Россия и Иран на Ближнем Востоке: крепкий брак «по расчёту»

По мере стабилизации обстановки в Сирии возрастают риски появления проблем в ирано-российских отношениях. Возникает вопрос, насколько глобальными должны быть противоречия между двумя государствами, чтобы модель их отношений перешла от кооперации к соперничеству на Ближнем Востоке?

Представляется, что для анализа долговечности ирано-российской кооперации в регионе следует ответить на следующие ключевые вопросы — (1) в каких сферах может происходить столкновение интересов Москвы и Тегерана на Ближнем Востоке? (2) Какие факторы заставляют Россию и Иран сотрудничать, и насколько вероятна их эрозия? (3) При каких обстоятельствах дальнейшая кооперация в регионе будет затруднительна, и каковы риски их возникновения? Ответив на них, можно сделать вывод о том, как долго может продлиться «брак по расчёту» России и Ирана.

По мере стабилизации обстановки в Сирии возрастают риски появления проблем в ирано-российских отношениях. Возникает вопрос, насколько глобальными должны быть противоречия между двумя государствами, чтобы модель их отношений перешла от кооперации к соперничеству на Ближнем Востоке?

Представляется, что для анализа долговечности ирано-российской кооперации в регионе следует ответить на следующие ключевые вопросы — (1) в каких сферах может происходить столкновение интересов Москвы и Тегерана на Ближнем Востоке? (2) Какие факторы заставляют Россию и Иран сотрудничать, и насколько вероятна их эрозия? (3) При каких обстоятельствах дальнейшая кооперация в регионе будет затруднительна, и каковы риски их возникновения? Ответив на них, можно сделать вывод о том, как долго может продлиться «брак по расчёту» России и Ирана.

Круглый стол
«Россия и Запад на Ближнем Востоке»

В чем причины возможного столкновения интересов России и Ирана в Сирии?

Многие эксперты высказывали мнение о том, что с возвращением России на Ближний Восток в 2015 году между Москвой и Тегераном был заключен своего рода «брак по расчёту», то есть началось сотрудничество для достижения общих целей в регионе. Россия и Иран ставили общие задачи — удержать правительство Башара Асада от обрушения и противодействовать распространению экстремизма. Причем каждая из сторон нуждалась в другой — Иран участвовал в действиях «на земле», в то время как Россия в основном оказывала поддержку силами ВКС. Этот симбиоз наземных и воздушных операций сыграл ключевую роль в победе над сирийской оппозицией и террористическими группировками. Сейчас же появляются риски того, что интересы России и Ирана в регионе начнут постепенно расходиться, а местами даже сталкиваться, что порождает сомнения относительно дальнейшей судьбы отношений России и Ирана. Для Москвы наиболее приоритетным остается сохранение максимально стабильной обстановки на Ближнем Востоке. Именно стабильность является лейтмотивом как внутренней, так и внешней политики Российской Федерации, в связи с чем возвращение порядка в Сирию стало одной из причин вмешательства в гражданскую войну в 2015 году. Иран также хотел бы видеть стабильное правительство в Дамаске, но расширение его присутствия в Сирии может породить риски начала новых вооруженных конфронтаций в регионе. Амбиции Тегерана, по всей видимости, заключаются в создании сухопутного коридора на Ближнем Востоке, проходящего по территориям Ирака, Сирии и Ливана. Это обеспечило бы Исламской Республике возможность оказывать давление на своих ближневосточных противников, главным образом на Саудовскую Аравию и Израиль. Такое соседство представляется совершенно неприемлемым в первую очередь для Израиля, которому Иран время от времени угрожает полным уничтожением. Для Израиля присутствие иранских вооруженных сил у его границы — серьезная проблема, ставящая под вопрос само существование государства. В связи с этим Тель-Авив заявил, что Израиль не потерпит присутствия иранских сил на территории Сирии и сделает все возможное для ограничения влияния Ирина на Ближнем Востоке. Реализуя эту политику, Израиль неоднократно наносил ракетные удары по иранским военным объектам в Сирии, рассчитывая максимально ограничить иранское присутствие на территории государства. Такое противостояние повышает вероятность прямого военного столкновения Израиля с Ираном, что угрожает дальнейшей дестабилизацией ситуации в регионе. Естественно, в Москве подобное положение не вызывает оваций, а, напротив, создает опасения относительно растущего влияния Ирана в Сирии. Кроме того, причиной столкновения интересов Российской Федерации и Ирана может стать вопрос раздела экономического потенциала Сирии. Будучи двумя главными союзниками Башара Асада, Иран и Россия могут рассчитывать на различные экономические контракты, сулящие сторонам значительную экономическую выгоду. Учитывая то, что Сирия располагает сравнительно скромными запасами полезных ископаемых, между Россией и Ираном возникают определенные противоречия относительно справедливого разделения контрактов на разработку ресурсов. Таким образом, возникает вопрос, как долго и при каких обстоятельствах может просуществовать столь хрупкий союз?

Андрей Кортунов, Мишель Дюкло:
Иран на Ближнем Востоке: часть проблемы или часть решения?

Какие общие цели преследуют Россия и Иран в регионе?

Главной задачей в Сирии как России, так и Ирана остается стабилизация ситуации в стране. Несмотря на то, что гражданская война движется к своему логическому завершению, Сирийское правительство все еще неспособно самостоятельно обеспечить порядок в государстве. Россия, не имея достаточного военного присутствия в регионе, также вынуждена сотрудничать с Ираном для «удержания» своих военных побед в Сирии. Таким образом, во имя сохранения позиций на Ближнем Востоке, России приходится временно умерить амбиции в регионе и пойти на компромисс с Ираном, без поддержки которого судьба правительства Башара Асада не столь однозначна. Кроме того, Москву и Тегеран существенно сближает внешняя политика Соединенных Штатов, направленная на ограничение влияния обоих государств. И Россия, и Иран рассматривают Вашингтон как главного противника и стремятся максимально затруднить его экономическую и политическую экспансию. Пытаясь экономически изолировать Россию и Иран при помощи жестких санкционных режимов, США невольно создают почву для сближения государств по некоторым вопросам, несмотря на существование определенных противоречий или риска их возникновения. Важной мотивацией для сохранения дружеских отношений Москвы и Тегерана является и финансовый вопрос обозримого будущего Сирии. Восьмилетняя гражданская война не только забрала жизни сотен тысяч сирийцев, но и нанесла сокрушительный удар по инфраструктуре государства. По некоторым подсчетам, для восстановления Сирии понадобится около 400 млрд долл. При этом ЕС и США вряд ли откроют каналы инвестиций в Сирию до тех пор, пока Башар Асад остается у власти. Таким образом, Россия и Иран чуть ли не единственные государства, готовые заниматься восстановлением разрушенной Сирии, причем ни одно из них не располагает достаточными возможностями для самостоятельной реконструкции страны. Инвестиции Ирана в сирийскую экономику продолжат иметь большое значение для России до тех пор, пока инфраструктура не будет восстановлена до приемлемого уровня или же не откроются новые каналы инвестиций в государство. Оба сценария в обозримом будущем представляются крайне маловероятными.

Каковы риски окончания партнерства Ирана и России?

Таким образом, пока что складывается ситуация, в целом благоприятствующая сохранению партнерских отношений между Россией и Ираном. Тем не менее существуют определенные условия, при которых их дальнейшее сотрудничество в регионе станет невозможным. Представляется, что можно выделить два основных сценария распада ирано-российских отношений. Естественно, к такому развитию событий может привести лишь крайняя необходимость, т.е. ситуация, когда под серьезную угрозу будут поставлены российские интересы на Ближнем Востоке.

Никита Смагин:
После танкеров и беспилотника. К чему приведет противостояние Ирана и США

Первый сценарий — эскалация иранского конфликта с Израилем. Сегодня отношения Тегерана и Тель-Авива накалены как никогда. С устранением очагов сопротивления на большей части территории Сирии Ирану удалось занять стратегически важное положение у самых границ Израиля, обеспечив при этом наземный коридор из Ирана в Ливан. Кроме того, Дамаск подписал соглашение с Тегераном об аренде части средиземноморского порта Латакия, который может стать ключевой позицией для проведения морской военной кампании против Израиля. И хотя, по соглашению, Иран не имеет права использовать порт для размещения там вооруженных сил, высказываются опасения относительно добросовестности намерений Тегерана. Для нанесения превентивного удара и максимального ослабления Ирана в регионе вооруженные силы Израиля регулярно атакуют иранские позиции в Сирии, уничтожая инфраструктуру и военные ресурсы государства. До сих пор такие действия хоть и вызвали негативную реакцию иранской стороны, все же не приводили к эскалации конфликта. Даже события мая 2018 года, несмотря на масштаб наносимых Израилем ударов, так и не эволюционировали в полноценную войну. Тем не менее ситуация остается нестабильной, а неосторожные действия сторон в любой момент могут привести к началу крупного военного конфликта. При этом постепенное наращивание иранских сил на границе с Израилем повышает вероятность воплощения этого сценария в жизнь. Представляется, что такое развитие событий может положить конец сотрудничеству России и Ирана в Сирии. Россия не готова вступать в конфликт с Израилем (а тем более с США). Предположительно, при таком развитии событий Россия в лучшем (для Ирана) случае займет нейтральную позицию, стремясь выступить в роли медиатора разрешения конфликта, при этом гарантируя стабильность в Сирии.

Второй сценарий — прекращение выполнения Ираном обязательств по Совместному Всеобъемлющему Плану Действий (СВПД). Особое значение для международного сообщества в целом и Российской Федерации в частности является предупреждение получения Ираном ядерного оружия. С выходом США из СВПД Иран оказался в непростом положении — несмотря на то, что из всех участников сделки только США наложили санкции на иранскую экономику, их влияние достаточно велико для изоляции Ирана от значительной части международного рынка. Сейчас Тегеран задается вопросом, есть ли смысл продолжать выполнять свои обязанности по СВПД, если условия сделки перестали быть выгодными Ирану? От ответа во многом зависит будущее ирано-российских отношений. В том случае, если Тегеран перестанет соблюдать ключевые обязательства по сделке и возобновит прежние темпы развития ядерной программы, партнерству двух государств может быть положен конец. Тем не менее вероятность полного выхода Ирана из СВПД невелика. Тегеран прекрасно понимает, что возобновление ядерной программы поспособствует практически полной изоляции экономики Ирана, которая и так с трудом справляется с возникающими вызовами. Такой сценарий поставил бы Иран под угрозу не только жестких экономических санкций со стороны международного сообщества, но также открыл бы возможность для военного решения иранского ядерного вопроса.

* * *

Таким образом, можно согласиться с часто используемым тезисом о том, что отношения России и Ирана на Ближнем Востоке сформировались не столько для достижения общих целей этих государств, сколько для противодействия общим угрозам. Эти отношения вряд ли характеризуются взаимным доверием или экономической зависимостью друг от друга. Тем не менее очень сложно назвать это партнерство краткосрочным. Несмотря на отсутствие доверия между сторонами, цели, сближающие Москву и Тегеран в регионе, никуда не исчезнут в обозримом будущем. Хотя Сирия больше не является платформой для жарких военных столкновений, процесс решения вопрос о её полной стабилизации рискует затянуться на многие годы. Пока Россия и Иран нуждаются друг в друге в регионе, их разногласия вряд ли смогут помешать существующему между ними «стратегическому альянсу».

Впервые опубликовано в журнале «Welt trends Das außenpolitische Journal #Nr. 153 | Juli 2019».