китай и страны Африки находятся в процессе поиска и выработки новых моделей сотрудничества с опорой на обрабатывающую промышленность. Согласно «Перспективному видению китайско-африканского сотрудничества до 2035 года», перед странами стоит задача построить «новую модель трансформации и роста», в числе приоритетных направлений — сельское хозяйство, развитие бренда «Сделано в Африке», наука и технологические инновации, эффективное и устойчивое использования морских ресурсов, цифровая трансформация. В качестве важного пункта обозначено «зеленое» развитие и переход к низкоуглеродной экономике: еще по итогам Форума китайско-африканского сотрудничества 2021 г. стороны подписали первую совместную декларацию по климату и обязались установить «стратегическое партнерство» для борьбы с его изменениями. В октябре 2023 г. на третьем форуме высокого уровня по международному сотрудничеству в рамках инициативы «Один пояс, один путь» в Пекине президент Конго Дени Сассу-Нгессо отметил, что проекты сотрудничества в рамках инициативы, от железных дорог, дорог, водохранилищ до механизации сельского хозяйства и прокладки оптического кабеля, имеют решающее значение для развития африканского региона и помогут Африканскому союзу достичь целей Повестки дня на период до 2063 г.

Определенные шаги в развитии новых сфер сотрудничества между КНР и странами Африки уже предприняты, что отражается в потоках китайских инвестиций, новых проектах и экспериментальных зонах углубленного сотрудничества. Однако запрос стран Африки на развитие индустриализации ставит перед необходимостью поиска новых форматов для реализации будущих проектов. В связи с этим Китай и африканские страны совместно работают над созданием новых зон экономического и торгового сотрудничества, специальных экономических зон, промышленных и научных парков, привлекая предприятия из Китая и других стран для инвестиций в Африку. К настоящему моменту уже построены 25 зон экономического и торгового сотрудничества КНР с Египтом, Эфиопией, Замбией, Нигерией, Южной Африкой и Маврикием.

В данном контексте внимание привлекает экспериментальная зона свободной торговли в провинции Хунань в КНР. Строительство пилотной зоны углубленного экономического и торгового сотрудничества между Китаем и Африкой — один из проектов, выдвинутых председателем Си Цзиньпином на восьмой министерской встрече Форума по китайско-африканскому сотрудничеству в 2021 г. В данной экспериментальной зоне расположены Африканский центр торговли несырьевыми товарами и Китайско-африканский трансграничный центр юаней, работа которых направлена на изучение новых механизмов китайско-африканского сотрудничества (бартерные сделки с африканскими странами, у которых нет валютных резервов, новые трансграничные финансовые услуги). ЗСТ в провинции Хунань включает в себя центр, который тестирует системы торговых платежей на основе других валют. Учреждение экспериментальной зоны ускорило создание государственной финансовой платформы цепочки поставок и способствовало реализации инициативы Торгово-промышленного банка Китая (ICBC) по совместному строительству китайско-африканского трансграничного центра юаней, развитию спотового рынка по расчетам и продаже шести африканских валют и проведению трансграничных расчетов в юанях с 22 африканскими странами. В дальнейшем Хунань может служить для упрощения цифровой и коммуникационной логистики процессов торговли между Китаем и Африкой, а также для исследования технологий, выработке совместных промышленных и торговых стандартов.

В настоящее время в Африку инвестируют 134 предприятия провинции Хунань. Среди проектов скоростная автомагистраль в Алжире, стадион национальной борьбы в Сенегале, гидроэлектростанция «Карума» в Уганде и др. Такие компании, как Jihua 3517, Yueyang Guansheng, Meilan Group и Boda Group, совместно разрабатывают проект по переработке сельскохозяйственной продукции в Кот-д’Ивуаре. Ожидается, что его годовой объем производства составит 400 тыс. т каучука и 300 тыс. т пальмового масла, 200 тыс. т хлопка-сырца, что будет содействовать повышению уровня занятости и индустриализации в стране.

***

Андрей Кульков:
Конкуренция США и КНР за критические минералы Африки

Таким образом, реализация инициативы «Один пояс, один путь» в соответствии с общими трендами развития вступила в свою новую фазу и в странах Африки. В 10-летнюю годовщину реализации ОПОП председатель КНР Си Цзиньпин в своем программном выступлении на церемонии открытия III Форума высокого уровня по международному сотрудничеству отметил, что создание «эскиза» «Пояса и пути» уже завершено, настал этап «тщательного выписывания деталей», подчеркнув переход от этапа создания «жесткой» связанности к разработке «мягкой» [5]. Если первый этап предполагал практические проекты транспортной, энергетической, информационной и водной инфраструктуры, то «мягкая связанность» относится к институциональной составляющей сотрудничества, выработке общих норм и стандартов, развитию деловой среды. В связи с этим постепенно происходит не только процесс качественного расширения сферы реализации проектов — от инфраструктурного и энергетического секторов к развитию сфер обрабатывающей промышленности, высоких технологий, — вместе с этим изменяется политика их финансирования. Появляются такие ЗСТ, как в провинции Хунань, предназначенные для выработки общих торговых и промышленных стандартов, повышения связности финансовых операций.

Принято считать, что Пекин в своей политике полагается на прагматичный подход. Военные базы, передел сфер влияния и усиление роли на «черном континенте» — все это вторично, когда во главу угла поставлена прибыль. Однако начиная с 2016 г. валовой годовой доход строительных проектов китайских компаний в Африке снижается, постепенно уменьшаются также и объемы кредитования в рамках ОПОП. Присутствие Китая в Африке изменяется, замедляются темпы его роста, происходит качественное переосмысление сфер реализации инициативы.

Однако данные тенденции вовсе не свидетельствуют о снижении интереса КНР к Африке. Китай, действуя в соответствии с национальными экономическими и политическими интересами, учитывает запросы стран-партнеров по реализации глобальной инициативы. Большинство проектов предназначены не только для получения прибыли и открытия новых рынков, но и для установления прочных связей между африканскими странами и Китаем с долгосрочными политическими и экономическими обязательствами. В условиях, когда государства Африки стремятся развивать производство и продвигать местную индустриализацию, сотрудничество с КНР открывает для них широкие возможности, доступ к технологиям и финансированию.

Это значит, что в ближайшие годы Пекин продолжит вкладываться как в крупные, так и в более локальные инициативы, но в несколько ином масштабе, так как ему будет нужно время, чтобы закрыть потребности внутреннего финансирования, оценить ликвидность стран-реципиентов и функциональность проектов. Вероятно, количество крупномасштабных контрактов временно уменьшится, зато у африканских стран появится возможность получить кредиты на инициативы с более выгодными социальными и экологическими последствиями. И хотя на сегодняшний день спектр проектов в новых интересующих Африку областях сравнительно небольшой, первые шаги по расширению взаимодействия уже сделаны: создаются новые форматы углубленного сотрудничества, происходит разработка инновационных форм коммуникации и расчетов.

1. «Маленькие, но красивые» проекты (кит. 小而美) — относительно новое веяние в рамках ОПОП, о котором стали активно говорить с 2022 г. Это локальные проекты, спонсируемые КНР, не требующие крупных вложений, но приносящие существенную пользу и улучшающие жизнь людей, в также способствующие устойчивому развитию африканских деревень и городов. Они особенно актуальны для отдаленных регионов континента.

2. 中国外资统计公报2023

3. Данные взяты из China Global Investment Tracker, где разделяются проекты, финансируемые через ПИИ, и проекты, оформленные как «проектные контракты» (финансируемые непосредственно через кредиты китайских банков и при участии китайских подрядчиков). Согласно трекеру, их количество несколько отличается (41 против 64). Вероятно, некоторые из них пересекаются, но пропорции по странам и отраслям сильно отличаются.

4. Shen O. China’s base In Djibouti: who’s got the power? Power, edited by Jane Golley et al., ANU Press, 2019, pp. 205–210.

5. Кит. 硬联通, 软联通