Гуманитарные аспекты внешней политики Канады

Издательство: Институт США и Канады РАН

ISBN: 989-5-89587-140-9

Участие в решении международных гуманитарных проблем занимает одно из ключевых мест в системе национальных приоритетов Канады. В работе выделены четыре основные сферы гуманитарной деятельности, в которых Канада проявляла наибольшую активность: оказание помощи развитию, разработка международного гуманитарного права и защита прав человека, вклад в миротворческие операции под эгидой ООН и поддержка гуманитарных интервенции НАТО в Косово, Афганистане и Ливии.

Пример Канады иллюстрирует кризисную остроту потребностей в повышении эффективности международных механизмов обеспечения безопасности, возникающую на фоне характерных для современности глубинных социально-экономических и политических процессов. Работа представляет интерес для специалистов в области международных отношений, регионоведов, преподавателей, представителей внешнеполитических ведомств, а также читателей, интересующихся проблемами внешней и внутренней политики Канады.

Электронная версия издания

Рецензия на монографию

Рецензия.
Гуманизм: мираж или ориентир?

Фото: panoramio.com
Национальный памятник миротворцам,
Оттава, Канада

Исследование гуманитарных аспектов канадской внешней политики, предпринятое Е. Исраелян и Н. Евтихевич, интересно отнюдь не только как добротная страноведческая работа. Содержание книги гораздо шире ее названия. По существу в ней рассматривается весьма острый и слабо изученный, особенно в российской научной литературе, вопрос о возможностях и пределах органического слияния гуманистических принципов и императивов национальных интересов в практике международных отношений. Эта проблема приобретает особое значение в переломный период перехода от «холодной войны» к постбиполярному глобализирующемуся миру.

В монографии Е. Исраелян и Н. Евтихевич «Гуманитарные аспекты внешней политики Канады» представлена динамическая картина формирования внешнеполитической стратегии Канады – от «золотого десятилетия» канадской дипломатии (1945–1957 гг.) до конца первого десятилетия XXI века, завершившегося участием вооруженных сил этой страны в операции НАТО в Ливии. Внутренняя логика исследования, системно-аналитический подход авторов к решению поставленной задачи позволяют читателю понять и оценить все сложности и противоречия этого процесса на теоретическом (осмысление), политическом (девиация и коррекция) и практическом (результативность усилий) уровнях. Методологические подходы исследования опираются на развернутый анализ исторически обусловленных особенностей культурного и политического развития страны, теорий канадского мультилатерализма и дипломатической практики.

Ценностные характеристики канадской политики: испытание на прочность в условиях глобализации

Выбор Канады как объекта изучения гуманитарных аспектов внешней политики, безусловно, не случаен. В биполярном мире эта страна вполне заслуженно приобрела репутацию миротворца, посредника, борца за права человека, приверженца многосторонней дипломатии. В известном смысле ее усилия, направленные на развитие международного инструментария поддержания мира, можно рассматривать как попытку целенаправленного утверждения приоритетов сохранения мира в условиях лобового военно-политического и идеологического противостояния Востока и Запада.

Кардинальные изменения на мировой арене, обусловленные распадом СССР, в значительной мере ослабили основы тщательно обустроенной внешнеполитической ниши, которую Канада занимала в течение десятилетий «холодной войны». Как отмечают авторы, стали заметны признаки снижения роли страны на мировой арене – спад дипломатической активности, сокращение объемов гуманитарной помощи и т.д. (с. 9). Характерным примером может служить, в частности, фактическое свертывание участия Канады в миротворческой деятельности ООН. В этой сфере Канада понесла, пожалуй, наиболее ощутимые политические «потери». В период 1947–1992 гг. канадские «голубые каски» принимали участие во всех без исключения миротворческих операциях ООН. Однако по состоянию на март 2012 г. канадских миротворцев насчитывалось всего 168 человек, из которых лишь 38 являлись военнослужащими и военными экспертами (с. 139).

Сегодня перед Канадой, как и перед другими членами мирового сообщества, стоят задачи адаптации внешней политики к быстро меняющимся условиям мирового развития, отягощенного новыми вызовами и угрозами, поисками путей укрепления глобальной системы обеспечения мира и безопасности, расширением ареалов нестабильности и экономическими неурядицами. В этом плане весьма интересной представляется постановка в книге вопроса о ценностных ориентирах внешней политики, вызывающего теоретические и политические разногласия (особенно если рассматривать его в связке с гуманистическими принципами). Авторы задают сакраментальный вопрос: «Универсальны ли канадские ценности?» (с. 64) и обосновывают свой, позитивный взгляд на эту проблему. Опираясь на канадские исследования в этой области, в частности, работы профессора Торонтского университета Дж. Киртона, Е. Исраелян и Н. Евтихевич выделяют следующие ценностные векторы внешней политики Канады: антимилитаризм, открытость, уважение прав этнических меньшинств, забота об окружающей среде, глобализм и приверженность многосторонним институтам. Далее они весьма детально рассматривают трудности, противоречия, а также объективные и субъективные ограничения, налагаемые на реализацию внешнеполитического курса внутренними и внешними факторами. Выводы авторов представляются в целом взвешенными и убедительными: ценностный акцент во внешней политике Канады достаточно силен, что в немалой степени определяется устойчивым и проверенным временем общественным консенсусом вокруг вопросов, касающихся формирования внешнеполитического курса страны.

Подчеркнуто страновой подход к анализу проблемы универсализма канадских ценностей, опирающийся исключительно на работы канадских исследователей, все же в определенной степени сужает его рамки. Во-первых, потому, что он не дает ответа на вопрос, можно ли сегодня рассматривать Канаду как «типового» носителя и провозвестника гуманистического универсализма мировой политики. Во-вторых, потому, что он оставляет неясным ответ на вопрос, что есть «страновой» универсализм в условиях глобализации. На наш взгляд, расширенный анализ подобных, недостаточно разработанных в теории вопросов сделал бы книгу еще более интересной.

«Гуманистический реализм»: участие Канады в международной помощи развитию и защите прав человека

Фото: Flickr / hackundertaker
Канадский музей по правам человека,
Виннипег, Канада

Анализ «трансгрессии» гуманитарно-ценностной ориентации Канады в практику международной помощи развитию в книге Е. Исраелян и Н. Евтихевич сфокусирован в основном на современной ситуации в этой области. Перед читателем развертывается широкая панорама поисков наиболее перспективных технологий решения внешнеполитических задач, которые возникают в постбиполярном хаосе и, так или иначе, затрагивают интересы Канады в вопросах поддержания международного авторитета и сохранения гуманистической составляющей ее внешнеполитического курса.

Особый интерес для российского читателя представляют некоторые специфические направления канадских программ по стимулированию развития, определяющих место и роль Канады в донорском сообществе. В частности, это касается вопросов продвижения принципов гендерного равенства и поддержки интересов женщин, которым Канада традиционно и не без успеха (в отличие от Российской Федерации) уделяет значительное внимание в своей внешней политике. К сожалению, авторы ограничились лишь лапидарной констатацией такой ее характеристики, как экологическая ориентация. Между тем целевое внимание к охране окружающей среды относится к числу важных и неотъемлемых элементов внешнеполитического курса Канады. В последнее время заметна активизация усилий страны на этом направлении. С большой долей вероятности можно предположить, что экологическая направленность, особенно в условиях все более активной вовлеченности Арктики в экономические процессы, может придать «второе дыхание» развитию гуманитарных аспектов в международной деятельности Оттавы.

Что касается защиты прав человека на международном уровне, то исследование этой проблемы в страновом аспекте является иллюстрацией аналитической смелости авторов в рассмотрении недостаточно разработанной (несмотря на обилие материалов) и политически чувствительной правозащитной тематики. Процесс формирования современных политических подходов к определению роли и места защиты прав человека в международных отношениях в целом и в разрешении внутренних конфликтов, в частности, носит чрезвычайно острый и глубоко противоречивый характер. Гуманистические требования соблюдения прав человека широко используются как камуфляж и оправдание силового вмешательства извне во внутренние дела государств для достижения целей, обусловленных диктатом (как он видится правящими элитами) собственных интересов, а не абстракциями гуманизма.

Исторический анализ правозащитной составляющей внешней политики Канады основывается на скрупулезном рассмотрении огромного массива фактологического материала, собранного в книге. Авторам удалось показать достижения и сложности, с которыми сталкивалась и сталкивается Канада в стремлении удержаться на позициях «гуманистического реализма», предполагающего возможности органического слияния гуманистических принципов и политического реализма. В связи с этим особый интерес представляет исследование канадской специфики формирования внешнеполитического курса в последние десятилетия, т.е. в период кардинальных изменений в расстановке и соотношении сил на мировой арене. Авторы смогли избежать как крайностей, так и недоговоренностей в оценке причин «разрыва между риторикой и практикой» (с. 124) в правозащитной политике Канады. Отвечая на вопрос: «Торговля или права человека – что важнее?» (с. 114), Е. Исраелян и Н. Евтихевич убедительно доказывают, что Канаде не удается избежать общего в международной жизни «греха» использования двойных стандартов.

В дополнение к сказанному необходимо упомянуть еще один весьма любопытный раздел книги, который посвящен анализу содержания и итогов канадской программы сотрудничества с Россией (глава 4, раздел 4.4). Не касаясь подробностей, хотелось бы разделить сожаление авторов по поводу того, что данная программа уже не функционирует, и согласиться с их выводом о том, что, несмотря на определенную незавершенность, она являлась живым, важным и нужным для обеих сторон каналом развития двусторонних связей.

Оптимизм против пессимизма в определении глобальных трендов

Фото: www.forces.gc.ca
Канадские миротворцы, Гаити, 2013

Последние два раздела монографии Е. Исраелян и Н. Евтихевич посвящены эволюции миротворчества Канады и ее опыту военного вмешательства в конфликты. Вряд ли стоит доказывать, что эта тематика теснейшим образом связана с оценкой наиболее болезненных процессов на мировой арене, которые порождают острейшие разногласия в политических и научных кругах. Следует подчеркнуть: на примере Канады авторам удалось глубоко проанализировать и систематизировать сложные напластования противоречий, определяющих современную ситуацию в области обеспечения глобальной безопасности. Здесь затронуты спорные проблемы, касающиеся гуманитарных интервенций, судьбы института государства, ООН и ее миротворческой деятельности, роли НАТО в поддержании мира, эффективности вооруженного вмешательства во внутренние конфликты и т.д. Детальный анализ всех затронутых проблем не представляется возможным: лучше прочитать книгу.

Представляется, однако, что в общей оценке авторами глобальных тенденций в сфере обеспечения безопасности прослеживается некоторая противоречивость. Так, принципиально важное и весьма оптимистичное утверждение, что «в современном мире усиление ценностных акцентов стало общей тенденцией», и на смену силовому вектору приходит невоенный, гуманитарный инструментарий преодоления угроз международной безопасности (с. 60), на наш взгляд, не вполне соответствует политическим реалиям и в целом диссонирует с авторскими обобщениями итогов гуманитарных интервенций с использованием военной силы.

Победное шествие пацифизма и гуманизма в современном мире отнюдь не очевидно. Поэтому и некоторые заключения, в частности, о смещении центра тяжести гуманитарной деятельности на решение проблем защиты мирного населения в вооруженных конфликтах (с. 172), звучат не вполне убедительно. Да и сами авторы отмечают исключительную сложность, спорность и нерешенность этих вопросов. Что характерно, упомянутое «смещение центра тяжести» фактически не меняет и, возможно, даже усиливает (за счет развития человекосберегающих технологий) давно выявленные закономерности, а именно – превышение на порядок и более числа погибших мирных жителей по сравнению с безвозвратными потерями военнослужащих, вовлеченных в процессы урегулирования внутренних конфликтов. Что касается снижения роли «силового вектора» в международных делах, то, безусловно, можно согласиться с выводом авторов о том, что применение вооруженной силы не может служить панацеей в полномасштабном урегулировании конфликтов. Подобные меры могут лишь временно приостановить вооруженное противостояние и на деле ведут к новым виткам дестабилизации. Вывод проблемы защиты прав человека за рамки оговорки п. 7 статьи 2 Устава ООН о внутренней компетенции на практике зачастую оказывается непродуктивным, прежде всего, в достижении чисто гуманистических целей.

Но является ли фактор неэффективности внешнего вооруженного вмешательства во внутренние конфликты свидетельством прочной тенденции падения роли военной силы? На наш взгляд, здесь следует учитывать и перспективы становящейся все более явной революции в военной сфере. Военная сила в обозримом будущем останется важной компонентой обеспечения безопасности и одновременно источником напряжения в международных отношениях.

При этом и развитие «миростроительства» как противовеса соблазнам использования военной силы в целях разрешения внутренних конфликтов вряд ли можно считать эффективным. Примеры Ирака, Афганистана, Ливии, а сейчас еще и Сирии в этом плане достаточно убедительны. Тем не менее общие принципиальные подходы авторов к вопросу об инклюзии гуманизма в международные отношения достигают главного: на примере Канады они показывают, насколько важны и мозаично противоречивы процессы гуманизации внешней политики в условиях нестабильности современного мира.

Разумеется, «революционная» – по скорости – эволюция международных отношений включает и определенный прогресс в разработке гуманитарных подходов к решению мировых проблем, порождающих угрозы международному миру и безопасности. Однако она генерирует новые проблемы и противоречия, как в области развития гуманитарного права, так и в плане опоры на гуманистические принципы во внешнеполитической практике. Пример Канады иллюстрирует и кризисную слабость международных механизмов обеспечения безопасности, возникающую на фоне характерных для современности глубинных социально-экономических и политических процессов планетарного масштаба, и ее зависимость от них. Несмотря на приверженность Канады принципам гуманизации международных отношений, на фоне кризисов и конфликтов последних десятилетий она неизбежно должна была столкнуться с необходимостью серьезной коррекции своего внешнеполитического курса.

* * *

В заключение хотелось бы подчеркнуть, что анализ эволюции внешней политики Канады, иллюстрирующий неоднозначность и сложность продвижения гуманистических принципов в условиях поисков новой архитектоники системы обеспечения международного мира и безопасности, представляет сейчас особую актуальность и ценность. Авторам удалось показать, что курс на укрепление гуманистической составляющей в мировой политике – достойная цель для державы любого ранга. Можно только присоединиться к выводу авторов о том, что гуманитарная проблематика в международных отношениях недостаточно изучена и требует дальнейшего анализа, начиная с разработки понятийного аппарата и изучения отдельных, специфических «отраслей» гуманитарной практики на международной арене.

Книга Е. Исраелян и Н. Евтихевич будет, безусловно, интересна широкому кругу читателей, желающих пополнить свои знания о Канаде, задумывающихся о судьбах мира и о том, как гармонизировать ценностные ориентиры и реальные интересы государства и общества в условиях глобального развития.