Арктическая гонка. Захватить и разбурить

Издательство: Восточная книга

ISBN: 978-5-905971-84-6

Книга посвящена новому этапу изучения и освоения Арктики. Исследуются наиболее острые проблемы Арктики: борьба за ее природные богатства, в первую очередь за углеводородные ресурсы континентального шельфа, и перспективы их освоения. В этом контексте рассматривается геополитическое соперничество, развернувшееся в Арктике, анализируются перспективы определения международно-правового статуса арктических пространств, милитаризации, вопросы экологии, рыболовного промысла и судоходства, новые технологии глубоководного бурения и научные исследования.

Основное внимание уделено политике России в Арктике, проанализированы ее стартовые позиции в отстаивании своих интересов в этом регионе мира.

Рецензия

Рецензия на книгу "Арктическая гонка. Захватить и разбурить"

Полярные заблуждения

Зонн И.С., Жильцов С.С. Арктическая гонка. Захватить и разбурить. — М.: Восточная книга, 2013. — 264 с.

Авторы работы «Арктическая гонка. Захватить и разбурить» И.С. Зонн и С.С. Жильцов продолжают развивать такое популярное в западной и частично обойденное вниманием в отечественной науке направление, как морская регионалистика. Это уже не первое исследование данного авторского коллектива, посвященное как отдельным регионам Мирового океана (Черное море), так и внутриконтинентальным водоемам (Каспийское море). При этом взаимный синтез двух областей знания – географии и политической науки – делает их книги не только интересными широкому кругу специалистов, но и чрезвычайно актуальными, востребованными в текущих международно-политических условиях. С этой точки зрения представляется вполне логичным, что сложившийся авторский дуэт обратил свое внимание на один из наиболее проблемных и одновременно значимых для нашей страны морских регионов – Арктику. Не случайно было выбрано и такое яркое название – «Арктическая гонка. Захватить и разбурить».

Авторы книги практически пошагово и с определенной структурной логикой проводят читателя через лабиринт проблем, сложившихся вокруг Арктического региона. Они уделяют внимание таким важным аспектам, как определение пространственных границ Арктической зоны Российской Федерации, развитие Северного морского пути (СМП), перспективы разработки морских месторождений нефти и газа, описывают проблемы, сложившиеся вокруг международно-правового статуса арктических пространств. Не остаются без внимания и вопросы, связанные с неуклонной милитаризацией региона, защитой его уязвимой морской среды, необходимостью активизации национальных и международных усилий в области изучения Арктики. Сквозной нитью через все разделы работы проходит мысль о том, что одним из главных компонентов, который будет определять развитие всех видов деятельности в Арктике, станет стремление получить доступ к нефти и газу в данном регионе.

Арктика и Каспий: что общего?

Авторы совершенно справедливо проводят аналогии в отношении ресурсного потенциала Арктики с развитием ситуации в Каспийском регионе (с. 6, 27). Стоит напомнить, что интерес к Каспию был подогрет спекулятивными заявлениями о якобы огромных, сравнимых с ближневосточными, запасах энергоресурсов. Такая же ситуация, во многом благодаря конъюнктурным действиям некоторых экспертов и гипертрофированным оценкам СМИ, характерна и для Арктики. Авторам, уже имеющим в своем послужном списке целую серию энциклопедических и аналитических работ по Каспийскому морю, не составило особого труда заметить здесь определенные ситуационные совпадения.

По данным Геологической службы США, Арктика не настолько богата запасами энергоресурсов, как многим представляется. Основное место среди них занимает газ, а большая часть углеводородов сосредоточена в прибрежной зоне континентального шельфа. Тем не мене, И.С. Зонн и С.С. Жильцов верно отмечают, что эти данные (с. 27, 117–118), нуждающиеся в обязательной проверке путем проведения бурения, ни в коем случае не должны оказывать влияния на российскую политику в регионе (с. 28).
Уделяя особое внимание истории разработок арктических энергоресурсов другими странами (прежде всего, США и Норвегией), авторы приводят данные относительно запасов российского континентального шельфа (с. 42–49). Наличие огромного количества источников информации (Министерство природных ресурсов и экологии России, РАН, Арктический и антарктический научно-исследовательский институт, «Газпром»), с одной стороны, ставит читателя в тупик, а с другой – проливает свет на ту запутанность, которая царит в этой сфере.

Проведенный авторами подробный анализ проблем и перспектив разработки крупнейшего российского Штокмановского газоконденсатного месторождения (с. 122–128) показывает все перипетии и интриги, связанные с выбором «Газпромом» партнеров по этому проекту. Выход норвежцев из Штокмана, как отмечается в работе, лишь «усилил неопределенность в разработке углеводородных ресурсов Арктики» (с. 128).

Арктическая зона Российской Федерации: пространственные границы
В разделе «Арктическая география» авторы описывают то, что представляет собой так называемый Арктический регион, арктический сектор России и Арктическая зона Российской Федерации (АЗРФ). Они совершенно справедливо пишут, что АЗРФ включает в себя целый ряд северных областей, краев, автономных округов и республик России, выходящих к побережью Северного Ледовитого океана, а также «внутренние воды и территориальное море, континентальный шельф и исключительную экономическую зону, прилегающие к северному побережью Российской Федерации» (с. 12).

Однако в работе обойден вниманием вопрос, связанный с окончательным определением восточной, западной и северной границ АЗРФ. Кроме того, авторы не освещают определенные пространственные казусы, связанные с внешними границами АЗРФ. Так, в отношении воздушного пространства внешняя граница АЗРФ будет пролегать по границе территориального моря. В поверхлежащих водных (и покрытых льдами) районах она совпадет с границей 200-мильной исключительной экономической зоны, а в отношении дна Северного Ледовитого океана она будет зависеть от того, каким образом будут реализованы права России на ее континентальный шельф.

США в Арктике: выбор стратегии действий

И.С. Зонн и С.С. Жильцов акцентируют внимание читателей на политике США в отношении определения международно-правового статуса арктических пространств. Они отмечают заинтересованность Вашингтона в интернационализации Арктики за пределами 200-мильной зоны арктических государств (с. 23, 52–53, 64–65, 79, 147, 181). По мнению авторов, об этом свидетельствуют высокий уровень развития технологий добычи углеводородов, а также наличие у Вашингтона опыта глубоководного бурения на шельфе.

Однако следует учитывать, что «интернационализация» означает, что процесс освоения и эксплуатации пространств и ресурсов центральноарктического региона будет подчинен интересам всех участников международного сообщества. В связи с этим возникает резонный вопрос: есть ли вообще у США экономическая и политическая мотивация для привлечения в Арктику других неарктических государств, заинтересованных в осуществлении здесь различных видов морехозяйственной деятельности? Насколько этот шаг будет соответствовать их национальным интересам?

Тезис авторов о том, что Арктический совет является проводником интернационализации, а США рассчитывают на поддержку Китая, Японии, Индии и Южной Кореи в разработке арктических ресурсов, представляется спорным (с. 65). В книге отмечается недовольство американского внешнеполитического ведомства (с. 66) попытками арктических государств рассматривать важные проблемы региона исключительно в рамках пятистороннего, а не восьмистороннего формата Арктического совета (http://news.bbc.co.uk/2/hi/8594291.stm). Однако, на наш взгляд, Вашингтон, прежде всего, заинтересован в недопущении формирования внутриарктической коалиции, действия которой могли бы подорвать позиции США по целому ряду спорных вопросов. Арктический совет действительно рассматривается американским руководством в качестве главного института, занимающегося вопросами Арктики, но действия в регионе любых других государств, прежде всего, неарктических, нуждаются в контроле и строгой регламентации.

Правовая дилемма Арктики

Проблематика, связанная с определением международно-правового статуса Арктики, является, пожалуй, наиболее острой и носит в последние десятилетия явно дискуссионный характер. Авторы работы достаточно подробно рассматривают этапы становления так называемого секторального подхода/принципа к разграничению арктических пространств, а также отношение других арктических/неарктических государств к этой концепции.
С одной стороны, они указывают на то, что долгие годы большинство стран не оспаривали секторальный раздел Арктики (с. 54), а покрытые большую часть года льдами пространства Северного Ледовитого океана рассматривались как особый вид государственной территории (с. 55, 61, 64). С другой стороны, авторы отмечают, что секторальные границы не могут считаться государственными, так как морские пространства Северного Ледовитого океана за пределами зон национальной юрисдикции арктических государств по своему правовому статусу являются открытым морем со всеми вытекающими отсюда свободами.

В книге отмечаются те изменения, произошедшие в Арктике после ратификации нашей страной Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. (далее – Конвенция), но также указывается и на действенность Постановления Президиума ЦИК СССР от 15 апреля 1926 г. «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане» (с. 63). С точки зрения авторов, сама Конвенция была направлена на то, чтобы поставить под сомнение позиции СССР и Канады в Арктике (с. 64). Однако Арктика не была предметом специального рассмотрения III Конференции ООН по морскому праву, в Конвенции не содержится даже упоминаний об Арктике и Антарктике с их особыми правовыми режимами. В этой связи напрашиваются вопросы: могла ли Конвенция в те годы изменить сложившийся статус-кво, и почему Советский Союз активно участвовал в ее разработке?

Кроме того, остается не совсем понятным, почему к числу сторонников секторального подхода была отнесена Норвегия (рис. 3), а Канада и ООН указаны в качестве приверженцев использования метода срединной линии (рис. 5). Подчеркивая, что в основу секторального подхода был положен «принцип национальных секторов» (с. 51, 56), авторы приводят схему, где национальные сектора почему-то ограничены границей 200-мильной зоны (рис. 4).

Обращаясь к изменениям, которые Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. привнесла в правовой режим морских пространств, авторы допускают ряд правовых неточностей. Так, в книге отмечается, что «Конвенция подтвердила… что государство имеет единоличное суверенное право распоряжаться континентальным шельфом на всем его протяжении» (с. 58). При этом указывается, что «Конвенция ограничила территориальные претензии арктических государств 350 милями, но лишь в том случае, если континентальный шельф простирается за 200-мильную зону» (с. 59). Заявлено – и эта ошибка, к сожалению, неоднократно встречается в различных материалах , – что «исключительная экономическая зона может быть расширена еще на 150 морских миль, если страна сможет доказать, что арктический шельф является продолжением ее территории» (с. 59). Наконец, говорится, что «морская акватория в пределах 200-мильной зоны остается открытой для мореплавания и рыболовства» (с. 58).

Если обратиться к первоисточнику – Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., то станет очевидно, что она предоставляет государству лишь суверенные права на континентальный шельф в целях разведки и разработки его природных ресурсов (ст. 77); в ее рамках установлен ограничительный характер протяженности континентального шельфа, предусматривающий не только 350-мильный лимит (п. 4–6 ст. 76); исключительная экономическая зона не может превышать 200 морских миль (ст. 57), и в ней установлен совершенно иной режим рыболовства (ст. 61–62), отличный от того, который применяется в открытом море (ст. 87). Такая вольная трактовка конвенционных норм приводит авторов к достаточно противоречивым выводам (с. 61, 80, 113) относительно правового статуса Арктики.

Спорная трактовка дана результатам Илулиссатской декларации, принятой в 2008 г. пятью арктическими государствами. Авторы, в частности, пишут, что «арктические страны вновь подтвердили тот факт, что правовой режим арктических пространств определяется Конвенцией 1982 года» (с. 66). Однако в тексте Декларации говорится лишь о том, что «в отношении Северного Ледовитого океана применяется обширная международная правовая база», без упоминания Конвенции.

И.С. Зонн и С.С. Жильцов подчеркивают, что «в Арктике действует общее международное право, основным источником которого… является Конвенция ООН по морскому праву 1982 года». В данном случае наблюдается опасное смешение понятий: общее международное право включает в себя, прежде всего, нормы обычного права, исторически сложившиеся международно-правовые обычаи, а уже затем договорные и конвенционные нормы. В связи с этим заявлять о Конвенции 1982 г. как о единственном правовом регуляторе применительно к Арктике, по меньшей мере, некорректно.

Арктические претензии

И.С. Зонн и С.С. Жильцов подробно останавливаются на «территориально-акваториальных претензиях арктических стран» (с. 68–69). Однако совершенно непонятными остаются следующие положения работы, заимствованные, правда, из других источников. Как Дания может претендовать на «большую акваторию моря Бофорта», если она не имеет прямого выхода к этому морскому региону (здесь, видимо, речь идет о море Линкольна, границу в котором оспаривают между собой Канада и Дания)? На каких правовых основаниях Норвегия может претендовать на долю контроля в отношении Северо-Западного прохода? Когда Канада заявляла о своих правопритязаниях на «большую часть Северного полюса»? Опираясь на какой принцип разграничения морских пространств, Россия может претендовать на большую часть акватории не Берингова, а Чукотского моря, где она и так в соответствии с Соглашением Бейкера–Шеварднадзе 1990 г. получила определенные пространственные преимущества? В каком районе Северного Ледовитого океана США претендуют «на участок российско-датско-канадского арктического шельфа»?

В работе приводится развернутый анализ международно-правовых проблем, связанных с архипелагом Шпицберген. С одной стороны, авторы справедливо отмечают (с. 71), что все государства-участники Договора о Шпицбергене, подписанного в Париже 9 февраля 1920 г., имеют равные права в отношении осуществления хозяйственной деятельности как на самих островах архипелага, так и в его «территориальных водах». С другой стороны, они подчеркивают, что «в договоре не было статьи, которая бы ограничивала право установить вокруг этой части территории зону национальной юрисдикции (шельф, рыболовную и экономическую зоны)» (с. 70).

Такое противопоставление свидетельствует о неполном знании авторами многолетней как советской, так и российской позиции в отношении правового статуса архипелага [1]. В результате не учитывается главное в этом конфликте: претензии Норвегии в отношении Шпицбергена в значительной степени основаны не на положениях Парижского договора, на чем традиционно настаивали и продолжают настаивать его участники, а на нормах современного международного морского права, прежде всего, Конвенции ООН 1982 г. Договор между Россией и Норвегией о разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане де-факто лишь узаконил эти правопритязания.

Россия в Арктике

Самая значительная часть работы посвящена анализу «амбиций и реалий политики России в Арктике». Авторы подробно останавливаются на перипетиях, которые были характерны для российской арктической политики.
Так, вопреки официальной позиции, они указывают на то, что установка российского флага на дне Северного Ледовитого океана стала своеобразным катализатором арктической гонки (с. 8–9, 84–87), в которую включились многие страны мира. При этом отсутствие необходимого научного и технологического потенциала для разработки арктических ресурсов (с. 88) в условиях жесткой конкуренции ставит нашу страну в ситуацию, когда любые громкие популистские меры могут привести лишь к ослаблению государственных позиций, нанести урон национальным интересам.
В книге подчеркивается, что наша страна не обладает необходимыми технологиями глубоководного бурения, и сам уровень геологоразведки крайне низок (с. 101, 108). С точки зрения авторов, борьба за Арктику, в конечном итоге, станет соперничеством в сфере технологий: «Страны, которые сумеют первыми предложить новые технологические решения, получат приз в арктической гонке за углеводородные ресурсы» (с. 119). Несмотря на некоторую апофеозность данной формулировки, с ней невозможно не согласиться.

Пристальное внимание авторы работы уделяют такому важному для России вопросу, как развитие СМП. Они не только подробно освещают исторические вехи его освоения, приводят статистику происшествий на его трассах (с. 136), но и анализируют основные экономические и международно-политические вопросы, связанные с его превращением в действующий транспортный маршрут.

Нельзя не согласиться с приведенной в исследовании критической оценкой относительно доказанности тенденции глобального потепления климата, изменения которого вполне могут носить циклический характер (с. 169). Авторы подробно разбирают последствия антропогенного воздействия на Арктику (с. 157–160), анализируют проблемы обеспечения экологической безопасности при разработке арктических энергоресурсов (с. 160–168), затрагивая, в числе прочего, и последние инициативы правительства России по очистке Арктики (с. 173–175). И.С. Зонн и С.С. Жильцов не обходят стороной и тему научных исследования в Арктике (с. 177–183), которые являются важной частью деятельности в регионе как арктических, так и неарктических государств.

Милитаризация Арктики: реальные и мнимые угрозы

Не ускользнула от внимания авторов и такая парадоксальная тенденция, как перманентное расширение межгосударственного сотрудничества в Арктике, сопровождающееся неуклонным развитием военно-морского, военно-воздушного и ракетно-космического потенциала арктических государств (с. 143).

С точки зрения И.С. Зонна и С.С. Жильцова, военные приготовления свидетельствуют, прежде всего, о том, что арктические государства готовятся к потенциальным конфликтам из-за ресурсов региона (энергетических, водно-биологических) и открывающихся здесь транспортных возможностей. Утверждается, что «ареной ожесточенных сражений в перспективе могут стать Северное и Баренцево море, подводный хребет Ломоносова и остров Шпицберген» (с. 155).

Подобные опасения несколько преувеличены. Несмотря на то, что военные приготовления действительно активизируются, а Россия имеет все основания не одобрять привлечение блока НАТО к решению арктических вопросов, они в значительной степени преследуют иные цели. Так, изменение климата, ведущее к сокращению ледового слоя в Арктике, способно существенно расширить количество государств, заинтересованных в осуществлении здесь различных видов морехозяйственной деятельности. В результате вопросы охраны государственной границы, контроля судоходства, борьбы с незаконным промышленным рыболовством, охраны нефтегазовых разработок будут напрямую связаны с наличием сильных военно-морского флота и пограничной службы. Вероятность конфликта между арктическими государствами из-за ресурсов региона крайне мала, в то время как проблема их защиты от необоснованных претензий других государств может стать вполне актуальной.

* * *

Подводя итоги, следует отметить, что данная работа во многих вопросах будет, несомненно, полезна широкому кругу читателей, интересующихся арктической проблематикой. Ее главное достоинство – попытка комплексного анализа всех вопросов, касающихся Арктики. В рамках книги не осталось ни одной острой проблемы, которую бы в той или иной мере не затронули авторы. Заявленная как «научно-популярное издание», она выгодно отличается от других работ подобного рода [2] наличием развернутого научного аппарата. В своем исследовании И.С. Зонн и С.С. Жильцов активно привлекают российские публикации по арктической тематике, вышедшие с начала 2000-х годов.

Тем не менее, широкое использование публикаций СМИ и новостных сообщений информационных агентств сыграло с авторами злую шутку. По большей части это связано с тем, что журналистская этика, в отличие от научной, не предполагает максимально достоверного изложения фактов и предельно корректного использования понятийного аппарата. Обильное использование публикаций СМИ в качестве источников привело к тому, что сама авторская точка зрения в лучшем случае остается в тени, а зачастую оказывается под влиянием не совсем компетентных данных. В худшем же случае позиция авторов по многим, прежде всего правовым, вопросам отличается определенной неточностью.

В такой ситуации достаточно остро встает вопрос о необходимости подвергать любые (даже научно-популярные) издания, посвященные актуальным международно-правовым проблемам, жесткой редакторской правке и рецензированию авторитетными специалистами. Обладая неоспоримым научным потенциалом, работа И.С. Зонна и С.С. Жильцова, к сожалению, может в значительной степени лишь усугубить ту запутанность, которая характерна для освещения международно-правовых и международно-политических аспектов, касающихся Арктики.

1. Вылегжанин А.Н. Современные вопросы исполнения Договора о Шпицбергене (к 90-летию Договора) // Международное право. 2010. № 1(41). С. 191–217; Вылегжанин А.Н., Зиланов В.К. Шпицберген: правовой режим прилегающих морских районов. М.: СОПС РАН, 2006.

2. См., например: Терентьев С.А. Арктика и Антарктика. М.: Книговек, 2011; Инджиев А. Битва за Арктику. Будет ли Север русским? М.: Эксмо, 2010.