Станет ли Арктика территорией диалога?

Вторая администрация Дональда Трампа уделяет повышенное внимание арктическому направлению политики. В частности, в заявлениях Д. Трампа с момента победы на выборах в ноябре 2024 г. вопрос о приобретении Гренландии остается одним из ключевых, что демонстрируют интерес новой администрации к Арктическому региону, а также вывело Арктику на первые полосы СМИ. Сегодня Арктика снова оказывается в фокусе, так как штат Аляска — единственный американский штат, относящийся к Арктическому региону, выбран местом для долгожданных переговоров между президентами России и США, назначенных на 15 августа 2025 г. В центре внимания будет обсуждение вариантов достижения долгосрочного мирного урегулирования украинского кризиса. Вопросы арктического сотрудничества, вероятно, могут быть затронуты в случае обсуждения широкой повестки российско-американских отношений. В контексте выбора Арктики как места проведения российско-американского саммита интересно посмотреть на приоритеты США на арктическом треке и на динамику отношений с Россией и Китаем в Арктическом регионе.

Если администрация Дж. Байдена документально прописывала, что военный потенциал России в Арктике создает «риски для США и их союзников», то с приходом второй администрации Д. Трампа обвинений в адрес Москвы по поводу ее арктической политики звучит несколько меньше. При этом на фоне невысокого темпа продвижения по вопросу урегулирования украинского кризиса можно отметить попытки Д. Трампа в июле 2025 г. ужесточить антироссийские санкции и ввести в отношении России и ее торговых партнеров 100% вторичные пошлины. В ответ на это издание Foreign Policy предостерегает, что такая позиция Вашингтона ослабляет влияние США в Арктике, так как попытки изолировать Россию укрепляют ее взаимодействие с КНР в Арктике. Авторы статьи FP полагают, что для обеспечения долгосрочного влияния США в Арктическом регионе и борьбы «с растущей напористостью и решительностью» Китая более эффективной была бы стратегия избирательного сотрудничества с Россией, а не «максималистской конфронтации». Зоной выборочного сотрудничества могла бы быть Арктика.

Вопрос о возможном взаимодействии России и США в Арктике поднимался в ходе первого этапа российско-американских переговоров в феврале 2025 г., также обсуждались возможные совместные инвестиционные проекты в ходе визита в Вашингтон в апреле 2025 г. К. Дмитриева, главы Российского фонда прямых инвестиций и спецпредставителя президента по экономическому сотрудничеству с зарубежными странами. Анонсируя российско-американский саммит на Аляске, запланированный на 15 августа, помощник Президента России Юрий Ушаков, отметил, что у России и США имеются пересекающиеся интересы на Аляске и в Арктике, а также «просматриваются перспективы реализации масштабных и взаимовыгодных проектов». Таким образом, не стоит исключать вероятности снижения напряженности и возможности налаживания двустороннего сотрудничества в регионе. Однако дополнительных деталей о содержании российско-американского диалога по Арктике в публичное информационное пространство пока не поступало.

Примечательно, что после старта российско-американских переговоров в начале 2025 г. на российско-китайских встречах экспертного и академического сообщества со стороны китайских коллег стали звучать опасения по поводу дальнейших приоритетов России в выборе партнеров по арктическим проектам. С их стороны звучал вопрос, в случае потепления российско-американских отношений, будет ли Россия отдавать предпочтение Китаю или США. Российские эксперты считают такую постановку вопроса ограничивающей, комментируя, что в случае восстановления отношений России и США в Арктике открывается больше возможностей для углубления российско-китайского инвестиционного партнерства, так как именно американские вторичные санкции были основным ограничительным фактором к его наращиванию.

Вторая администрация Дональда Трампа уделяет повышенное внимание арктическому направлению политики. В частности, в заявлениях Д. Трампа с момента победы на выборах в ноябре 2024 г. вопрос о приобретении Гренландии остается одним из ключевых, что демонстрируют интерес новой администрации к Арктическому региону, а также вывело Арктику на первые полосы СМИ. Сегодня Арктика снова оказывается в фокусе, так как штат Аляска — единственный американский штат, относящийся к Арктическому региону, выбран местом для долгожданных переговоров между президентами России и США, назначенных на 15 августа 2025 г. В центре внимания будет обсуждение вариантов достижения долгосрочного мирного урегулирования украинского кризиса. Вопросы арктического сотрудничества, вероятно, могут быть затронуты в случае обсуждения широкой повестки российско-американских отношений. В контексте выбора Арктики как места проведения российско-американского саммита интересно посмотреть на приоритеты США на арктическом треке и на динамику отношений с Россией и Китаем в Арктическом регионе.

Экология на периферии

Наталья Вяхирева:
Арктика как новый регион мировой политики: стратегии западных государств

Вторая администрация Трампа сосредоточила внимание на защите национальной безопасности США и экономических интересов Штатов в Арктическом регионе, тогда как вопросы научных исследований, а также вопросы, связанные с изменением климата и природоохраной, отодвинуты на второй план.

В отличие от Дж. Байдена, Д. Трампа сложно назвать приверженцем климатической повестки. Трамп заявляет, что меры по ограничению выбросов углекислого газа противоречат политическим и экономическим интересам США. Вскоре после возвращения в Белый дом он подписал указ о повторном выходе США из Парижского соглашения по климату. Позиция Трампа указывает на то, что республиканцы готовы идти на экологические издержки ради устойчивого экономического развития. Из имеющихся примеров — объявление Д. Трампа о возобновлении добычи нефти и газа в Национальном Арктическом заповеднике штата Аляска, как части программы по продвижению США в качестве ключевой энергетической державы.

Американские оценки рисков

Политические элиты США связывают риски в сфере безопасности в Арктике с политикой, которую проводят Россия и КНР.

Фактор Китая учитывается в стратегиях и документах по внешнеполитическому планированию многих западных государств, включая США. Риторика о китайской угрозе используется на Западе для сплочения позиций западных союзников в Арктике на основе антикитайской повестки. В период первого срока президентства Д. Трамп выступал против расширения деятельности Китая в Арктике. Администрация Дж. Байдена продолжила курс на сдерживание Китая. Такая линия демократов четко отражена в Стратегии национальной безопасности 2022 г., Национальной стратегии США для Арктического региона 2022 г., Арктической стратегии Министерства обороны США 2024 г. В последнем документе Китай назван «пошагово надвигающимся вызовом» (pacing challenge), т.е. государством, которое формирует риски для статуса и роли США на мировой арене, проецирования их мощи и влияния, однако не представляет непосредственной военной угрозы. При этом Китай адаптировался к системным обвинениям со стороны США, западная критика не является для КНР ограничивающим фактором в проведении своей стратегии. Представители Китая на всех уровнях подчеркивают, что политика КНР в регионе и взаимодействие с Россией носят мирный характер.

Тенденцию на сдерживание КНР в Арктике и настороженное отношение к России можно наблюдать и при второй администрации Д. Трампа. Так, например, Д. Трамп заявляет, что Гренландия должна войти в состав США, чтобы противостоять влиянию Китая и России.

Позиция России по претензиям США на территорию Гренландии отражена в выступлении президента В.В. Путина на Международном арктическом форуме в марте 2025 г., где он подчеркнул, что Гренландия, «это вопрос, который касается двух конкретных государств и к нам не имеет никакого отношения». Говоря о политике США в Арктике, президент России отметил, что «США будут и дальше на системной основе продвигать свои геостратегические, военно-политические и экономические интересы в Арктике». На современном этапе российский подход к решению арктических вопросов в целом основан на готовности взаимодействовать как с арктическими, так и с неарктическими государствами.

Если администрация Дж. Байдена документально прописывала, что военный потенциал России в Арктике создает «риски для США и их союзников», то с приходом второй администрации Д. Трампа обвинений в адрес Москвы по поводу ее арктической политики звучит несколько меньше. При этом на фоне невысокого темпа продвижения по вопросу урегулирования украинского кризиса можно отметить попытки Д. Трампа в июле 2025 г. ужесточить антироссийские санкции и ввести в отношении России и ее торговых партнеров 100% вторичные пошлины. В ответ на это издание Foreign Policy предостерегает, что такая позиция Вашингтона ослабляет влияние США в Арктике, так как попытки изолировать Россию укрепляют ее взаимодействие с КНР в Арктике. Авторы статьи FP полагают, что для обеспечения долгосрочного влияния США в Арктическом регионе и борьбы «с растущей напористостью и решительностью» Китая более эффективной была бы стратегия избирательного сотрудничества с Россией, а не «максималистской конфронтации». Зоной выборочного сотрудничества могла бы быть Арктика.

Наращивание ледокольного флота

Никита Белухин:
Гренландское зеркало американских интересов

Летом 2025 г. Д. Трамп подписал законопроект о налогах и расходах, в соответствии с которым более 8,6 млрд долл. будет выделено на увеличение флота береговой охраны США в Арктике, в состав которого входят ледоколы. По оценкам западных СМИ, это делается чтобы противостоять растущему доминированию России и Китая. При администрации Дж. Байдена было подписано соглашение с Канадой и Финляндией о строительстве ледоколов — так называемый «Ледяной пакт» (ICE Pact). По сути, цель этой инициативы — лишить Россию и Китай лидерства по величине ледокольного флота в Арктике. Отношение Д. Трампа к пакту весьма неоднозначное, указания о начале его реализации он так и не дал. При этом на саммите НАТО в июне 2025 г. Трамп договорился о покупке у Финляндии 15 ледоколов. Таким образом, от планов по модернизации ледокольного флота Д. Трамп не отказался. Еще во время своего прошлого президентского срока, в 2020 г. Д. Трамп отдал распоряжение обеспечить США ледоколами в период до 2029 г. и, видимо, намерен идти по этому пути.

Потенциал сотрудничества в рамках Арктического совета

Главным форумом сотрудничества в Арктике с 1996 г. был Арктический совет, полномасштабная деятельность которого не ведется с 2022 г. Согласно положениям Оттавской декларации 1996 г. об учреждении Арктического совета, ключевое направление его деятельности — сотрудничество по вопросам устойчивого развития и защита окружающей среды в Арктике. В рамках Cовета предусмотрен статус государств-наблюдателей для неарктических акторов, что делает АС площадкой для многостороннего взаимодействия между арктическими и неарктическими игроками. Для Д. Трампа экологическая и климатическая повестки остаются на периферии. Принимая во внимание это обстоятельство, США вряд ли будут инвестировать усилия в восстановление полноформатной деятельности Арктического совета. Напомним, что в 2019 г. в период первой администрации Д. Трампа, впервые в истории Арктического совета участникам министерской встречи не удалось подписать итоговую декларацию, так как США отказались включить в ее текст положения, касающиеся рисков и мер борьбы с изменением климата. Авторы упомянутой выше публикации в Foreign Policy обращают внимание, что этот эпизод политики первой администрации вместе с повторным выходом из Парижского соглашения по климату в период второй администрации и территориальными претензиями к Гренландии «минимизируют роль США как стабилизирующей силы в регионе» и призывают республиканскую администрацию этот подход пересмотреть.

Россия сохраняет открытость к взаимодействию в рамках АС в тех форматах, которые остаются доступными в текущих условиях и рассчитывает, что работа Арктического совета будет возобновлена с учетом интересов всех государств-членов, на равноправной и взаимовыгодной основе. Для Китая, как государства-наблюдателя в АС, парализация деятельности Арктического совета ведет к уменьшению возможностей его участия в процессах управления Арктикой в текущий условиях.

Потенциал двустороннего взаимодействия России и США

Вопрос о возможном взаимодействии России и США в Арктике поднимался в ходе первого этапа российско-американских переговоров в феврале 2025 г., также обсуждались возможные совместные инвестиционные проекты в ходе визита в Вашингтон в апреле 2025 г. К. Дмитриева, главы Российского фонда прямых инвестиций и спецпредставителя президента по экономическому сотрудничеству с зарубежными странами. Анонсируя российско-американский саммит на Аляске, запланированный на 15 августа, помощник Президента России Юрий Ушаков, отметил, что у России и США имеются пересекающиеся интересы на Аляске и в Арктике, а также «просматриваются перспективы реализации масштабных и взаимовыгодных проектов». Таким образом, не стоит исключать вероятности снижения напряженности и возможности налаживания двустороннего сотрудничества в регионе. Однако дополнительных деталей о содержании российско-американского диалога по Арктике в публичное информационное пространство пока не поступало.

Позиция Китая

Сергей Волгин, Игбал Гулиев:
Догнать Россию и перегнать Китай: новый ледокольный флот для Трампа

Примечательно, что после старта российско-американских переговоров в начале 2025 г. на российско-китайских встречах экспертного и академического сообщества со стороны китайских коллег стали звучать опасения по поводу дальнейших приоритетов России в выборе партнеров по арктическим проектам. С их стороны звучал вопрос, в случае потепления российско-американских отношений, будет ли Россия отдавать предпочтение Китаю или США. Российские эксперты считают такую постановку вопроса ограничивающей, комментируя, что в случае восстановления отношений России и США в Арктике открывается больше возможностей для углубления российско-китайского инвестиционного партнерства, так как именно американские вторичные санкции были основным ограничительным фактором к его наращиванию.

Российско-китайское взаимодействие в Арктике поступательно развивается, однако расхождения во взглядах у партнеров имеются. Эксперт Яна Лексютина провела анализ восприятия ситуации в Арктике в китайском экспертном сообществе и выявила, что, с точки зрения китайских экспертов, после февраля 2022 г. США и европейские страны стали игнорировать «законные права» Китая как внерегиональной страны на участие в решении вопросов, касающихся Арктики. Кроме того, как подчеркивает Я. Лексютина, в китайских экспертных кругах появилось понятие «арктической единой судьбы человечества», на основе которой делаются попытки развивать концепцию «большой Арктики» как теоретической основы участия Китая в управлении Арктикой. Учитывая, что Китай не является арктическим государством, заявления об арктических «законных правах» вызывает настороженность у российских экспертов. Китай, как государство-наблюдатель, обязался признавать суверенное право и юрисдикцию арктических государств в Арктике. При этом в КНР по-прежнему распространено видение, характерное для многих внерегиональных игроков, что Арктика по модели Антарктики должна быть достоянием человечества. В этом взгляды Москвы и Пекина расходятся, тем не менее несовпадение позиций до сих пор не стало ограничивающим фактором для наращивания российско-китайского арктического партнерства.

Арктика проходит трансформацию от изолированного региона, зоны стабильности и сотрудничества к новому региону мировой политики, в котором сталкиваются позиции ведущих государств мира, однако по-прежнему имеются общие интересы. Возвращение к модели арктического сотрудничества, существовавшей до 2022 г., в формате «business-as-usual» вряд ли возможно. Однако это не исключает потенциальной возможности выработки взаимоприемлемой модели, если не сотрудничества, то хотя бы сосуществования.