ЕАЭС, МЕРКОСУР и интеграция

Проблемы и задачи, имеющиеся у стран ЕАЭС, схожи с теми, которые существуют у стран МЕРКОСУР: поиск выгодного и при этом устойчивого вектора внешнеторговой политики, переориентирование экспорта на новые рубежи и налаживание новых долгосрочных стратегических экономических связей. При этом интеграция на уровне международных структур может способствовать укреплению связей в их внутренних делах. Некоторая наблюдаемая дестабилизация МЕРКОСУР, спровоцированная многими факторами, по большей части внешними (в особенности действиями США, которые не желают усиления латиноамериканских стран), может быть в некоторой степени скорректирована через новые партнерские связи с третьими партнерами.

Торговое сотрудничество ЕАЭС с МЕРКОСУР — третьим по величине и влиянию торговым блоком в мире — может стать очень выгодной стратегической партией. Потенциал рынка латиноамериканских стран огромен, и сегодня он не используется.

В том случае, если будут достигнуты взаимовыгодные условия сотрудничества, созданный экономический альянс имеет все шансы стать одним из мегаблоков, а главное — воплощением новой модели, не только основанной на передовых практиках, но еще и более усовершенствованной.

Торгово-экономический диалог ЕАЭС с латиноамериканским партнером занял бы уникальное место в структуре всего глобального экономического сотрудничества. Это позволило бы преодолеть некоторые межстрановые ограничения экономической кооперации, использовать региональные «эффекты масштаба» для развития экономического сотрудничества и снизить риски от политики «экономической агрессии» некоторых стран.

Подкрепляют факт значимости и заинтересованности латиноамериканского рынка для ЕАЭС и действия его государств-членов по расширению сотрудничества с отдельными странами МЕРКОСУР. Так, например, в 2017 г. межу Арменией и Бразилией был подписан Меморандум о торговом и инвестиционном сотрудничестве, предусматривающий проведение исследований бизнес-возможностей в двух государствах, упрощение процедур участия компаний и предпринимателей в выставках, ярмарках, деловых миссиях и мероприятиях, сотрудничество в сферах торговли и инвестиций для деятельности в третьих странах. По сообщению МИД Республики Беларусь, набирает обороты выход и закрепление на латиноамериканском рынке продукции «МТЗ», «БелАЗ», «МАЗ», «Гомсельмаш», «Белшина», «Нафтан» завода «Полимир» и других предприятий-экспортеров.

Отдельная подкрепляющая институциональная основа углубления торгового развития МЕРКОСУР и ЕАЭС — платформа БРИКС. Бразилия, являющаяся лидером в МЕРКОСУР, Россия, занимающая такую же роль в ЕАЭС, являются членами БРИКС, чьими преимуществами и связями могут воспользоваться члены объединения и интеграционный союз в целом.

Посредством интеграционного диалога МЕРКОСУР и ЕАЭС возможно решить задачу, поставленную перед всеми странами — членами Союза, аналогичную стратегической цели самого МЕРОКОСУР — достойного встраивания в структуру так называемого «шестого технологического уклада», в котором первые места займут страны, активно применяющие «десять нарождающихся технологий». Другими словами — реализовывать политику по модернизации структуры производства и экспорта, имеющую цель перенастроить мало диверсифицированную сырьевую экономику, которая является отличительной характеристикой большинства стран как ЕАЭС, так и государств МЕРКОСУР.

В этом плане особенности МЕРКОСУР, страны — участницы которого исторически не получили масштабного переноса технологий (как, например, это наблюдалось в США) и вследствие этого сформировали «вторичную» и преимущественно ассоциативную и фрагментарную модель инновационного развития с обширными застойными зонами, весьма интересны с точки зрения выстраивания бизнес-связей с компаниями ЕАЭС.

Важно отметить дополнительные факторы, которые могут затормозить процесс интенсификации торгово-экономического взаимодействия ЕАЭС и МЕРКОСУР: сильное присутствие США, ЕС, все большее проникновение Китая в латиноамериканский регион. ЕАЭС важно как можно скорее начать переговоры, пока иные страны и интеграционные объединения не заняли латиноамериканский рынок.

Институциональным базисом углубленного экономического взаимодействия ЕАЭС и МЕРКОСУР видится формат торгового соглашения ЗСТ+. Оно предполагает глубокую интеграцию с акцентом на снижение нетарифных барьеров, улучшение режима торговли услугами и инвестициями, меры активизации торговли, нормативную гармонизацию и стандартизацию, а главное — создание специальных условий для отдельных проектов и идентификация перспективных направлений сотрудничества.

Так, одним из вопросов торгово-экономической повестки должен стать диалог по линии инноваций и технологий. В этом плане следует обратиться к успешному опыту ЕС в латиноамериканском регионе, приоритетные направления сотрудничества которого сосредоточены на следующих вопросах: инновации и технологии (в т.ч. биотехнологии), возобновляемые источники энергии, здравоохранение, устойчивое развитие.

Для стран ЕАЭС, так же как и для государств МЕРКОСУР, единой задачей на повестке экономического развития становится встраивание в глобальные производственные цепочки таким образом, чтобы иметь возможность генерировать добавочную стоимость за счет инноваций и технологий «локального происхождения».

Эффективным методом объединения усилий сторон может стать «точечный» поиск возможных производственных коопераций, двусторонних инвестиционных инициатив. Основа для углубления уже действующих проектов и создания новых существует: крупные российские компании активно работают в рамках совместных проектов, реализуемых в отдельных странах Латинской Америки и Карибского бассейна: «Ростехнологии», «Роснефть», «ИНТЕР РАО ЕЭС», «Силовые машины», «КАМАЗ», «Вертолеты России», «ВЭБ».

Актуальна проработка вопроса создания платежных систем, которые могут стать платформой для более широкого использования национальных валют в торговых и инвестиционных сделках, снижая зависимость от доллара США и евро. А в перспективе — и сотрудничество в создании собственных резервных валют, а также региональных и мировых финансовых центров. Разработку данного направления могла бы взять казахстанская сторона в рамках деятельности Международного финансового центра «Астана» (МФЦА). О своей заинтересованности в налаживании связей с МФЦА высказала бразильская сторона в ходе встречи Министров иностранных дел Казахстана и Бразилии 1 ноября 2018 г.

В конечном итоге результативность функционирования подобного межконтинентального торгово-экономического проекта будет зависеть от эффективности схемы координации стратегических двусторонних проектов, которые призваны обеспечивать синергию кооперации и либерализации взаимной торговли.

Темпы трансформации международной торговли за последнее время сильно ускорились. Санкции, протекционизм (причем довольно агрессивный его вариант, проводящийся США) подталкивают государства к созданию альтернативных институтов и интеграционных объединений, основанных на принципах либерализма, равенства и открытости.

При этом жесткая протекционистская политика США, непредсказуемость действий их руководства, а также во многом нерезультативные действия ВТО, заставляют быстро принимать решения и подстраиваться под новые правила торговли.

Глобальный прогноз РСМД 2019–2024: Латинская Америка

Вместе с тем стоит отметить, что подстраиваться и встраиваться — разные понятия. Для обеспечения интересов страны необходимо грамотное встраивание в новые экономические связи. И это должно происходить очень быстро. А вместе с этим и креативно. Традиционные форматы торговых взаимоотношений устарели, а тенденции, которые происходят в мире, связанные с технологиями и трансграничной торговлей, требуют абсолютно новых видов сотрудничества.

США имеют статус лидера в мировой торговле, диктующего свои правила игры всему миру. Любые попытки проявить конкуренцию и подвинуть их с пьедестала провоцируют Вашингтон на ответные меры, которые приводят к настоящим торговым войнам. Нынешнее торговое противостояние Соединенных Штатов и КНР — наглядное тому подтверждение. США сделают все, чтобы Китай не стал новой экономической сверхдержавой.

Действовать сообща — единственный возможный способ устоять при подобной разбалансировке мировой торговой системы и удовлетворить свои государственные интересы.

Интеграционные инициативы появились давно, они успешно развиваются: мировое геополитическое пространство пронизано сетью региональных интеграционных группировок, количество которых растет и торговые связи которых все больше углубляются. Так, взятый курс на экономическое объединение небольших азиатских стран, расположенных в Юго-Восточной Азии, в конце 60-х гг. привел к созданию мощной экономической региональной организации десяти стран — АСЕАН. В 2015 г. государства-члены объявили о создании Экономического сообщества АСЕАН, целью которого является формирование третьего по численности населения рынка и седьмой по совокупному ВВП экономики в мире. Сейчас АСЕАН — крупнейшая межгосударственная политико-экономическая организация региона: по данным на 2018 г., численность населения составила 642,4 млн человек, совокупный ВВП 2,7 трлн долларов, внешнеторговый оборот — 2,5 трлн долл. Поставлена цель к 2030 г. стать четвертой экономикой мира.

По сравнению с Европой, Азиатско-Тихоокеанским регионом, Латинской Америкой и другими частями света, постсоветское пространство имеет в активе несравнимо меньший опыт интегрирования в том смысле, в каком оно понимается под термином «международная экономическая интеграция».

Ситуация, безусловно, меняется. Создание Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и его деятельность в направлении заключений соглашений о свободной торговле вносит корректировки в действующие торговые связи. Бизнес государств — членов ЕАЭС получает возможность диверсифицировать свои поставки: переориентировать рынки сбыта, осваивать новые совместные производства и встроиться в международные производственные цепочки. Однако с момента создания ЕАЭС в 2015 г. было подписано только одно полноценное соглашение о свободной торговле с Вьетнамом. В 2018 г. подписано Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между ЕАЭС и Китайской Народной Республикой, а также Временное соглашение, ведущее к образованию зоны свободной торговли между ЕАЭС и Исламской Республикой Иран.

Безусловно, ведутся переговоры с еще рядом стран, но ключевым моментом становятся все же вопросы скоростей и масштабов.

Создание торговых альянсов в действующих условиях глобальной торговой системы — неотъемлемая часть торговой политики всех членов «Группы семи», почти всех стран — членов ОЭСР, развивающихся экономик, и, конечно, Китая и Индии.

Транстихоокеанское партнерство (ТТП/TPP), Трансатлантическое торговое и инвестиционное (ТТИП/TTIP) и Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (ВРЭП/RCEP) — вот примеры таких экономических мегаблоков.

К примеру, тот же ВРЭП является соглашением формата «ЗСТ +». В переговорах по его заключению принимают участие десять государств — членов АСЕАН (Бруней, Вьетнам, Индонезия, Камбоджа, Лаос, Малайзия, Мьянма, Сингапур, Таиланд, Филиппины) и шесть государств, с которыми у АСЕАН уже подписаны соглашения о ЗСТ: Австралия, Индия, КНР, Новая Зеландия, Республика Корея и Япония. Преодоление последствий экономического спада, поиск нового пути развития — вот те основные проблемы, которые ставила инициатор начала переговоров — АСЕАН в конце 90-х гг. после очередного финансового кризиса 1997–1999 гг. В 2009 г. совместная исследовательская группа, состоящая из представителей АСЕАН, Австралии, Индии, Китая, Новой Зеландии, Республики Корея и Японии, рекомендовала правительствам проводить политику по углублению экономической интеграции, которая смогла бы сбалансировать экономический разрыв стран и перейти на новый уровень торгового сотрудничества.

Если ВРЭП будет подписано, оно станет мегарегиональным интеграционным объединением с населением численностью в 3,4 млрд человек, на которое приходится до 40% мирового ВВП (по ППС), что спровоцирует сдвиг экономической и торговой активности в тихоокеанский регион, а это, в свою очередь, далее повлечет закономерный экономический рост создаваемого торгового блока и зависимость от него глобальной экономики.

Мегарегионализм и другие тенденции

Анастасия Захарцова:
Торговая политика Дональда Трампа и Латинская Америка

Создание торговых мегаблоков происходит с учетом следующих общемировых экономических тенденций: рост доли нематериальных активов в торгуемой добавленной стоимости; повышение креативности новой «экономики потребления»; стремительное увеличение цифровой составляющей в трансграничной торговле; создание новых интегрированных инновационных комплексов [5] ; экологизация торговли и др. Торговля все больше уходит в электронный формат и бесспорным становится тот факт, что высокотехнологична продукция и инновации являются двигателями экономического роста.

Через региональную интеграцию решение задач макроуровня успешно может проходить с одновременным выполнением вышеназванных задач меньшего масштаба, которые имеются у каждого государства. Тем более, что в подобном случае происходит унификация и стандартизация многих важнейших проблем, которые являются заметными барьерами в торговле.

Проблемы и задачи, имеющиеся у стран ЕАЭС, схожи с теми, которые существуют у стран МЕРКОСУР: поиск выгодного и при этом устойчивого вектора внешнеторговой политики, переориентирование экспорта на новые рубежи и налаживание новых долгосрочных стратегических экономических связей. При этом интеграция на уровне международных структур может способствовать укреплению связей в их внутренних делах. Некоторая наблюдаемая дестабилизация МЕРКОСУР, спровоцированная многими факторами, по большей части внешними (в особенности действиями США, которые не желают усиления латиноамериканских стран), может быть в некоторой степени скорректирована через новые партнерские связи с третьими партнерами.

ЕАЭС и МЕРКОСУР: институциональные основы объединения

Базис для нового этапа освоения рынка Востока с учетом заключенных соглашений с Вьетнамом, Китаем и Ираном сформирован.

Торговое сотрудничество ЕАЭС с МЕРКОСУР — третьим по величине и влиянию торговым блоком в мире — может стать очень выгодной стратегической партией. Потенциал рынка латиноамериканских стран огромен, и сегодня он не используется.

В том случае, если будут достигнуты взаимовыгодные условия сотрудничества, созданный экономический альянс имеет все шансы стать одним из мегаблоков, а главное — воплощением новой модели, не только основанной на передовых практиках, но еще и более усовершенствованной.

Торгово-экономический диалог ЕАЭС с латиноамериканским партнером занял бы уникальное место в структуре всего глобального экономического сотрудничества. Это позволило бы преодолеть некоторые межстрановые ограничения экономической кооперации, использовать региональные «эффекты масштаба» для развития экономического сотрудничества и снизить риски от политики «экономической агрессии» некоторых стран.

Подкрепляют факт значимости и заинтересованности латиноамериканского рынка для ЕАЭС и действия его государств-членов по расширению сотрудничества с отдельными странами МЕРКОСУР. Так, например, в 2017 г. межу Арменией и Бразилией был подписан Меморандум о торговом и инвестиционном сотрудничестве, предусматривающий проведение исследований бизнес-возможностей в двух государствах, упрощение процедур участия компаний и предпринимателей в выставках, ярмарках, деловых миссиях и мероприятиях, сотрудничество в сферах торговли и инвестиций для деятельности в третьих странах. По сообщению МИД Республики Беларусь, набирает обороты выход и закрепление на латиноамериканском рынке продукции «МТЗ», «БелАЗ», «МАЗ», «Гомсельмаш», «Белшина», «Нафтан» завода «Полимир» и других предприятий-экспортеров.

Отдельная подкрепляющая институциональная основа углубления торгового развития МЕРКОСУР и ЕАЭС — платформа БРИКС. Бразилия, являющаяся лидером в МЕРКОСУР, Россия, занимающая такую же роль в ЕАЭС, являются членами БРИКС, чьими преимуществами и связями могут воспользоваться члены объединения и интеграционный союз в целом.

Использование платформы БРИКС — отдельная и весьма интересная, а главное — амбициозная идея, выдвинутая г-ном Ярославом Лисоволиком, ведущим экспертом по интеграционным объединениям и членом РСМД. По его мнению, интеграционные механизмы под названием BEAMS (БИМСТЕК, ЕАЭС, АС, МЕРКОСУР и ШОС — все на основе предыдущих информационно-пропагандистских мероприятий стран БРИКС), призваны стать базой «первого мегаблока развивающегося мира, способного составить конкуренцию таким масштабным проектам, как ТТП или ТТИП».

При этом данная конструкция вместе с региональными интеграционными союзами сможет стать недостающим звеном в деле взаимодействия по линии «Юг — Юг» и разрешить так называемые «провалы» баланса в сотрудничестве. Проблема той глобальной экономики, в которой мы сейчас находимся, связана с резким переходом от двусторонней экономической интеграции к мегапроектам. Страны не успевают сориентироваться и внести изменения в национальное законодательство, что зачастую является тормозом в развитии диалога по созданию глобальных институтов. А вместе с этим не происходит и грамотного, а главное — эффективного включения в общую структуру мировой торговой системы.

Кстати, подобная разбалансировка, только в меньшем масштабе, как раз и присуща МЕРКОСУР, которая ослабевает его позиции на мировом рынке: двусторонние беспорядочные многочисленные соглашения отдельных его стран, отсутствие единой четкой программы по развитию сотрудничества с третьими станами не способствуют углублению экономической интеграции как внутри МЕРКОСУР, так и с его внешними партнерами.

Между тем, несмотря на неустойчивость интеграционных процессов внутри МЕРКОСУР, на фоне нестабильности в международных торговых отношениях в целом для ЕАЭС сотрудничество со странами Южной Америки, объединенных общим рынком, может стать как не парадоксально, платформой для формирования новых устойчивых и разветвленных торговых связей, выгодных обоим экономическим объединениям.

Преимущества сотрудничества ЕАЭС и МЕРКОСУР

Виктория Панова:
Саммит БРИКС: не было бы счастья, да несчастье помогло

Посредством интеграционного диалога МЕРКОСУР и ЕАЭС возможно решить задачу, поставленную перед всеми странами — членами Союза, аналогичную стратегической цели самого МЕРОКОСУР — достойного встраивания в структуру так называемого «шестого технологического уклада», в котором первые места займут страны, активно применяющие «десять нарождающихся технологий» [1]. Другими словами — реализовывать политику по модернизации структуры производства и экспорта, имеющую цель перенастроить мало диверсифицированную сырьевую экономику, которая является отличительной характеристикой большинства стран как ЕАЭС, так и государств МЕРКОСУР.

В этом плане особенности МЕРКОСУР, страны-участницы которого исторически не получили масштабного переноса технологий (как, например, это наблюдалось в США) и вследствие этого сформировали «вторичную» и преимущественно ассоциативную и фрагментарную модель инновационного развития с обширными застойными зонами, весьма интересны с точки зрения выстраивания бизнес-связей с компаниями ЕАЭС.

Интерес — обоюдовыгодный.

Контакты с латиноамериканскими странами Евразийский экономический союз начал еще в 2012 г. Чили, являясь ассоциированным членом МЕРКОСУР, стала первой латиноамериканской страной, с которой были достигнуты договоренности о сотрудничестве.

Еще в конце 2014 г. в аргентинском городе Парана по итогам саммита МЕРКОСУР за месяц до официального запуска Евразийского экономического союза страны-участницы в совместном заявлении отметили, что намерены развивать сотрудничество с создаваемым Евразийским экономическим союзом.

Позднее Комиссия подписала меморандум о сотрудничестве с Перу, также являющимся ассоциированным членом МЕРКОСУР. Встречи представителей Комиссии Евразийского экономического союза подтверждают настрой национальных правительств и интеграционных объединений Латинской Америки на расширение кооперационных связей с Евразийским экономическим союзом, заинтересованность в сотрудничестве по многим вопросам торгово-экономической повестки, в том числе в рамках «Большого Евразийского партнерства».

В рамках встречи Президента России В. Путина со своим аргентинским визави в декабре 2018 г. Президент Аргентинской Республики Маурисио Макри отметил: «Мы работаем над сближением наших регионов и разделяем заинтересованность в достижении соглашения между МЕРКОСУР и Евразийским экономическим союзом. В первом полугодии 2019 г. Аргентина председательствует в МЕРКОСУР, и мы взяли на себя обязательство это соглашение продвинуть».

В конце 2018 г. на полях саммита МЕРКОСУР в Монтевидео (Уругвай) между ЕЭК и МЕРКОСУР был подписан Меморандум о торгово-экономическом сотрудничестве. Со стороны ЕАЭС подпись поставила член Коллегии (министр) по торговле Комиссии Вероника Никишина и министры иностранных дел Аргентинской Республики, Федеративной Республики Бразилия, Республики Парагвай и Восточной Республики Уругвай.

Меморандум определил перечень областей, по которым полномочные ведомства будут вести широкоформатный диалог, в том числе по таким вопросам как таможенное администрирование, техническое регулирование и стандартизация, цифровизация экономики, а также ряду других направлений, представляющих взаимный интерес.

Этот документ можно рассматривать как первый шаг по пути углубления торгово-экономического сотрудничества и созданию зоны свободной торговли, что поможет в полной мере раскрыть потенциал стран, имеющийся, но не использующийся.

Некоторые препятствия

Рабочая тетрадь РСМД «Перспективы развития проекта ЕАЭС к 2025 году»

Однако для того, чтобы определить условия, при которых ЕАЭС будет выгодно вести диалог о торговом соглашении, необходимо отметить следующие особенности латиноамериканского региона, которые могут оказывать непосредственное влияние на потенциальные форматы сотрудничества.

Прежде всего, это медленный прогресс в создании по-настоящему сильного интеграционного пространства МЕРКОСУР, связанный с политической, идеологической и экономической дифференциацией стран региона; наличием принципиальных расхождений по основным вопросам развития, в том числе в видении целей интеграции. Так, показательным стало решение о приостановке членства в 2017 г. Венесуэлы. Согласно заявлению МЕРКОСУР подобная мера была принята в связи с нарушением демократического порядка в Венесуэле. Ранее в декабре 2016 г. решением остальных участников организации Венесуэла уже была временно исключена из регионального блока в связи с невыполнением норм организации.

Противоречия проявляются между государствами, являющимися членами одних и тех же интеграционных объединений (Андского Сообщества Наций (АСН), МЕРКОСУР, Союза южноамериканских наций (УНАСУР) [2], в том числе из-за разветвленной и неупорядоченной сети торговых соглашений латиноамериканского региона, как между его странами, так и с их зарубежными партнерами. Подобные хаотичные обязательства создают некоторую неопределенность, а в особых случаях — явные коллизии, приводящие к фрагментации рынков. Усугубляют асимметричность и объективные факторы. Например, сельскохозяйственный сектор стран не дополняет друг друга, так как сезонные циклы совпадают с другими странами-членами.

Также важно отметить дополнительные факторы, которые могут затормозить процесс интенсификации торгово-экономического взаимодействия ЕАЭС и МЕРКОСУР: сильное присутствие США, ЕС, все большее проникновение Китая в латиноамериканский регион.

Так, идея о заключении соглашения о свободной торговле между странами МЕРКОСУР и ЕС развивается еще с конца девяностых годов прошлого столетия, когда между двумя региональными объединениями в 1995 г. было подписано Рамочное соглашение о сотрудничестве. Указанное соглашение предполагало постепенную либерализацию внешней торговли, и было призвано стать промежуточным шагом перед созданием межконтинентальной зоны свободной торговли. Интерес обеих сторон был очевиден: ЕС был заинтересован в рынках сбыта своей продукции, МЕРКОСУР — получить доступ к технологиям, модернизировать свое производство, а общий интерес во многом строился на расширении своих внешнеполитических возможностей. Для МЕРКОСУР это было бы выгодно с точки зрения укрепления своей международной правосубъектности, в частности, в диалоге с США.

Однако переговоры велись очень медленно: несколько раз они прерывались из-за отсутствия консенсуса по некоторым стратегическим вопросам и не готовности ни одной из сторон идти на уступки. Так европейская сторона не готова была увеличивать квоты для южноамериканских сельскохозяйственных продуктов. В 2016 г. ускорить темпы переговорного процесса заставила текущая экономическая ситуация, а также действия США. Диалог вновь возобновился. В данный момент переговоры активны, и они ведутся по таким направлениям, как торговля товарами, услугами, санитарные и фитосанитарные меры, технические барьеры в торговле, интеллектуальная собственность, устойчивое развитие. 19 января 2019 г. было сделано заявление президента Бразилии Жаира Болсонару: «Нам нужно как можно скорее довести до конца самые многообещающие переговоры». Кроме того, ЕС имеет двусторонние соглашения о партнерстве и сотрудничестве с Аргентиной, Бразилией, Парагваем и Уругваем.

Особый интерес к МЕРКОСУР существует у Китая. В рамках регулярных встреч, которые проводятся по линии МЕРКОСУР — КНР, выработана стратегия долгосрочного сотрудничества, которая также направлена на либерализацию торговли товарами и услугами. За несколько лет КНР стал одним из главных торговых партнеров южноамериканского общего рынка. Интересы у Китая на этом рынке носят стратегический характер, среди которых следует отметить: импорт латиноамериканской нефти и железной руды, цветных металлов, пищевых продуктов, автомобилей.

Таким образом, заинтересованность в латиноамериканском рынке высока, в особенности она проявляется у таких гигантов мировой экономики как ЕС и Китай. Поэтому ЕАЭС важно как можно скорее начать переговоры, пока иные страны и интеграционные объединения не заняли латиноамериканский рынок.

Перспективные направления сотрудничества

Институциональным базисом углубленного экономического взаимодействия ЕАЭС и МЕРКОСУР видится формат торгового соглашения ЗСТ+. Оно предполагает глубокую интеграцию с акцентом на снижение нетарифных барьеров, улучшение режима торговли услугами и инвестициями, меры активизации торговли, нормативную гармонизацию и стандартизацию, а главное — создание специальных условий для отдельных проектов и идентификация перспективных направлений сотрудничества.

Не останавливаясь на таких очевидных договорных составляющих, как обнуление пошлин, таможенное сотрудничество, технические барьеры в торговле и санитарные и фитосанитарные меры и др., предлагается рассмотреть вопросы, которые, возможно, и являются дискуссионными в плане готовности сторон к включению их в повестку переговоров, но при этом представляют собой особо перспективные для взаимного развития области.

Так, одним из вопросов торгово-экономической повестки должен стать диалог по линии инноваций и технологий. В этом плане следует обратиться к успешному опыту ЕС в латиноамериканском регионе, приоритетные направления сотрудничества которого сосредоточены на следующих вопросах: инновации и технологии (в т.ч. биотехнологии), возобновляемые источники энергии, здравоохранение, устойчивое развитие.

Проекты в указанных областях реализуются через целый ряд программ: программы «официальной помощи развития» (ОПР); специально созданные совместные программы инноваций; в виде «пилотных» точечных проектов и прямых инвестиций европейских компаний и бизнеса. ОПР имеет более десятка проектов, среди которых можно отметить: «Повышение интернационализации предприятий латиноамериканских стран при проникновении на глобальные рынки» (AL-INVEST IV); «Механизм финансирования инфраструктурных проектов в таких областях, как энергетика (возобновляемые источники), транспорт, окружающая среда» (LAIF); «Содействие в использовании возобновляемых источников энергии, подключению к Интернету» (EURO-SOLAR) и др. Одна из самых масштабных совместных программ — ALCUNET. Она представляет собой сеть консорциумов по исследованиям и инновациям. Подобные форматы закрепления на рынке латиноамериканских стран европейского присутствия имеют важные долгосрочные перспективы для бизнеса ЕС.

Страны МЕРКОСУР, так же как и страны ЕАЭС, заинтересованы в развитии следующих направлений: морские исследования; исследования в области биоэкономики; возобновляемые источники энергии и др. Например, в рамках согласования совместной с ЕС программой «Горизонт-2020» Чили были запрошены такие направления сотрудничества, как астрономия, антарктические исследования, океанография и мега-города.

С учетом общности интересов в развитии указанных выше сфер стратегические задачи по проникновению и освоению на рынке стран МЕРКОСУР для бизнеса ЕАЭС могут быть реализованы посредством выстраивания аналогичных институциональных механизмов. Например, по подобию «координационных Интернет-офисов», созданных ЕС для осуществления сотрудничества в сфере науки, технологий и инноваций. По большей части их деятельность реализуется в рамках специальных рабочих групп. Такой формат взаимодействия и перечень приоритетных направлений сотрудничества могут быть рассмотрены в качестве отдельных положений в разделе «Отраслевое сотрудничество».

Вопрос трансфера технологий (ТТ) и инноваций становится все более актуальным как на двустороннем уровне, так и в рамках глобальных торговых отношений. Все чаще данный вопрос выносится на повестку обсуждений мировых форумов, таких как ООН (ЮНКТАД), ВТО, ВОИС. Соответствующие положения включаются в соглашения о свободной торговле (к примеру, соглашение о свободной торговле АСЕАН – КОРЕЯ и др.), которые способствуют созданию сети трансфера технологических разработок.

Страны МЕРКОСУР также активно развивают данную тему. Изначально общая политика в сфере трансфера технологий выстаивалась по южнокорейской модели, когда инновации внедряются в крупные компании. Сейчас пользователями системы ТТ в латиноамериканских странах становятся малые и средние предприятия.

Проблема, которая может затруднить развитие совместного сотрудничества МЕРКОСУР и ЕАЭС в этом вопросе, заключается в значительной привязке участников МЕРКОСУР к американским НИОКР и НИР (к примеру, крупнейший проект в области наукоемких технологий — Adeo Ressi — имеет значительные финансовые вложения американских предпринимателей). Более того, страны МЕРКОСУР не стремятся к обеспечению экономического суверенитета данных платформ [3].

Одним из самых принципиальных вопросов, очевидно, должны стать торговые аспекты электронной коммерции. Стремительно растущая цифровизация мировой торговли в условиях существенного увеличения потоков данных в цепочке стоимости и поставок, вовлечение в нее миллионов покупателей делают данный вопрос приоритетным.

При этом созданная информационно-телекоммуникационная инфраструктура МЕРКОСУР, не уступающая мировым лидерам в этой сфере, позволяет вести более чем содержательный диалог в рамках возможных торговых переговоров. По темпам освоения Интернет-коммуникаций страны МЕРКОСУР обогнали иные регионы мира. Инновационная программа eLAC («Электронная Латинская Америка») стала одной из центральных региональных программ. Однако в развитии данной инфраструктуры активные действия через сеть специальных программ сотрудничества предпринимают ЕС и США. Тем не менее такие компании, как Sarafan Technology inc (IT-компания, занимающаяся технологиями искусственного интеллекта на стыке AI-tech, Fashion-tech и AD-tech), KUZNECH, например, могли бы реализовать свой экспортный потенциал на рынке электронной коммерции латиноамериканских стран.

План действий по созданию информационного общества eLAC в 2015 г. зафиксировал задачу по созданию единого латиноамериканского цифрового рынка. Страны МЕРОКОСУР заняли устойчивые позиции в бизнесе IT-услуг, которые становятся неотъемлемой частью успешных бизнес-моделей, включая электронный банкинг, электронной инвойсинг, создание «мобильных банков», организацию стартапов и пр.

Основываясь на анализе программных заявлений специальных программ развития МЕРКОСУР, вопросы, которые могут быть вынесены на повестку обсуждения с ЕАЭС, следующие: «облачные технологии»; разработка сенсорных систем, работающих на платформе «Интернет»; автоматическая обработка больших массивов данных; «умный дом», «умный город» и др .

Векторы взаимодействия стран-лидеров ЕАЭС и МЕРКОСУР

Дмитрий Разумовский:
Китайская экспансия в Латинской Америке: что рекомендует Атлантический совет?

Научно-исследовательская активность отдельных стран МЕРКОСУР, например, Бразилии, являющейся экономическим лидером среди участников организации, создает возможности по реализации совместных инновационных проектов (например, в области добывающей промышленности).

Тем более, что определенная основа для этого уже создана, например, Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Федеративной Республикой Бразилии о взаимной охране технологий в связи с сотрудничеством в исследовании и использовании космического пространства в мирных целях 2006 г.

Векторы сотрудничества задали также ряд запущенных двусторонних проектов: совместное предприятие бразильской компании Marcopolo c КАМАЗ; покупка компанией «Силовые машины» 51% акций бразильской компании Fezer S/A с целью производства газотурбинного оборудования; приобретение ОАО «Северсталь» 25% акций бразильской добывающей компании «СПГ-Минерасао» (эта сделка сделала российскую компанию участником крупных проектов по разработке месторождений железной руды в Бразилии); экспорт компании «АВИСМА», который полностью обеспечивает потребности в титановых полуфабрикатах бразильского авиастроителя «Эмбраер».

Еще одним «многообещающим проектом сотрудничества, в котором очень заинтересована Россия, могло бы стать совместное производство станков на российской территории». Кроме того, есть большой потенциал по взаимодействию в разработке новых авиационных технологий. Так, в 2009 г. прошли переговоры Центрального аэродинамического института и бразильской авиастроительной компании Эмбраер. В 2013 г. российскими специалистами были завершены испытания новой модели крыла.

Однако, как отмечают некоторые специалисты [2], позитивная динамика экспорта технологических разработок весьма слаба из-за устаревшей договорной базы по сотрудничеству стран. Нынешние масштабы присутствия компаний ЕАЭС и темпы развития совместных проектов в области инновационных разработок связаны с низким уровнем государственной поддержки экспорта, неустойчивостью партнерских связей из-за отсутствия во многих случаях долгосрочной правовой основы; несоответствия между планами и программами взаимодействия и реальными результатами.

Перспективным вопросом в рамках интеграционного диалога может стать и кооперация с МЕРКОСУР по линии евразийских проектов (например, по единой системе прослеживаемости товаров в ЕАЭС). Так, разработки Центра развития перспективных технологий — оператора Единой национальной системы маркировки и прослеживаемости товаров — «Честный ЗНАК», должны быть интересны МЕРКОСУР, который запустил программу «Марка МЕРКОСУР». Подобная евразийскому проекту технологическая составляющая у латиноамериканского проекта отсутствует.

Заключение

Подводя итоги, можно с уверенностью говорить о том, что интеграционное взаимодействие ЕАЭС с МЕРКОСУР может стать примером абсолютно нового формата сотрудничества, за институциональную основу которого будет взято торговое соглашение ЗСТ+. Преимущество такого взаимодействия будет заключаться, кроме всего прочего, в «технологическом шаге вперед по сравнению с принципом территориального и исключительного регионализма».

В этом контексте любопытно сравнение интеграционной формы подобного типа с рыночным пространством eBay, «предоставляющим всем потенциальным членам сети возможность обмениваться преференциями и предоставлять льготы друг другу независимо от местоположения» [4], что выгодно и принципиально отличает данный тип структурирования торгового сотрудничества от регионализма по типу Транстихоокеанского партнерства, ограниченного определенным регионом, пусть и несравнимо более масштабного по географическому охвату.

Очевидно, что интеграция интеграций требует создания такой договорной структуры образовывающегося торгово-экономического альянса, которая смогла бы развить сеть перспективных совместных проектов, подкрепленных самостоятельными институционными платформами под каждое стратегическое направление, что создаст фундамент на микроуровне и, тем самым усилит потенциал интеграционного альянса на макроуровне.

Подключение подобных форматов взаимодействия в традиционный порядок функционирования ЗСТ, возможно, сместит акцент с либерализации торговли на выстраивание фундамента для интеграции и сотрудничества. Главное — избежать получения открытого доступа на рынок ЕАЭС невнятного качества продукции из латиноамериканского региона одновременно со свободным вывозом природных ресурсов ЕАЭС за рубеж без возможности пополнения бюджетов стран-участниц Союза в процессе этого вывоза. Таким образом успех и эффективность будет зависеть от создания прочного, ясного и предсказуемого институционального механизма углубления торгово-экономического взаимодействия ЕАЭС и МЕРКОСУР, который бы, прежде всего, устранил имеющиеся пробелы в становлении и работе деловых связей, а также открыл новые пути для кооперации между сторонами. Включение положений в торговое соглашение, направленных на упрощение взаимодействия бизнеса в рамках общих проектов, значительно бы увеличило количество совместных предприятий. Лицензирование, франчайзинг, контрактное производство, двусторонние предприятие — вот те форматы, которые помогли бы бизнесу ЕАЭС реализовать свой потенциал интернационализации. Да, просто экспорт — неплохо, но различные виды международных бизнес-активностей дадут явные конкурентные преимущества. И именно эти форматы позволят создать мощные технологические альянсы, действующие на базе транснационального трансфера технологий.

Акцент на двусторонние проекты и кооперацию связан во многом со слабой правовой основой интеграции самого МЕРОКОСУР. Особо важным вопросом должен стать порядок разрешения споров, поскольку из-за особенностей механизма действия правовых актов, принимаемых на наднациональном уровне, существуют некоторые проблемы в их действии, связанные с порядком имплементации норм МЕРКОСУР в национальных законодательствах.

Создаваемый на разных континентах интеграционный блок для эффективного взаимодействия, реализации договоренностей и свободного трансграничного движения товаров и услуг потребует развитую цифровую составляющую. И в этой связи эффективность взаимодействия ЕАЭС со странами МЕРКОСУР напрямую зависит от готовности обеих сторон совместно работать в таких вопросах, как создание общих институциональных рамок и единых нормативов в информационно-коммуникационной области, а также в стремлении сторон к проработке таких отдельных ее направлений, как проекты в цифровом предпринимательстве, внедрении цифровых технологий в традиционные производства, сотрудничество в сфере цифровых инноваций.

Николай Маркоткин:
MERCOSUR: трудный путь к переменам

Решение последнего вопроса (инновационной составляющей) как одного из первостепенных пунктов повестки по запуску интеграционных процессов, может рассматриваться с учетом передовых практик Японии, ЕС, Кореи и других стран. Закладывая в соглашения о свободной торговле положения о трансфере технологий, намерения стран в сотрудничестве по данному направлению реализуются путем создания электронной платформы трансфера технологий. Такие примеры площадок, какие установлены между ЕС и Японией, ЕС и Китаем, могут быть взяты за основу.

В продолжение вышеупомянутых тем, а также в контексте высокотехнологичных совместных производств, развитии таких проектов, как интеллектуальные агросистемы (специальная программа в МЕРКОСУР) и т.п., отдельной принципиальной темой становится охрана и защита прав интеллектуальной собственности.

Правовое регулирование интеллектуальной собственности в МЕРКОСУР нельзя назвать достигшим какого-либо видимого результата унификации. Она минимальна. В наднациональном праве МЕРКОСУР действует фактически один акт в сфере интеллектуальной собственности: Протокол о гармонизации законодательства в области интеллектуальной собственности государств-участников МЕРКОСУР в отношении товарных знаков, географических указаний и мест происхождения товаров, принятый в 1995 году. В указанном документе дается определение товарному знаку; определяется срок его охраны (10 лет); необходимость принятия Ниццкой классификации товаров и услуг; определены критерии, исключающие возможность охраны. Также установлена необходимость защиты селекционных достижений патентами. Иных актов, гармонизирующих законодательство МЕРКОСУР в сфере интеллектуальной собственности, нет. При этом государства-члены МЕРКОСУР не имеют членства во всех текущих международных соглашениях в данной сфере, которые являются де-факто общемировым стандартом (ни одно государство-член (а также Чили) не является членом Мадридской системы регистрации товарных знаков. Лишь Бразилия и Чили подписали Договор о патентной кооперации.

Для стран ЕАЭС, так же как и для государств МЕРКОСУР, единой задачей на повестке экономического развития становится встраивание в глобальные производственные цепочки таким образом, чтобы иметь возможность генерировать добавочную стоимость за счет инноваций и технологий «локального происхождения».

В этой связи эффективным методом объединения усилий сторон может стать «точечный» поиск возможных производственных коопераций, двусторонних инвестиционных инициатив. Основа для углубления уже существующих проектов и создания новых существует: крупные российские компании активно работают в рамках совместных проектов, реализуемых в отдельных странах Латинской Америки и Карибского бассейна: «Ростехнологии», «Роснефть», «ИНТЕР РАО ЕЭС», «Силовые машины», «КАМАЗ», «Вертолеты России», «ВЭБ».

По словам Президента России В. Путина: «свыше 20 процентов электроэнергии в Аргентине вырабатывается на оборудовании российского производства. Наши компании обслуживают шесть аргентинских электростанций и планируют участие в тендере на поставку агрегатов ещё для шести гидроэлектростанций».

С использованием российских технологий на территории Аргентины построены атомные электростанции. Новый импульс сотрудничеству в атомной отрасли задан Стратегическим документом о российско-аргентинском партнерстве в области мирного использования атомной энергии, который был подписан 1 декабря 2018 г. в Буэнос-Айресе на полях саммита стран «Группы двадцати».

Этот документ нацелен на расширение существующего сотрудничества с аргентинскими партнерами. Он закладывает основу для новых направлений развития — работу над совместной реализацией проектов в третьих странах, включая сооружение исследовательских центров и развитие кадрового потенциала для них; проведение совместных научных исследований, подготовку кадров и ряд других направлений.

Сторонами зафиксированы намерения относительно «совместной эксплуатации флота плавучих АЭС на базе российского дизайна с учетом завершения строительства первой в мире плавучей АЭС «Академик Ломоносов».

Также подписана «дорожная карта» сотрудничества по реализации конкретных российско-аргентинских проектов в области использования атомной энергии в мирных целях.

Важно отметит инициативу «Газпромбанка», который планирует инвестировать в строительство крупного портово-логистического комплекса на реке Парана. В случае успешной реализации, проект позволит значительно сократить расходы на доставку аргентинской сельхозпродукции в Россию, экспорт российских нефтепродуктов в Аргентину и другие страны Южной Америки. Кроме того, «Газпром» ведет диалог по разведке и добыче на месторождении Эстасион Фернандес Оро совместно с крупнейшей нефтегазодобывающей компанией Аргентины YPF. Соглашение «Газпрома» с YPF о сотрудничестве в области добычи углеводородов было подписан на полях Восточного экономического форума осенью 2015 г.

Безусловно, помимо заинтересованности стран МЕРКОСУР в сотрудничестве с российскими компаниями, имеющими несравнимо более весомое присутствие в латиноамериканском регионе по сравнению с иными странами Союза, имеются особые интересы в отношении других стран — членов ЕАЭС. Так, бразильская сторона высказывалась «об огромном значении для Бразилии логистического комплекса «Южный порт», строительство которого ведется в Баия казахстаснкой компанией «Баия Минерасау», являющейся частью горнорудного гиганта — «Евразийской группы», развивающей в Бразилии крупное месторождение Педра де Ферро для добычи железной руды и дальнейшего экспорта через строящийся порт.

С учетом указанного формата взаимодействия особую роль в эффективности интеграционного взаимодействия сторон будут играть условия торговли, предоставления услуг и инвестиций. Главной задачей в таком контексте сотрудничества, с учетом амбициозности планов, становится снижение барьеров для прямых иностранных инвестиций в стратегических отраслях и инвестиционных проектах, а также ослабление контроля за движением капитала при заключении сделок.

С учетом ужесточения санкционного режима в отношении отдельных стран ЕАЭС и финансовых санкций США против Венесуэлы актуальна проработка вопроса создания платежных систем, которые могут стать платформой для более широкого использования национальных валют в торговых и инвестиционных сделках, снижая зависимость от доллара США и евро. А в перспективе — и сотрудничество в создании собственных резервных валют, а также региональных и мировых финансовых центров. Разработку данного направления могла бы взять казахстанская сторона в рамках деятельности Международного финансового центра «Астана» (МФЦА). О своей заинтересованности в налаживании связей с МФЦА высказала бразильская сторона в ходе встречи Министров иностранных дел Казахстана и Бразилии 1 ноября 2018 г.

В конечном итоге результативность функционирования подобного межконтинентального торгово-экономического проекта будет зависеть от эффективности схемы координации стратегических двусторонних проектов, которые призваны обеспечивать синергию кооперации и либерализации взаимной торговли.

Список использованной литературы

1. Top 10 Emerging Technologies of 2015. (Eds.) World Economic Forum’s Meta-Council on Emerging Technologies, Geneva, 2015.

2. Возможности и пределы инновационного развития Латинской Америки: коллективная монография // Бобровников А.В., Ермольева Э.Г., Лавут А.А., Николаева Л.Б., Семенов В.Л., Симонова Л.Н., Тайар В.М., Холодков Н.Н., Щербакова А.В., Янушпольская М.В. Волобуев Н.В. М.: ИЛА РАН, 2017. 552 с.

3. Ивахина Н.М. Сотрудничество стран Латинской Америки в части трансферта технологий // Инновационная экономика. 2016. № 1(6). С. 2

4. Лисоволик Я. БРИКС-плюс: альтернативная глобализация? // Россия в глобальной политике. М., 2017.

5. «Например, инновационный интегрированный комплекс США (и НАФТА) включает не только сеть собственных «силиконовых долин», но и систему контроля сети Интернет (через ICANN), кроме того, он уже завязан на зону Транстихоокеанского партнерства, а в перспективе может подключить и Атлантическую» [2].