Лавирование продолжается: будущее России и Норвегии

Автор: Жилин Роман Евгеньевич, руководитель Арктического Сообщества

«Зона низкой напряженности»

В преддверии ряда крупных учений НАТО на севере международные и отечественные СМИ уделяют особое внимание повышению уровня милитаризации скандинавских стран. Вступление Финляндии и Швеции в Альянс дополняют северное восприятие НАТО как единственного гаранта безопасности.

Солнце в Баренцбурге. Фото – Дарья Слюняева

Кульминацией маневров должны стать учения Nordic Response (в прошлом – Cold Response) в начале марта 2024 г. с участием более 20 тысяч человек из 13 стран НАТО. В этом году учения приобрели новое название, которое еще раз подчеркивает единство Норвегии, Швеции и Финляндии.

Однако особое беспокойство вызывают не масштабные маневры у российских границ. Cold Response проводились регулярно с 2006 г.; кроме того, заявленные показатели на этот раз значительно ниже прошлых: в 2022 г. 23 страны представили более 30 тысяч военнослужащих.

Главное внимание небезосновательно приковывают к себе нововведения – военные соглашения между США и северными странами. Первопроходцем в углублении сотрудничества с Вашингтоном (как и первопроходцем в НАТО) стала Норвегия с ратификацией в 2022 г. двустороннего соглашения в области обороны. В декабре 2023 г. подобные договоры подписали Финляндия, Швеция и Дания.

Показательное расширение сферы действия американо-норвежского договора в феврале текущего года еще раз привлекло внимание экспертного сообщества и подтвердило работоспособность нового формата сотрудничества и растущий интерес Вашингтона к Северной Европе. С российской стороны постепенное распространение концепции единства Арктики и Балтики в заявлениях официальных лиц приводит не только к популяризации Большого Севера, но и к росту символической важности действий Осло для всего Арктического региона, который Москва рассматривает как второй территориальный приоритет внешней политики.

В то же время наряду с нарастанием военного присутствия НАТО и укреплением военного сотрудничества с США тема диалога с Россией начинает всё чаще появляться на известных международных конференциях и в выступлениях норвежских официальных лиц. Негативное отношение к Москве, закрепившееся в западном сознании, возможно, ещё не достигло своего экстрима, а «правила игры» сохраняются со времен Холодной войны.

Нейтралитет иссяк, инерция осталась

Ключевая черта политики скандинавских стран – их нейтралитет в отношениях с двумя сверхдержавами – распространялась и на Норвегию, несмотря на её членство в НАТО с момента основания организации. Лавирование между интересами противоположных центров силы включало несколько направлений международной и двусторонней дипломатии, однако «лакмусовой бумажкой» в отношениях Москвы и Осло во времена Холодной войны было соблюдение Норвегией политики трех «нет»:  нет – размещению ядерного оружия; нет – военным базам под иностранным контролем; нет – транзиту и размещению иностранных ВС на территории Норвегии. Поддержка этих принципов широко воспринималась Советским Союзом не только как внутреннее ценностное убеждение скандинавов, но и как необходимый жест для сохранения диалога с Москвой.

Так называемая «базовая политика» была сформирована еще до создания Альянса и находила подтверждение на протяжении второй половины XX века. Как самопровозглашенная политическая доктрина, она не была четко разграничена, не являлась частью обязывающих договоров и не представляла норму международного права, а значит, могла неоднократно уточняться вследствие конкретных изменений и проблем.

Таким образом, понимание самоограничений менялось с течением времени, но говорить об их «размытии» в отсутствие точной формулировки самих ограничений трудно. При этом основы, заложенные с самого начала, оставались в силе:

- в мирное время запрещено создание военных баз с постоянным присутствием вооруженных сил иностранного государства. Формулировки «временно», «на ротационной основе», «на периодической основе» использовались как во времена Холодной войны, так и после обострения конфликта России и Запада в 2014 и 2022 годах. Последний "Долгосрочный план обороны" от 2020 г. (ключевой документ военного ведомства страны) отмечает, что «присутствие союзников на территории Норвегии представляет особую важность, правительство продолжит развитие инфраструктуры для приема иностранных ВС». В то же время в нём открыто не отмечена периодичность такого «присутствия». Новый «План», который выйдет в 2024 г., обещает увеличить инвестиции, в том числе в северные территории, однако не должен включать постоянного присутствия иностранных ВС;

- норвежская политика предполагает полный запрет на размещение и складирование не только ядерного оружия, но и некоторых других видов боеприпасов (начиная с биологического оружия, заканчивая кассетными боеприпасами и противопехотными минами);

Новые тенденции с юридической точки зрения не ослабили приверженность Осло своим «самоограничениям», а значит, и символическому лавированию между интересами Запада и России.

Соглашение в области обороны 2022 г., хотя и предоставляет ВС США «исключительную юрисдикцию» в «согласованных районах» (количество которых в 2024 г. возросло до 12), в 1 статье подчеркивает: «Ничто… не меняет политику Норвегии в отношении размещения иностранных сил на территории, а также складирования или размещения ядерного оружия на территории Норвегии». Подобная формулировка повторяется еще три раза: в разделе, посвященном параметрам доступа к «согласованным районам», и дважды в статье о размещении оборонной техники, принадлежностей и материалов. Кроме того, несмотря на полный контроль американских ВС над выделенными районами, Осло до сих пор получает информацию по содержанию поставок боеприпасов на свою территорию.

Договоры с другими северными странами следуют идентичной структуре и принципам. Хотя американо-финский и шведский документы, в отличие от норвежского, не содержат открытого упоминания ядерного оружия, готовность Вашингтона включить такое положение в один из текстов, а также одинаковое отношение скандинавов к ядерной тематике дают основание полагать, что политика трех государств на том направлении не поменяется.

Отдельно стоит упомянуть ограничения на пребывание иностранных ВС в северной Норвегии. Установленные еще во время Холодной войны ограничения предполагают отсутствие учений или развертывания сил НАТО в восточном Финнмарке (граничащая с Россией территория). По заявлению премьер-министра Стёре в феврале 2024 г., они продолжают действовать без изменений и остаются «мудрыми и разумными».

Пауза должна закончиться

Идеи об углублении военного сотрудничества Осло со странами НАТО берут свое начало во времена Холодной войны. Именно Норвегия – единственная в мире страна с постоянными военными штабами к северу от полярного круга – формировала концепт общей скандинавской зоны безопасности как в XX в. в рамках альянса, так и в 2010-е гг. в различных форматах сил быстрого реагирования, а также региональной организации NORDEFCO (Nordic Defense Cooperation; Сотрудничество стран в области обороны). Следуя видению США, Северная Европа воспринималась и воспринимается как единое пространство, где выход к Арктике – зона ответственности НАТО.

Украинский кризис и его развитие полностью остановили диалог Осло и Москвы в области обороны и безопасности, формулировки о «добрососедских» отношениях, ранее присутствовавшие в стратегических документах, давно ушли в прошлое. В то же время реальное иностранное присутствие и внешнеполитические жесты Осло не превышают уровень напряжения времен Холодной войны.

Норвегию трудно назвать конструктивным собеседником Москвы, но норвежцы понимают, что будущее большой Арктики без России не построишь. Если перспектив налаживания отношений на военном направлении нет, то научная и социальная сферы начинают ощущать недостаток России. Это проявляется по-разному: начиная с поддержки январской статьи о недостатке сведений из российской Арктики в авторитетном журнале Nature Climate Change, заканчивая формированием секции по необходимости восстановления сотрудничества с Москвой в отдельных сферах на конференции "Арктические рубежи 2024" и выступлением премьер-министра Стёре на Киркенесской конференции с надеждой о скором возвращении диалога.

Отдельно стоит отметить несколько ключевых направлений, которые продолжают существовать после февраля 2022 года. Во-первых, решение продолжить сотрудничество по сохранению договора о разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане от 2010 года. Приверженность Договору С.В. Лавров подтвердил на «парламентском часе» в феврале, отметив, что существуют многочисленные оценки «позитивного характера» договора для России. Во-вторых, сотрудничество в сфере логистики на архипелаге Шпицберген, проходящее в исключительно мирном ключе. В-третьих, взаимодействие в сфере рыболовства, где режим регулирования, установленный двумя государствами во время Холодной войны, сохранился на сегодняшний день.

Осло, председатель в Арктическом совете (АС), также стремится возобновить деятельность рабочих групп, что было ранее позитивно воспринято Москвой. Рассмотрение действий Норвегии на российском направлении в рамках председательства в АС выходят за рамки данного блога, но тенденции на возвращение диалога начинают медленно проявляться.

Фото – Дарья Слюняева

Что дальше?

На фоне взаимных обвинений в милитаризации, сокращения международных диалоговых площадок, наращивания темпов информационной войны, реальность российско-норвежских отношений сегодня, хотя и отличается в деталях, напоминает состояние Холодной войны: страны представляют две противоположные стороны, но до сих пор проявляют минимальное уважение к пограничным интересам и «красным линиям» друг друга.

НАТО наращивает своё влияние в Арктике, а Норвегия – ключевой инструмент и плацдарм альянса. Осло не раз был инициатором создания скандинавского пространства безопасности, а последние государственные документы в традициях Запада возлагают на Россию ответственность за милитаризацию Арктики.

В то же время Норвегия также традиционно считалась инициатором международного сотрудничества в Арктике. Для того чтобы сохранить такую репутацию в ближайшем будущем, Осло будет продолжать лавировать между полюсами России и Запада, пусть и стабильно дрейфуя в сторону последнего. Ситуация плачевная, но не все мосты для сотрудничества в Арктике сожжены.