Президент Ливана: Аун начинает и выигрывает

Наконец, можно разделить с ливанцами радость по поводу окончания президентского вакуума: главой государства 31 октября был избран Мишель Аун, один из самых ярких политиков Ливана. Страна находилась в политическом кризисе более двух лет, и сейчас появилась реальная возможность разрешить накопившиеся социально-экономические проблемы. Перед новым президентом стоит непростая задача выстоять под давлением внешних сил, открыто называющих М. Ауна союзником Ирана и Б. Асада.

Наконец, можно разделить с ливанцами радость по поводу окончания 29-месячного президентского вакуума: главой государства 31 октября 2016 г. был избран Мишель Аун, один из самых ярких политиков Ливана, основатель Свободного патриотического движения.

За «генерала», как его называют в стране, было отдано 83 депутатских голоса из 128 (при достаточном минимуме для второго тура в 65 голосов). Оставаясь верным названию своей фракции («Изменение и реформа»), М. Аун в своей речи после принесения присяги пообещал проведение политических и экономических реформ, а в отношениях между разными политическими кругами — «реальное партнерство».

Перед новым президентом стоит обширная повестка, которая в реалиях ливанской политической жизни во многом сводится к объединительному началу, не позволяющему заподозрить родную для президента маронитскую общину в перетягивании на свою сторону привилегий и сверх-полномочий. В роли арбитра на политической арене во многом выступал прежний президент — Мишель Слейман. Проводимые им сессии Национального диалога были важным каналом политической коммуникации в условиях жесткого противостояния основных альянсов — «14 марта» и «8 марта». Совершенно другие качества в период президентской гонки демонстрировал М. Аун. Большинство из 45 сорванных сессий по президентскому голосованию в парламенте обязаны депутатам его фракции «Изменение и реформа». Бескомпромиссность, с которой он двигался к цели, заставляет задуматься о его способности идти на уступки во имя дела.

Правда, именно эта черта может оказаться и весьма полезной для сохранения устоявшейся расстановки политических фигур. Если Ливану удастся избежать вполне возможных коллапсов исполнительной власти, вызванных жесткостью президента, то можно гарантировать по крайней мере сохранение (если не повышение) важности самого президентского поста. Учитывая, что этот пост закреплен за христианами-маронитами, для христиан всего региона это может быть обнадеживающим знаком. Ливан пока отчасти избегает тяжелейших испытаний, выпавших на долю большинства левантийцев, особенно христиан, которые страдают от действий исламских экстремистов. И есть шанс, что этот «бастион» христианства на Ближнем Востоке устоит не только в военном, но и политическом плане.

REUTERS/Mohamed Azakir
Алексей Сарабьев:
Ливанцы в ожидании прорывных решений

Попытка прорыва президентского вакуума была связана в очередной раз с активностью влиятельного лидера партии «Мустакбаль» Саада Харири. Очевидно, что условием поддержки М. Ауна со стороны С. Харири было премьерство последнего. Это же условие просматривалось и 11 месяцев назад, когда тот же С. Харири неожиданно фактически номинировал на пост президента другого политика-маронита — Сулеймана Франжье. Но если прошлая «акция» провалилась по причине явно недостаточной согласованности даже среди сторонников альянса «14 марта», то на этот раз все было подготовлено лучше, хотя далеко не идеально.

Действительно, в течение года основные противники М. Ауна смягчали свои позиции (если не становились на его сторону, то хотя бы скептически не препятствовали), тогда как главный конкурент, Самир Джааджа, и вовсе выступил в поддержку генерала. Однако еще в августе-сентябре 2016 г. продолжали раздаваться мнения о неприемлемости кандидатуры М. Ауна. Когда стало ясно, что «ставка» сторонников С. Харири неожиданным образом переходит на М. Ауна, то далеко не все «обитатели Олимпа» оказались во всеоружии. В частности, запоздавшее наивное предложение председателя парламента Набиха Берри (заслуженного и опытнейшего политика) о заключении некоего «пакетного соглашения» по распределению постов обнажило ограниченность круга посвященных лиц в уже явно существовавшее соглашение.

Если это действительно так, то эта ограниченность, преломленная в составе будущего правительства, неизбежно оставит недовольными многих обойденных вниманием политиков. Конечно, не только распределение министерских портфелей может стать яблоком раздора для не меняющегося политического истеблишмента. Важнейшее поле, на котором давно идут баталии, — круг высших постов силовых ведомств (командующий Ливанской армией, глава Управления общей безопасности, глава Службы внутренней безопасности и др.). Не стоит забывать и о финансовых структурах, ведь одним из перспективных кандидатов на пост президента в свое время считали главу ливанского Центробанка. Наконец, учитывая сохраняющуюся клановую систему, нужно иметь в виду и виднейшие ливанские семьи, до сих пор имеющие свою клиентелу и безраздельное влияние в отдельных районах или общинах страны и которые могут посчитать себя «обнесенными».

REUTERS/Mohamed Azakir
Наталья Беренкова:
Ливанский фронт

При этом, кстати, уже давно не имеет значения принадлежность к одному или другому альянсу, которые, по-существу, ушли в прошлое как относительно сплоченные политические силы. Уже сейчас можно предположить, что будет составлена совершенно новая конфигурация оппозиционно настроенных политических сил. Видимо, стоит ожидать крутых изменений в их расстановке, причем не исключены и сюрпризы.

Все это может отразиться на решении первостепенных задач социально-экономического характера: обеспечения безопасности, трудовой занятости населения, социальной поддержки; урегулирования проблем беженцев, экологических вопросов; разработки средиземноморского шельфа и многих других. Предстоит также решить еще одну важнейшую для страны задачу — реформировать избирательное законодательство, в отношении которого у нового президента есть горячо обсуждаемое предложение, имеющее немало противников. Во многом от поддержки среди разных слоев населения и разных конфессиональных общин будет зависеть доверие президенту и эффективность работы нового правительства. А это, в свою очередь, напрямую связано со способностью Мишеля Ауна соблюсти баланс между возможным компромиссом и необходимой жесткостью.

Выстоять под давлением внешних сил, открыто называвших М. Ауна союзником Ирана и Б. Асада, будет крайне нелегко. Для самостоятельного распределения опоры государства на ведущие силы в региональном и глобальном масштабах потребуется титаническая работа, которую способен выполнить только сильный президент. Дай Бог, чтобы это не вызвало углубления и обострения регионального противостояния, и к серьезным внутренним проблемам формально нейтрального Ливана не добавилось бы мощное внешнее давление.

Заключая, следует заметить, что такой важный шаг, как избрание президента, явился для Ливана лишь этапом и даже средством на пути к решению наболевших проблем. Преувеличенное внимание к яркой фигуре М. Ауна может, пожалуй, заслонить собой настоящие шаги, которые предстоит сделать и ему, и сформированному под началом С. Харири правительству, и которых ждут от власти простые ливанцы, все еще оказывающие ей свой кредит доверия.