Первомай – праздник людей с совестью

Без малого сто сорок лет минуло с тех пор, как в день 1 Мая чикагские рабочие вышли на забастовку с требованиями восьмичасового рабочего дня, улучшения условий труда, социальных гарантий и против использования детского труда. Забастовка переросла в кровавые эксцессы с последующими судебными расправами и казнями.

Строго говоря, событие это гигантским не назовешь: и в истории Соединенных Штатов Америки, и в истории мирового рабочего движения было немало событий, намного превосходящих по своим масштабам выступление тружеников чикагских скотобоен 1 Мая 1886 года.

Источник: сгенерировано ИИ

Но вот резонанс тех далеких событий намного превзошёл их объем по полицейским сводкам того времени. Ещё не было ни одного года в новейшей истории человечества, когда Первомай не отмечался бы как праздник солидарности трудящихся всего мира в их борьбе за свои права. И есть лица, которым это не по нутру. Отсюда и попытки запретить, замолчать Первомай, изменить его социальное содержание, превратив праздник труда в некое чествование метеорологического действа по случаю повышения температуры окружающего воздуха в северном полушарии.

В чем тут дело? На наш взгляд, суть Первомая заключается в том, что он стал культовой точкой противостояния двух ипостасей человечества - труда и воровства как источников существования. Одни работают, другие процветают за счёт работающих. И противоречие между теми и другими неизбежно выливается в противостояние. Нельзя сказать, что чикагские рабочие в этом отношении сделали какое-то судьбоносное открытие. Конфликты между трудящимися и паразитами сопровождают человеческую историю со времен Каина и Авеля. Этот конфликт фактически развёртывается за соблюдение Восьмой заповеди Иисуса Христа «Не укради!» Заповедь эта запрещает кражу или незаконное присвоение каким-нибудь образом чужой собственности или незаконное присвоение себе того, что принадлежит другим. Таким образом, восьмая заповедь имеет обширное значение.

Поскольку чикагские рабочие были убеждены — и не без оснований — что хозяева скотобоен незаконно присваивают себе результаты их труда, то их протест быстро приобрел культовый характер и был подхвачен трудящимися в других странах, приняв форму религиозной догмы. Вспомним хотя бы, что сказала девочка Мотя из романа Валентина Катаева «Белеет парус одинокий» на вопрос мальчика Пети «Что такое Первомай?» - «это Рабочая Пасха».

Но в Библии не было четких определений трудящегося и вора. Поэтому и началось научное и псевдонаучное творчество в поисках критериев того, что нужно считать благоприобретенным, а что наворованным. Заметим, что критерий прибавочной стоимости оказался недостаточно точным. Вклад в ее производство различными участниками трудового процесса не удается определить и сейчас с помощью компьютеров. А рыночная практика, очень часто дает сбои и подвержена конъюнктурным колебаниям.

В век научно-технической революции эти критерии еще более усложнились, так как подавляющее большинство трудящихся сейчас сменили «синие» воротнички на «белые» и создают прибавочную стоимость не в горячих цеха и шахтах, но и на своих персональных компьютерах, и в лабораториях. Отсюда и родился лозунг «Когнитарии всех стран, соединяйтесь!» вместо «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

Конечно, экономическая наука идет вперед. В конечном итоге, видимо, когда-нибудь мы сможем дать точный ответ на вопрос о том, принадлежит ли данная доля общественного богатства данному конкретному человеку по праву - в соответствии с его вкладом в производство общественного продукта, или он ее присвоил, и его доходы являются нетрудовыми.

Но до этого, видимо, еще далеко. А пока даже уголовный кодекс не всегда может дать достоверные ответы на возникающие при этом вопросы. А до этого нет другого критерия праведного и неправедного приобретения общественных благ, чем личное совесть человека. «Две вещи наполняют душу всегда новым и более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне», - писал основоположник классической немецкой философии Иммануил Кант. А незнакомая с ним жена русского фабриканта Абрикосова выразила эту мысль короче и практичнее: «Наше богатство дано нам Богом для того, чтобы мы делились им с людьми». Если бы так думали и действовали все русские капиталисты, история нашей страны избежала бы многих потрясений и кровопролитий.

Поэтому Первомай в современном его звучании следует считать «Праздником людей с совестью». А боятся его бессовестные и нечистые на руку.