Постамериканский Ближний Восток. Что дальше?

   По своему накалу и трагичности, политические изменения, затронувшие Ближний Восток, напоминают Европу середины XIX века. Тогда  (1848 – 1849 г.) волнения охватили Северное и Северо-Восточное Средиземноморье: Францию, итальянские и германские государства, включая Австрию, в которой заявили о своих национальных чаяниях итальянцы, венгры, хорваты и румыны.  Современные же события, территориально вобравшие в себя Южное и Юго-Восточное Средиземноморье (Ливию, Тунис, Египет, Йемен и Сирию) выглядят благодаря взаимозависимости более масштабными: Европа Наполеона III имела в своём распоряжении только телеграф, а население Ближнего Востока широко пользуется интернетом, мобильной телефонией, радио и спутниковым телевидением.

   Однако дело не ограничивается технологиями. В начале второго десятилетия XXI века мировой порядок, созданный на полях Бреттон-Вудса, Ялты и Потсдама, дал трещину; глобальный финансово-экономический кризис 2008 г. пошатнул былую уверенность доллара как инструмента накопления в планетарном масштабе, нагнетая и без того мучительную для народов Юга инфляцию. Страны Ближнего Востока, больше остальных меняющие нефть на доллары, первыми ощутили на себе эти изменения.

Его Величество Суэцкий канал

   Международная политика признаёт только силу и не знает пустоты. Как только держава-гегемон ослабевает и в зоне его ответственности образуется вакуум, он тут же заполняется другой державой или группой держав. Такая судьба была уготована и Великобритании в двух мировых войнах, которые можно именовать «войнами за английское наследство». В веке XXI Вашингтон, словно движимый злым роком, повторяет путь Лондона. Однако на сей раз, роль Германии, усмирившей британскую гордыню, играет Египет – самое крупное по численности арабское государство Ближнего Востока (85 млн.), осуществляющее военный контроль  над Суэцким каналом, на долю которого приходится порядка «10 % мировых морских сообщений» (2).

   Но это будет после. А пока обратимся ко второй половине XIX века. Узкий водный «путь в сотню миль длиной, прорытый через египетскую пустыню, чтобы связать Красное море со Средиземным», Суэцкий канал, сооружённый к 1869 г. французским инженером Ф. Лессепсом,  превратился, по мнению принца Уэльского в «нашу магистраль в Индию», перейдя уже в 1875 г., (при поддержке английской ветви Ротшильдов) под контроль британской короны (1, С. 514).

   Канал, удобный для бизнесменов и путешественников, сокращал время путешествия в Индию наполовину; значение канала было стратегическим, он был главной магистралью, жизненной артерией Британии, соединяя Англию с Индией и Юго-Восточной Азией. «Защита путей сообщения с Индией» легла в основу британской стратегии безопасности. Английские вооружённые силы были постоянно расквартированы в этой зоне. Военное значение канала стало абсолютно ясным во время Второй мировой войны, когда англичане в Эль-Аламейне сделали все, чтобы остановить немецкого генерала Роммеля и не пустить его дальше (1).

   В мире геоэкономики, когда контроль для транспортной артерией фактически означает господство не только над одним государством, но и над группой стран, Суэцкий канал «стал играть новую роль – роль магистрали не для империи, а для нефти»; обеспечивал «путь для растущих объёмов нефти из Персидского залива в Европу, сокращая расстояние до Саутгемптона вокруг мыса Доброй Надежды с 11 000 до 6500 миль» (1, С. 515).

   Этот стратегический фактор не даёт покоя англичанам и американцам в их взаимной борьбе за Египет. Результат борьбы налицо – «президентская чехарда».  Сместив Х. Мубарака, ставленник «Братьев-мусульман» М. Мурси повторяет участь своего оппонента 3 июля 2013 г.; далее действует армия, поставившая на А. Мансура. Но на этом борьба за Суэцкий канал не останавливается. Радикальные исламисты берутся за оружие, провоцируя ответную реакцию Высшего совета вооружённых сил.  Все стороны конфликта понимают, что новый мировой порядок, приходящий на смену американоцентризму, будет формироваться той группой западного истеблишмента, которая не просто контролирует нефть Ближнего Востока, а воздействуют на каналы его доставки к конечному потребителю. Ни много ни мало, в Египте решается будущее трёх центров силы – Евросоюза, России и Китая, определяется степень их влияния на мировой экономический рост 2020-х годов, источником которого по-прежнему остаётся нефть.

   Очевидно, что «ливийский сценарий» в Египте не пройдёт: никто, включая администрацию США, не решится вторгаться на территорию государства, численностью сопоставимого с Германией; даже тридцати миллионный Ирак стал тяжелым бременем для американского великодержавия. Поэтому подрывные действия будут производиться изнутри, путём непрямых действий. В случае успеха исламистов на египетском фронте, захват Сирии, Ирана и, следовательно -  Ормузского пролива, станет вопросом времени. Не нужно быть особенно проницательным, чтобы осознать масштабы той власти, которую представляет собой этот узкий пролив (40 % глобального экспорта нефти по морю).

Почему Третья мировая будет вестись на Ближнем Востоке?

   В первой половине XX века, когда финансовые потоки чаще ограничивались ареалом классического Запада, Америка и страны Европы, превратившись из промышленников в банкиров, удерживали преобладающее количество капитала в своих столичных закромах. Именно это обстоятельство и обрушило пламя мировых войн на Европу и Советский Союз.  Но в XXI столетии всё по-другому.  Мы – наследники массированного инвестиционного натиска, запущенного деколонизацией и национально-освободительными движениями в странах Азии, Африки и Латинской Америки. В поисках большей ренты, деньги, манимые дешёвой рабочей силой и низкими налогами, пустились в рискованное плавание, насыщая рынки Ближнего Востока, обменивающие нефть на американские доллары.   

   Помимо стратегического сырья, большое значение имеет контроль над валютными запасами региона, которые, попав в руки демагогов, могут обрушить всю систему международных финансов, основанную на долларе. Им стоит только объявить о конвертации своих долларовых авуаров в любую другую валюту и тогда мировая война станет реальностью.

Итоги для России

   Ослабление американской власти над Ближним Востоком открывает для России уникальные возможности. Во-первых, рост числа внутригосударственных и межгосударственных конфликтов на Арабском Востоке будет усиливать стремление всех постсоветских стран заключить союз с Москвой на новых основаниях. Самоуверенность некоторых лидеров канет в лету, и они вновь заговорят о «славном советском времени», когда все были защищены от физического истребления. Во-вторых, наша страна, будучи крупнейшим производителем нефти и газа, возьмёт на себя роль США периода Второй мировой войны, снабжая союзников топливом, что позволит определять не только региональную, но и глобальную повестку дня. Сотрудничество «Роснефти» и «ЭксонМобил» - только подготовка этого процесса. В третьих, усилится зависимость Объединённой Европы и Китая от российского нефтегазового транзита.

Список литературы:

1. Ергин Д. Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть. – М.: «Альпина Паблишер», 2011.
2. Суэцкому каналу 140 лет: история создания легенды XIX века http://ria.ru/society/20091117/194118343.html