«Отечества расколов»: страны Западных Балкан и СВО на Украине

Олени заплетались рогами так,

Что казалось, их соединял старинный брак

С взаимными увлечениями и взаимной неверностью.

Велимир Хлебников

Пространство бывшей Югославии остается ареной противостояния «великих держав» на протяжении более чем 30 лет. Начавшаяся в минувшем году специальная военная операция РФ на Украине добавила этому противостоянию совершенно новые краски. Западное сообщество практически в полном составе сразу же осудило действия России, заняв четкую и недвусмысленную позицию в поддержку Украины. Страны Западных Балкан ожидаемо разделились в своих мнениях и действиях относительно украинского кризиса. В силу сложности политической архитектуры этого региона государства в той или иной степени оказываются в ситуации раскола — политического, социального или идейного. Сербия, Босния и Герцеговина, Хорватия, Черногория, Северная Македония представляют примеры разного типа раскола как своеобразной реакции на огромные мирополитические сдвиги, спровоцированные началом СВО.

Источник: Unsplash

Сербия: стояние на углях, или искусство терпения

25 февраля 2022 г. президент Сербии Александр Вучич выступил со специальным обращением к нации, где он изложил позицию страны, которая так или иначе сохраняется по сей день даже несмотря на огромное давление со стороны Запада. Сербия, по его словам, последовательно «привержена уважению принципа территориальной целостности» суверенных государств, в связи с чем «оказывает полную и принципиальную поддержку… территориальной целостности Украины». При этом Белград «руководствуется исключительно защитой своих жизненно важных экономических и политических интересов», в число которых на момент выступления введение санкций против России не входило (и всё-таки пока не входит). Также страна «будет принимать все меры для предотвращения участия [её] граждан… в конфликтах в Восточной Европе» вплоть до уголовного преследования. И, по словам А. Вучича, «Сербия… будет оказывать любую гуманитарную помощь всем пострадавшим, а также населению Украины».

Сейчас, спустя год после начала СВО, риторика первых лиц Сербии несколько изменилась. А. Вучич, выступая в Скупщине (парламенте Сербии) 2 февраля 2023 г., уже говорит о том, что стране «в какой-то момент придется ввести санкции против России» (впервые о потенциальной возможности таких санкций А. Вучич заявил, правда, еще в октябре 2022 г.); Москва вынужденно обтекаемо сигнализировала устами пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, что относится к этому с пониманием.

Белград пытается быть нейтральным и в отношении какой бы то ни было военной помощи. А. Вучич на одной из пресс-конференций заявил об отсутствии намерений продавать оружие Украине. Министерство обороны Сербии отрицало факт «рекрутирования» добровольцев для помощи российским войскам. После сообщений Балканской редакции RT о сербских добровольцах, воюющих на Украине в ЧВК «Вагнер», А. Вучич поспешил напомнить об уголовной ответственности за наёмничество и заявил, что эти добровольцы стали «частью российской пропаганды». Кстати, прецедент тюремных сроков за участие в конфликте на Украине уже есть: в сентябре 2022 г. гражданин Сербии, воевавший на Украине в 2015 г., получил минимальное уголовное наказание. По данным BalkanInsight, 16 граждан Сербии (из 29), участвовавших в конфликте на Украине с 2014 г., получили уголовное наказание.

Официальный Белград ограничивается лишь гуманитарной помощью Украине: премьер-министр Сербии Ана Брнабич еще в мае 2022 г. обещала предоставить стране 3 млн евро. В январе 2023 г. в связи с энергетическим кризисом правительство Сербии снова приняло решение направить помощь Украине.

Впрочем, в том случае, когда места для нейтральности не остается, Сербия примыкает к «западному лагерю»; в этом смысле Сербия испытывает раскол — отрыв желаемого от действительного, если так можно интерпретировать «прозападные» шаги и их «пророссийские» объяснения. Официальный Белград, например, сохраняет позицию по поддержке территориальной целостности Украины, объясняя её (как видно из обращения А. Вучича и других его комментариев) уроками косовского кризиса. По всем резолюциям Генеральной Ассамблеи ООН по ситуации на Украине после 24 февраля 2022 г. (имеем в виду резолюции ES-11/1, ES-11/2, ES-11/3 и ES-11/4) Сербия (равно как и другие балканские страны, обозреваемые нами здесь) голосовала «за», поддерживая международное осуждение российских действий. Подобная практика, впрочем, сопровождалась многочисленными оправданиями сербских высших официальных лиц, которые, в общем-то, можно рассматривать как своего рода извинения. Сербия (равно как и другие балканские страны) не признала вхождение в состав РФ новых регионов; впрочем, это обстоятельство не мешает этой стране отказываться от участия в «Крымской платформе» — конференции, организованной Украиной и её западными партнёрами.

Босния и Герцеговина: войны башен

Босния и Герцеговина (БиГ) в силу характера своей государственности оказывается разделенной и в смысле своего отношения к происходящему на Украине. Страна представляет собой конфедерацию двух энтитетов – Республики Сербской и мусульманско-хорватской Федерации Боснии и Герцеговины; все важные решения в стране принимаются коллективным Президиумом, где представители от каждого из трех государствообразующих народов имеют право вето. И без этого конфликта институты БиГ парализованы позицией руководства Республики Сербской; отсутствие официальной точки зрения страны по ситуации на Украине (оставляя за скобками голосования в ГА ООН по антироссийским резолюциям) — это следствие глубокого внутриполитического раскола. Механика кризиса (по крайней мере, в разрезе позиции вокруг СВО) проста: если хорватско-мусульманская часть БиГ традиционно оказывается в орбите европейского влияния, то Республика Сербская тормозит их активность, пытаясь быть нейтральной.

Член Президиума БиГ от хорватов Желько Комшич утром 24 февраля 2022 г. в посте в одной из запрещенных в РФ соцсетей выразил полную солидарность с позицией ЕС в отношении ситуации на Украине. Шефик Джаферович, член Президиума от боснийцев, последовал примеру коллеги. А тогдашняя президент Республики Сербской Желька Цвиянович тем же утром выступила за то, чтобы БиГ придерживалась в этом конфликте нейтральной позиции.

Похожие политические схватки случаются абсолютно по всем острым вопросам, касающимся ситуации на Украине. Милорад Додик на заседании Президиума БиГ 2 марта 2022 г. предложил принять специальную резолюцию о нейтральной позиции страны по ситуации на Украине, но против этого выступили Комшич и Джаферович. Представители Республики Сербской также блокируют решения Правительства БиГ об исполнении санкций ЕС против России, к которым страна присоединяется на уровне заявлений. На этом фоне многочисленные комментарии официальных лиц Республики Сербской (и выделим здесь отдельно особо популярного в российских СМИ Милорада Додика) в поддержку России (о признании права народов на самоопределение в контексте вхождения новых территорий в состав РФ, например) являются попросту «пустышкой»: насколько бы искренними боснийские сербы ни были в своей поддержке России, их политическая активность ограничена лишь блокированием прямых антироссийских действий.

Решение вопроса о поставках вооружений является прерогативой Президиума; в текущих условиях согласование поставок невозможно. Тем не менее оружие из Боснии и Герцеговины так или иначе на Украине есть — распаковку трех минометов M69A, произведенных в Боснии, показал твиттер Ukraine Weapons Tracker. Это все же не означает, что БиГ поставляет оружие Украине тайно, как, впрочем, и не означает обратного.

К тому же, сложная расстановка сил и заблокированная вследствие этого позиция официального Сараева по ситуации на Украине не мешает реализации частных инициатив. Так, например, в апреле 2022 г. на Украину было отправлено 30 тонн гуманитарной помощи от Института общественного развития PROI. Или, например, сараевский «Музей детей войны» организовал в декабре 2022 г. благотворительную акцию и собрал около двух тысяч подарков для украинских детей.

Хорватия не рождает никаких интриг

Хорватия, в отличие от всех остальных обозреваемых нами стран, — член одновременно и НАТО, и ЕС; в этом смысле официальная позиция страны по оценке событий на Украине не рождает никаких интриг. Хорватский Сабор (парламент) уже 25 февраля 2022 года выпустил специальную «Декларацию об Украине», где «решительно осудил неспровоцированную агрессию против Украины и её суверенитета». 25 октября в Загребе прошел первый парламентский саммит «Крымской платформы». И, естественно, Хорватия (как и Черногория с Северной Македонией) была объявлена Россией «недружественным государством».

28 февраля 2022 г. министр обороны Хорватии Марио Баножич заявил, что страна направит Украине пехотное и защитное вооружение на сумму 124 млн кун (примерно 16,5 млн евро). С течением времени в прессе стали появляться сообщения о передаче украинской стороне стрелкового оружия, артиллерии (как минимум 15-ти 130-мм пушек M-46) и даже вертолётов (14-ти советских Ми-8). Хорватия также официально направляет гуманитарную помощь: 5 миллионов евро были обещаны Украине в мае, чуть ранее премьер-министр Хорватии Андрей Пленкович рассказал о 100 млн евро, выделяемых на помощь украинским беженцам. СМИ сообщают даже о хорватских добровольцах, которые принимают участие в боевых действиях на стороне Украины; премьер Пленкович прокомментировал это лишь указав, что «они отправляются туда под свою ответственность».

Несмотря на такое единодушие, политическая арена Хорватии в некоторой степени является ареной борьбы президента Зорана Милановича и премьер-министра Андрея Пленковича; этим сформирован своеобразный «хорватский раскол», где глава государства в некотором смысле выступает против собственного правительства. Хорватская пресса обвиняет Милановича в слишком больших симпатиях к России; российские СМИ ожидаемо показывают хорватского президента чуть ли не как союзника России. Подобный имидж особенно контрастирует с «евроатлантистом» Пленковича, который даже встретился с Владимиром Зеленским в Киеве. Тем не менее Миланович не говорит ничего такого, что могло бы быть интерпретировано как открытая поддержка действий России на Украине (он говорил лишь о том, что стоит больше заниматься «хорватскими проблемами», о том, что к этой войне «подстрекали» или о том, что были и другие, не менее кровавые конфликты). Сам Миланович называет себя «ни врагом Украины, ни другом России»; тем временем он успел попасть в украинскую базу «Миротворец» (правда, еще до начала СВО), что в какой-то степени отражает украинское несогласие с его словами.

На практике такая «фронда» от президента Милановича выражается в блокировании некоторых решений. Например, после дебатов З. Милановича и А. Пленковича по вопросу об обучении украинских военных в Хорватии Сабор не набрал необходимого большинства «за».

Черногория: Silentium!

Черногория несмотря на то, что сравнительно недавно стала полноправным членом НАТО, уже считает себя достаточно поднаторевшей, чтобы подписывать с Украиной декларацию о поддержке движения последней к «евроатлантическим целям». В этой же резолюции, кстати, Черногория обязалась выделять 11% своего оборонного бюджета на помощь Украине.

Черногорию и так называют разделенной страной. В контексте же украинского кризиса сербское большинство более явно поддерживает Россию (сербские политики призывают быть нейтральными в этом конфликте), чем этнические черногорцы или албанцы. Это, несомненно, накладывает свой отпечаток на политические процессы в стране: хоть и черногорские элиты практически полностью лояльны евроатлантическому вектору, резолюцию об осуждении действий России на Украине Скупщина (местный парламент) смогла принять только 3 июля 2022 года (хотя проект резолюции был готов уже 28 февраля). Похожие споры в самом начале СВО шли между сербскими и несербскими политиками по вопросу о расширении военной помощи Украине и расширении участия Черногории в миссиях НАТО, а также по поводу исполнения санкций ЕС против РФ.

Тем не менее политический раскол не мешает части политических элит поддерживать Украину реальными действиями. К февралю 2023 года Черногория поставила Украине вооружения на сумму более 10 млн. евро, причем как оборонительные (рации, каски, бронежилеты), так и наступательные (патроны калибра 7,62 мм, мины для минометов, гранаты, неуправляемые ракеты и даже запчасти для вертолетов Ми-8). Драматизма ситуации добавляют предполагаемые факты участия граждан Черногории в конфликте на стороне России. Чисто теоретически те вооружения, которые поставила Черногория Украине, могут быть применены против её же граждан. В таком контексте (весьма условном, впрочем) разделенность страны ощущается особо явственно.

Самая единодушная Македония

Македонская партия «Левица» стала практически единственной парламентской партией во всех балканских странах, которая открыто бы поддержала российские действия на Украине (правда, она имеет всего два места из 120 в текущем созыве парламента). В партийном пресс-релизе по итогам встречи представителей партии с послом РФ Сергеем Баздникиным от 16 марта 2022 г. употреблены словосочетания «специальная военная операция», «денацификация», «неонацистские политические движения». После этой встречи партия подверглась травле в местной прессе.

Однако такой одинокий демарш, всё же, сложно назвать полноценным расколом. Политические элиты максимально полно привержены евроатлантическому вектору. Страна быстро присоединилась к европейским антироссийским санкциям. Уже в марте прошлого года Македония отправила на Украину первые вооружения, затем 30 танков Т-72 были отправлены в конце июля и как минимум 4 истребителя Су-25 были поставлены Украине до сентября 2022 г. Это наиболее существенные поставки летальных вооружений на Украину из всех балканских стран.

Между правительством Македонии и Красным крестом существует меморандум о сотрудничестве в деле сбора средств для гуманитарной помощи Украине. Высшие официальные лица республики выражают полную поддержку Украине, лично обещают гуманитарную помощь украинским беженцам. В этом смысле Македония – самая единодушная из обозреваемых нами стран Западных Балкан в контексте украинского кризиса.

О расколах и осколках: вместо заключения

Если выстроить шкалу по возрастанию масштаба расколов в рассмотренных нами странах, то ряд получится следующим: Северная Македония (с одинокой пророссийской партией в океане неистовой поддержки Украины), Сербия (с расколотым образом действий и небольшим расколом в элитах), Хорватия (с борьбой по линии «президент против всех»), Черногория (с латентным этнополитическим расколом сербов и черногорцев), Босния и Герцеговина (с практически полностью парализованной политикой в связи с принципиальностью Республики Сербской). Мы выстроили эту шкалу, беря во внимание фактор принятия политических решений: в Македонии и Сербии согласовать то или иное внешнеполитическое действие гораздо проще, чем в Хорватии или Черногории, и уж тем более, чем в Боснии и Герцеговине.

Внесем, впрочем, определенную ясность: раскол в этих странах, как бы мы сильно не верили в успешность российского внешнеполитического нарратива, происходит по линии «атлантизм – патриотизм», и атлантизм всё же выигрывает. Самым ярким примером этому может служить Сербия: стране довольно сложно пройти незамеченной между пресловутыми Сциллой и Харибдой; и в случае, если выбор должен быть сделан в пользу кого-то одного, то белградский Одиссей непроизвольно развернет свои паруса в сторону европейской Харибды.

В вопросе преодоления этих расколов практически ничего не ясно. Неизвестно, насколько долго продлится сербское «стратегическое терпение», насколько упрямым останется г-н Миланович или насколько решительны окажутся элиты Республики Сербской или сербы в Черногории. Только Северная Македония, наверное, являет собой поразительный пример единодушия, практически не замечая позиции одной из самых маленьких партий. Во всех остальных случаях (возможно, за некоторым исключением Хорватии) раскол, кажется, является следствием более широкого круга проблем, совершенно не связанным с текущим кризисом. Другими словами, фактор СВО – лишь небольшой разрез, линза или лакмус, показывающий, что рассматриваемые нами страны переживают некоторые политические кризисы, по своему масштабу прямо пропорциональные глубине раскола, случившегося в связи с новой геополитической реальностью.