Методология управления

Конечная цель научной деятельности– выявление способов повышения контроля над окружающим миром, определение «пути» от текущего состояния к желаемому. Наука о международных отношениях не имеет права оставаться исключением: время, труд и деньги, вкладываемые в изучение этой области, полезны лишь в той степени, в которой получаемый на выходе интеллектуальный продукт способствует осуществлению целей непосредственных участников мировой политики: государственных структур, транснациональных корпораций, негосударственных организаций и других. И если мы согласны по этому пункту (а согласиться придется, чтобы дальнейшее рассуждение имело смысл), то нам предстоит ответить на фундаментальный вопрос: «какие инструменты научного познания дают возможность повысить управляемость процессами в международных отношениях?». Я представлю ответ по частям, последовательно объяснив, (1) что такое международные отношения, (2) что такое управляемость и (3) какая методология лучше.

ЧТО ТАКОЕ МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ?

Начиная с очевидного, никаких отношений между государствами, странами или нациями быть не может, т.к. последние представляют собой множества, и буквальная интерпретация названия дисциплины ведет к присвоению множествам свойств их отдельных элементов - совершается ошибка суммирования (fallacy of composition). Следовательно, конфликты, переговоры, саммиты etc. корректнее рассматривать как отношения между людьми. Во-вторых, слово «отношения» разумнее заменить понятием «взаимодействие», потому что отношения предполагают весомый интроспективный элемент, неподвластный наблюдению, в то время как «взаимодействие» не имеет подобных изъянов, его можно определить как совокупность актов поведения людей по отношению друг к другу. В-третьих, в поле нашего интереса попадают взаимодействие между резидентами разных государств - иначе бы к ним не применялась метафора «международных отношений». Наконец, это взаимодействие должно вести к перераспределению экономических благ (международные экономические отношения) или изменению сфер влияния (международные [политические] отношения).

ЧТО ТАКОЕ УПРАВЛЯЕМОСТЬ?

В общих чертах, это способность обеспечивать наступление одних событий и не допускать наступления других. Поскольку понятие управления предполагает наличие субъекта и объекта (допустим, «президент США» и «режим Асада»), то определение возможностей управления по сути сводится к выявлению причинно-следственных связей между тем, что субъект способен сделать, и результатом его усилий. Подобную каузацию легче всего продемонстрировать через понятия необходимых и достаточных условий:

 

1.1. вооруженное вмешательство в конфликт (P) является достаточным условием для свержения режима Асада (Q), если P → Q, т.е. наступление P делает необходимым наступление Q;

 

1.2. вмешательство является необходимым условием для смены режима, если P → Q, т.е. если P не наступает, то не наступает и Q;

 

Несмотря на всю свою привлекательность, этот инструмент едва ли применим для анализа реальных ситуаций, где одни и те же меры могут вести к разным результатам, а сам результат определяется множеством факторов, поэтому достаточные и необходимые условия следует заменить понятием усиливающего (enhancing) и ослабляющего (inhibiting) факторов:

 

1.3 вооруженное вмешательство (F) является усиливающим фактором свержения Асада (E), если P(E|F) > P(E), т.е. вероятность наступления E увеличивается, если наступает F

 

1.4. вмешательство является ослабляющим фактором падения режима, если P(E|F) < P(E), т.е. наступление F снижает вероятность наступления E

 

Но и эта модель каузации неудовлетворительна, ведь она не учитывает разницы в степени интенсивности/масштабности факторов и следствий: интервенция может означать размещение одного батальона, а может и трех соединений (а разница, как говорится в анекдоте, колоссальная). Тогда обратимся к математике, представив взаимосвязь в виде функции:

 

2.1. y = f(x, y, …, n), где y – зависимая переменная, аргументы функции x, y, …, n – независимые переменные (факторы)

 

К примеру, зависимость между двумя переменными может принимать вид линейной функции:

 

2.2. y = ax + b, где x – независимая переменная, a и b – некие параметры

 

В тех случаях, когда зависимая переменная является категориальной (падение режима/выживание режима), наиболее подходящим вариантом является логистическая регрессия:

 

2.3.

Несмотря на свою «утонченность», математическим и статистическим моделям крайне сложно отделять причины от следствий: корреляция между двумя переменными часто является следствием влияния общей причины, результатом взаимного влияния, совпадения или аналитической связи. Поэтому в выборе методологического подхода для нас первоочередную важность будет иметь способность его инструментария выявлять связь между феноменами как посредством логического анализа (1.1 – 1.4), так и статистики (2.1-2.3).

КАКАЯ МЕТОДОЛОГИЯ ЛУЧШЕ?

Рассмотрим основные подходы, которые могут быть нами взяты на вооружение:

• бихевиоризм
• рациональный выбор (теория игр, теория общественного выбора и др.)
• теории, основанные на герменевтике (культурология, феминизм и т.п.)
• теории в духе холизма (системный подход, структурализм, марксизм, etc.)

Наихудшим выбором был бы холизм. Во-первых, он делает статистический анализ чрезвычайно затруднительным: единицами анализа обычно выступают политические системы, в результате чего количество случаев редко превышает полусотни, и вероятность выявления корреляции на пустом месте очень высока. Во-вторых, непосредственно лежащая в основе холизма идея, что целое больше, чем сумма его частей, является скорее необоснованным допущением, чем суждением, которое может быть подтверждено или опровергнуто с помощью фактов. Хотя в случае человеческой психики, что известно благодаря гештальтпсихологии, восприятие целого действительно не сводится к сумме восприятий его составляющих, в общественных науках холизм все же имеет явный онтологический «отлив», абсурдность которого продемонстрировал логический позитивизм: чтобы суждение имело смысл, оно обязано быть сводимым к фактам о нашем мире. Так, понятия высокого уровня абстракции по определению будут лишь результатом сложения содержания составляющих его понятий. Допустим, «общество» может служить лишь удобным словом для обозначения множества составляющих его людей, а любые попытки придать ему больший смысл – банальная мистификация. И, в-третьих, интерпретация выводов касательно крупных единиц анализа неизбежно сопряжена с ошибкой разложения (fallacy of division). Если прогноз заключается в том, что, например, политическая система Египта в ближайшие пять лет продолжит стагнировать или деградировать, означает ли это, что каждая ее составляющая будет стагнировать или деградировать? Нет, но холизм неявным образом предлагает именно такое толкование. Поэтому в деле выдвижения и проверки конкретных гипотез холистические теории сослужат плохую службу.

 

Использующие герменевтику подходы могут быть совместимы со статистическим анализом: многие исследования политической культуры или других ценностных феноменов проводятся на индивидуальном уровне благодаря обширным базам данных опросов общественного мнения. Но какую пользу можно извлечь из этих выводов? Поведение человека действительно зависит от его ментальных характеристик: так, я пишу этот текст не только из-за расчета на определенную отдачу от его публикации, но и потому что в принципе люблю писать о философии и науке, придавая этому занятию ценностный смысл. Но это объяснение тривиально: если человек свободен в принятии решений, то эти решения всегда представляют собой лишь отражения его ценностей, что открывает почти безграничные просторы для рационализации любого акта поведения: война в Ираке началась из-за «кровожадности» администрации Буша, «оттепель» 2008-2012 связана с либеральными взглядами Д. Медведева и т.п. Но в отличие от событий в прошлом, где любое действие можно приравнять к ценностям его “автора”, прогноз герменевтике дается с огромным трудом: нам потребуется просчитать изменения в множестве психологических установок, что является даже не титанической, а попросту невыполнимой задачей. Наконец, если гипотеза о ценностно-ориентированном поведении подлежит эмпирической проверке, то требуется объективный источник сведений о ценностях индивида, которым наука очевидно не располагает: если дедуцировать ценностные установки из актов поведения, то мы приходим к описанным выше тривиальным выводам, а если обращаться к интроспекции (например, с помощью рефлективного равновесия Дж. Роулза или Н. Дэниэлза или психоанализа), то придется работать скорее с заблуждениями респондентов насчет своих взглядов, нежели со взглядами и ценностями как таковыми. В силу этих причин герменевтика также малопригодна для нашей цели.

 

Остаются бихевиоризм и рациональный выбор: оба подхода можно реконструировать, сформулировав два блока допущений (assumptions), где каждый элемент первого множества противоположен соответствующему элементу второго. Поскольку детальное сравнение двух подходов сложно уложить в несколько абзацев, ему будет посвящен следующий пост целиком, тогда мы и продолжим поиски решения очерченной в начале проблемы.