Социализм — светлое будущее Америки?

Неожиданный взлёт группы ультралевых членов Палаты представителей Конгресса США стал одной из сенсаций нынешнего сезона в Вашингтоне. Особого внимания удостоилась харизматическая «банда четырёх» в лице демократов Александрии Окасио-Кортес (Нью-Йорк), Ильхан Омар (Миннесота), Айанны Пресли (Массачусетс) и Рашиды Тлаиб (Мичиган). Все четверо — эффектные женщины из этнических меньшинств, яркие публичные фигуры и амбициозные политики. Все четверо — непримиримые противники президента Дональда Трампа и сторонницы резкого разворота Америки влево.

Аналитики предлагают самые различные объяснения левому тренду в США, апеллируя к социальным, расовым, гендерным и даже к региональным факторам. Всё же самыми убедительными представляются теории, связывающие левую волну с ценностями и приоритетами нового поколения американцев — так называемых миллениалов.

Некоторые из ультралевых политиков по возрасту сами близки к «поколению Y». Окасио-Кортес, например, родилась в 1989 г., Ильхан Омар — в 1981 г. Неудивительно, что они рассматривают миллениалов как свою естественную политическую базу. Программы ультралевых не слишком отличаются от традиционного набора лозунгов левых европейских социал-демократов прошлого столетия с поправкой на американскую специфику и новую повестку дня XXI века. Доступное — вплоть до бесплатного — высшее образование, включая возможную амнистию по выплате студенческих займов. Существенное повышение минимальной оплаты труда. Общенациональная система гарантированного общественного здравоохранения. Ускоренная легализация незаконных иммигрантов и упрощение процедур для получения ими гражданства США. Большое место в программах занимают вопросы изменения климата и охраны окружающей среды.

Помимо этого, надо отказаться от американских интервенций за рубежом и сократить военное присутствие США повсюду в мире, сделав акцент на борьбу за права человека и использование многосторонней дипломатии. Если лидеров миллениалов и можно считать патриотами, то это явно не тот патриотизм, который исповедует Дональд Трамп. Предусматривается также опция решительного сокращения оборонных расходов, а также помощи иностранным союзникам и клиентам.

Ультралевых обвиняют в популизме, в незнании жизни, в политической безответственности, в предательстве фундаментальных ценностей и традиций Америки. Тем более что мало кто из их лидеров может похвастаться длинной цепочкой поколений американских предков. У Александрии Окасио-Кортес мать — пуэрториканка, Рашида Тлаиб — из семьи палестинских иммигрантов, а Ильхан Омар вообще беженка из Сомали.

Едва ли миллениалы, чаще всего неплохо образованные и к тому же скептически настроенные люди, не видят очевидных нестыковок и явных передержек в программах ультралевых. И, тем не менее, продолжают их поддерживать. По всей видимости, усиливающаяся поляризация американской политической жизни просто не оставляет миллениалам другого выбора.

Респектабельные демократы эпохи Билла Клинтона и Барака Обамы не тянут на роль не только героев, но даже кумиров. Поддерживать Трампа большинство миллениалов тем более не готовы. То ли дело — молодые, эффектные, красноречивые, устремлённые в будущее леваки новой волны! Что же до реалистичности достижения заявленных «великолепной четвёркой» целей, так ведь ещё на знамёнах студенческой «парижской весны» 1968 года было начертано: «Будьте реалистами — требуйте невозможного!»

Активность ультралевых вносит раскол в и без того нестройные ряды Демократической партии и играет на руку Дональду Трампу, позволяет нынешнему хозяину Белого дома представлять всю Демократическую партию в карикатурном виде — чуть ли не как сторонников построения в Америке социализма советского или китайского образца.

Ультралевые ставят в сложное положение таких политических тяжеловесов Демократической партии, как сенатора Элизабет Уоррен (Массачусетс) и бывшего вице-президента Джо Байдена. С одной стороны, потенциальные кандидаты в президенты на выборах 2020 года вынуждены хотя бы частично интегрировать лозунги ультралевых в свои программы. Возможность позиционировать Демократическую партию как партию нового поколения американцев — слишком большой соблазн, чтобы от него можно было легко отмахнуться. С другой стороны, сдвигаясь влево, руководство Демократической партии фактически уступает центр политического спектра республиканцам и лично Дональду Трампу.

Предложения ультралевых высвечивают и более общую проблему Демократической партии. Партийные программы демократов — что левых, что центристов — фиксируются главным образом на том, как лучше и «справедливее» нарезать национальный экономический пирог. А не на том, как заставить этот пирог расти быстрее, чем это предлагают их политические оппоненты. У демократов, по сути, нет своей стратегии устойчивого экономического роста Америки, что выглядит особенно тревожным в условиях продолжающегося экономического наступления Китая.

Неожиданный взлёт группы ультралевых членов Палаты представителей Конгресса США стал одной из сенсаций нынешнего сезона в Вашингтоне. Особого внимания удостоилась харизматическая «банда четырёх» в лице демократов Александрии Окасио-Кортес (Нью-Йорк), Ильхан Омар (Миннесота), Айанны Пресли (Массачусетс) и Рашиды Тлаиб (Мичиган). Все четверо — эффектные женщины из этнических меньшинств, яркие публичные фигуры и амбициозные политики. Все четверо — непримиримые противники президента Дональда Трампа и сторонницы резкого разворота Америки влево.

Эффектных женщин и амбициозных политиков в Соединённых Штатах всегда было в избытке. Хватает в Америке и непримиримых противников Трампа. Однако, «банда четырёх» или, скажем мягче, «великолепная четвёрка» — это не просто очередная мода сезона. «Четвёрка» выражает новый и совсем не маргинальный тренд в американском общественном сознании. Этот тренд наглядно проявился ещё три года назад, когда в ходе президентской избирательной кампании 2016 года сенатор-демократ от Вермонта Берни Сандерс, гордо именующий себя «демократическим социалистом», неожиданно смог составить серьёзную конкуренцию на праймериз явному лидеру своей партии Хиллари Клинтон.

Аналитики предлагают самые различные объяснения левому тренду в США, апеллируя к социальным, расовым, гендерным и даже к региональным факторам. Всё же самыми убедительными представляются теории, связывающие левую волну с ценностями и приоритетами нового поколения американцев — так называемых миллениалов. Миллениалы (они же «поколение Y», они же «сетевое поколение», они же «эхо-бумеры») — это те, кто вошёл во взрослую жизнь на пороге или в начале третьего тысячелетия. В США к ним обычно относят родившихся в 1981–2003 гг. Родившиеся позже относятся уже к следующему поколению — «поколению Z», каковое по молодости лет пока не оказывает существенного влияния на расстановку политических сил в стране.

Кипит наш разум возмущённый

Андрей Кортунов:
Итоги внешней политики Трампа: взгляд справа

Некоторые из ультралевых политиков (приближающийся к восьмидесятилетию Сандерс, конечно, не в счёт) по возрасту сами близки к «поколению Y». Окасио-Кортес, например, родилась в 1989 г., Ильхан Омар — в 1981 г. Неудивительно, что они рассматривают миллениалов как свою естественную политическую базу. Добавим, что большинство лидеров миллениалов не имеют за своими плечами сколько-нибудь впечатляющей карьеры в частном бизнесе или в государственном аппарате, их основной профессиональный опыт накоплен в институтах гражданского общества и в политических движениях.

Программы ультралевых не слишком отличаются от традиционного набора лозунгов левых европейских социал-демократов прошлого столетия с поправкой на американскую специфику и новую повестку дня XXI века. Доступное — вплоть до бесплатного — высшее образование, включая возможную амнистию по выплате студенческих займов. Существенное повышение минимальной оплаты труда. Общенациональная система гарантированного общественного здравоохранения. Ускоренная легализация незаконных иммигрантов и упрощение процедур для получения ими гражданства США.

Большое место в программах занимают вопросы изменения климата и охраны окружающей среды. Предлагается, в частности, полностью уйти от углеводородной экономики уже к 2030 году. Конечно, добыча сланцевых нефти и газа, равно как и выход США из Парижских соглашений по климату категорически не приветствуется. Внутри страны экологические стандарты должны быть ужесточены, а во внешней политике Америка должна стать глобальным экологическим лидером. Помимо этого, надо отказаться от американских интервенций за рубежом и сократить военное присутствие США повсюду в мире, сделав акцент на борьбу за права человека и использование многосторонней дипломатии. Если лидеров миллениалов и можно считать патриотами, то это явно не тот патриотизм, который исповедует Дональд Трамп.

Разумеется, все замечательные социальные идеи ультралевых потребуют немалых расходов. Деньги предполагается взять, естественно, у богатых — обложить повышенным подоходным налогом (до 90%) состоятельных американцев, умерить финансовые аппетиты Уолл-стрит, покончить с офшорными зонами, где американские корпорации скрывают свои прибыли от Налоговой службы США. Предусматривается также опция решительного сокращения оборонных расходов, а также помощи иностранным союзникам и клиентам (ультралевых, в частности, обвиняют в антисемитизме ввиду их критического отношения к нынешней политике Израиля и к произраильскому курсу администрации Трампа).

Кто был ничем, тот станет всем

Сам по себе феномен молодёжного левого радикализма не является чем-то новым ни в истории Америки, ни в истории человечества. Согласно расхожей мудрости, «всякий, кто не был леваком в двадцать лет, не имеет сердца, а всякий, кто остался леваком в сорок лет, не имеет ума». И всё же миллениалы — поколение весьма специфическое, выросшее в эпоху Интернета, глобализации, наступления цифровых технологий, «однополярного момента» и ожиданий «конца истории». Уникальность последнего двадцатилетия прошлого века предопределила как их сильные, так и слабые стороны.

Миллениалы отличаются от предыдущего поколения (в американской терминологии — «поколение X», 1965–1980 годов рождения) большей креативностью, адаптивностью к новым условиям, более развитым чувством социальной ответственности. Их волнуют экология и другие глобальные проблемы. К миллениалам больше, чем к любому другому поколению США, можно отнести определение «граждане мира». Они отличаются критическим мышлением и не готовы следовать общепринятым ролевым моделям (принято считать, что миллениалы — первое поколение, у которого есть кумиры, но нет героев).

Сергей Шевченко:
Президентские выборы в США 2020: основные тенденции и стратегии партий в политической борьбе

Но миллениалам присущи и такие черты, как проблемы в коммуникациях (особенно в условиях жёстких иерархий), отсутствие навыков командной работы, готовность уйти от проблем жизни в виртуальность социальных сетей и компьютерных игр. Миллениалы — нарциссы, их самооценки, как правило, завышены, а не занижены. В профессиональном отношении они часто оказываются более азартными, но менее амбициозными, чем их родители. Типичный миллениал будет скорее подстраивать работу под свой образ жизни, чем наоборот. Миллениалы предпочитают говорить не о карьере, а об участии в «проектах», чаще меняют места работы и даже базовую профессию.

Не менее существенно и то, что миллениалы медленней взрослеют, чем предшествующие поколения американцев, по крайней мере, если использовать термин «взросление» в его традиционном понимании. «Поколение Y» дольше не расстаётся со своими подростковыми фантазиями, избегает решений, связанных с повышением уровня личной ответственности — будь то уход из родительского дома, вступление брак или рождение детей. Этому поколению свойственна расточительность — свои заработки они часто тратят на потребление, развлечения, путешествия, не думая о сбережениях. Страх потерять работу или не оплатить счета не является столь сильным мотиватором для миллениалов, как для предыдущих поколений: они полагаются на поддержку родителей, а также рассчитывают на патернализм государства. Кроме того, миллениалы не очень-то верят в стабильность и постоянную работу: для многих из них форматирующим жизненным опытом оказался глобальный финансовый кризис 2008–2009 гг., когда безработица среди американской молодёжи в возрасте до 24 лет впервые за много десятилетий достигла 20%.

Если ролевые модели для миллениалов всё же существуют, то ими оказываются успешные молодые предприниматели из Кремниевой долины, которые, как считается, делают огромные состояния буквально из воздуха и виртуозно сочетают бизнес с гедонистическим образом жизни. В этом тоже проявляется наивность поколения: во-первых, такое представление о Кремниевой долине несколько поверхностно, а во-вторых, Кремниевая долина как социально-экономический феномен является не столько правилом, сколько исключением даже для Соединённых Штатов.

Мы наш, мы новый мир построим

Респектабельные американские экономисты не устают доказывать, что планы ультралевых невыполнимы в принципе — никакие конфискационные налоги на богатых не смогли бы покрыть астрономические расходы на социальные программы, предлагаемые леваками. К тому же отмечается, что в глобальном мире крупные капиталы в случае необходимости всегда найдут себе другую прописку. Можно сослаться, к примеру, на опыт Франции, где президент Франсуа Олланд попытался обложить 75% налогом годовые доходы свыше 1 млн евро. Результаты оказались не слишком впечатляющими, и через два года налог был отменён.

Впрочем, консерваторы пытаются критиковать ультралевых также и с морально-этических позиций. Даже если бы удалось осуществить предложения «великолепной четвёрки», можно ли считать их по-настоящему справедливыми? Например, амнистия по студенческим займам покажется явной несправедливостью тем миллионам американцев, которые годами отказывали себе во многом, чтобы полностью и в установленные сроки выплатить свои долги по займам. Предоставление разнообразных льгот незаконным мигрантам обесценивает многолетние усилия «законных» иммигрантов по получению американского гражданства. Идея отмены частного медицинского страхования во имя всеобщего гарантированного здравоохранения вообще воспринимается как покушение на базовые американские свободы и может быть легко оспорена в судебном порядке.

А взять такую популярную среди ультралевых идею повышения минимального уровня оплаты труда? Вроде бы, иронизируют консерваторы, очень гуманный шаг, направленный на защиту беднейших слоёв. Почему бы, в самом деле, не платить 15 долларов в час подсобному рабочему в Нью-Йорке или 14 долларов в Вашингтоне? Но на деле это означает, что там, где раньше хозяин прачечной, закусочной или ремонтной мастерской нанимал трёх подсобных рабочих, официантов или грузчиков, он будет вынужден обходиться двумя.

Павел Шариков:
Теледебаты кандидатов в президенты США от Демократической партии — первое масштабное политическое сражение

Ультралевых обвиняют в популизме, в незнании жизни, в политической безответственности, в предательстве фундаментальных ценностей и традиций Америки. Тем более что мало кто из их лидеров может похвастаться длинной цепочкой поколений американских предков. У Александрии Окасио-Кортес мать — пуэрториканка, Рашида Тлаиб — из семьи палестинских иммигрантов, а Ильхан Омар вообще беженка из Сомали.

Едва ли миллениалы, чаще всего неплохо образованные и к тому же скептически настроенные люди, не видят очевидных нестыковок и явных передержек в программах ультралевых. И, тем не менее, продолжают их поддерживать. По всей видимости, усиливающаяся поляризация американской политической жизни просто не оставляет миллениалам другого выбора. Респектабельные демократы эпохи Билла Клинтона и Барака Обамы не тянут на роль не только героев, но даже кумиров. Поддерживать Трампа большинство миллениалов тем более не готовы. То ли дело — молодые, эффектные, красноречивые, устремлённые в будущее леваки новой волны! Что же до реалистичности достижения заявленных «великолепной четвёркой» целей, так ведь ещё на знамёнах студенческой «парижской весны» 1968 года было начертано: «Будьте реалистами — требуйте невозможного!»

Это есть наш последний и решительный бой

Понятно, что активность ультралевых вносит раскол в и без того нестройные ряды Демократической партии и играет на руку Дональду Трампу. Его шансы на переизбрание в 2020 г. увеличиваются пропорционально росту влияния радикалов. И не только потому, что время и энергия демократов будут потрачены на малоприятные внутрипартийные разборки. Но ещё и потому, что активность ультралевых позволяет нынешнему хозяину Белого дома представлять всю Демократическую партию в карикатурном виде — чуть ли не как сторонников построения в Америке социализма советского или китайского образца.

Поэтому совсем не удивительно, что Трамп не только не стремится погасить разгоревшийся скандал с «великолепной четвёркой», но всячески раздувает его с помощью провокационных твитов и едких комментариев на пресс-конференциях. По всей видимости, неизбежные сопутствующие потери — типа обвинений в расизме и сексизме — представляются президенту приемлемыми издержками в борьбе за сохранение собственной электоральной базы. Нельзя сбрасывать со счетов и личную неприязнь — ультралевые олицетворяют собой всё то, что Дональд Трамп искренне ненавидел и осуждал ещё в те далёкие годы, когда он занимался строительным бизнесом в Нью-Йорке.

Ультралевые ставят в сложное положение таких политических тяжеловесов Демократической партии, как сенатора Элизабет Уоррен (Массачусетс) и бывшего вице-президента Джо Байдена. С одной стороны, эти потенциальные кандидаты в президенты на выборах 2020 года вынуждены хотя бы частично интегрировать лозунги ультралевых в свои программы. Тем более что неугомонный Берни Сандерс вполне в состоянии расколоть партию, лишив её даже минимальных шансов на победу в президентской гонке. Да и вообще возможность позиционировать Демократическую партию как партию нового поколения американцев — слишком большой соблазн, чтобы от него можно было легко отмахнуться.

С другой стороны, сдвигаясь влево, руководство Демократической партии фактически уступает центр политического спектра республиканцам и лично Дональду Трампу (особенно в консервативных штатах Юга и Среднего Запада). Может повториться ситуация прошлых выборов, когда демократы одержали убедительную победу в Новой Англии и на Западном побережье, но страну в целом проиграли. А в 2020 г. Дональд Трамп, по всей видимости, будет сильнее, чем он был в 2016 г.

Впрочем, предложения ультралевых высвечивают и более общую проблему Демократической партии. Партийные программы демократов — что левых, что центристов — фиксируются главным образом на том, как лучше и «справедливее» нарезать национальный экономический пирог. А не на том, как заставить этот пирог расти быстрее, чем это предлагают их политические оппоненты. У демократов, по сути, нет своей стратегии устойчивого экономического роста Америки, что выглядит особенно тревожным в условиях продолжающегося экономического наступления Китая.

И до тех пор, пока демократы следуют лозунгу небезызвестного булгаковского персонажа — «взять бы всё, да и поделить», у Дональда Трампа будет сохраняться важное преимущество.

С Интернационалом воспрянет род людской!

Арег Галстян:
Расклад американских элитарных групп перед президентскими выборами 2020 года

Феномен миллениалов — не исключительно американское явление. Например, в рядах наступающих европейских «зелёных» очень много представителей того же поколения. Миллениалы устраивают массовые демонстрации в Гонконге, поддерживают Владимира Зеленского на украинских выборах, создают новую экономику в индийском Бангалоре. Недавно компания «Делойт» опубликовала результаты опроса миллениалов в 42 странах (более 13 тысяч человек), продемонстрировавшего много общих характеристик этой группы, формирующейся в самых разных культурно-цивилизационных, социально-экономических и политических условиях.

В России время миллениалов традиционно отсчитывается не с момента прихода к власти Рональда Рейгана (1981 г.), а с начала горбачёвской перестройки (1987 г.). Если американские миллениалы росли и формировались в тучные и относительно спокойные годы процветания США конца прошлого века, то на долю их российских сверстников выпали потрясения и катаклизмы первого постсоветского десятилетия российской истории.

Можно предположить, что российские миллениалы были вынуждены взрослеть быстрее, чем их американские сверстники. Можно допустить, что время заставило их стать более самостоятельными, решительными и целеустремлёнными. Опросы также показывают, что молодые россияне в целом более пессимистично настроены в отношении будущего, чем их сверстники в других странах («Индекс оптимизма» миллениалов, по опросу «Делойта» составляет 65 пунктов для Индии, 61 — для Китая, 40 — для США и 25 — для России).

Но российские миллениалы, как и их сверстники во всём мире, испытали на себе глубокое воздействие тех же фундаментальных и необратимых факторов — Интернета, глобализации и цифровых технологий. Поэтому совершенно напрасно консерваторы из стареющего поколения беби-бумеров — будь то в Соединённых Штатах, в России или в Китае — надеются, что миллениалы рано или поздно повзрослеют и станут похожими на своих родителей. Это было бы возможно, если бы можно было остановить глобализацию, отказаться от цифровой экономики, вернуться в ушедший в прошлое мир ХХ века. Но идея повернуть историю вспять выглядит гораздо более утопичной, чем самые безумные утопии ультралевых.

А поскольку это так, то не миллениалам придётся приспосабливаться к окружающей их политической реальности, а политической реальности придётся так или иначе приспосабливаться к миллениалам. В 60–70-е годы ХХ века те же беби-бумеры привнесли поистине революционные изменения в едва ли не все сферы жизни — начиная от искусства, моды и сексуальной морали и кончая гражданскими правами, научно-технической революцией и контролем над ядерными вооружениями. Едва ли воздействие миллениалов на человеческую цивилизацию XXI столетия окажется меньшим.

Конечно, с течением времени большинство американских «эхо-бумеров» как-то образумятся: начнут делать успешные карьеры в крупных корпорациях, переедут из городских центров в пригороды, будут исправно выплачивать ипотеку и привычно брюзжать по поводу надвигающейся молодой смены — «поколения Z» (они же постмиллениалы, они же «плюралы», они же «i-поколение», они же «поколение снежинок»). Но это случится не завтра, не через год и, возможно, даже не через десять. А пока у «великолепной четвёрки» есть очень неплохие шансы закрепиться на политической сцене Вашингтона.

Впервые опубликовано на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай».