Выборы без явки: почему болгары все меньше голосуют

Второй тур президентский выборов, прошедший 21 ноября, особого интереса у болгар не вызвал — все и так предполагали, что действующий глава государства Румен Радев переизберется на второй срок. В этом смысле никаких сюрпризов не случилось — его тандем с вице-президентом Илияной Йотовой действительно набрал 66,7% голосов избирателей. Зато явка оказалась рекордно низкой — всего 34,8%.

Неделей ранее, когда в стране одновременно проходили парламентские выборы и первый тур президентских выборов, граждане были несколько активнее, но ненамного — на участки пришло чуть более 40% от списочного состава избирателей.

Причин у такой низкой активности несколько. Наиболее очевидная — очередная волна пандемии, которая в условиях крайне низкого уровня вакцинации населения вывела Болгарию в мировые лидеры по смертности от коронавируса.

Другая причина носит технический характер и связана с машинами для голосования. Появление невесть откуда более шестисот аппаратов, разумеется, породило массу домыслов.

Помимо конъюнктурных причин был и еще один важный фактор — болгарам просто надоело ходить на избирательные участки. Если президента в Болгарии выбирают раз в пять лет, то парламентские выборы 14 ноября стали третьими за год, так как по итогам двух предыдущих волеизъявлений правительство сформировать не удалось.

Наконец, есть и социальный фактор. По словам С. Делийского, болгарская политическая система отражает интересы 10–20% наиболее обеспеченных граждан страны, тогда как интересы оставшихся 80% практически не представлены.

В сентябре на политическом поле появилась партия «Продолжаем перемены», которую создали Кирилл Петков и Асен Василев, занимавшие должности министров экономики и финансов в кабинете Стефана Янева. Их программа была сверстана как раз под тех, кто хочет реформ и борьбы с мздоимством, но разочаровался в «партиях протеста»: своей главной целью К. Петков и А. Василев провозгласили достижение «нулевой коррупции» во всех сферах жизни общества и всячески давали понять, что настроены на диалог с теми силами, которые требуют реформ.

В отличие от ситуации в апреле и июле, сейчас у Болгарии больше шансов наконец-то получить правительство, опирающееся на парламентское большинство. В немалой степени это обусловлено тем, что и ЕТН, и «Демократическая Болгария», и БСП растеряли значительную часть своего электората и теперь прекрасно понимают, что коалиция с «Продолжаем перемены» — их последний шанс прийти к власти.

Однако в благородной миссии избавления Болгарии от коррупционного морока партии «Продолжаем перемены» и ее вероятным союзникам предстоит столкнуться и с серьезными препятствиями. Прежде всего, это сопротивление самой системы государственного управления, в которой члены и сторонники ГЕРБ имеют большое влияние.

Играть против нового правительства будут и очень высокие ожидания, которые возлагает на него общество. Задержка реформ чревата быстрым падением популярности, за которым могут последовать новые протесты.

Ставки для будущего кабинета, который партии «Продолжаем перемены» предстоит создать, очень высоки. Искоренить коррупцию и смягчить социальное неравенство — задачи масштабные и труднодостижимые, и риск оступиться на этом пути у болгарских реформаторов будет весьма велик.

Второй тур президентский выборов, прошедший 21 ноября, особого интереса у болгар не вызвал — все и так предполагали, что действующий глава государства Румен Радев переизберется на второй срок. В этом смысле никаких сюрпризов не случилось — его тандем с вице-президентом Илияной Йотовой действительно набрал 66,7% голосов избирателей. Зато явка оказалась рекордно низкой — всего 34,8%.

Неделей ранее, когда в стране одновременно проходили парламентские выборы и первый тур президентских выборов, граждане были несколько активнее, но ненамного — на участки пришло чуть более 40% от списочного состава избирателей.

Машины против явки

Александр Дунаев:
Когда народ вопиет, а политики не слышат: дойдет ли в Болгарии дело до третьих за год парламентских выборов?

Причин у такой низкой активности несколько. Наиболее очевидная — очередная волна пандемии, которая в условиях крайне низкого уровня вакцинации населения вывела Болгарию в мировые лидеры по смертности от коронавируса.

Другая причина носит технический характер и связана с машинами для голосования. Во-первых, их широкое применение на избирательных участках поставило в тупик многих пожилых избирателей, не привыкших к такой системе учета голосов: кто-то из них так и не смог справиться с требованиями электронной системы, кто-то просто решил не подвергать себя стрессу и остался дома. Во-вторых, в первой половине ноября болгарские СМИ во всех деталях муссировали скандал вокруг неучтенных устройств, обнаруженных на складах компании «Сиела Норма», которая занимается разработкой и поставкой оборудования для проведения выборов.

Появление невесть откуда более шестисот аппаратов, разумеется, породило массу домыслов. Правая партия «Граждане за европейское развитие Болгарии» (ГЕРБ) утверждала, что они будут использованы для фальсификации подсчета голосов, а служебное правительство, возглавляемое премьером Стефаном Яневым и управляющее страной с мая этого года, говорило о провокации, предпринятой с целью дискредитации выборов.

В свою очередь Центральная избирательная комиссия уверяла, что в день голосования эти устройства применяться не будут, а сама Сиела Норма настаивала, что они ей были нужны исключительно для запчастей — на тот случай, если какие-то аппараты выйдут из строя и придется их ремонтировать. Подлинное происхождение «таинственных» машин так и осталось невыясненным, но вся эта история не прошла бесследно — определенную часть избирателей путаные объяснения Сиелы не убедили, и они предпочли в выборах не участвовать.

Летний тупик

Помимо конъюнктурных причин был и еще один важный фактор — болгарам просто надоело ходить на избирательные участки. Если президента в Болгарии выбирают раз в пять лет, то парламентские выборы 14 ноября стали третьими за год, так как по итогам двух предыдущих волеизъявлений правительство сформировать не удалось.

На выборах в апреле и июле 2021 г. широкое представительство в Народном собрании получили так называемые «партии протеста» — популистская сила «Есть такой народ» (ЕТН), правоцентристская коалиция «Демократическая Болгария» и левоцентристская коалиция «Вставай, Болгария! Мы идем!». В апреле они на троих собрали 92 депутатских мандата из 240, а в июле — и все 112.

Казалось, все карты у них на руках. ГЕРБ и ее лидер Бойко Борисов, управлявшие страной последние 12 лет с перерывами, хоть и пользовались поддержкой около четверти избирателей, но стали настолько токсичными из-за обвинений в коррупции, что для любой другой силы объединение с ними было бы равнозначно политическому самоубийству.

Собственно, уличение лично Б. Борисова в коррупции и активное участие в манифестациях против его правительства, начавшихся в июле 2020 г., и дало этим трем политическим силам название «партий протеста», а также обеспечило им массовую поддержку.

Однако в ходе переговоров о формировании нового кабинета выяснилось, что на одних лозунгах борьбы с коррупцией и неприязни к Б. Борисову далеко не уедешь. Для создания правящей коалиции нужно кое-что еще: например, согласовать внятную программу реформ и — last but not least — распределить министерские портфели.

Для «партий протеста» это оказалось непосильной задачей. Самый яркий эпизод произошел после июльских выборов, когда ЕТН, получившая чуть более четверти мест в парламенте, представила свой состав нового правительства и предложила другим силам просто поддержать его, однако понимания у коллег по протестному лагерю не встретила.

Александр Дунаев:
Мафия, вон! Откуда начались и куда ведут протесты в Болгарии

После этого создавать правительство отказались также ГЕРБ и социалисты, занявшие, соответственно, второе и третье места в июле. И Румену Радеву ничего не оставалось, кроме как объявить о новых выборах.

Новый игрок

Перспективы открывались нерадужные: «партиям протеста» грозила потеря значительной доли голосов, а с ГЕРБ по-прежнему никто вступать в коалицию не собирался. Что же касается явки, которая упала с 50% до 42% между апрельскими и июльскими выборами, то еще до скандала с машинами для голосования было очевидно, что в ноябре она окажется еще ниже.

В сентябре на политическом поле появилась партия «Продолжаем перемены», которую создали Кирилл Петков и Асен Василев, занимавшие должности министров экономики и финансов в кабинете Стефана Янева. Их программа была сверстана как раз под тех, кто хочет реформ и борьбы с мздоимством, но разочаровался в «партиях протеста»: своей главной целью К. Петков и А. Василев провозгласили достижение «нулевой коррупции» во всех сферах жизни общества и всячески давали понять, что настроены на диалог с теми силами, которые требуют реформ.

В предвыборных опросах «Продолжаем перемены» пользовалась поддержкой около 15% избирателей и соперничала с социалистами за второе место, но, к удивлению многих, по итогам выборов набрала более четверти голосов и вышла на первое место.

Сразу после объявления итогов голосования Кирилл Петков заявил о начале переговоров о формировании правительства с ЕТН, «Демократической Болгарией» и БСП. В общей сложности, эти силы располагают 134 из 240 мест в Народном собрании.

Скрепы для коалиции

В отличие от ситуации в апреле и июле, сейчас у Болгарии больше шансов наконец-то получить правительство, опирающееся на парламентское большинство. В немалой степени это обусловлено тем, что и ЕТН, и «Демократическая Болгария», и БСП растеряли значительную часть своего электората (в связи с чем руководство двух последних сил ушло в отставку сразу после выборов) и теперь прекрасно понимают, что коалиция с «Продолжаем перемены» — их последний шанс прийти к власти. Впрочем, наряду с этими чисто практическими соображениями есть и другие элементы, которые могут обеспечить стабильность будущей четырехпартийной коалиции.

Как единодушно отмечали болгарские эксперты, с которыми удалось пообщаться автору настоящей статьи, все вероятные партнеры разделяют мнение о необходимости решительной борьбы с коррупцией и оздоровления системы государственного управления. Важным сплачивающим элементом будет поддержка президента Румена Радева, который в прошлом году открыто выступил против Борисова и поддержал протестующих.

Еще одной опорой нового кабинета может стать и общее для всех четырех партий представление о необходимости корректировки внешней политики страны. Речь, разумеется, не идет об отказе от евроатлантического выбора, который болгарские элиты сделали на рубеже ХХ–XXI вв. Не прельщает К. Петкова, А. Василева и всех прочих болгарских политиков, обладающих сколько-нибудь значительным весом, и пример польско-венгерской фронды в ЕС, так что конфронтации Софии с Брюсселем ждать не стоит.

Вместе с тем у болгар еще очень свежи воспоминания о том, как слабо и несамостоятельно выглядела страна при бывшем премьере Борисове, которого глава Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер именовал «золотым мальчиком» и который, по выражению болгарского политолога Страхила Делийского, в отношениях с ЕС придерживался принципа «говорите мне, что я должен делать, только не лишайте власти». Поэтому в обществе существует явный запрос на более твердое отстаивание национальных интересов, в том числе и в тех случаях, когда они не совпадают с позициями ЕС, Германии или США, и все потенциальные участники правящей коалиции готовы (по крайней мере на словах) этот запрос удовлетворить.

Подводные камни

Сабина Фишер, Иван Тимофеев:
ЕС — Россия в 2030 году: альтернативные сценарии

Однако в благородной миссии избавления Болгарии от коррупционного морока партии «Продолжаем перемены» и ее вероятным союзникам предстоит столкнуться и с серьезными препятствиями.

Прежде всего, это сопротивление самой системы государственного управления, в которой члены и сторонники ГЕРБ имеют большое влияние. В этом смысле показателен пример тесно связанного с Борисовым генерального прокурора Ивана Гешева: в прошлом году он был одним из главных жупелов для манифестантов, что не помешало ему успешно пересидеть не только сами протесты, но и весь нынешний политический кризис.

Играть против нового правительства будут и очень высокие ожидания, которые возлагает на него общество. Задержка реформ чревата быстрым падением популярности, за которым могут последовать новые протесты — в последние годы болгары не раз показывали, что не намерены отсиживаться дома, когда действия власть имущих их не устраивают.

Наконец, есть и социальный фактор. Все ответы «Продолжаем перемены» на проблемы болгарского общества, будь то состояние системы здравоохранения, образования или энергетики, начинаются с красивых слов о «нулевой коррупции» или «нулевой терпимости» к мздоимству. При этом сколько-нибудь внятная социальная программа у партии отсутствует, а развитие экономики она планирует обеспечивать через стимулирование инвестиций и создание благоприятных условий для бизнеса — неочевидный выбор для страны, которая находится на последнем месте в ЕС по уровню доходов на душу населению и где социальное неравенство в последние десятилетия стабильно растет при попустительстве со стороны государства.

В целом социальный фактор — ахиллесова пята болгарской политической системы. По словам С. Делийского, она отражает интересы 10–20% наиболее обеспеченных граждан страны, тогда как интересы оставшихся 80% практически не представлены, что, кстати, является еще одной значимой причиной постоянно снижающейся явки на выборах.

В этих условиях ставки для будущего кабинета, который партии «Продолжаем перемены» предстоит создать, очень высоки. Искоренить коррупцию (о чем Петков и Василев говорят постоянно) и смягчить социальное неравенство (о чем они предпочитают молчать) — задачи масштабные и труднодостижимые, и риск оступиться на этом пути у болгарских реформаторов будет весьма велик.