Ан-Нахда ― новый ХДС/ХСС? Видение будущего Туниса и региона в программных документах и заявлениях лидеров партии «Ан-Нахда». Часть II
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
X конгресс Ан-Нахды: разделение политической и религиозной составляющих
В 2016 году лидеры политического движения “Ан-Нахда” стали активно высказываться в пользу смены своей риторики на более умеренную, что было вызвано, в частности, победой светских сил на выборах 2014 года. Несменяемый лидер партии, Рашид Ганнуши, заявил, что его партия “уходит от политического ислама” и вступает в эру исламской демократии.
С 20 по 22 мая 2016 года состоялся X конгресс партии, на котором обсуждались предложения по реформированию доктрины движения. Примечательно, что на нем также присутствовал лидер партии Нидаа Тунис и нынешний президент Туниса Бежи Каид ас-Себси. На Съезде планировалось прояснить связь между религиозной миссией партии (да’ват) и ее политической составляющей. До этого Лотфи Зитун, политический советник Ганнуши, уже в 2012 году предвидел возможную реконфигурацию Ан-Нахды, а в интервью от 2015 года выступал за разделение политики и религии в Тунисе.
Идея отделения религии от политики вызвала горячие дебаты внутри Ан-Нахды (в связи с протестами со стороны наиболее консервативных партийных кадров), в ходе которых был достигнут консенсус, именуемый как “специализация”: каждый член партии должен участвовать соразмерно своим собственным интересам и возможностям в различных организациях гражданского общества, независимых от партии. В проекте резолюции Конгресса говорилось, что в современной конституции Туниса предусматривается последовательное разделение между гражданским обществом и политическими партиями, поэтому партийные лица не должны одновременно занимать должности в неправительственных организациях.
По словам Рашида Ганнуши, Ан-Нахда приняла идею гражданской партии, чтобы различать между тем, что священно в исламе, и тем, что подвластно свободной интерпретации. При этом лишь малое количество исламских текстов являются строго однозначными. Политическая сфера не является священной или незыблемой, она является гражданской, а потому открыта для независимого суждения (иджтихада), и Ан-Нахда намеревается действовать именно в этом поле. Если, к примеру, имам будет избран в законодательный орган, он должен оставить свою религиозную деятельность.
Ганнуши считает, что Тунис не нуждается в политическом исламе, потому что нынешняя конституция гарантирует защиту религии. Политический же ислам является реакцией на диктаторский режим и в этом смысле вполне оправдан, так как может быть инструментом мобилизации народа против диктатора; при этом, Ганнуши советует исламистам “сотрудничать с другими силами и стремиться к консенсусу”.
Современные программные цели Ан-Нахды
Статут партии, пересмотренный на X конгрессе, в основном не отличается от программных заявлений 2011 года и определяет движение как “национально-политическую партию с опорой на ислам, которая в рамках республиканской системы содействует созданию современного Туниса, процветающей демократии, охраняет свою религию и самобытность и стремится укрепить ценности свободы и гражданства”. Ан-Нахда рассматривает социальную справедливость и борьбу за единство арабского Магриба как шаг на пути к достижению арабского и исламского единства и освобождения Палестины.
Движение нацелено на защиту национальной независимости и национального единства, развитие структур гражданского общества и стремиться к построению демократического и справедливого государства и установлению равенству между всеми гражданами. Общественные и индивидуальные свободы и справедливость являются центральными ценностями в воплощении ислама и включают утверждение политического плюрализма, свободы СМИ, печати и творчества.
Ан-Нахда “содействует статусу женщины” и стремиться активизировать их роль в обществе (в частности, в Совете Шуры введены определенные квоты для женщин и молодежи ― их представительство должно быть не менее 10% от общего числа членов Совета).
Ан-Нахда стремиться к “установлению единых тенденций между арабскими и исламскими народами”, вносит свой вклад в укоренение арабской исламской идентичности. Помимо этого партия стремиться создать сильную национальную экономику, которая должна способствовать интеграции Магриба, арабской, исламской и глобальной открытости.
Арабский язык является основным языком в области образования и управления, “инструментом культурного возрождения, который способствует объединению нации и позитивному и творческому взаимодействию с культурами мира”.
Внешняя политика должна быть основана на взаимном уважении, справедливости и поддержке уязвимых народов.
Проблемы в раю
То, что в 2014 году Ан-Нахда вошла в коалицию с главной светской партией, продемонстрировало приоритет для нее конкретных политических целей, а именно — участие во власти и сохранность своего электората. Тем не менее, заявления об отделении религии от политики не вызвали доверие со стороны многих граждан, а некоторые моменты заставляют сомневаться в их искренности. Более того, несмотря на бесконечные заявления Ганнуши о “важности коалиционного правительства”, Ан-Нахда испытывает весьма сложные отношения со своим светским собратом Нидаа Тунис.
Зимой 2017 года Собрание народных представителей предложило законопроект о предоставлении избирательного права военнослужащим и сотрудникам служб внутренней безопасности. Против законопроекта яростно выступала Ан-Нахда, члены которой боялись, что этот электорат не будет голосовать за них на предстоящих муниципальных и региональных выборах. Кроме того, многих возмутило то, что летом 2017 года Ганнуши фактически блокировал предложение президента об уравнивании женщин и мужчин в правах на наследование имущества[i].
Следует отметить, что в 2016 году в парламенте Туниса произошли перестановки, выгодные нахдистам. Многие депутаты покинули Нидаа Тунис, в результате чего она раскололась на три партии и потеряла целых 22 человека. Ан-Нахда, таким образом, на данный момент обладает наибольшим количеством депутатов в парламенте. Руководитель Нидаа Тунис и по совместительству сын президента Хафиз Саид Себси недоволен таким раскладом и считает, что его партия должна иметь львиную долю министерских портфелей, так как именно они выиграли выборы в 2014 году. Одновременно с этим многие политические и общественные силы в Тунисе призывают к отставке правительства, которое не способно решить экономические проблемы, сложившиеся в стране.
Помимо разлада между основными политическими силами, внутри самой Ан-Нахды наблюдается идеологический раскол. В. Кузнецов отмечает, что внутри Ан-Нахды уже после революции 2011 года сложились разные идеологические течения, и, если риторика нахдистов, направленная на широкую публику, является максимально либеральной, то от некоторых партийных фигур, а также на местном уровне можно услышать более радикальные высказывания. Несмотря на идейные расколы, которые в принципе, присущи многим политическим движениям, фигура Рашида Ганнуши, возможно, является той символической консолидирующей силой, держащей партию вместе и обеспечивающей ее продолжительное существование.
Другой эксперт, Г. Лукьянов, считает, что на правительственном кризисе сказывается падающая экономика страны: Ан-Нахда за время нахождения у власти продемонстрировала отсутствие опыта политического управления и отсутствие доверия со стороны иностранных инвесторов, и теперь в условиях крайне негативной экономической ситуации даже поиск компромисса и уступки не могут помочь справиться с проблемами.
4 июля 2018 года, несмотря на “поиски консенсуса”, официальный представитель Нидаа Тунис сообщил, что альянс между его партией и Ан-Нахдой распался. Позже, 16 июля, президент Себси заявил, что если правительственный кризис не разрешится, премьер-министру придется уйти в отставку.
Ан-Нахда продолжает удивлять
6 мая 2018 года в Тунисе прошли первые после революции муниципальные выборы, которые отметились победой Ан-Нахды: она получила 2138 мест (30%), тогда как Нидаа Тунис —1587 (22%). При этом больше всего мест получили независимые кандидаты — 2382 (33%). Противники от Нидаа Тунис, однако, делают акцент на том, что явка на муниципальных выборах была крайне низкой — менее 30 %, что было вызвано недоверием населения к политической власти в принципе, учитывая нарастающие экономические проблемы в стране.
Больше всего голосов за нахдистов отдали жители южной части страны, то есть самых густонаселенных районов. Победа на муниципальных выборах увеличивает шансы Ан-Нахды на лидерство в предстоящих парламентских выборах в 2019 году.
Удивительным фактом стало то, что Ан-Нахда на муниципальных выборах в Монастире выдвинула кандидата-иудея Симона Сламу, которого также поддержал Чокри бен Джанет, возглавляющий список кандидатов от партии в муниципалитете. Сам Слама сообщил, что, в случае победы, он “готов поклясться на обеих священных книгах — на Торе и Коране” (Слама, к сожалению, не смог пройти в муниципалитет, так как был седьмым в списке, когда прошли лишь первые пять). При этом один из лидеров партии Абдельхамид Джласи заявил, что его движение “видит разницу между иудаизмом и сионизмом и стремится интегрировать евреев общественную жизнь”.
3 июля 2018 года на выборах в мэры столицы победила Суад Абдеррахим, кандидат от Ан-Нахды, став, тем самым, первой женщиной-мэром в истории Туниса. Абдеррахим является менеджером фармацевтической фирмы, не носит чадру и известна своими брючными костюмами. Однако на выборах в муниципалитеты Абдеррахим выдвигалась как независимый кандидат.
Ан-Нахда ― новый ХДС/ХСС?
В 2014 году, после принятия Тунисом новой конституции, Рашид Ганнуши заявил, что не видит конфликта между умеренным секуляризмом и умеренным исламом: “если в Европе существуют христианские демократические партии, точно как во многих странах есть партии с буддистским или же индуистским бэкграундом, то почему не может существовать исламская демократическая партия?”
Помимо этого, Ганнуши не разделяет мнения о том, что вероотступничество является преступлением, как считается во многих других арабских странах. В своих работах, написанных в начале 90-х, он писал о том, что ислам гарантирует свободу вероисповедания; свобода веры прописана в самом Коране, и в исламе нет какой-либо церкви, которая могла говорить от имени Бога или ислама. Более того, лидер Ан-Нахды указывает на то, что плюрализм не был чем-то, что им пришлось перенять у Запада, напротив, он был исторически присущ исламским сообществам, которые принимали людей разных религиозных воззрений и гарантировали свободу и разнообразие.
Само существование Ан-Нахды и ее продолжительная поддержка со стороны определенной части населения обусловлена объективными факторами. Ан-Нахда существует довольно давно и за это время успела заслужить определенный авторитет и значительное число сторонников, хотя их количество и упало за последнее время. Согласно официальной статистике около 98% населения Туниса считают себя мусульманами, и хотя многие из них не но соблюдают строгих обрядов (не молятся 5 раз в день, женщины не носят платок и т.п.), Ан-Нахда, так или иначе, является выразителем мнения большинства наиболее религиозных слоев населения и в этом контексте очень важна, так как, если не будет подобной партии с религиозным ориентиром, находящейся в правовом поле, существует возможность, что популярность могут набрать крайне радикальные движения.
При этом Ганнуши настаивает, что многие граждане присоединятся к ним, так как большинство тунисцев являются умеренными; “они считают себя мусульманами, но они открыты для новых идей, поэтому невозможно, чтобы салафитское движение стало реальным трендом в Тунисе”. Тунис, по его словам, обладает тем, чего нет у других арабских стран: умеренный темперамент и гармоничное население (оно максимально гомогенное по своим этническим и религиозным признакам). Демократии нужно общее основание, и хотя его не существует в некоторых арабских странах, само “арабское измерение” может быть той общей чертой, которая связывает эти государства. Именно это разделяемое всеми арабское измерение способствовало распространению революции из Туниса в другие страны региона, поэтому революция не была привнесена извне.
Важно отметить, что “Ан-Нахда” не были единственными, кто выступал против действующей власти. Социально-экономическая ситуация в Тунисе оставляла желать лучше, и за время правления Бен Али положение только ухудшалось. В условиях репрессий многие светские левые силы присоединились к исламистам в их борьбе против режима Бен Али.
Возможно, тунисское население действительно обладает определенной спецификой, в условиях которой радикальные идеологии просто не могут иметь широкую поддержку граждан. Несмотря на ухудшающуюся экономическую ситацию, уровень образования в Тунисе всегда был сравнительно высоким, а армия всегда оставалась в стороне от политики (в отличие от многих других стран где армия крайне политизирована и высока вероятность военных переворотов, как это было, например, в Египте). Кроме того, в Тунисе хорошо развиты институты гражданского общества — доверие к профсоюзам со стороны граждан гораздо выше, чем к политическим партиям. Тогда именно эта специфика обуславливает адаптацию Ан-Нахды ради выживания. Чтобы модернизация проходила успешно, люди должны мыслить определенным образом, чтобы демократические реформы легко накладывались на уже подготовленную почву.
[i] Видясова М.Ф. Тунис: Маршрут в XXI век, 2018. С.642
Студентка МГИМО МИД России по направлению «Политология»
Блог: Блог Анастасии Гейдаровой
Рейтинг: 0