Российско-индийское сотрудничество в сфере высоких технологий: через тернии

Сотрудничество России и Индии в области науки, технологий и инноваций (НТИ) берет свое начало еще в советские времена. По иронии судьбы именно конец 1980-х гг. — заря эпохи глобализации Hi-Tech и роста международной кооперации в науке — стал пиком двусторонних отношений в сфере НТИ. Распад СССР привел к длительному перерыву в сотрудничестве, которое начало восстанавливаться (и то ограниченно) лишь с середины — второй половины 1990-х гг. После начала СВО Россия вновь всерьез обратила свой взгляд на Индию как на перспективного партнера в сфере НТИ.

Новый импульс двустороннее взаимодействие получило после введения санкций против РФ, тем более что и Индия на данный момент достигла серьезных результатов по целому ряду направлений. Так, в 2023 г. были анонсированы, но пока не реализованы крупные инвестпроекты в фармацевтическом секторе, в том числе создание в РФ производств Safecon Lifesciences и Anicare Bio Science. Новый шаг сделан в развитии двустороннего сотрудничества в сфере информационных технологий: в июле 2023 г. Сбербанк объявил, что получил разрешение от Центрального банка Индии на создание своего IT-подразделения в Бангалоре. Обсуждается сотрудничество по широкому спектру направлений, от космоса до финансов, и от искусственного интеллекта до сельского хозяйства. Резко выросло число контактов в сфере Hi-Tech, бизнес-миссий и прочих мероприятий, направленных на установление связей и взаимное ознакомление с возможностями кооперации.

Впрочем, перспективы отношений пока непонятны.

Проблема заключается в том, что все старые ограничения кооперации в сфере НТИ сохраняются и преодолеть их будет сложно. Например, при всех совпадениях, фокус технологического развития двух стран неидентичен. Индия с 1990-х гг. активно развивала коммерческие ИТ-услуги, фармацевтику и биотехнологии. Россия не имела сильных позиций в данных секторах, в том числе с точки зрения инвестиционного потенциала и внутреннего спроса. Что же касается ПО и интернет-экономики, то обе страны, скорее, были конкурентами, чем партнерами.

В оборонной/ядерной сфере позиции России по технологиям сильны, но глубокая передача технологий всегда была проблематичной, а интерес Индии как раз состоял в максимальной локализации производства вместо импорта.

Свою роль играют чисто экономические факторы. Рынок России сравнительно невелик, у обеих стран ограничены инвестиционные возможности (особенно в части Hi-Tech), а возможность длительной и масштабной господдержки совместных научных и высокотехнологичных работ, как показывает опыт, весьма невелика. При этом для обеих стран значимы соображения технологического суверенитета/автономии. Хотя причины неидентичны (для Индии это также социальная задача) в итоге все совместные проекты рассматриваются через призму трансфера / «национализации» ключевых технологий и производств и доступа к рынкам и/или финансовым ресурсам партнера.

Существенной проблемой остаются и информационные асимметрии: знаний о рынке, технологиях, особенностях друг друга катастрофически не хватает.

Наконец, в последние два года значимым фактором является и геополитика, так как украинский кризис все равно влияет на потенциал партнерства, и прежде всего в секторе Hi-Tech.

Преодолеть эти ограничения — даже при наличии доброй воли высшего руководства обеих стран — будет непросто. Но ясно, что продвигаться нужно по разным направлениям, отказавшись от выборочной и узконаправленной поддержки. Требуется развитие и господдержка экспертного диалога, а также подготовка новых специалистов по Индии; расширение взаимодействия в сфере научного образования — залог успешных научно-технологических связей на среднесрочную перспективу и база генерации новых проектов (вплоть до режима международных студенческих КБ); расширение числа совместных грантовых программ и реализация технологических инициатив среднего масштаба, в том числе выполняющих задачу повышения взаимного доверия, накопления опыта кооперации. И главное — обеспечить прочную ресурсную базу и длительный горизонт этих усилий, так как партнерство — это игра в долгую и всегда имеет накопительный эффект.

Сотрудничество России и Индии в области науки, технологий и инноваций (НТИ) берет свое начало еще в советские времена [1]. Мощный импульс кооперация в сфере НТИ получила в середине – конце 1980-х гг. по итогам серии встреч на высшем уровне между премьер-министром Радживом Ганди и генеральным секретарем ЦК КПСС Михаилом Горбачевым. В 1987 г. было подписано соглашение об инициировании Комплексной долгосрочной программы научно-технического сотрудничества (далее — Программа) [2]. По оценкам индийской стороны, Программа стала крупнейшим на тот момент двусторонним соглашением между Индией и иностранным государством в сфере НТИ. Среди его результатов — одно из заметнейших достижений индийской науки и фармацевтического сектора тех лет — разработка первой в Индии вакцины против полиомиелита и создание компании Bharat Immunological and Biologicals Corporation Ltd (BIBCOL) для ее производства. При этом предполагалось развивать отношения и в различных предметных технологических сферах. Так, в рамках Межгосударственного соглашения от 20 ноября 1988 г. стороны договорились о строительстве первой индийской АЭС.

По иронии судьбы именно конец 1980-х гг. — заря эпохи глобализации Hi-Tech и роста международной кооперации в науке — стал пиком двусторонних отношений в сфере НТИ. Распад СССР привел к длительному перерыву в сотрудничестве, которое начало восстанавливаться (и то ограниченно) лишь с середины – второй половины 1990-х гг. После начала СВО Россия вновь всерьез обратила свои взгляды на Индию как на перспективного партнера в сфере НТИ. Впрочем, перспективы отношений пока непонятны.

Научное сотрудничество: слабый восстановительный рост

Russia — India Relations in Broader Geopolitical Context. RIAC an Synergia Foundation Report

Научная кооперация стала основной «жертвой» распада СССР. Лишь с середины 1990-х гг. началось поэтапное восстановление связей в рамках Комплексной долгосрочной программы научно-технического сотрудничества, хотя и с низкой базы и не очень активно с учетом тогдашних российских финансовых возможностей. Программа дважды продлялась на 10 лет (в 2000 и 2010 гг.). В момент активизации в 2000-е гг. в ней принимали участие свыше 70 институтов Российской академии наук (РАН) и 55 индийских лабораторий и учреждений. Широким был и спектр исследований: от медицинских лазерных технологий до наук о Земле и климате, и от исследований байкальских гидратов до высокопроизводительных вычислений. Были реализованы даже отдельные крупные (по меркам тогдашнего двустороннего сотрудничества) мероприятия, например — создание центра компьютерных исследований в Институте автоматизации проектирования РАН в кооперации с Центром высокопроизводительных вычислений Департамента электроники Индии с установкой индийского суперкомпьютера PARAM-1000. Со временем финансирование Программы было де-факто передано Российскому фонду фундаментальных исследований (РФФИ), подписавшему серию соглашений с индийской стороной о программах двусторонних грантов (в 2007 г. и в 2015 г. с Департаментом науки и технологий (DST) Индии, в 2014 г. с Индийским советом по медицинским исследованиям). Ежегодно поддерживалось несколько десятков грантов (до 20 тыс. долл. с каждой стороны за проект).

Также существовали ad-hoc совместные или же контрактные исследовательские проекты между российскими университетами и научно-исследовательскими институтами и индийскими структурами, а также профессиональные контакты между учеными из обеих стран. Реализуются отдельные научные взаимодействия и в рамках работы международных исследовательских центров, а также по линии Рамочной программы БРИКС в сфере науки, технологий и инноваций.

Однако в целом сотрудничество качественно меньше не только взаимодействия Индии со странами Запада, но и того уровня, который был достигнут в двусторонних отношениях к концу 1980-х гг. Конечно, обе стороны предпринимали усилия, направленные на расширение и углубление кооперации. Например, в рамках визита премьер-министра Н. Моди в Москву в 2021 г. была подписана Дорожная карта сотрудничества в области науки, технологий и инноваций между Министерством науки и высшего образования РФ и DST. Однако все эти меры не привели к прорыву ни с точки зрения затрат и инвестиций, ни в части по-настоящему значимых двусторонних программ.

Сектор высоких технологий: крупные «острова»

В сфере высоких технологий диалог России и Индии развивается, но неравномерно и по очень выборочной номенклатуре товаров и услуг, где одна или другая сторона обладает исторически сильными компетенциями. При этом за пределами единичных крупных контрактов отношения определяются не столько кооперацией, а скорее взаимными поставками технологической продукции.

Иван Тимофеев:
Как Индии удается сохранить баланс связей с Россией и Западом

Опустим военно-техническое сотрудничество как достаточно специфическую тему, хотя именно здесь наблюдаются наиболее яркие примеры «глубокого» сотрудничества (например, СП «BrahMos»). Самой крупной сферой технологического взаимодействия остаются ядерные технологии, прежде всего в части строительства атомной электростанции «Куданкулам» (реализуется вторая очередь, заключено соглашение по третьей). Сложный и масштабный проект объединяет множество российских и индийских компаний из разных отраслей. При этом накопленный опыт ведет к расширению пространства кооперации: помимо переговоров по новым АЭС в Индии, страны сотрудничают по проекту АЭС «Руппур» в Бангладеш и обсуждают совместные мероприятия в третьих странах. «Росатом» также поставляет Индии медицинские изотопы (германий-68, галлий-68 и т. д.) и изучает возможности партнерства в области ядерных исследований.

Определенное взаимодействие наблюдается в космическом секторе. С 2010 г. стороны развивают кооперацию по подготовке будущих индийских пилотируемых миссий. По существующим данным, отсек экипажа и системы аварийной эвакуации экипажа индийского космического корабля «Гаганьян» прошли испытания в аэродинамических трубах на объектах «Главкосмоса». В 2020–2022 гг. в Центре подготовки космонавтов им. Гагарина проходили подготовку виоманавты. С конца 2010-х гг. обе страны обсуждают размещение наземных базовых станций российской ГЛОНАСС в Индии (около Бангалора) и индийской региональной навигационной спутниковой системы (IRNSS или NavIC) в России.

Крупный блок двусторонних отношений в сфере Hi-Tech — фармацевтика. Индия — крупный поставщик в РФ дженериков (5–7% импорта в конце 2010-х гг.) и активных фармацевтических субстанций (около 10% импорта в конце 2010-х гг.) [3]. Были реализованы и отдельные проекты, связанные с локализацией производств в РФ. Но все же, несмотря на наличие опыта совместных биомедицинских исследований в период СССР, до недавнего времени двусторонние отношения не отличались глубиной. Картина частично изменилась во время пандемии COVID-19, когда российские «Спутник V» и «Спутник Лайт» получили одобрение регулирующих органов в Индии и было организовано их массовое производство на мощностях Института сыворотки крови Индии, Morepen Laboratories, Gland Pharma, Hetero Biopharma, Virchow Biotech, Panacea Biotec, Strides Pharma Science, Stelis Biopharma.

Определенный уровень взаимодействия наблюдался и в секторе информационных технологий. Но хотя цифровые продукты российских компаний присутствовали на индийском рынке, назвать эту сферу успешной и тем более кооперативной сложно. Из числа сравнительно современных и более-менее крупных совместных инициатив можно выделить логистику. В 2018 г. «РТ-Инвест Транспортные системы» заключило соглашение с Национальным управлением автомобильных магистралей Индии (NHAI) о внедрении системы взимания платы на автодорогах (аналог российской системы «Платон»).

В прочих областях высоких технологий кооперация также носила эпизодический характер.

Важно отметить, что вышеописанная ситуация «выборочной кооперации» в сфере высоких технологий вполне уравновешивается историей «провалов» сотрудничества. Причем наиболее серьезные неудачи возникали именно в тех проектах, которые должны были быть по-настоящему кооперативными, высокотехнологичными и предполагали существенные двусторонние инвестиции.

Иван Щедров:
Технологическая политика Индии

Наиболее «болезненные» истории характерны для авиационной индустрии. Исторически это, во-первых, проект легкого транспортного самолета (ЛТА) САРАС-ДУЭТ, который с 1991 г. продвигало конструкторское бюро Мясищева и его индийские партнеры. Россия находилась в кризисе и ей не хватало финансовых ресурсов, отсутствовал реальный опыт международного рынка. Индийские возможности на тот момент также были ограничены. В итоге, несмотря на некоторые практические результаты (в том числе рост компетенций индийских партнеров в области проектирования), самолет на тот момент так и не был создан. Десятилетие спустя проект был возрожден, но уже без РФ. Однако стабилизация и рост экономики РФ на фоне быстрого развития Индии не изменили ситуацию с кооперацией в гражданской авиационной сфере. Так, идеи сборки в Индии региональных самолетов SSJ и узкофюзеляжных среднемагистральных пассажирских МС-21, обсуждавшиеся в 2010-х гг., не привели к каким-либо положительным результатам, несмотря на многообещающие эффекты для обеих сторон. Не было также и двусторонних проектов, аналогичных китайско-российскому CR929 (впрочем, также не «взлетевшему»).

Несмотря на позитивный опыт по Су-30МКИ и налаженные связи между «Сухим» и индийской HAL, кооперация в военной сфере также не расширялась. Участие Индии в проекте FGFA (истребитель пятого поколения на базе проекта Т-50; с 2008 г.), а также в проекте многофункционального транспортного самолета (на базе Ил-214; с 2001 г.) было прекращено в конце 2010-х гг. из-за финансовых и технических разногласий, а также проблем с трансфером технологий.

Не обошлось без неудач и в сфере ИКТ. Российский технологический гигант АФК «Система» приобрела в 2000-х гг. местного оператора связи. Было создано предприятие Sistema Shyam Teleservices (SSTL, MTS India). Однако проект оказался хронически проблемным. «Система» была вынуждена войти в партнерство с Reliance Communications (в обмен на акции RCom), а уже вскоре вышла из бизнеса с оценочными убытками на уровне 4 млрд долл. Что же до разработки программного обеспечения, интернет-рынков и прочих секторов информационных технологий, то кооперация вообще не наблюдалась, в том числе в силу отсутствия по-настоящему глобальных планов у компаний обеих стран, нехватки капитала и элементов конкуренции.

После СВО — новые 80-е или конъюнктурный рост?

Новый импульс двустороннее взаимодействие получило после введения санкций против РФ, тем более что и Индия на данный момент достигла серьезных результатов по целому ряду направлений. Так, в 2023 г. были анонсированы, но пока не реализованы крупные инвестпроекты в фармацевтическом секторе, в том числе создание в РФ производств Safecon Lifesciences и Anicare Bio Science [4]. Новый логический шаг сделан в развитии двустороннего сотрудничества в сфере информационных технологий: в июле 2023 г. Сбербанк объявил, что получил разрешение от Центрального банка Индии на создание своего IT-подразделения в Бангалоре. Обсуждается сотрудничество по широкому спектру направлений, от космоса до финансов, и от искусственного интеллекта до сельского хозяйства. Резко выросло число контактов в сфере Hi-Tech, бизнес-миссий и прочих мероприятий, направленных на установление связей и взаимное ознакомление с возможностями кооперации.

Проблема, однако, заключается в том, что все старые ограничения кооперации в сфере НТИ сохраняются и преодолеть их будет сложно.

Начнем с приоритетов. При всех совпадениях, фокус технологического развития двух стран неидентичен.

Индия с 1990-х гг. активно развивала коммерческие ИТ-услуги (в том числе аутсорсинг разработки ПО и управления бизнес-процессами), фармацевтику и биотехнологии (прежде всего, дженерики и препараты-биоаналоги). Россия не имела сильных позиций в данных секторах, в том числе с точки зрения инвестиционного потенциала и внутреннего спроса. Что же касается ПО и интернет-экономики, то обе страны, скорее, были конкурентами, чем партнерами.

Владимир Лихачев:
Энергетическое сотрудничество России и Индии

В оборонной/ядерной сфере позиции России по технологиям сильны, но глубокая передача технологий всегда была проблематичной, а интерес Индии как раз состоял в максимальной локализации производства вместо импорта.

Свою роль играют чисто экономические факторы. Рынок России сравнительно невелик, у обеих стран ограничены инвестиционные возможности (и особенно в части Hi-Tech), а возможность длительной и масштабной господдержки совместных научных и высокотехнологичных работ, как показывает опыт, весьма невелика. При этом для обеих стран значимы соображения технологического суверенитета/автономии. Хотя причины неидентичны (для Индии это также социальная задача) в итоге все совместные проекты рассматриваются через призму трансфера / «национализации» ключевых технологий и производств и доступа к рынкам и/или финансовым ресурсам партнера.

Существенной проблемой остаются и информационные асимметрии: знаний о рынке, технологиях, особенностях друг друга катастрофически не хватает. Число же экспертов и специалистов с обеих сторон ничтожно мало. Данное ограничение взаимосвязано с иной проблемой: в отличие от советского времени очень слабы личные контакты бизнесменов и специалистов в сфере Hi-Tech и науки, хотя именно личные связи являются залогом потенциала кооперации и инициирования новых проектов. Эта проблема особенно заметна на фоне мощных связей Индии с США, где роль подобных «фасилитаторов» диалога выполняет огромная индийская диаспора, особенно в секторе информационных технологий.

Наконец, в последние два года значимым фактором является и геополитика, так как украинский кризис все равно влияет на потенциал партнерства, и прежде всего в секторе Hi-Tech. Уход с российского рынка Infosys (несмотря на то, что его присутствие было минимальным и до 2022 г.) ясно показал, что индийские частные высокотехнологичные компании и далее будут осторожны в отношениях с Россией.

Преодолеть эти ограничения — даже при наличии доброй воли высшего руководства обеих стран — будет непросто. Но ясно, что продвигаться нужно по разным направлениям, отказавшись от выборочной и узконаправленной поддержки. Требуется развитие и господдержка экспертного диалога, а также подготовка новых специалистов по Индии; расширение взаимодействия в сфере научного образования — залог успешных научно-технологических связей на среднесрочную перспективу и база генерации новых проектов (вплоть до режима международных студенческих КБ); расширение числа совместных грантовых программ и реализация технологических инициатив среднего масштаба, в том числе выполняющих задачу повышения взаимного доверия, накопления опыта кооперации. И главное — обеспечить прочную ресурсную базу и длительный горизонт этих усилий, так как партнерство — это игра в долгую и всегда имеет накопительный эффект.

Аналитический материал подготовлен для доклада «Russia — India Relations in Broader Geopolitical Context».

1. Mandal K., Priti, Grewal H. Looking back: India-Russia collaboration in Science and Technology // Социология науки и технологий. 2016. Том. 7. №3. С. 65-83.

2. Shaumyan T. Russian-Indian Bilateral Cooperation // In: Stobdan P. (Ed.). India-Russia Strategic Partnership: Common Perspectives. New Delhi: Institute for Defence Studies and Analyses, 2010. URL: https://idsa.in/system/files/book/book_IndiaRussiaRelations.pdf

3. Нечаева Ю. Импорт фармацевтических субстанций в Россию // Remedium. 2020. №1–3. P. 17–19. DOI: 10.21518/1561-5936-2020-1-2-3-17-19.

4. RDIF to invest in import substitution of medicines // OREANDA News. 11.09.2023. URL: https://www.oreanda-news.com/en/gosudarstvo/rdif-to-invest-in-import-substitution-of-medicines/article1488051/ ; Indian drug JV to set up production in Murmansk by 2027 at cost of 9.2 bln rubles – FEDC // Interfax. 10.08.2021. URL: https://interfax.com/newsroom/top-stories/93427/