Военно-политическое противостояние в Ливии до 2019 г.: группировки, коалиции и союзники

Материал был подготовлен для РСМД в 2018 г.

Политически Ливия расколота на два основных центра силы — западный блок во главе с международно признанным Правительством национального согласия Фаиза Сарраджа в Триполи и восточный блок в лице также признанной на международном уровне Палаты представителей в Тобруке и Ливийской национальной армии фельдмаршала Халифы Хафтара. При этом основу вооруженных сил каждого из двух центров составляют хрупкие коалиции разношерстных группировок, в том числе племенных и исламистских, которые с легкостью меняют свои аффилиации и вступают в неустойчивые альянсы со вчерашними противниками.

В сегодняшней Ливии сформировался своеобразный военно-политический баланс, при котором каждая из противоборствующих сторон достигла предела своего влияния, а любое краткосрочное усиление одной из них приведет в результате к новой перегруппировке и смене лояльностей многочисленных разношерстных элементов каждой из неустойчивых коалиций. И страна вернется к очередному «балансу пределов влияния». Путем к началу военной и политической стабилизации в стране может стать:

1. взаимное фактическое признание интересов наиболее влиятельных внутриливийских центров (в первую очередь, ПНС/ПС и ЛНА Х. Хафтара);
2. организация между ними переговоров по принципу «корзин», то есть параллельного обсуждения отдельных кластеров насущных проблем (распределение доходов от нефтеэкспорта, социальное и финансовое обеспечение населения, разграничение негосударственных формирований и исламистских группировок и их разоружение и др.);
3. формирование смешанных сил безопасности (с участием сторонников ПНС, ЛНА, племенных группировок) для борьбы с исламистскими ячейками, наркотрафиком, торговлей оружием и людьми и стабилизации ситуации в неконтролируемых или оспариваемых районах, а также на территории ключевых объектов энергетической и транспортной инфраструктуры.

Между тем сложность реализации этих пунктов упирается в тот факт, что конкурирующие блоки и составляющие их группировки категорически не готовы отказаться от своих военно-политических устремлений, подкрепляемых помощью внешних союзников, во имя перспективы стабилизации страны. России в этой ситуации важно выступить стороной, способствующей восстановлению Ливии через развитие торгового, энергетического и военного сотрудничества со всеми ливийскими международно признанными структурами — в первую очередь, ПНС, ПП, ННК.

Материал был подготовлен для РСМД в 2018 г.

Политически Ливия расколота на два основных центра силы — западный блок во главе с международно признанным Правительством национального согласия Фаиза Сарраджа в Триполи и восточный блок в лице также признанной на международном уровне Палаты представителей в Тобруке и Ливийской национальной армии фельдмаршала Халифы Хафтара. При этом основу вооруженных сил каждого из двух центров составляют хрупкие коалиции разношерстных группировок, в том числе племенных и исламистских, которые с легкостью меняют свои аффилиации и вступают в неустойчивые альянсы со вчерашними противниками. В результате возникла ситуация, при которой ни один из сложившихся блоков не может гарантировать полный и устойчивый контроль даже над формально подконтрольной территорией. Это усугубляется категорической неготовностью внутриливийских игроков к компромиссам и постоянным стремлением каждого из них оспорить статус-кво в вопросе сохранения влияния на территорию, важнейшую инфраструктуру и ключевые государственные и финансовые институты. В немалой степени эта категоричность обусловлена иностранной финансовой помощью Египта, ОАЭ, Франции, Италии, Катара, Саудовской Аравии. Возможности противоборствующих центров внутриливийского конфликта в наращивании своего влияния достигли предела.

Западный блок: Правительство национального согласия и триполитанские группировки

Правительство национального согласия (ПНС), созданное в соответствии со Схиратскими соглашениями в декабре 2015 г. и переехавшее в Триполи в марте 2016 г., по-прежнему не оправдывает свое название. Формально ПНС и Президентскому совету (ПС) во главе с Сарраджем подчиняются ключевые государственные ведомства — министерства, Национальная нефтяная компания (ННК), Центральный банк, а также Президентская гвардия (ПГ), которая должна была стать основой для формирования Ливийской армии. Между тем ПГ, изначально сформированная из мисуратских боевых групп, в октябре 2016 г. при попытке переворота в пользу Правительства национального спасения Халифы Гвейла перешла на сторону последнего, подтвердив, правда, уже в начале 2017 г., свою приверженность ПС. На сегодняшний день ПГ фактически не существует. Соответственно, ПНС/ПС в действительности не имеет контроля даже над Триполи и — в отсутствии собственных вооруженных сил — вынужден опираться на формально лояльные, враждующие между собой группировки, которые контролируют отдельные районы города и пригорода, а также ключевые государственные ведомства. Ливийская столица с весны 2017 г. поделена между четырьмя основными группировками: «Революционной бригадой Триполи» (РБТ) под руководством Хейсама Таджури, «Центральными силами безопасности Абу Салим» во главе с Абдельгани Аль-Кикли, «Бригадами Рада» Абдер-рауфа Кары и «Батальоном Навайси». РБТ Х. Таджури, которая при поддержке «Бригады 301» в мае 2018 г. вытеснила остатки ПГ с их позиций в центре столицы и в районе международного аэропорта Триполи, контролирует министерство внутренних дел.

Силы Аль-Кикли, в сотрудничестве с РБТ с 2016 г. активно противостоящие мисуратским группировкам, аффилированным с Правительством Гвейла и Братьями-мусульманами, имеют тесные связи с городским советом и контролируют распределение налоговых поступлений. Основу «Бригад Рада» составляют мадхалиты, главным апологетом которых и является Кара. Мадхалиты, формально выступающие за послушание местным властям и неучастие в политике, получают значительное финансирование от саудовского шейха Раби Аль-Мадхали, которому фактически напрямую подчиняются. Помимо военных инструментов контроля, мадхалиты расширяют свое влияние за счет установления контроля над многими мечетями по всей стране, ввиду чего их популярность растет, а ряды пополняются благодаря переходу на их сторону боевиков различных группировок.

Кирилл Семенов:
Кому принадлежит Ливия?

В Триполи силы Кара контролируют единственный функционирующий аэропорт столицы — Митига, тюрьму Митига, штаб-квартиру ННК и Ливийский международный банк (ЛМБ), через который проходят все операции по продаже ливийской нефти, а в мае 2018 г. отряды «Рада» получили от ПНС/ПС мандат главной силы по борьбе с терроризмом в Триполи. Наконец, «Батальон Навайси», вытесненный из ЛМБ в октябре 2018 г., продолжает контролировать Центральный банк, имеет тесные связи со спецназом МВД, а представители руководства группировки, по некоторым данным, внедрены в Министерство финансов и занимают там высокие посты.

До 2014 г. финансирование многочисленных группировок происходило через МВД и Министерство обороны, что позволило их лидерам накопить значительные средства для закупки вооружений. Однако из-за истощения государственных источников и задержек выплат формально лояльным ПНС/ПС силам, наиболее распространенными формами заработка стали похищения людей (особенно влиятельных представителей банков и государственных ведомств), рэкет местных бизнесов и крупных предпринимателей, а также манипуляции с банковскими аккредитивами.

Укрепление позиций отдельных группировок с материальной точки зрения также происходит за счет их активных контактов с Италией, которая в своем стремлении решить проблему растущего потока нелегальной миграции с ливийской территории оказывает непосредственную помощь тем из них, кто занимается береговой охраной. Сложившееся распределение контроля в Триполи не устраивает ряд других влиятельных группировок западной ливийской провинции. И в первую очередь — изгнанных из столицы в 2014 г. зинтанцев, а также некоторые группы мисуратцев (в 2014 г. вошедших в коалицию «Рассвет Ливии» против операции «Достоинство Ливии», к которой присоединился зинтанский военный совет), покинувших город после прибытия туда ПНС/ПС.

В апреле 2018 г. начала складываться очередная коалиция против группировок, оккупировавших Триполи и фактически поставивших под свой контроль правительство. В конце августа сформировавшийся союз сил Зинтана, Мисураты, Таджуры и Тархуны начал наступление на столицу во главе с «Бригадой 7» (отряды «Каният»). В начале октября Саррадж попытался через перестановки в правительстве включить в сложившееся уравнение безопасности в столице потесненных мисуратцев. Между тем вопрос о контроле над Триполи и влиянии на ключевые государственные ведомства едва ли зависит от формальных решений главы ПНС/ПС, не имеющего ни капли из положенной ему по должности «монополии на насилие».

Восточный блок: Палата представителей, Ливийская национальная армия Х. Хафтара и племена Феццана

Территория на востоке страны в основном находится под контролем сил ЛНА фельдмаршалла Х. Хафтара. Формально армия функционирует при международно признанном парламенте — Палате представителей в Тобруке, которая, как и ПНС/ПС, не обладает собственными вооруженными силами или сколь-либо влиятельными органами и структурами, поэтому фельдмаршал фактически действует от своего имени. Основу ЛНА составляют соплеменники Х. Хафтара из племени Фурджан, локальные и племенные боевые группировки, наемники из Судана и Чада, а также ультраконсервативные салафитские группировки мадхалитов. Благодаря материальной помощи Египта, ОАЭ и Франции, ЛНА имеет в своем распоряжении значительное вооружение (включая истребители МиГ-24 и боевые вертолеты) и фактическую военную поддержку во время военных операций. Ее также поддерживают некоторые влиятельные племена Киренаики (маграба, барааса, хаса, обейдат и зинтан), а также продолжают развиваться контакты с западноливийскими племенами (например, варфалла, вершефана и тархуна). Пользуясь напряженным противостоянием в Триполи и готовя наступательную операцию на запад страны, ЛНА также начала устанавливать связи с группировками в Бани Валид, Завии, Сормане, Сабрате, где также пользуется поддержкой отдельных полевых командиров, в частности — мадхалитов. В рядах ЛНА можно отметить генерала Ваниса Бухамада – представителя племени маграба, который с сентября 2018 г. был поставлен во главе Южного командования восточной Ливии. Военным губернатором на востоке страны был назначен еще один выдающийся военный командир — полковник Абдулразак Надури, который заменил глав большинства городских советов в Киренаике ставленниками из рядов ЛНА.

Григорий Лукьянов, Руслан Мамедов:
Игра в бирюльки на ливийском поле

Между тем не стоит переоценивать положение Х. Хафтара на фоне роста недоверия к нему со стороны его союзников. Так, влиятельное племя в Киренаике — авакир, — обеспокоенное усилением влияния соплеменников Х. Хафтара, обвиняет его в непотизме и склоняется к сотрудничеству с ПНС/ПС, особенно после назначения своего соплеменника Махди Аль-Багарати в 2016 г. на пост министра обороны в правительстве в Триполи. В свою очередь зинтанский военный совет во главе с Осамой Аль-Джувейли, в 2014 г. выступивший на стороне Х. Хафтара в объявленной им операции «Достоинство Ливии», также начал наращивать контакты с правительством Сарраджа, часть зинтанцев продолжают поддерживать фельдмаршала. Так, в ноябре 2017 г. Аль-Джувейли возглавил операцию в юго-западном пригороде Триполи против сторонников Х. Хафтара в лице племени вершефана. Кроме того, высказываются предположения, что такие влиятельные фигуры, как Аль-Джувейли, а также авторитетные сторонники фельдмаршала Бухамад и Надури могут составить конкуренцию Х. Хафтару, отвернувшись от него и заметно ослабив его позиции, особенно в свете недовольства последних сотрудничеством их лидера с салафитскими группировками. Впрочем, постоянное жонглирование своими аффилиациями является характерной чертой деятельности большинства военно-политических групп в современной Ливии. Это особенно важно для оценки степени реального влияния Х. Хафтара на территориях, которые рассматриваются как подконтрольные силам ЛНА. Так как установление контроля над определенными районами происходит на основе принятия лидерства фельдмаршала местными племенами и авторитетными полевыми командирами и достижения договоренностей о формальном назначении представителей ЛНА на пост главы местного совета, то подконтрольными Х. Хафтару они будут оставаться до тех пор, пока не сменятся местные политические предпочтения в пользу, например, ПНС/ПС.

Показательным примером в этом смысле служат попытки установить контроль над городом Себха на севере провинции Феццан, за который конкурируют «Бригада 6», состоящая из представителей племени ауляд сулейман, и вооруженные формирования тубу. До начала весны 2018 г. ауляд сулейман выражали поддержку правительству в Триполи, тогда как тубу формально склонялись к поддержке Х. Хафтара. В марте командование «Бригады 6» было заменено, его главой был назначен ставленник ЛНА, задачей которого было инициировать переговоры о перемирии с тубу.

Однако после того как ауляд сулейман получило поддержку от армии Х. Хафтара, так и не полученную из Триполи, они решили усилить наступление на отряды тубу. В ответ тубу объявили войну Х. Хафтару и обратились за помощью к правительству Сарраджа, параллельно создавая альянсы с другими племенами провинции. Сегодня Феццан, где расположены крупнейшие нефтяные месторождения и важнейшие военные авиабазы, остается слабо контролируемой территорией с практически незащищенной южной границей, ареной борьбы различных племенных групп и исламистских группировок, где процветает наркотрафик, торговля оружием и людьми. Посреднические усилия Италии, представителей ПНС/ПС и Х. Хафтара по налаживанию отношений между конкурирующими племенами в целях восстановления безопасности успеха не имеют и иметь не будут, пока социально-экономические нужды населения южной провинции не будут учитываться Триполи или Тобруком.

В целом, продвижение ЛНА на запад продолжается, хотя и с сомнительным успехом. Очевидно, что реализовать результативное наступление в Триполитании Х. Хафтару вряд ли удастся ввиду резкого сопротивления этому наступлению целого ряда сильных вооруженных группировок в Триполи и пригородах, настроенных категорически против фельдмаршала. Однако даже относительная лояльность влиятельных племен и локальных боевых групп и контроль над значительными территориями, особенно в Феццане, могли бы стать серьезным козырем Х. Хафтара в переговорах с Триполи о распределении государственного финансирования с учетом интересов всех провинций, о контроле над важнейшими финансовыми и энергетическими объектами и о роли самого фельдмаршала в управлении страной.

Исламистские группировки

Отдельного внимания заслуживают заметно потерявшие былое влияние некоторые экстремистские группировки, объявленные «незаконными формированиями» как Триполи, так и Тобруком и ЛНА. Речь идет об оставшихся боевиках ИГ и группировках, аффилированных Аль-Каидой (последние оплоты которых к июню 2018 г. были в основном сокрушены в Сирте, Бенгази и Дерне преимущественно силами ЛНА); а также о Братьях-мусульманах, связь с которыми просматривается в разбитой «Гвардии охраны нефтяных объектов» Ибрагима Джадрана, рассеявшейся Ливийской национальной гвардии (боевой опоре бывшего правительства Гвейли), отдельных группах мисуратских бригад, покинувших Триполи в 2016 г. Значимой фигурой для многих исламистских сил является ливийский муфтий Садек Аль-Гарьяни. Их главные внешние спонсоры — Катар и Турция, чья финансовая и материальная поддержка поступает через ливийские средиземноморские порты и слабо контролируемую южную границу. Все эти группировки — в противостоянии армии Х. Хафтара, ориентированным на ПНС/ПС группировкам и племенам на юге — заключают переменные союзы друг с другом и способны оказать влияние на военно-политический баланс сил в стране; особенно учитывая то, с какой легкостью исламистские боевики перетекают из одной группировки в другую, даже ранее враждебную; а также принимая во внимание тот факт, что и в западном, и восточном военно-политических блоках присутствуют силы, так или иначе связанные с исламистами.

***

В сегодняшней Ливии сформировался своеобразный военно-политический баланс, при котором каждая из противоборствующих сторон достигла предела своего влияния, а любое краткосрочное усиление одной из них приведет в результате к новой перегруппировке и смене лояльностей многочисленных разношерстных элементов каждой из неустойчивых коалиций. И страна вернется к очередному «балансу пределов влияния». Путем к началу военной и политической стабилизации в стране может стать:

1. взаимное фактическое признание интересов наиболее влиятельных внутриливийских центров (в первую очередь, ПНС/ПС и ЛНА Х. Хафтара);
2. организация между ними переговоров по принципу «корзин», то есть параллельного обсуждения отдельных кластеров насущных проблем (распределение доходов от нефтеэкспорта, социальное и финансовое обеспечение населения, разграничение негосударственных формирований и исламистских группировок и их разоружение и др.);
3. формирование смешанных сил безопасности (с участием сторонников ПНС, ЛНА, племенных группировок) для борьбы с исламистскими ячейками, наркотрафиком, торговлей оружием и людьми и стабилизации ситуации в неконтролируемых или оспариваемых районах, а также на территории ключевых объектов энергетической и транспортной инфраструктуры.

Между тем сложность реализации этих пунктов упирается в тот факт, что конкурирующие блоки и составляющие их группировки категорически не готовы отказаться от своих военно-политических устремлений, подкрепляемых помощью внешних союзников, во имя перспективы стабилизации страны. России в этой ситуации важно выступить стороной, способствующей восстановлению Ливии через развитие торгового, энергетического и военного сотрудничества со всеми ливийскими международно признанными структурами — в первую очередь, ПНС, ПП, ННК.