Ядерная сделка в 2023 году или как похоронить процесс переговоров

Совместный всеобъемлющий план действий или СВПД на момент его заключения рассматривался многими экспертами как весьма амбициозный и эффективный инструмент ограничения ядерной программы Исламской Республики. И хотя мало кто мог назвать конечный текст СВПД панацеей от любой нежелательной деятельности Ирана на Ближнем Востоке, свою основную цель он все-таки выполнял — обеспечивал мониторинг международным сообществом темпов развития ядерной программы Исламской Республики, не допуская появления у неё ядерного оружия. И несмотря на то, что многие эксперты и политики подвергали сомнению эффективность механизмов мониторинга, установленных соглашением, альтернатив им согласовать так и не удалось. После победы Дональда Трампа на президентских выборах и последующий выход Соединенных Штатов из ядерной сделки многие политические аналитики сохраняли надежду на то, что по завершении президентского срока и с приходом к власти более мягкого кандидата СВПД удастся восстановить в более или менее компромиссной форме для Тегерана и Вашингтона. На практике же ситуация вокруг ядерной программы оказалась значительно сложнее.

Сегодня ядерная сделка снова стоит на грани полного краха. Виной этому главным образом послужило то, что переговорный процесс затянулся практически на два года, в течение которых двусторонние и внешние проблемы обострились настолько, что возвращение к условиям соглашения 2015 г. стало дипломатически невозможным. Сложилась весьма парадоксальная ситуация, при которой в возвращении к сделке заинтересованы практически все участники соглашения, но реализовать это невозможно в свете накопившихся противоречий, недоверия и взаимных обвинений. Несмотря на то, что некоторые политики продолжают сохранять осторожный оптимизм относительно будущего СВПД, сохранение сделки в нынешних геополитических условиях представляется маловероятным.

Совместный всеобъемлющий план действий или СВПД на момент его заключения рассматривался многими экспертами как весьма амбициозный и эффективный инструмент ограничения ядерной программы Исламской Республики. И хотя мало кто мог назвать конечный текст СВПД панацеей от любой нежелательной деятельности Ирана на Ближнем Востоке, свою основную цель он все-таки выполнял — обеспечивал мониторинг международным сообществом темпов развития ядерной программы Исламской Республики, не допуская появления у неё ядерного оружия. И несмотря на то, что многие эксперты и политики подвергали сомнению эффективность механизмов мониторинга, установленных соглашением, альтернатив им согласовать так и не удалось. После победы Дональда Трампа на президентских выборах и последующий выход Соединенных Штатов из ядерной сделки многие политические аналитики сохраняли надежду на то, что по завершении президентского срока и с приходом к власти более мягкого кандидата СВПД удастся восстановить в более или менее компромиссной форме для Тегерана и Вашингтона. На практике же ситуация вокруг ядерной программы оказалась значительно сложнее, а события 2022 г. сделали возвращение сторон к соблюдению предписаний соглашения ещё менее вероятным.

Взгляд США на СВПД — «Сделка мертва»

Лана Раванди-Фадаи, Адлан Маргоев:
Запад и СВПД: есть ли шанс на восстановление иранской ядерной сделки в новых условиях?

Одним из предвыборных обещаний нынешнего президента Соединенных Штатов было возвращение к соблюдению требований ядерной сделки, судьба которой оказалась в неоднозначном положении после одностороннего выхода из неё Вашингтона. Однако, несмотря на готовность обеих сторон сесть за стол переговоров и обсудить детали новой сделки, на практике вернуть СВПД оказалось сложнее, нежели предполагалось изначально. После длительного переговорного процесса в Вене, несмотря на многочисленные заявления о том, что переговоры вот-вот подойдут к успешному завершению, сторонам так и не удалось достичь компромиссного решения иранского ядерного вопроса. После длительного периода неудачных попыток договориться с Ираном, США, судя по всему, практически полностью разочаровались в перспективах восстановления ядерной сделки. Сейчас вряд ли можно с уверенностью ответить на вопрос, каким в США видится будущее СВПД? Риторика, исходящая в последнее время из Вашингтона, однозначно намекает на то, что администрация Дж. Байдена не рассматривает возможности реанимации СВПД. Так, по словам Дж. Байдена «сделка с Ираном мертва, но объявлять об этом мы не будем». Его слова также прокомментировал Джон Кирби, координатор по стратегическим коммуникациям в Совете национальной безопасности Белого дома, сказав, что «сейчас нет никакого прогресса в отношении сделки с Ираном. Мы не ожидаем никакого прогресса в ближайшем будущем». Контекст этих заявлений во многом находит свои корни в сентябрьских протестах в Иране, а также информации о том, что Тегеран поставляет в Россию свои военные дроны для последующего использования Москвой в конфликте с Украиной. Именно эти причины остановки переговорного процесса обычно заявляют представители Белого дома.

Несмотря на все это, восстановление ядерной сделки в значительной степени отвечает интересам Соединенных Штатов. Провал переговоров относительно перезаключения соглашения рискует поставить Тегеран на путь создания ядерного оружия. Единственная альтернатива дипломатического решения вопроса — военное решение, что вряд ли может себе позволить Вашингтон в контексте геополитической ситуации на Ближнем Востоке и во всем мире. Любая военная операция на территории Ирана практически гарантированно заставит Тегеран нанести ответные удары по позициям США в регионе, что превратит конфликт в полноценную региональную войну, втянутыми в которую окажутся как ближневосточные союзники Америки, так и прокси Ирана. Конфликт такого масштаба в мировом центре экспорта нефтегазовых ресурсов вряд ли входит в интересы США, которые и так уже косвенно вовлечены к конфликт с Россией. Таким образом, единственным механизмом ограничения ядерной программы Ирана (помимо государственного переворота) на сегодняшний день видится СВПД.

Взгляд Ирана на СВПД — «Если сделка и мертва, то её убийца — США»

С момента выхода США из СВПД Иран неоднократно заявлял о том, что крайне заинтересован в спасении ядерной сделки и в любой момент готов сесть за стол переговоров, но только при условии предварительного снятия экономических санкций Соединенными Штатами. После прихода к власти администрации Дж. Байдена Тегеран даже пошёл на некоторые уступки Вашингтону, согласившись на переговоры в Вене, пусть даже и с неформальным участием США. Представляется, что Тегеран садился за стол переговоров, полагая, что имеет преимущество перед США. Во-первых, на стороне Ирана выступало катастрофическое решение президента Д. Трампа в одностороннем порядке выйти из СВПД. Хотя решение и не было принято администрацией Дж. Байдена, Иран рассматривал его как один из факторов, способных вынудить США пойти на некоторые уступки, так как именно они первыми нарушили заключенное соглашение. Во-вторых, Тегеран чувствовал, что время находится на его стороне. За многие десятилетия нахождения под жестким санкционным режимом экономика государства во многом смогла адаптироваться к экономическим ограничениям, частично при помощи развития внутреннего производства, частично за счёт разработки новых механизмов преодоления санкционных ограничений. И если в 2018 г. в США продолжали питать надежды, что новый виток санкционного давления вынудит Иран уступить или заставит население сменить власть насильственным образом, то к концу 2022 г. стало очевидно, что оба сценария маловероятны. Экономического коллапса Исламской Республики не случилось, а интенсивные протесты в стране удалось подавить. Тем временем после одностороннего выхода США из СВПД Иран получил «carte blanche» на манипуляции со своей ядерной программой. В Тегеране прекрасно понимали, что администрация Байдена вряд ли решится на эскалацию конфликта до нанесения военных ударов по ядерным объектам Ирана. При этом Иран как пострадавшая сторона вряд ли подвергнется жесткому давлению со стороны остальных подписантов СВПД в связи с нарушением его условий. Таким образом, постепенно повышая ставки игры, Тегеран надеялся вынудить Вашингтон согласиться на дополнительные уступки в новой ядерной сделке. На практике же, несмотря на стремительное развитие Ираном его ядерных возможностей, Соединённые Штаты так и не решились поддаться иранскому давлению и фактически закончили переговорный процесс по вопросу восстановления СВПД.

Иван Тимофеев:
США — Иран: почему буксует сделка?

На сегодняшний день Иран весьма заинтересован в продолжении диалога по ядерной сделке, но вряд ли согласится на ее возобновление на тех условиях, которые США находят приемлемыми. Хотя экономика Ирана и смогла успешно адаптироваться к жизни в условиях санкционного давления, приток инвестиций в страну, разморозка активов и открытие иранского рынка для мира могут в значительной степени поспособствовать восстановлению экономики страны. Тем не менее после событий 2022 г. сложно представить условия соглашения, которые США и Иран посчитали бы приемлемым компромиссом. Первая причина этому — уверенность Запада в том, что Тегеран поставляет Москве дроны-камикадзе собственного производства для использования в украинском конфликте. Несмотря на то, что Россия и Иран опровергли поставки дронов, ЕС и США продолжают настаивать на их использовании Москвой для достижения её боевых задач. В связи с тем, что по мнению США дроны зачастую используются для атак гражданской инфраструктуры, Вашингтон фактически обвиняет Тегеран в спонсировании терроризма. Кроме того, существенная преграда на пути возобновления переговоров и спасения СВПД — события осени 2022 г., когда по всей территории Ирана прокатилась мощная волна протестов в связи с убийством полицией иранской девушки по причине «неподобающего внешнего вида». Сразу же после начала протестных акций и жесткого подавления их силовыми структурами Ирана, Вашингтон занял весьма радикальную позицию в отношении кризиса, полностью поддержав протестующих. Кроме того, Запад категорически осудил методы, используемые правоохранительными органами Ирана для восстановления спокойствия, а также ряд приговоров смертной казни, которые последовали за этим.

Возможно, на сегодняшний день именно эти решения Вашингтона и стали главной причиной невозможности продолжить переговоры. Для Ирана заявления США во многом возродили воспоминания об аналогичных протестах в 2019–2020 гг., когда на фоне экономической рецессии в Иране и авторитарного характера режима страна была охвачена многотысячными протестами. Как в 2019–2020 гг., так и в 2022 г., обе администрации Белого дома своими заявлениями косвенно подтвердили предположения Ирана о намерениях США в отношении Исламской республики — Вашингтон воспринимает нынешнее руководство Исламской Республики как нелегитимное и при любом удобном случае будет стараться добиться его свержения. Фактически власти Ирана получили сигнал, что позиция Дж. Байдена относительно судьбы Ирана мало чем отличается от взглядов его предшественника, и США продолжит всеми способами добиваться смены власти в Исламской Республике. Учитывая то, что в случае заключения новой ядерной сделки на приемлемых для обеих сторон условиях США вряд ли сможет дать адекватные гарантии того, что повторения одностороннего выхода из сделки со стороны Вашингтона не будет, маловероятно, что Тегеран в очередной раз поверит в искренность намерений государства, которое стремится добиться в Иране насильственной смены режима.

Владимир Сажин:
Иран не признаёт российскими Крым, ЛНР и ДНР. Почему?

Риторика Белого дома на фоне протестных движений в Иране создает препятствия к сохранению ядерной сделки и для самих Соединенных Штатов. Осудив иранские методы подавления оппозиции и заявив, что главная задача США в отношении Ирана — поддержка оппозиционных демонстраций и «освобождение Ирана», Вашингтон чётко очертил свою позицию не только для Исламской Республики, но также и для населения Соединённых Штатов. После заявления подобного рода Белому дому будет весьма непросто оправдать возобновление переговоров с государством, активно подавляющим демократические движения на своей территории, не говоря уже о каких-либо уступках авторитарному режиму. На фоне этого требования Ирана об исключении КСИР из списков террористических организаций США выглядят ещё менее выполнимыми нежели на момент начала переговорного процесса в Вене. Оптимизма не внушает и тот политический вектор, которому в последнее время следуют страны Европейского союза. Так, на фоне кризиса переговорного процесса все больше членов Союза высказывают мнение о том, что ЕС должен признать КСИР террористической организацией, некоторые из которых (Франция, Германия) — подписанты СВПД и участники переговоров в Вене. Такой шаг со стороны государств — членов ЕС рискует создать непреодолимые дипломатические препятствия для сохранения иранской ядерной сделки.

***

Несмотря на большой оптимизм относительно судьбы СВПД после ухода с поста президента США Дональда Трампа, сегодня ядерная сделка снова стоит на грани полного краха. Виной этому главным образом послужило то, что переговорный процесс затянулся практически на два года, в течение которых двусторонние и внешние проблемы обострились настолько, что возвращение к условиям соглашения 2015 г. стало дипломатически невозможным. Сложилась весьма парадоксальная ситуация, при которой в возвращении к сделке заинтересованы практически все участники соглашения, но реализовать это невозможно в свете накопившихся противоречий, недоверия и взаимных обвинений. Несмотря на то, что некоторые политики продолжают сохранять осторожный оптимизм относительно будущего СВПД, сохранение сделки в нынешних геополитических условиях представляется маловероятным.