Ядерный терроризм: жупел или угроза?
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
(Голосов: 1, Рейтинг: 5) |
(1 голос) |
К.и.н., старший научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН
В начале июля 2013 г. в Вене состоялась Международная конференция по ядерной безопасности. Как показала итоговая декларация конференции, многие государства уделяют повышенное внимание угрозе ядерного терроризма, которая не только не исчезает, но и обретает все более явные очертания. В декларации, в частности, подчеркивалось, что государства-члены МАГАТЭ сохраняют «обеспокоенность угрозой ядерного и радиологического терроризма и иных злоумышленных действий и диверсий, связанных с объектами и операциями, имеющими отношение к ядерным и другим радиоактивным материалам».
В начале июля 2013 г. в Вене состоялась Международная конференция по ядерной безопасности. Как показала итоговая декларация конференции, многие государства уделяют повышенное внимание угрозе ядерного терроризма, которая не только не исчезает, но и обретает все более явные очертания. В декларации, в частности, подчеркивалось, что государства-члены МАГАТЭ сохраняют «обеспокоенность угрозой ядерного и радиологического терроризма и иных злоумышленных действий и диверсий, связанных с объектами и операциями, имеющими отношение к ядерным и другим радиоактивным материалам». В последние годы был достигнут значительный прогресс в укреплении ядерной безопасности во всем мире, отмечалось в документе, однако предстоит сделать гораздо больше.
Теория и практика
Согласно Международной конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 13 апреля 2005 г., лицо совершает преступление, квалифицируемое как акт ядерного терроризма, если оно незаконно и умышленно:
- владеет радиоактивным материалом либо изготавливает устройство или владеет им:
- с намерением причинить смерть или серьезное увечье; или
- с намерением нанести существенный ущерб собственности или окружающей среде;
- использует радиоактивный материал или устройство любым образом либо использует или повреждает ядерный объект таким образом, что происходит высвобождение или создается опасность высвобождения радиоактивного материала:
- с намерением причинить смерть или серьезное увечье; или
- с намерением нанести существенный ущерб собственности или окружающей среде; или
- с намерением вынудить физическое или юридическое лицо, международную организацию или государство совершить какое-либо действие или воздержаться от него.
В соответствии с текстом Конвенции к ядерному терроризму относятся также угрозы совершения вышеперечисленных преступлений, незаконные или умышленные требования радиоактивных материалов, устройств или ядерных объектов, организация, соучастие и помощь в совершении актов ядерного терроризма.
Акты ядерного терроризма могут быть связаны с возможностями создания или приобретения, во-первых, ядерного взрывного устройства, во-вторых, радиологического оружия («грязной бомбы»). Таким образом, выделяются ядерный и радиологический виды терроризма.
Наиболее известными примерами ядерного терроризма являются попытки «Аль-Каиды», японской секты «Аум Синрикё» и чеченских террористов приобрести ядерное оружие или его компоненты и технологии. По данным американских спецслужб, лидер «Аль-Каиды» Усама бен Ладен предпринимал такие попытки начиная с 1992 г.
Представители «Аум Синрикё», заинтересованные в получении ядерного оружия, посещали, по словам бывшего сотрудника ФСБ России, РНЦ «Курчатовский институт», Центральный аэрогидродинамический институт им. Н.Е. Жуковского, Институт атомной энергетики и др. По приглашению секты около десяти научных сотрудников нескольких российских институтов уехали за границу, предположительно для участия в работах по созданию оружия массового уничтожения (ОМУ). Однако усилия «Аум Синрикё» в этой области не увенчались успехом и были прекращены [1].
В целом, акты ядерного терроризма могут быть связаны с возможностями создания или приобретения, во-первых, ядерного взрывного устройства, во-вторых, радиологического оружия («грязной бомбы»). Таким образом, выделяются ядерный и радиологический виды терроризма.
«Сделай сам»
Боевики Аль-Каиды в Ираке
Ядерный терроризм подразумевает использование делящихся материалов оружейного качества – урана-235 обогащением более 90% и плутония-239 с изотопной чистотой не менее 94%. Согласно оценкам, распространенным в пяти странах, обладающих ядерным оружием, для создания ядерного боезаряда достаточно 8 кг плутония или 25 кг высокообогащенного урана (ВОУ), по экспертным заключениям – 4–5 кг плутония или 16 кг ВОУ. При использовании урана 20-процентного обогащения понадобится 800 кг материала для достижения критической массы, необходимой для ядерного взрыва. С технической точки зрения это практически неосуществимо [2].
Получение делящихся материалов оружейного качества представляет наиболее сложную задачу для террористов, поскольку ни одна террористическая организация не имеет научно-технических возможностей, необходимых для обогащения урана и наработки плутония в нужном количестве. Кроме того, для приобретения на черном рынке делящихся материалов оружейного качества в требуемом количестве нужно предложение, которого в настоящее время нет.
МАГАТЭ ежегодно получает от государств-членов 150–200 уведомлений о пропаже, краже или потере контроля над делящимися материалами. Однако большинство подобных инцидентов не связаны с ураном и плутонием оружейного качества. К тому же в 100% заявленных случаев контроль над делящимися материалами был восстановлен.
В исследовании, проведенном под эгидой Конгресса США в 1977 г., отмечалось, что в случае получения террористами нужного количества урана и плутония оружейного качества «небольшая группа людей, из которых никто не имел доступа к секретной информации, могла бы разработать и создать примитивное ядерное взрывное устройство» [3]. Для этого им понадобились бы, по оценкам того времени, не более 1 млн долл., помещение механического цеха средних размеров, как минимум один специалист, способный работать с соответствующей литературой, и техник широкого профиля.
В настоящее время благодаря информационным технологиям некоторые решения могут оказаться для террористов более простыми, чем в 1970-е годы. Однако активное использование этих технологий повышает риск быть разоблаченными. Так, любые запросы через поисковые системы в Интернете, касающиеся технологий создания ядерного оружия, могут быть отслежены специальными службами [4].
Следует подчеркнуть, что созданное в таких условиях ядерное взрывное устройство вряд ли будет надежным, поскольку в отсутствие специалистов, высокоточной аппаратуры, возможностей для испытаний трудно избежать ошибок при разработке и сборке такого устройства. Кроме того, оперирование значительными финансовыми средствами и создание спроса на необходимое количество делящихся материалов оружейного качества неизбежно привлекут к террористической организации внимание спецслужб ряда государств. Таким образом, пойдя на серьезные траты и рискуя быть разоблаченной, организация, замыслившая акт ядерного терроризма, будет вынуждена мириться с неопределенностью результатов своих усилий.
Sgt. Lance Cheung
Взлет стратегического бомбардировщика
Б-52 с базы ВВС США Минот,
Северная Дакота
«Красная кнопка» для террориста
У террористической организации может появиться больше возможностей для создания ядерного взрывного устройства, если ей будет оказана поддержка со стороны какого-либо государства, имеющего ядерную программу.
По мнению Аллисона Грэма, директора Белферовского центра науки и международных отношений (США), в случае применения террористами ядерного оружия в Соединенных Штатах под подозрением сразу окажутся Россия, Пакистан, КНДР, а также Украина и Гана. Дело в том, что Россия располагает крупнейшими ядерными арсеналами и значительными запасами делящихся материалов оружейного качества. Пакистан известен своими связями с террористическими организациями. КНДР участвует в распространении ракетных и ядерных технологий. В Украине и Гане находятся исследовательские реакторы с высокообогащенным ураном, который может быть использован террористами при создании ядерного оружия [5].
В действительности ни одно государство не может гарантировать, что на его территории полностью исключены возможности утери контроля над ядерным оружием или элементами ядерной программы, установления контактов между занятыми в этой программе людьми и террористическими организациями, проникновения террористов на ядерные объекты и т.п.
Эти и другие риски, повышающие угрозу ядерного терроризма, присутствуют в США, равно как и в других странах. Так, в январе 1961 г. в штате Северная Каролина потерпел крушение стратегический бомбардировщик Б-52 с двумя водородными бомбами на борту. При этом одна из бомб упала на землю и распалась на части, а вторая чуть не взорвалась, так как на ней сработали три из четырех механизмов подготовки оружия к применению. В августе 2007 г. Б-52 с 12 крылатыми ракетами совершил перелет из авиабазы в Северной Дакоте на авиабазу в Луизиане. О том, что 6 ракет по ошибке были оснащены ядерными боеголовками, стало известно только после приземления бомбардировщика. В июле 2012 г. на ядерный объект «Y-12» в штате Теннеси, где, в частности, хранится ВОУ, незаконно проникли три пацифиста, одному из которых было 82 года.
В любом государстве, обладающем военной ядерной программой, существует угроза частичной потери контроля над ней, а значит, у террористов может появиться возможность завладеть ядерными боеприпасами. Российские специалисты считают несанкционированный доступ террористов к таким боеприпасам крайне маловероятным в случае, если они оперативно развернуты или размещены в централизованных хранилищах, и более вероятным – в случае их транспортировки.
Очевидно, что в любом государстве, обладающем военной ядерной программой, существует угроза частичной потери контроля над ней, а значит, у террористов может появиться возможность завладеть ядерными боеприпасами. Российские специалисты считают несанкционированный доступ террористов к таким боеприпасам крайне маловероятным в случае, если они оперативно развернуты или размещены в централизованных хранилищах, и более вероятным – в случае их транспортировки [6].
Однако даже если террористы сумеют воспользоваться ситуацией и завладеют ядерным оружием, применить его им вряд ли удастся. Для этого им придется выполнить целый ряд операций, обусловленных практикой хранения этого оружия, в частности, с помощью специальных кодов деблокировать устройство, которое препятствует несанкционированному использованию ядерного оружия (это касается ядерных боеприпасов из России и США) [7].
В странах, имеющих не такую сложную систему защиты ядерного оружия, как в России и США, террористы сталкиваются с другими препятствиями. Так, в Пакистане проникновение на объект военной ядерной программы позволит злоумышленникам получить не готовое к применению ядерное оружие, а лишь его отдельные элементы. По свидетельству Фероза Хана, бывшего директора департамента по вопросам контроля над вооружениями и разоружения Управления национального командования Пакистана, в этой стране ядерные боеприпасы хранятся отдельно от носителей [8]. Более того, в мирное время боеприпасы не снаряжены ядерными зарядами. Такая же практика существует и в Индии.
Угрозу применения террористами ядерного оружия полностью исключить нельзя, однако вероятность осуществления этой угрозы на практике крайне низка. Однако это не означает, что возможность ядерного терроризма столь же мала, ведь согласно Конвенции 2005 г. проявлениями ядерного терроризма считаются также угрозы применения ядерного оружия. Такие случаи имели место в ряде стран, в том числе в России, США и Франции.
Показательным примером могут служить события в США 1974 г. ФБР получило письмо с требованием оставить 200 тыс. долл. в условленном месте под угрозой подрыва ядерного взрывного устройства в Бостоне. Хотя это оказался случай простого вымогательства, власти осознали низкую степень готовности к такого рода вызовам и приняли решение создать в структуре Министерства энергетики специальное подразделение под названием «Группа поисковых операций при возникновении чрезвычайных происшествий в ядерной области» (Nuclear Emergency Search Group) [9].
«Грязная бомба»
Согласно заключению Международной комиссии по ядерному нераспространению и разоружению (комиссия Эванса–Кавагучи), осуществление террористами ядерного взрыва менее вероятно, чем провоцирование радиационного заражения [10]. Иными словами, совершение актов радиологического терроризма более вероятно, чем актов ядерного терроризма.
Радиологический терроризм предполагает радиационное заражение объектов и территорий. Специалисты Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН Р. Арутюнян и В. Билашенко предупреждают, что «даже при распылении радиоактивного вещества небольшой активности радиоактивное загрязнение регистрируется на значительных расстояниях, вовлекая массы людей в обстановку, обоснованно воспринимаемую ими как опасную для собственного здоровья и здоровья близких людей» [11].
В действительности эта обстановка далеко не всегда может представлять опасность для жизни и здоровья людей. Для нее характерны, во-первых, значительный материальный ущерб, ликвидация последствий которого может потребовать много времени и ресурсов, и, во-вторых, распространение панических настроений среди населения.
Акты радиологического терроризма можно разделить на две группы: 1) распыление радиоактивных материалов на инфраструктурных объектах; 2) нападение на ядерные объекты, способное привести к радиоактивному заражению значительной территории.
В первом случае целями террористов могут быть административные здания, деловые, информационные центры, транспортные коммуникации, продовольственные базы, системы водоснабжения [12]. С точки зрения угрозы жизни и здоровью людей наибольшую опасность представляют радионуклидные источники иридий-192, кобальт-60, прометий-147, стронций-90, цезий-137 и церий-144, а с точки зрения угрозы загрязнения территории – америций-241, иридий-192, калифорний-252, кобальт-60, прометий-147, рутений-106, стронций-90, тулий-170, цезий-137 и церий-144 [13].
Во втором случае под удар террористов могут попасть атомные электростанции и другие объекты гражданской и военной ядерных программ. Так, по оценкам отечественных специалистов, авиационный таран хранилища отработанного ядерного топлива в бухте Андреева может привести к радиационному загрязнению Мурманска [14].
Снижение вероятности актов ядерного терроризма
Угрозу применения террористами ядерного оружия полностью исключить нельзя, однако вероятность осуществления этой угрозы на практике крайне низка.
Россия имеет значительный опыт в области ядерного разоружения и нераспространения ОМУ. В трудных условиях 1990-х годов она ликвидировала несколько десятков тысяч ядерных боезарядов, уничтожила и конверсировала сотни носителей ядерного оружия. Были предприняты серьезные усилия по улучшению физической защиты, учета и контроля ядерных боезарядов и материалов. Россия столкнулась с проявлениями террористической активности на собственной территории: в терактах погибли тысячи россиян. Соединение опыта ядерного разоружения с опытом антитеррористической борьбы позволило бы найти адекватные способы предотвращения ядерного терроризма.
Обострение проблемы терроризма в XXI века привлекло внимание к угрозе попадания в руки террористов ядерных материалов и боеприпасов. Меры по противодействию ядерному терроризму были предприняты на самых разных уровнях – национальном, многостороннем и глобальном. Россия играла активную, а зачастую и главную роль в таких инициативах, как Международная Конвенция по борьбе с актами ядерного терроризма (2005 г.), Инициатива по безопасности в борьбе с распространением оружия массового уничтожения (2003 г.), Глобальная инициатива по борьбе с актами ядерного терроризма (2006 г.), резолюции Совета Безопасности ООН 1540 и 1887 (2004 и 2009 гг. соответственно) и др.
Однако, несмотря на международное сотрудничество, развивающееся в сфере борьбы с ядерным терроризмом, подходы ведущих стран к данной проблеме во многом расходятся. Для эффективной антитеррористической борьбы важно преодолеть имеющиеся разногласия, так как это позволит лучше координировать международные усилия в этой области. В противном случае сотрудничества спецслужб, обмена информацией, совершенствования правовой базы и других мер будет явно недостаточно.
1. Цветкова Б. Опровергая мифы: почему не стоит бояться угрозы ядерного терроризма из России // Индекс безопасности. 2011. № 3(94). Т. 16. С. 50.
2. Бойко В.И. и др. Ядерные технологии. Проблемы терроризма. Нераспространение ядерных материалов. Томск: Томский политехнический университет, 2008. С. 107.
3. Nuclear Proliferation and Safeguards. Washington: Office of Technology Assessment, 1977. P. 140.
4. Подробно о сайтах и терминах, отслеживаемых Министерством внутренней безопасности США, см.: Publicly Available Social Media Monitoring and Situational Awareness Initiative: Privacy Impact Assessment for the Office of Operations Coordination and Planning. Washington: Department of Homeland Security, 2010.
5. Graham A. How to Stop Nuclear Terror // Foreign Affairs. 2004. Jan.–Feb. P. 67.
6. Ядерное нераспространение / Под общ. ред. В.А. Орлова. Т. 1. М.: ПИР-Центр политических исследований, 2002. С. 398; Ходоренок М.М. Ядерное оружие – под семью замками // Военно-промышленный курьер, 11.08.2004.
7. Пикаев А.А., Степанова Е.А. Нераспространение и ядерный терроризм // Ядерное оружие после «холодной войны» / Под ред. А.Г. Арбатова, В.З. Дворкина. М.: Российская политическая энциклопедия, 2006. С. 339.
8. Khan F.H. Eating Grass: The Making of the Pakistani Bomb. Stanford: Stanford University Press, 2012. P. 293.
9. Kaplan F. Mobile Teams on Hunt for Atomic Threats // The Boston Globe, 06.09.2002.
10. Eliminating Nuclear Threats: A Practical Agenda for Global Policymakers. Canberra: International Commission on Nuclear Non-Proliferation and Disarmament, 2009. P. 39.
11. Арутюнян Р.В., Билашенко В.П. Радиационный терроризм в контексте нераспространения // Укрепление российско-американского сотрудничества по ядерному нераспространению. Вашингтон: National Academies Press, 2005. С. 216.
12. Бойко В.И. и др. Указ. соч. С. 332.
13. Там же. С. 351.
14. Арутюнян Р.В., Билашенко В.П. Указ. соч. С. 217.
(Голосов: 1, Рейтинг: 5) |
(1 голос) |
