Иллюзия ожиданий: итоги парламентских выборов в Турции

14 мая 2023 г. в Турции прошли парламентские выборы. Их итоги стали лакмусовой бумажкой, которая показывает направление развития политического процесса в стране в среднесрочной перспективе. Важную роль сыграли ожидания от голосования, но в итоге произошли лишь структурные изменения в привычных рамках.

Правящая Партия справедливости и развития потеряла свое уникальное положение в политической системе Турции. Тенденция, которая началась в 2018 г., продолжает оставаться актуальной и после выборов 2023 г. Отмечается падение уровня поддержки AKP в мегаполисах, однако наблюдается позитивный тренд на юго-востоке и востоке страны. На местах правящая партия чаще уходит на второй план. Основная часть ее поддержки продолжает сохраняться во Внутренней Анатолии и на Черноморском побережье. Из-за падения преимущества в крупных городах справедливо называть AKP партией, поддерживаемой сельским населением.

Республиканская народная партия смогла сохранить статус главной оппозиционной партии на фоне неубедительного выступления их партнеров. Кемалисты смогли стать главной партией в Эгейском регионе, чего не было на предпоследних выборах. Отмечается повышение результатов во внутренних районах. Показательным является то, что у CHP выросла доля поддержки в районах выдвижения единого списка кемалистов и «хорошистов» (например, в Ризе, Чоруме, Эрзинджане), однако она теряет в некоторых своих электоральных базах.

Основной партнер правящей партии — Партии националистического движения (MHP) — сохранила свои позиции, что предопределило контроль парламентского большинства за проэрдогановской Народной коалицией. Партия много потеряла в крупных городах. Но MHP действительно нарастила влияние. Партия увеличила количество провинций, откуда смогла провести депутатов, большинство из них — это районы доминирования AKP. Можно говорить о консолидации поддержки в сельских районах. Зоны их влияния также остались без изменений: Эгейский регион, Внутренняя Анатолия, Черноморский регион, восточная часть Средиземноморского побережья.

Хорошая партия стала главным разочарованием выборов. İYİ плюс-минус сохранила свои позиции, и казалось, что на фоне падений цифр других партий этот результат должен считаться удовлетворительным. Однако, если учесть ожидания вокруг нее, такие итоги нельзя назвать удачными. Именно это считается одной из основных причин достижения Народной коалицией парламентского большинства.

Из-за угрозы закрытия Демократической партии народов (HDP) кандидаты выдвигались от неизвестной Зеленой левой партии (YSP). Результат новичка оказался провальным. Результаты Рабочей партии Турции (TİP) также стали неожиданностью этих выборов. TİP является членом Коалиции труда и свободы, но на эти выборы она пошла отдельно. Результат лейбористов в среднем по стране сильно не впечатляет, однако она смогла стать популярной силой на местах, что позволило ей провести четверых депутатов. Примечательно, что это районы доминирования CHP, поэтому такие результаты могут восприниматься как протестное голосование против кемалистов. Еще одним сюрпризом выборов стали правые радикальные популисты из Партии победы (ZAFER). Ей не удалось провести депутатов, однако набранные ими 2,2% показали ее важность. Влияние партии особенно сильно в провинциях расселения сирийских беженцев.

Новые партии не смогли стать альтернативой AKP и переломить логику внутриблокового голосования. Иными словами, проэрдогановский электорат даже при смене партии в основном голосовал за проэрдогановскую партию, оппозиционный электорат — за оппозиционную. Поэтому при учете голосов на базе коалиций не наблюдается такого уровня перераспределения голосов, как в случае партий.

Опросы общественного мнения не смогли предсказать итоги выборов, но сформировали контекст голосования. С одной стороны, демонстрация рейтинга MHP ниже 7% могла подтолкнуть неравнодушных избирателей к поддержке националистов с целью преодоления барьера. С другой стороны, падение YSP связывают с оттоком бывшего электората CHP, который поддерживал прокурдскую партию из-за угрозы непреодоления старого порога в 10%. Его снижение до 7% и сверхпозитивные цифры опросов в районе 10–12% могли расслабить избирателей и снизить их мотивацию.

Важным трендом стала радикализация поляризации. Присоединение YSP к Народной коалиции привело к легализации риторики антифеминизма, анти-ЛГБТ, защиты традиционной семьи. Учитывая умеренность AKP на фоне новых союзников, привыкший к радикальным воззрениям и недовольный правящей партией избиратель начал искать альтернативу, которая дает ему все, к чему он привык. Это показывает формирование электората, готового отказаться от AKP, но поддерживающего Эрдогана.

14 мая 2023 г. в Турции прошли парламентские выборы. Их итоги стали лакмусовой бумажкой, которая показывает направление развития политического процесса в стране в среднесрочной перспективе. Важную роль сыграли ожидания от голосования, но в итоге произошли лишь структурные изменения в привычных рамках.

Расклад сил перед выборами

Опросы, проведенные до 14 мая, в среднем предполагали следующий сценарий развития событий:

Андрей Петров:
Круглый стол «Итоги выборов в Турции». Тезисы и видео

• Распределение 65–70% голосов между Партией справедливости и развития (AKP) и Республиканской народной партией (CHP). Предполагалось, что крупнейшие акторы будут наращивать свое доминирование за счет роста кемалистов, разрыв между ними по прогнозам значительно уменьшался.

• 20–25% голосов должны были достаться Зеленой левой партии (YSP), Партии националистического движения (MHP) и Хорошей партии (İYİ), доля малых партий оценивалась до 5%.
• Отмечалась неспособность получения парламентского большинства одной коалицией. Социологические агентства подчеркивали, что при объединении парламентской оппозиции она не просто блокирует маневры проэрдогановской Народной коалиции, но сама сможет влиять на работу законодательного органа.

Опросы указывали на централизацию парламента вокруг AKP, CHP и YSP. По мере приближения к дате выборов социологи повышали рейтинги парламентских партий и снижали цифры по непарламентским. Националистским партиям (MHP+ İYİ) в сумме давали меньше 20%. В случае первой эксперты вовсе указывали на результат в районе 7%. С другой стороны, левым партиям (CHP+YSP) суммарно предсказывали 35–38%. Курдский фактор подавался как основной, затмив остальные аспекты голосования. В этом смысле интересно сравнить итоги выборов 2018 и 2023 гг. В Табл. 1 даны результаты на основе отдельных партий, в Табл. 2 — на основе коалиций.

Таблица 1. Сравнение результатов парламентских выборов 2018 и 2023 гг. (данные по партиям)

Таблица 2. Сравнение результатов парламентских выборов 2018 и 2023 гг. (данные по коалициям)

Окончание доминирования Партии справедливости и развития

Правящая партия потеряла свое уникальное положение в политической системе Турции. Тенденция, которая началась в 2018 г., продолжает оставаться актуальной и после выборов 2023 г. AKP потеряла 7% за последние пять лет. Многие комментаторы отмечали, что партия вернулась к уровню поддержки, с которого начинала в 2002 г.

С одной стороны, AKP осталась лидирующей партией в шести регионах из семи. Правящей партии удалось провести депутатов в 79 провинциях из 81. С другой стороны, ее рейтинг вырос только в шести провинциях, а в остальных 75 результаты партии ухудшились. В 19 провинциях снижение рейтинга превышает 10% (Табл. 3). Только в трех провинциях рейтинг AKP превысил отметку в 50% (Табл. 4). В 2018 г. таких провинций было 32. Отмечается падение цифр в мегаполисах. В Анкаре, Анталье, Бурсе, Измире, Конье и Стамбуле наблюдается наибольшее снижение количества голосов, отданных в пользу AKP. Однако наблюдается позитивный тренд на юго-востоке и востоке страны.

Таблица 3. Провинции, в которых результат AKP снизился больше, чем на 10%, по сравнению с выборами 2018 г.

AKP победила в 670 ильче (административная единица второго уровня), уступив в 81 районе по сравнению с 2018 г. В 274 ильче она заняла второе место, что на 71 район больше, чем в 2018 г. По сути это показывает, что на местах правящая партия чаще уходит на второй план. Основная часть ее поддержки продолжает сохраняться во Внутренней Анатолии и на Черноморском побережье. Из-за падения преимущества в крупных городах справедливо называть AKP партией, поддерживаемой сельским населением.

Таблица 4. Топ-5 провинций, где Партия справедливости и развития в 2018 и 2023 гг. набрала наибольшую поддержку (в процентом выражении)

Республиканская народная партия как единственная растущая большая партия

Кемалисты смогли сохранить статус главной оппозиционной партии на фоне неубедительного выступления их партнеров. Они улучшили свой результат почти на 3%. С другой стороны, им не удалось преодолеть психологическую отметку в 28%.

Республиканская народная партия продемонстрировала рост в 66 провинциях, в восьми провинциях она потеряла часть поддержки (Рис. 1). Они смогли стать главной партией в Эгейском регионе, чего не было на предпоследних выборах. В 22 провинциях ее рост был больше 5%. Отмечается повышение результатов во внутренних районах. Показательным является то, что у CHP выросла доля поддержки в районах выдвижения единого списка кемалистов и «хорошистов» (например, в Ризе, Чоруме, Эрзинджане), однако она теряет в некоторых своих электоральных базах (Табл. 5).

Рисунок 1. Рост (красный цвет) и падение (голубой цвет) поддержки CHP на уровне ильче

CHP финишировала первой в 191 ильче. В 2018 г. таких ильче было 125. Кемалисты в 385 ильче занимали второе место. Это показывает, что партии удалось нарастить свое влияние на местном уровне. Территориально база ее поддержки дислоцирована в Мраморноморском, Эгейском и Средиземноморском регионах. Также отмечается ее ведущая роль в некоторых районах Внутренней Анатолии и западной части Причерноморья.

Таблица 5. Топ-5 провинций, где Республиканская народная партия в 2018 и 2023 гг. набрала наибольшую поддержку (в процентом выражении)

Неучтенная опросами активизация фактора националистов

Основной партнер правящей партии MHP сохранила свои позиции, что предопределило контроль парламентского большинства за Народной коалицией. Хотя партия Девлета Бахчели потеряла 1% поддержки, ей удалось нарастить свое представительство в меджлисе до 50 мандатов.

Результат может показаться странным. Смотря на карту, создается впечатление, что MHP больше потеряла (Рис. 2). Националисты увеличили свой результат в 37 провинциях, в 44 провинциях их цифры уменьшились. Партия много потеряла в крупных городах: в Анкаре, Газиантепе, Измире, Мерсине, Стамбуле и Эскишехире она суммарно получила на 9 мандатов меньше. Еще двух депутатов она лишилась в Дюздже и Ыгдыре. Но MHP действительно нарастила влияние. Партия увеличила количество провинций, откуда смогла провести депутатов, с 31 до 39. Большинство из них — это районы доминирования AKP (Табл. 6).

Рисунок 2. Рост (синий цвет) и падение (голубой цвет) поддержки MHP на уровне ильче

Партия националистического движения победила в 15 ильче. Это почти в четыре раза больше, чем на выборах 2018 г. Большинство из них находятся во Внутренней Анатолии. MHP финишировала второй в 226 ильче. На позапрошлых выборах это произошло в 277 ильче. Учитывая все данные, это говорит о консолидации поддержки в сельских районах. Зоны их влияния также остались без изменений: Эгейский регион, Внутренняя Анатолия, Черноморский регион, восточная часть Средиземноморского побережья.

Таблица 6. Топ-5 провинций, где Партия националистического движения в 2018 и 2023 гг. набрала наибольшую поддержку (в процентом выражении)

Переоценка возможностей Хорошей партии

Партия Мераль Акшенер стала главным разочарованием выборов. İYİ плюс-минус сохранила свои позиции. На фоне падений цифр других партий, казалось бы, этот результат должен считаться удовлетворительным. Однако, если учесть ожидания вокруг нее, такие итоги нельзя назвать удачными. Именно это считается одной из основных причин достижения Народной коалицией парламентского большинства.

Рисунок 3. Рост (синий цвет) и падение (голубой цвет) поддержки İYİ на уровне ильче

«Хорошисты» улучшили свой результат в 33 провинциях, в 48 провинциях результаты партии ухудшились (Рис. 3). Партия показала впечатляющий рост в ряде провинций Внутренней Анатолии (Табл. 7), однако он, в отличие от MHP, не привел к расширению представительства İYİ в парламенте. Из этих провинций только в Измире, Йозгате и Хатае они смогли провести депутатов. При этом стоит отметить, что Хорошая партия потеряла и в цифрах, и в количестве депутатов в оппозиционных районах. Это произошло в Анталье, Мерсине и Чанаккале. Во многих случаях эти мандаты ушли к их конкурентам из MHP. В качестве причины указывают то, что они не смогли получить пользу от выдвижения единых кандидатов с кемалистами. Они провели депутата в Йозгате, но потеряли место в Эрзуруме.

Таблица 7. Топ-5 провинций, где Хорошая партия в 2018 и 2023 гг. набрала наибольшую поддержку (в процентом выражении)

Мнимая стабильность левого фланга

Из-за угрозы закрытия Демократической партии народов (HDP) кандидаты выдвигались от неизвестной Зеленой левой партии. Результат новичка оказался провальным. Она набрала около 9%, хотя опросы указывали на потенциальные 11–12%. Она ухудшила результат HDP 2018 г. во всех 81 провинциях (Рис. 4), особенно отмечается снижение цифр вне зоны компактного проживания курдов (Рис. 5). При этом результаты снизились и в электоральных базах (Табл. 8).

Рисунок 4. Рост (фиолетовый цвет) и падение (серый цвет) поддержки YSP на уровне ильче

Рисунок 5. Распределение поддержки YSP: районы, где партия набрала больше 1% (фиолетовый цвет), и районы, где она набрала меньше 1% (розовый цвет)

YSP стала первой в 81 ильче. На выборах 2018 г. у HDP было 90 таких ильче. «Зеленые» заняли второе место в 41 ильче при 61 ильче в 2018 г. у их сателлитов. Традиционно партия сильна на юго-востоке и востоке страны. Стоит отметить, что среди ильче в других регионах она смогла занять первое место только в Мерсине, второе место — в Адыямане, Стамбуле, Коджаэли, Конье, Элязыге и Эрзуруме.

Таблица 8. Топ-5 провинций, где Зеленая левая партия и Демократическая партия народов в 2018 и 2023 гг. набрали наибольшую поддержку (в процентом выражении)

Фактор новых партий

Особенность выборов 2023 г. связана с влиянием на их итог новых партий. Партия повторного благоденствия (YRP) в марте 2023 г. присоединилась к Народной коалиции. Однако на выборы она пошла самостоятельно. На первых для себя выборах она набрала 2,8% голосов. Ей удалось провести пять депутатов в парламент. Показательными стали ее высокие результаты в Бингёле (10%), Малатье (9,2%) и Карабюке (8,2%), так как в этих провинциях отмечается большое падение уровня поддержки AKP (Рис. 6).

Рисунок 6. Распределение поддержки YRP: районы, где партия набрала больше 2%, отмечены красным цветом

Результаты Рабочей партии Турции (TİP) также стали неожиданностью этих выборов. TİP является членом Коалиции труда и свободы, но на эти выборы она пошла отдельно. Результат лейбористов в среднем по стране сильно не впечатляет. Однако она смогла стать популярной силой на местах, что позволило ей провести четверых депутатов (Рис. 7). Примечательно, что это районы доминирования CHP, поэтому такие результаты могут восприниматься как протестное голосование против кемалистов.

Рисунок 7. Распределение поддержки TİP: районы, где партия набрала больше 1%, выделены красным цветом

Еще одним сюрпризом выборов стали правые радикальные популисты из Партии победы (ZAFER). Ей не удалось провести депутатов, однако набранные ими 2,2% показали ее важность. Влияние партии особенно сильно в провинциях расселения сирийских беженцев (Рис. 8).

Рисунок 8. Распределение поддержки ZAFER: районы, где партия набрала больше 2%, выделены красным цветом

Причины электоральных изменений

В первую очередь наблюдался активный переход электората от одной партии к другой. Голоса от AKP в основном уходили к MHP и YRP. Поддержку от YSP получили кемалисты и лейбористы. Электорат MHP и İYİ выбирал партию Юмита Оздага. Часть голосов, которые сначала ушли от AKP к CHP, затем переходили к ZAFER. Наибольшую динамику продемонстрировали исламские консерваторы, националисты разных мастей, социал-демократы. Стоит отметить фактор «стесняющихся правых избирателей», с которым можно связать высокие результаты MHP.

Основным сценарием переходов стало внутриблоковое голосование. Новые партии не смогли стать альтернативой AKP и переломить логику внутриблокового голосования. Иными словами, проэрдогановский электорат даже при смене партии в основном голосовал за проэрдогановскую партию, оппозиционный электорат — за оппозиционную. Поэтому при учете голосов на базе коалиций не наблюдается такого уровня перераспределения голосов, как в случае партий.

Отмечается влияние опросов на результат. Они не смогли предсказать итоги выборов, но сформировали контекст голосования. С одной стороны, демонстрация рейтинга MHP ниже 7% могла подтолкнуть неравнодушных избирателей к поддержке националистов с целью преодоления барьера. С другой стороны, падение YSP связывают с оттоком бывшего электората CHP, который поддерживал прокурдскую партию из-за угрозы непреодоления старого порога в 10%. Его снижение до 7% и сверхпозитивные цифры опросов в районе 10–12% могли расслабить избирателей и снизить их мотивацию.

Важным трендом стала радикализация поляризации. Присоединение YSP к Народной коалиции привело к легализации риторики антифеминизма, анти-ЛГБТ, защиты традиционной семьи. Учитывая умеренность AKP на фоне новых союзников, привыкший к радикальным воззрениям и недовольный правящей партии избиратель начал искать альтернативу, которая дает ему все, к чему он привык. Это показывает формирование электората, готового отказаться от AKP, но поддерживающего Эрдогана.

***

Хотя выборы и не привели к кардинальной трансформации системы, можно отметить наличие важных структурных изменений:

• Наблюдается переустановка баланса сил внутри Народной коалиции в пользу малых партий.
• Уход Национальной коалиции вправо не нашел поддержки у электората.
• Недооценка фактора «стесняющихся правых» привела к завышенным ожиданиям относительно получения парламентского большинства.
• Курдский фактор на сей раз остался ключевым на бумаге.
• İYİ не демонстрирует способностей для получения мандатов во Внутренней Анатолии.
• Несмотря на позитивные тренды для CHP, она не растет так быстро, как от нее ожидают.
• Отмечается рост недовольства большими партиями, общая доля голосов малых партий составляет около 10%.
• Турецкая партийная система подвергается фрагментации и находится под влиянием поляризации.
• Протестное голосование в 2023 г. имело ограниченный потенциал, на первый план вышло внутриблоковое голосование.
• Чувство благодарности Эрдогану все еще удерживают Народную коалицию на высоких позициях.
• В городах растет влияние оппозиции, в сельских районах — проэрдогановского блока.