БПЛА как стимул для перезагрузки ДРСМД

Автор: Моргунков Илья Александрович, студент Дипломатической академии МИД России

В рамках продолжающейся специальной военной операции на Украине, сторонами конфликта применяется и модернизируется широкая номенклатура вооружения и военной техники. Участие в широкомасштабных боевых действиях вынуждает ВС РФ и ВСУ прогрессировать, менять тактику ведения боевых действий и применять новые технологические решения для получения решающего преимущества на поле боя.

Одним из прорывных решений в рамках СВО стало масштабирование использования беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) с последующей их модернизацией – увеличением скорости, полезной нагрузки, дальности полета и уменьшением заметности для систем ПВО.

Источник: сгенерировано ИИ

Необходимость увеличения частоты использования ударных БПЛА для нарушения логистики, уничтожения пунктов дислокации войск и поражения критической инфраструктуры в глубине территории противника вынуждает ОПК обеих сторон конфликта ускоренными темпами расширять производство.

В частности, на вооружении российской армии в настоящее время стоят БПЛА-камикадзе семейства «Герань», максимальная дальность полета которых составляет не менее 1800 км, что сравнимо с ракетами средней дальности наземного базирования (1000 - 5500 км). Украинская армия также располагает дронами аналогичной концепции UJ-26 «Бобр» с дальностью полета до 1000 км, которые используется для нанесения ударов вглубь территории Российской Федерации.

Вышеупомянутые БПЛА доказали свою эффективность и уже массово используются ВС РФ и ВСУ для выполнения боевых задач. Страны-члены НАТО, в свою очередь, убедившись в эффективности подобных систем, начали разработку аналогичных дронов. В июле 2025 года в США официально представили новый беспилотный летательный аппарат Low-Cost Uncrewed Combat Attack System (LUCAS), который позиционируется как аналог российской «Герани». Внедрение нового типа вооружения в армию США приведет к изменению концепции многосферной боевой операции, в частности предполагающей преодоление глубокоэшелонированной системы ПВО. Изменения в американской армии, безусловно, повлияют и на адаптацию европейских союзников по НАТО к современным условиям.

Таким образом, исходя из вышеперечисленных фактов, можно однозначно утверждать, что на поле боя закрепился и доказал свою эффективность новый вид вооружения – ударные БПЛА – характер использования которого позволяет масштабировать нанесение воздушных ударов за счет более дешевого и простого аналога ракетного вооружения. Технологическая простота и объемы производства таких изделий позволяют заменять ими крылатые и баллистические ракеты, производство которых является ограниченным и более дорогим. Также из-за дешевизны такие дроны могут использоваться для перегрузки систем ПВО противника при нанесении комбинированных воздушных ударов, что позволит ракетам – приоритетному и более технологичному виду вооружения – с большей вероятностью достигать целей ударов.

Такое положение дел в рамках нарастания напряженности в отношениях России и НАТО может привести лишь к увеличению арсенала такого типа вооружения и расширению возможности нанесения неприемлемого ущерба при гипотетической конвенциональной войне.

Действующим способом снижения напряжения в рамках рассматриваемого вопроса может выступать взаимное ограничение по количеству таких систем. Небезупречным, но рабочим механизмом в данной сфере ранее выступал Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) 1987 года, подписанный СССР и США. Под его действие подпадали ракеты меньшей (от 500 до 1000 км) и средней дальности (от 1000 до 5500 км) только наземного базирования. В 2019 году действие ДРСМД было прекращено.

Данный договор в современных условиях ни в коем случае не выступал бы комплексным решением проблемы, поскольку обладал рядом серьезных недостатков.

Во-первых, ограничение действовало лишь для ракет наземного базирования, что создавало ассиметричность сокращений и ограниченность их характера ввиду разной структуры ракетного вооружения советской и американской армий. Крылатые ракеты морского и воздушного базирования, попадающие в диапазон дальности от 500 до 5500 км, остались за рамками этого документа. В современных условиях многие ракеты могут базироваться на разных типах носителей, что в определенной мере нивелирует такие ограничения. В частности, семейство американских ракет «Томагавк» состоит из модификаций морского, воздушного и наземного базирования. А российский авиационный российский комплекс «Кинжал» является воздушным вариантом российского ОТРК «Искандер».

Во-вторых, ДРСМД являлся двусторонним договором, который накладывал ограничения на целый класс вооружения лишь для СССР/РФ и США, что в условиях современной военно-политической ситуации в европейском регионе не будет являться действующим механизмом. В частности, такие европейские державы как Германия, Франция и Великобритания обладают крылатыми ракетами воздушного базирования – Taurus, SCALP-EG и Storm Shadow – дальность полета которых достигает 500 км.

В-третьих, на момент подписания ДРСМД беспилотные летательные аппараты ударного типа находились лишь в разработке, и потенциал такого вида вооружения не был известен. Испытания первого в мире дрона-камикадзе – израильского БПЛА Harpy – начались лишь в 1989 году.

Для создания нового регулирующего механизма в эру «пост-ДРСМД» необходимо учесть все изъяны договора 1987 года и максимально нивелировать всю ассиметричность условий с учетом текущих реалий.

Возможным верным решением будет общее ограничение количества ракет и пусковых платформ без привязки к типу базирования. Количество допустимых ракет и пусковых установок должно быть единым для двух субъектов – Союзного государства (интеграционным проектом России и Беларуси) и НАТО. Также в текущих реалиях украинское вооружение должно быть зачислено в лимиты для стран-членов НАТО. Количество ударных БПЛА с дальностью полета более 500 км должно быть ограничено по аналогичным принципам. Производство, испытания и развертывание новых ракет средней и меньшей дальности, а также новых ударных БПЛА с дальностью полета, превышающих 500 км, также должны быть запрещены.

В условиях растущей взаимозависимости безопасности России, Беларуси, Украины и стран НАТО возникновение «аномалии» в виде десятков тысяч дронов способно повысить риски эскалации до критического уровня, изменить стратегию обороны Европы и, фактически, разрушить уравновешивающий эффект инструментов классического контроля над вооружениями.

Новая версия контроля над ракетами средней и меньшей дальности должна родиться на пересечении диалога технологий, интересов и прагматизма.