Глобальная нестабильность: кризис сдерживания и разума

На протяжении нескольких десятилетий после окончания Второй мировой войны глобальная безопасность выстраивалась по принципу взаимного сдерживания наиболее могущественных центров силы. Полюсами мировой системы международных отношений были Советский Союз и США, которые обладали примерно равноценными силовыми потенциалами. Стабильность обеспечивалась наличием у обеих сторон возможностей по взаимному гарантированному уничтожению друг друга. У Вашингтона и его союзников, равно как и у Москвы не было никаких иллюзий относительно шанса выиграть ядерную войну, в которую бы неизбежно перерос любой прямой серьёзный конфликт между ними.

Вместе с тем действия стран НАТО в связи со специальной военной операцией России на Украине заставляют усомниться в том, что западные политики, особенно лидеры стран, обладающих ядерным оружием, действительно осознают глобальный уровень ответственности.

Запад старательно и последовательно раздувал конфликт в непосредственной близости от границ России. И если на Кубе ракеты были размещены в ответ на аналогичные действия американцев в Турции, то объяснить милитаризацию Украины и ядерные амбиции руководства можно только намерениями НАТО воздействовать на Москву угрозой применения военной силы с территории соседней страны.

Как пишет «Хуанцю шибао», согласно стратегии США, Украина фактически стала ареной опосредованного противостояния или прокси-войны между Россией и Западом, которую они начали реализовывать сразу после распада СССР. Вашингтон, демонстрируя невмешательство непосредственно в конфликт, но при этом оказывая мощную финансовую, военно-техническую, политическую и информационно-психологическую поддержку, ставит цель максимально ослабить как Россию, так и страны Европы для сохранения собственного статуса мирового гегемона.

Администрация Байдена показательно отказалась от каких-либо мер по ядерному сдерживанию в контексте российской спецоперации, заявив, что в этом нет необходимости. Тем не менее одновременно с этим американское руководство приостановило переговорный процесс с Москвой по вопросам контроля над вооружениями. Текущий договор СНВ-III истекает в 2026 г. Нет шансов на восстановление режима запрещения ракет средней и меньшей дальности в Европе, а также возврата к обсуждению ограничений средств противоракетной обороны. По всей видимости, исходя из тенденций военного строительства и характера испытаний, упор будет делаться на выпавшее из правового поля нестратегическое сдерживание, включая гиперзвуковые ракеты, космические аппараты и беспилотную технику. Вместе с тем вера западных политиков и военных в то, что с помощью этих систем можно будет безнаказанно изменить ситуацию в регионе или потенциальном ТВД в свою пользу, неизбежно разобьётся об ответные действия со стороны России и, конечно, Китая. К слову, Пекин взял чёткий курс на наращивание количества и повышение качества ядерных вооружений.

В подобных условиях крайне симптоматично выглядят слова главы европейской дипломатии Ж. Борреля о решении конфликта на Украине «на поле боя». Открытое признание нашими «партнёрами» желательности военного поражения России — чрезвычайно редкий случай. Похоже, что страны Запада, прежде всего в лице НАТО, окончательно утратили чувство ответственности за поддержание стратегической стабильности, а также понимание важности правовой базы и практических действий в сфере контроля над вооружениями. Такой кризис рассудка чреват долговременными и непредсказуемыми последствиями, которых действительно в мировой истории ещё не было.

На протяжении нескольких десятилетий после окончания Второй мировой войны глобальная безопасность выстраивалась по принципу взаимного сдерживания наиболее могущественных центров силы. Полюсами мировой системы международных отношений были Советский Союз и США, которые обладали примерно равноценными силовыми потенциалами. Количественное и качественное наполнение советской и американской военной мощи постепенно видоизменялось, однако в целом биполярный мир отличался устойчивостью против новой мировой войны. Стабильность обеспечивалась наличием у обеих сторон возможностей по взаимному гарантированному уничтожению друг друга. У Вашингтона и его союзников, равно как и у Москвы не было никаких иллюзий относительно шанса выиграть ядерную войну, в которую бы неизбежно перерос любой прямой серьёзный конфликт между ними.

Вместе с тем действия стран НАТО в связи со специальной военной операцией России на Украине заставляют усомниться в том, что западные политики, особенно лидеры стран, обладающих ядерным оружием, действительно осознают глобальный уровень ответственности. Говоря о «новой холодной войне», американские и европейские руководители, похоже, не помнят, что именно «атом» был окончательным арбитром во всех разногласиях между «первым» и «вторым» мирами. Старт «третьей мировой» вполне могли дать события в Берлине, Корее, на Кубе, Ближнем Востоке, во Вьетнаме и Афганистане. Однако, несмотря на тяжелый характер конфликтов и миллионы жертв в войнах на периферии мировой системы, столкновения центров силы и уничтожения планеты всё же не произошло.

Дмитрий Стефанович, Александр Ермаков:
Возможно ли неядерное сдерживание?

Максимальная готовность

В качестве примера позитивного влияния ядерного сдерживания часто вспоминают Карибский кризис 1962 года. Те события крайне показательны прежде всего тем, что советскому руководству с помощью умелых дипломатических и военно-стратегических действий удалось предотвратить войну с НАТО в крайне невыгодной для СССР ситуации. В частности, тогда Вашингтон превосходил Москву по числу боезарядов на стратегических носителях почти в 17 раз! Реальная угроза для континентальной Америки исходила только от ракет средней дальности Р-12, Р-14 и бомбардировщиков Ил-28, уже развёрнутых на Кубе. Немногочисленные отечественные межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) в основном размещались на открытых площадках, что сводило на нет возможность второго удара и логически требовало от Н. Хрущёва применить ядерное оружие первым. Фактически угроза апокалипсиса для городов юга и востока США, а также неизбежное затем продвижение советских войск в Западную Европу стали весомым аргументом для Кеннеди снизить напряжённость и пойти на взаимные уступки. При этом именно во время Карибского кризиса Стратегическое авиационное командование ВС США, в ведении которого находилась львиная доля ядерного потенциала, единственный раз в истории находилось на уровне DEFCON 2, предшествующем максимальной готовности. А самой опасной датой в мировой истории до сих пор считается «черная суббота» 27 октября 1962 г., когда секундная стрелка часов «судного дня» чуть не дошла до полуночи. Стоит отметить важную роль в предотвращении катастрофы в тот день начальника штаба 69-ой бригады подводных лодок Северного флота В.А. Архипова. Офицер, находясь в роли старшего на борту лодки Б-59, удержал командира от пуска торпеды с ядерной боевой частью по американским кораблям, вынудившим субмарину к всплытию.

Менее известен эпизод с Берлинским кризисом 1958–1962 гг., когда Н. Хрущёв в контексте требований передать контроль над Берлином властям ГДР дал понять Западу о наличии у Советского Союза на боевом дежурстве ракет Р-7, способных достичь территории США. Такого рода демонстрация оказалась необходимой, так как ранее американское руководство в принципе не исключало применения против СССР ядерного оружия, например, в случае блокады Западного Берлина. На тот момент Комитет начальников штабов уже утвердил несколько планов нападения на Советский Союз. Апогея события достигли в октябре 1961 г., и разрядка произошла только благодаря совместным усилиям Хрущёва и Кеннеди. Немаловажный вклад внёс и Ш. Де Голль, способствовавший советско-американским переговорам и убеждавший обе стороны в бессмысленности ядерной войны.

Повышенный уровень боеготовности DEFCON 3 для ВС США объявлялся во время «войны Судного дня» на Ближнем Востоке в октябре 1973 г. Египет и Израиль, формально принявшие резолюцию Совета Безопасности ООН 338 о прекращении огня, всё же продолжили боевые действия. В ответ советское руководство уведомило Тель-Авив о «самых тяжёлых последствиях» в случае агрессивных действий против Египта и Сирии. Тогда же Брежнев в телеграмме Никсону отметил, что в случае пассивности США по урегулированию кризиса «советская сторона столкнётся с необходимостью срочно рассмотреть вопрос о том, чтобы предпринять необходимые односторонние шаги». Фактически речь шла о возможной отправке советских войск в зону конфликта при одновременном ядерном сдерживании Вашингтона от вмешательства. Вскоре после этого Израиль прекратил наступление и пошёл на урегулирование. Именно к данным событиям чаще всего относят и слова премьер-министра Голды Меир о том, что «у нас ядерного оружия нет, но, если понадобится, мы его применим». Вероятно, в октябре 1973 г. Тель-Авив действительно уже обладал несколькими ядерными боеприпасами, что вызывало глубокую озабоченность в СССР и потребовало решительных действий. «Война Судного дня» инициировала и крупнейший в истории энергетический кризис 1973–1974 годов. В результате эмбарго на поставку нефти «союзникам Израиля» цена топлива выросла в несколько раз, страны Запада столкнулись с серьёзными экономическими проблемами, а советская экономика, напротив, получила мощный стимул к развитию.

Константин Богданов:
Не очень ядерная война

Стоит также отметить, что все политические лидеры того времени, включая Хрущёва, Брежнева, Эйзенхауэра, Кеннеди, Никсона и Де Голля, не понаслышке знали о войне и принимали участие в боевых действиях против стран «Оси». Вероятно, поэтому они хорошо понимали личную ответственность за свои решения перед всем человечеством.

Максимальный уровень готовности DEFCON 1, непосредственно предшествующий применению ядерного оружия, Вашингтоном объявлялся только в рамках учений НАТО Able Archer в ноябре 1983 г. для отработки действий по руководству, управлению и связи в условиях ядерной войны. Реального намерения применять ЯО у президента Р. Рейгана, скорее всего, не было. Однако в контексте реализации Стратегической оборонительной инициативы, подготовки размещения в Европе ракет средней дальности, войны в Афганистане и уничтожения вторгшегося в советское воздушное пространство (южнее Сахалина) «Боинга» разбираться времени не было. В итоге такая «учебная тревога» едва не привела к глобальной катастрофе. Советский Союз воспринял действия США и стран НАТО как скрытую подготовку к действительному ракетно-ядерному нападению. Согласно советской военной доктрине, единственной возможностью выдержать удар ядерных сил НАТО было упредить его и атаковать первым. По некоторым данным, персонал военно-воздушных баз в ПНР, ЧССР, ГДР, Прибалтийском военном округе был поднят по боевой тревоге, открыты хранилища спецбоеприпасов, а МБР переведены в минутную готовность. Проверить подлинность принятия данных мер затруднительно, так как западные источники ссылаются в основном на известного с не лучшей стороны О. Гордиевского, а официальной реакции Москвы тогда не последовало. Ничего конкретного не сказали об Able Archer в своих мемуарах Андропов и Рейган. Тем не менее можно предположить, что в условиях взаимного недоверия в советско-американских отношениях ситуация была близка к критической. Ни советский, ни американский руководители на фронтах Второй мировой войны не были, однако имели весьма отчётливое представление о войне, что, вероятно, и поспособствовало сохранению рассудка и хладнокровия.

«Последствия, с которыми вы в своей истории ещё не сталкивались»

На встрече с министром обороны С. Шойгу и начальником Генерального штаба ВС России В. Герасимовым 27 февраля 2022 г. президент В. Путин распорядился перевести силы сдерживания в «особый режим несения боевого дежурства». В качестве обоснования российский президент привёл агрессивные высказывания высших должностных лиц стран НАТО в адрес России. В частности, имелись в виду и слова министра иностранных дел Великобритании Лиз Трасс, которая заявила, что «если мы не остановим Путина на Украине, то увидим, как под угрозой окажутся страны Балтии, Польша, Молдова, и это может закончиться конфликтом с НАТО».

Степень боевой готовности, в которую были приведены российские стратегические наступательные и стратегические оборонительные силы официально не раскрывается. Согласно ещё советскому опыту, таких уровней несколько, различающихся режимом функционирования частей и подразделений, характером мероприятий в целях подготовки для непосредственного вступления в бой. Так, например, повышенная готовность по нормативам «холодной войны», отличалась полным сбором личного состава, проверкой техники и снаряжения, боевым слаживанием, подготовкой к передислокации и снабжением необходимыми материальными резервами.

Если перенестись в современные реалии, то можно предположить, что подключены дополнительные каналы связи и усилен режим дежурства для сокращения времени реагирования на возможное ракетно-ядерное нападение со стороны США, Великобритании и Франции. При этом крайне важно своевременно обнаружить запуск ракет с подводных лодок из Атлантического океана (менее вероятно, из восточной части Тихого океана), а также шахтных пусковых установок с континентальной части США, равно как и приближение самолётов стратегической и тактической авиации к району вероятного применения ЯО. Это задача систем предупреждения о ракетном нападении (СПРН) и дальней ПВО. Далее подключаются стратегические оборонительные силы, призванные уничтожить боевые части баллистических ракет, а также крылатые ракеты для защиты ключевых объектов. Не стоит забывать и о некоторой возможности перехвата натовских лодок нашими субмаринами-охотниками, несущими боевое дежурство в Атлантике.

Елена Карнаухова:
Рискованные отношения: давняя история «ядерных» противоречий между Россией и НАТО

Далее следует исходить из соображений концепции ответно-встречного удара, которая представляется наиболее оправданной и рациональной для современной России с учётом характера отношений со странами Запада и положений Военной доктрины РФ. Исходя из данной логики, одновременно с фиксацией СПРН запуска ракет в сторону российской территории отдаётся приказ о нанесении ядерного удара. Приоритетные цели — объекты ядерной инфраструктуры, включая места базирования и хранения, центры управления, для исключения повторного запуска.

Вероятно, «особый режим дежурства» подразумевает и сокращение времени принятия решения и подготовки к применению российского ядерного потенциала. Если подлётное время ракет с континентальной территории США составляет около 40 минут, то с британских и французских АПЛ — почти вдвое меньше. Пока Вашингтон, Лондон и Париж не заявляли об изменении степени боевой готовности своих стратегических ядерных сил. Сообщения же в СМИ и телеграм-каналах о выходе на боевое дежурство двух французских лодок типа «Триумфан», на которых суммарно размещается до 192 ядерных боеголовок (по 6 на каждой из 16 ракет) никак не подтверждены или опровергнуты официальными лицами.

Вместе с тем определяющим фактором, позволяющим говорить о намерении той или иной страны применить ядерное оружие в критической ситуации, могут стать политические заявления и практические демонстрации. С началом специальной военной операции президент России В. Путин предупредил о том, что «кто бы ни пытался помешать нам, а тем более создавать угрозы для нашей страны, для нашего народа, должны знать, что ответ России будет незамедлительным и приведёт вас к таким последствиям, с которыми вы в своей истории ещё никогда не сталкивались. Мы готовы к любому развитию событий. Все необходимые в этой связи решения приняты». Для Москвы в качестве критической ситуации может рассматриваться открытое вступление НАТО в конфликт на стороне Киева и агрессивные действия против наших вооружённых сил. Убедительной же демонстрацией возможностей нестратегического сдерживания стало уничтожение аэробаллистической ракетой «Кинжал» подземного хранилища боеприпасов в поселке Делятин. Цель находилась в бывшем советском «Объекте 711» — базе хранения, обладающей противоатомной защитой. Качество этого оружия отметил и президент США Д. Байден, сказав, что «Кинжал» совершенно обычная ракета, которую, правда, невозможно остановить».

Андрей Кортунов:
Бомба для четырех президентов: как ядерная угроза обостряет кризис вокруг Украины

***

Современная ситуация одновременно напоминает все упомянутые исторические аналогии, но и кардинально отличается. На этот раз Запад старательно и последовательно раздувал конфликт в непосредственной близости от границ России. И если на Кубе ракеты были размещены в ответ на аналогичные действия американцев в Турции, то объяснить милитаризацию Украины и ядерные амбиции руководства можно только намерениями НАТО воздействовать на Москву угрозой применения военной силы с территории соседней страны.

Как пишет «Хуанцю шибао», согласно стратегии США, Украина фактически стала ареной опосредованного противостояния или прокси-войны между Россией и Западом, которую они начали реализовывать сразу после распада СССР. Вашингтон, демонстрируя невмешательство непосредственно в конфликт, но при этом оказывая мощную финансовую, военно-техническую, политическую и информационно-психологическую поддержку, ставит цель максимально ослабить как Россию, так и страны Европы для сохранения собственного статуса мирового гегемона.

Администрация Байдена показательно отказалась от каких-либо мер по ядерному сдерживанию в контексте российской спецоперации, заявив, что в этом нет необходимости. Тем не менее одновременно с этим американское руководство приостановило переговорный процесс с Москвой по вопросам контроля над вооружениями. Текущий договор СНВ-III истекает в 2026 г. Нет шансов на восстановление режима запрещения ракет средней и меньшей дальности в Европе, а также возврата к обсуждению ограничений средств противоракетной обороны. По всей видимости, исходя из тенденций военного строительства и характера испытаний, упор будет делаться на выпавшее из правового поля нестратегическое сдерживание, включая гиперзвуковые ракеты, космические аппараты и беспилотную технику. Вместе с тем вера западных политиков и военных в то, что с помощью этих систем можно будет безнаказанно изменить ситуацию в регионе или потенциальном ТВД в свою пользу, неизбежно разобьётся об ответные действия со стороны России и, конечно, Китая. К слову, Пекин взял чёткий курс на наращивание количества и повышение качества ядерных вооружений.

В подобных условиях крайне симптоматично выглядят слова главы европейской дипломатии Ж. Борреля о решении конфликта на Украине «на поле боя». Открытое признание нашими «партнёрами» желательности военного поражения России — чрезвычайно редкий случай. Похоже, что страны Запада, прежде всего в лице НАТО, окончательно утратили чувство ответственности за поддержание стратегической стабильности, а также понимание важности правовой базы и практических действий в сфере контроля над вооружениями. Такой кризис рассудка чреват долговременными и непредсказуемыми последствиями, которых действительно в мировой истории ещё не было.