Выборы в Пакистане: пластиковые бусы раздора

Всеобщие выборы в Пакистане назначены на 8 февраля 2024 года. Фактически – они должны были состояться уже довольно давно, однако силы, пришедшие в правительство страны после свержения Имрана Хана были заинтересованы в их оттягивании как можно дольше, поскольку были к ним не готовы и рисковали опять проиграть, даже в составе коалиции. Впрочем, коалиция тоже весьма шаткая, поскольку состоит из бывших противников, волей случая объединившихся против Хана, а потому – не имеющей общих интересов кроме его свержения.

Источник: ntdtv.ru

Тем не менее, отсрочка была использована по полной программе: запугивания, аресты, убийства сторонников Хана или членов его партии, передел участков для голосования, запрет для PTI на использование своего партийного символа – крикетной биты (при том, что половина пакистанского населения неграмотна и в бюллетенях ориентируется именно по картинкам), формальный отказ членам партии Хана в регистрации в качестве кандидатов и даже срыв в регистрациях условно-независимых кандидатов, которые могут в дальнейшем создать оппозиционную коалицию, блокировка официального сайта PTI, запрете для журналистов освещать избирательную кампанию питиайевцев и наконец – два приговора Хану на сроки 10 и 14 лет, буквально за неделю до выборов при том, что ему самому участвовать в выборах запрещено в принципе.

Часть пакистанских юристов отрекомендовали грядущие выборы, как «поражение демократических норм», «предвыборная инженерия», «манипулятивные практики», что ставит глобальный вопрос о собственно справедливости и демократичности избирательного процесса 2024, а также на будущее – о законности избранной власти.

Стоит отметить, что помимо выборов в Национальную Ассамблею (общепакистанский парламент), одновременно выборы пройдут и в парламенты пакистанских провинций. И на провинциальном уровне ситуационный расклад борьбы за места куда как нагляднее. Традиционно – вотчина Пакистанской Народной партии (PPP) это провинция Синд, откуда родом ее основатель Зульфикар Али Бхутто; Пакистанская Мусульманская лига Наваза (PML-N) упорно держится за Панджаб – локомотив экономики, финансов, образования, культуры страны; начиная с середины нулевых в Хайбер-Пахтунве лидирует PTI; а в Белуджистане чаще ведут местные силы. Однако, в выборах 2018 года в Панджабе с небольшим преимуществом PTI удалось потеснить PML-N. Поэтому именно Панджаб партия Наваза хочет вернуть обратно под свое влияние, именно здесь были наибольшие гонения на членов партии Хана и независимых кандидатов, практически на третьей части избирательных участков PTI не имеет «своих кандидатов», а с учетом неразберихи с символикой партий – шансов удержать Панджаб Хан фактически не имеет. Таким образом, даже если PTI сможет получить парламентское большинство в Национальной Ассамблее, любая попытка проводить самостоятельную политику будет ограничена финансовыми потоками, которые клану Наваза будет легко заблокировать из Панджаба. Также в одиночестве PTI будет крайне сложно решить экономические проблемы страны, которая официально находится на пороге дефолта (а неофициально – в состоянии дефолта еще с ноября 2022 года). Впрочем, эти же проблемы придется решать и возможному правительству Наваза, в случае победы PTI. И даже возможная финансовая поддержка со стороны Панджаба в этом случае не гарантирована, т.к. «грабить своих сторонников» - это реальный шанс в очередной раз лишиться кресла премьера до окончания избирательного срока и потерять поддержку данной пакистанской провинции навсегда. Нужно отметить, что все всем этом наблюдается и активная рука Запада, которая пытается получить свой результат от выборов, а именно – устранить провозглашенный Пакистаном нейтралитет относительно событий последних 2-х лет.

Поскольку развитие событий последнего месяца идет в направлении полной дискредитации партии PTI и блокировке ее кандидатов как членов партии, так и в качестве независимых, а также – последние приговоры Хану с длительными тюремными сроками, то в финале может сложиться несколько вариантов развития событий:

· PTI будет бойкотировать выборы. В принципе, такая попытка уже имела место в 2008 году и особо выигрышной позиции для партии не принесла. Да и в настоящем в отсутствие Хана бойкот будет смотреться бледно. Кроме того, в Пакистане не предусмотрена графа «Против всех», что значит – парламент все равно будет сформирован, но на полностью невыгодных для PTI условиях.

· PTI будет участвовать в выборах на тех условиях, в которые партию поставили, а позднее, по факту подсчета голосов и явных подставах – выходить на протесты и митинги.

· PTI будет участвовать в выборах, постарается собрать максимальное число голосов от независимых кандидатов и договорится с некрупными партиями о коалиции, вследствие чего сможет тормозить явно дискриминационные законы и инициативы в парламенте, попытаться нивелировать приговоры Хана, а также – готовиться к следующим выборам. Тем более, что при сложившейся политической и экономической ситуации правительство сможет досидеть до конца срока.

Какой сценарий окажется более вероятным – дело ближайшего будущего.

Нужно отметить также, что имеет место и относительная смена пакистанского электората. Фактически, еще буквально 10-15 лет назад электорат представлял собой две силы: образованная элита (которая избиралась и избирала) и необразованное большинство, которые шли за своим местным кандидатом, не особо разбираясь какие именно политические силы он представляет. Этому благополучно способствовала мажоритарная система выборов, когда на каждом избирательном участке выбирают не партию в целом, а конкретного кандидата, который обычно в этом же избирательном округе проживает и известен местному населению. Изюминку избирательной кампании 2018 года внесла пакистанская образованная молодежь, она же внесла и раздрай, что было на руку относительной новой, активной, набирающей обороты PTI. Логика прежней системы была нарушена, уже не мог лендлорд «самый крутой парень на деревне» привезти с собой толпу собственных необразованных крестьян, которые за него бы проголосовали, приходилось учиться договариваться. Что далеко не всегда было возможно. Проблема местной образованной молодежи в том, что образование вроде как и есть, но нет возможности трудоустроиться – перспективные места занимает прошлая элита, в большинстве своем ведущая род от индо-британской аристократии, а на более низкие и бесперспективные специальности такая молодежь идти уже не хочет. При этом – они, выросшие на легендарных победах в крикете Имрана Хана и его активному сопротивлению старой системе, четко понимают – что изменить сложившуюся реальность в настоящее время более некому.

Таким образом, реальность в настоящее время такова, что политические силы Пакистана стремятся хотя бы остаться при своих «кормушках» и не очень надеются на реальную власть в целом по стране, фактически – борьба идет за контроль над провинциями (источниками реальных ресурсов и денег): Шарифы – экономически сильный Панджаб, Бхутто-Зардари – за Синд, но в основном конечно Карачи (крупный экономический и логистический центр). Высшая парламентская власть в стране в пост премьер-министра фактически представляют сейчас собой пластиковые бусы туземца с барского плеча колонизатора: не имеющие реальной политической силы и власти, отягощенные кредитами и займами и тянущие за собой ворох проблем. Понятно, что распадом Пакистана это вряд ли закончится, хотя усиление сепаратистских настроений и сдвигов в сторону увеличения личных автономий вполне вероятны.